Град безначальный. 1500–2000

Евгений Витковский, 2018

До недавнего времени Евгений Витковский (р. 1950) был известен читателям почти исключительно как поэт-переводчик и писатель-фантаст. Лишь в 2016 г. вышел первый сборник его стихо творений «Сад Эрмитаж». Новая книга – «Град безначальный» – эпический цикл, поэтический роман в новеллах, написанных в жанре баллады-биографии. 500 лет российской истории раскрываются на 600 страницах этой небывалой книги в 250 сюжетах – портретах, историях, зарисовках, событиях, запечатленных в редкостных, безупречных стихах. По широте исторического охвата, числу сюжетных и временных измерений («плоскостей» или «парусов», по выражению Хлебникова) книга Е. Витковского, в сущности, перерастает роман, обретая черты нового эпоса. Для его создания в полной мере оказалась задействована палитра возможностей автора – писателя, поэта, переводчика, искусствоведа и, наконец, просто знатока истории, мифологии, нравов старой Москвы, – настоящего «московского наблюдателя» – обитателя Садового кольца.

Якоб Ульфельдт

Горе-дипломат. 1578

Ну и холод же в этой стране окаянский!

Европейцу такое — ложись-помирай!

Мы, похоже, прогневали Хольгера Данске,

что притопали в сей отмороженный край.

Здешний царь — это очень серьезная птица,

мы намучились только и ездили зря:

с нами землями Русь не желает делиться,

все забрали себе воеводы царя.

Никого не женив, никого не просватав,

уезжаем, за это себя не казня,

но уж если не слушают здесь дипломатов,

то придется Европе послушать меня.

Здесь ничто завершиться не может удачей,

здесь послов и торговцев берут на измор,

а когда говорить начинает подьячий, —

то похож на шипенье его разговор.

Подменяют крещенье потением банным,

и в обычае здешнем, того не таю,

расписным поклоняться ужасным чурбанам

и считать христианством неправду свою.

Тут нельзя продохнуть от чесночного смрада,

россиянину всякая дрянь хороша,

и душе его истины вовсе не надо,

потому как заполнена ложью душа,

Тут царю ни к чему ни жена, ни царевна,

перед ним вся держава повержена ниц;

здесь ликует народ, ибо царь ежедневно

по традиции портит по сорок девиц.

Да, Россия Европой изучена худо;

без письма моего не проведали бы,

что народ там не пашет, не доит верблюда,

но столетьями сушит и солит грибы.

Стерлядь — лучшая рыба, но прочих дороже;

на пирах там огромных едят осетров,

кресноперку и всякое прочее тоже,

только в нашу-то честь не давали пиров.

Там бывает порой, что трясешься со страха,

кабана повстречав или дикого пса;

говорят, что в лесах там живет росомаха,

потому не ходили мы в эти леса.

Там различные водки наместо обедов;

на закуску морковь да капусты кочан.

Убивают в России всех более — шведов,

но, когда подвернутся, то бьют и датчан.

Я завидовать каждому стал домоседу,

повидав этот край нескончаемых бед:

я за званье барона туда не поеду,

и за графское тоже, наверное, нет.

Словом, как ни старались, — пришлось отступиться.

Царь не хочет добром уступить города.

Ну, а ежели он вот такой вот тупица,

так зачем было даже кататься сюда?

Якоб Ульфельд — датский государственный советник, посетивший Россию в 1578 году во главе посольства, целью которого было возобновление русско-датского договора. Для Ульфельда эта поездка была крайне неудачна. Мало того, что во время пребывания в Московии он чувствовал себя больше пленником царя, чем его гостем, Фредерик II отказался ратифицировать обновленный договор, в результате чего все усилия послов оказались напрасны.