Баронесса Поневоле

Светлана Александровна Никишина (2024)

Луизу прямо со свадьбы похищает могущественный барон, очарованный ее красотой, и намеревается сделать ее своей. И лишь несчастный случай спасает девушку от неминуемого позора. Но чтобы выжить, она вынуждена назваться баронессой и править замком…

Глава 2

Король Фридрих в сопровождении свиты фаворитов направлялся в оружейную, чтобы самолично выбрать копья для участников рыцарского состязания. Задуманный им турнир должен был поразить гостей королевским размахом.

Выслушивая доклад герольда о готовности к предстоящему турниру, Фридрих рассеянным взглядом проходил по склоненным в почтении к королевской особе фигурам придворных дам.

«Все на одно лицо — шлюхи и безмозглые дуры, — равнодушно оценил он.

Внезапно ноги перестали слушаться — он не смог и шагу сделать. Навстречу его свите по залу скользило сказочное видение — женщина, словно сотканная из солнечных лучей и морского янтаря. «Кто это прелестное создание?»

Сквозь туман Фридрих услышал голос:

— Ваше величество, позвольте представить мою супругу — баронесса Луиза Фон Гартман.

Луиза приветствовала короля заученным реверансом:

— Ваше величество!

— Поднимитесь, богиня! Дайте нам налюбоваться несравненной красотой.

«Не ослепни, сластолюбец!», — сжал зубы Карл.

Луиза невежливо, в нарушении всех правил, отвернулась от своего неожиданного поклонника и взяла мужа под руку.

— Вы оказываете мне слишком большую честь, ваше величество.

Не уловив в тоне женщины сарказма, Фридрих, даже не заметив ее пренебрежения этикетом, с жадностью впился в лицо красавицы.

— Надеюсь, вам понравится Рождество во дворце. Желание королевы сделать праздник безупречным, ибо это время мира, любви и радости.

— Мы с мужем обязательно посетим все рождественские увеселения и, разумеется, постоим под омелой. — Луиза с нескрываемой нежностью взглянула на супруга.

Карл краем глаза заметил, что ее ответ не понравился королю, и он поспешил вмешаться:

— В наших планах непременно с особой щедростью поучаствовать в благотворительных делах ее величества.

— Похвально, — равнодушно, даже не взглянув на барона, бросил Фридрих и обратился к баронессе:

— Пренебрегая этикетом и обычаями придворных дам, вы постоянно находитесь подле супруга. Не боитесь осуждения?

— Стоит опасаться других сплетен, ваше величество.

— К примеру?

— Что баронесса Фон Гартман предпочитает мужу внимание поклонников.

Ее ответ немало удивил Фридриха.

— Ваши слова достойны уважения, — выдавил он.

— Обеты любви и верности, данные моему супругу и господину перед господом нашим, навеки вписаны в мое сердце.

Фридрих недовольно поморщился. Карл внутренне возликовал. Но для себя отчетливо понял, что в замке никто никогда не посмел бы презирать или унижать его супругу, он не позволил бы, но здесь во дворце защитить ее будет непросто.

Бесцветный голос заставил короля раньше времени отвести глаза от прелестного лица баронессы. Он в раздражении обернулся и увидел приближающуюся королеву, которая показалась ему невзрачной серой мышкой в сравнении с великолепной женщиной. Но открыто высказать безразличие к королеве он никогда не решался — слишком сильны были ее родственники и покровители. Богатство, обширные владения и связи, мощная армия, искусство тонкой дипломатии, иногда не брезговавшей ядами, сделали их династию очень могущественной и влиятельной. Фридрих знал, что они камня на камне не оставят от его дворца, да что там, страны, допусти он малейшее публичное оскорбление королевы.

— Ваше величество, прошу отпустить баронессу, чтобы художник мог выполнить вашу волю завершить ее портрет.

Только сейчас Фридрих заметил живописца. Он недовольно посмотрел на королеву и нехотя, но почтительно произнес:

— Слово госпожи моего сердца — закон.

Карл уловил злую иронию в голосе короля, но не подал виду, что оскорбился за королеву, и продолжал спокойно взирать на него. Луизу не обмануло хладнокровное молчание мужа — он был взбешен. Она едва заметно покачала головой, надеясь, что он поймет ее сигнал, призывающий к сдержанности. Карл сжал кулаки, ему до боли хотелось пустить их в ход.

