Град безначальный. 1500–2000

Евгений Витковский, 2018

До недавнего времени Евгений Витковский (р. 1950) был известен читателям почти исключительно как поэт-переводчик и писатель-фантаст. Лишь в 2016 г. вышел первый сборник его стихо творений «Сад Эрмитаж». Новая книга – «Град безначальный» – эпический цикл, поэтический роман в новеллах, написанных в жанре баллады-биографии. 500 лет российской истории раскрываются на 600 страницах этой небывалой книги в 250 сюжетах – портретах, историях, зарисовках, событиях, запечатленных в редкостных, безупречных стихах. По широте исторического охвата, числу сюжетных и временных измерений («плоскостей» или «парусов», по выражению Хлебникова) книга Е. Витковского, в сущности, перерастает роман, обретая черты нового эпоса. Для его создания в полной мере оказалась задействована палитра возможностей автора – писателя, поэта, переводчика, искусствоведа и, наконец, просто знатока истории, мифологии, нравов старой Москвы, – настоящего «московского наблюдателя» – обитателя Садового кольца.

Федот Котов

Хожение. 1624

Россия, Персия, одна ебёна мать.

Сергей Петров

Куда как долог путь по Волге до Персиды!

В Индею да в Урмуз, — за брегом новый брег, —

Да вот еще купцу великие обиды

наносит бусорман: татарин да узбек.

Киюз, карамсарай, тропа до Ыспагани:

с верблюда каждого везде плати рахдар;

запоны разные, что учтены заране:

потерпим, только пусть не отберут товар.

Ведет безводный путь то в гору, то в долину;

доехать надобно с Дербени на Шаврань,

а там на Шемаху, — а угодишь к лезгину, —

три киндяка с вьюка с поклоном притарань.

Зато за Шемахой есть земли плодовиты,

не только много там достойных овощей,

но тулунбасы есть, шелка и аксамиты —

и тысячи иных пользительных вещей.

А город Ыспагань садами весь обрамлен,

для всех один закон великим шахом дан, —

здесь множество жидов, арменьян и аврамлян

торгуют, поутру стекаясь на майдан.

По праздникам в сады лежит дорога шаха,

от жонок и робят аж звон стоит в ушах,

а кто не голосит, — тому готова плаха,

зане на похвалы зело повадлив шах.

В мечетях абдалы нагуливают пузо,

а по ночам не спит ни турок, ни арап,

что в месяц рамазан, да и в часы навруза

пьют до утра чихирь и мнут дешевых баб.

Я озирать устал горячую Персиду,

уже не до чудес московскому купцу,

нисколь не жалуюсь, что днесь домой отыду,

и повесть подвести положено к концу.

Еще б рассказывал, да только ехать надо,

подробно говорить об этом смысла нет, —

боюсь, что в пятницу не выпустят из града:

здесь пятницу блюсти велел пророк Бахмет.

Как дальше поступать — мы разберемся сами;

но мысль особую имею в голове:

чем на Персиде быть верховным псом над псами,

то лучше просто быть собакой на Москве.

Что, дело тонкое — Восток для инородца?

Кто хочет знать ответ, — тогда меня спроси:

и я на то скажу, — где тонко, там и рвется,

а стало быть, — меня заждались на Руси.

Федот Котов известен своим путешествием в Персию в 1623–1624 годах, которое он совершил по поручению царя Михаила Федоровича Романова «в купчинах, с государевой казною», выступив из Москвы в сопровождении отряда из восьми человек. Поскольку Котов купечествовал с царскими товарами, это обстоятельство давало ему множество различных привилегий, в первую очередь — отсутствие всевозможных дипломатических препятствий на своём пути. Историю своего посольства он описал в труде под названием «О ходу в персидское царство и из Персиды в Турскую землю и в Индию и в Урзум, где корабли приходят», которое было записано с его слов в первой половине XVII века и опубликовано более чем через два столетия после завершения его странствий с сохранившейся рукописи; возможно, этот своего рода дневник он вёл намеренно, по специальному повелению Посольского приказа.