Король настоял на том, чтобы баронесса во время праздничного обеда заняла место за главным столом рядом с королевой.

— Это большая честь — сидеть подле ее величества, — ответил Карл, почтительно склонился к поданной для поцелуя руке королевы и незаметно пожал ее. Она в ответ ненадолго задержала руку, давая понять, что благодарна за чуткость.

Король продолжил путь в оружейную, фавориты двинулась вслед. Луиза вздрогнула, кожей почувствовав исходящую от королевской свиты ненависть, но не смогла рассмотреть, от кого именно исходит угроза. Карл повел ее в другую сторону.

— Опасайтесь Шольца, — сквозь зубы процедил Франц Август, проходя мимо барона. — Он затеял какую-то гнусность.

Случайная встреча лишила короля покоя, он ни о чем больше не мог и не хотел думать, одурманенный бешеным желанием обладать несравненной баронессой.

— Прекраснее женщины я не встречал. Она — совершенство! Она пленила меня, — воскликнул Фридрих, как только Шольц вошел в зал судебных разбирательств, где метался король, раскидывая стоящие ровными рядами скамьи. — Как смели скрывать от меня такое сокровище!

Шольц молчал, решив дать королю выпустить пары, но, улучив момент передышки в государевом буйстве, уверенно заявил:

— Она использует колдовские чары. Ее роскошное тело манит невиданным наслаждением, лишает мужчин воли и разума.

— Меня гложет черная зависть, — нечаянно признался Фридрих, — простой барон владеет тем, что достойно только короля.

— Барон не отходит от нее, стережет словно цербер, они повсюду появляются вместе.

— Надо устранить столь ничтожное препятствие, — подвернувшийся под руку табурет с грохотом ударился о стену. — Но так, чтобы не поползли сплетни о гостеприимстве прусского короля. И это твоя забота, Шольц.

— Молодой Фон Гартман участвует в турнире. — Шольц выдержал паузу и осторожно произнес свою взлелеянную ненавистью мысль: — Не хотелось бы, чтобы ушел с поля боя… живым.

— Итог боевой схватки непредсказуем, — ухватился за подсказку Фридрих и начал размышлять вслух: — Кони, копья, щиты…Азарт, горячность, безудержность…Никто в пылу схватки не застрахован от несчастного случая.

— Но есть еще одно… — Шольц не сразу нашел подходящее слово, чтобы не погасить интерес и подогреть желание короля, и с особым ударением повторил королевское — … препятствие. Баронесса строптива.

— Тем вожделеннее и сладостнее победа! — самодовольно усмехнулся Фридрих.

— Но она, как кошка, влюблена в своего мужа, — с досадой выпалил Шольц.

— Надо подстроить так, чтобы баронесса нашла его в чужой постели. Пусть твои шлюхи хорошенько поработают.

— Нет ничего сложного. Но придется караулить удачный момент.

Каждый день Карл с Луизой получали массу приглашений, деловых и праздничных, скромных и не очень. Жизнь при дворе требовала присутствия на вечерних развлечениях, совершения утренних визитов в дома, куда их приглашали, участия в мужских и женских собраниях.

Луиза с Амалией двигались по анфиладе дворца в залу, где должны были встретиться с Карлом. Луиза неожиданно залилась краской, наткнувшись на откровенную сцену любовных игр в полутемном алькове.

— Пойдем отсюда. Что за бесстыдство!

— Королевский двор охотно предается распутству, здесь никогда не ценились скромность и порядочность.

— Намекаешь, что не дворец, а гнездо разврата?

— Боже упаси! Скука и безделье! — возразила Амалия. — Не всем женщинам удается выйти замуж по любви. Их судьба незавидна. Родители не задумываются о жизни дочерей после брака, главное — сделать выгодную партию, пополнить карманы, приобрести связи, влияние. Молодой ли, старый ли, добрый ли, жестокий ли достанется им муж — неважно.

— Как это печально — искать любовь на стороне.

— А вот и наш барон.

Укол ревности пронзил Луизу, когда она увидела мужа в окружении пышнотелых дам, одна из которых бесстыдно на нем повисла. Но она не подала виду:

— Обычная светская беседа, — и отвернулась.

— Что-то здесь не так! — насторожилась Амалия. — Смотри, барон нетвердо держится на ногах. Да его шатает!

— Что там? — Луиза проследила за взглядом подруги и успела заметить, как пара скрылась за дверью. Но не это заставило ее похолодеть — она увидела Шольца, который явно кого-то нетерпеливо поджидал.

— Проклятье!

— Это еще ничего не значит, — начала успокаивать Амалия. — По-видимому, там… играют в карты, — не зная, что сказать, лепетала она.

— А козырной туз наверняка в рукаве Шольца. Надо спасать мужа! Главное — опередить этого скорпиона и не дать выпустить жало.

Как же она ненавидела это презренное существо. Луиза неслась к злополучной двери, Амалия не отставала.

— Вы точно хотите войти туда? — испуганно спросила она.

— Ты думаешь, я не могу быть ревнивой женой?

— Все не настолько плохо, как тебе кажется.

— Возможно, там рукопашная, — огрызнулась Луиза. — Мне это поднимет настроение.

Не желая публичного внимания, она тихонько проскользнула за дверь, которую, в этом не было сомнения, намеренно оставили не запертой. На кровати возлежала полуголая девица с красными губами и мушкой на щеке, лениво перебирая волосы мужчины с опущенными штанами, который никак на нее не реагировал.

— Что-то долго, мой господин, не приходишь в себя. Я совсем не прочь позабавиться с этим красавчиком, — она провела пальцем по мужской плоти, — но меня наняли не для этого.

— Вряд ли тебе заплатят! А вот я сполна оплачу твои услуги, шлюха.

— Ах, какой конфуз! — прикрыла руками оголенную грудь девица и, вспомнив свою роль, испуганно прошептала: — Я погибла!

— Не притворяйся! — Луиза схватила брошенное на пол платье и стала хлестать им куртизанку. — Получи, дрянь, баронскую милость! А теперь живо одевайся и сиди смирно! — прикрикнула она. — Амалия, не выпускай ее! Я отдам ее солдатам!

Девица заверещала:

— Госпожа, не погубите. Ничего не было. Он такой большой, я и раздеть его, как следует, не смогла.

Луиза, не обращая внимания на визги и мольбу, бросилась к спящему мужу и стала бить его по щекам:

— Очнись! Нельзя спать! Ну, что же ты? Просыпайся!

Карл замычал и отбросил ее руку. Луиза размахнулась и влепила ему сильную затрещину.

— Зачем ты бьешь, меня, милая женушка? Неужели я не смог удовлетворить тебя?

— Карл, пожалуйста! У нас мало времени, сейчас сюда войдут!

— Кого ты пригласила в нашу спальню? — все еще не открывая глаз, бормотал Карл.

— Это не наша спальня, самонадеянный идиот!

— Что ты делаешь в чужой спальне? — вытаращил глаза Карл.

— Это я от тебя хочу услышать!

Дверь распахнулась, и на пороге появились королевские фрейлины.

Луиза быстро прикрыла мужа одеялом и стала с преувеличенным пылом рассыпаться в благодарностях шлюхе:

— Моя признательность вам, госпожа, не знает границ. Как вовремя вы заметили, что барон теряет сознание, и послали за мной. Такое было с ним накануне нашей свадьбы. Спасли нюхательные соли.

Фрейлины недоуменно переглядывались.

— Наверное, приступ повторился накануне большого события — рыцарского турнира, — поддержала подругу Амалия. — Какая неприятность. Не найдется ли у вас, милые дамы, мешочка с нюхательной солью?

— Простите, баронесса, мы ошиблись дверью, — произнесла одна из фрейлин и вышла из комнаты. За ней последовали остальные.

— Королеву умоляли призвать к ответу развратника, совратившего девственницу, — донесся до Луизы недовольный голос, — а не успокаивать расстроенную жену.

До чуткого уха Луизы донеслись тяжелые мужские шаги. Отбросив всякое притворство, она кинулась к мужу:

— Поднимайся, растлитель девственниц!

— Объяснит мне кто-нибудь, что здесь происходит? — со стоном схватился за голову молчавший до последней минуты Карл. — Моя голова!..

— Это наименьшая кара за вашу глупость, барон.

— Безжалостная!

— Поговорим дома. Или ты предпочитаешь остаться с этой?..

— Она сбежала, — развела руками Амалия.

Истерический хохот женщин напугал Карла, а вид собственных голых колен окрасил щеки багровыми пятнами.

«Однако, тучи сгущаются», — думал Карл, припомнив разговор с женой.

— Кажется, вы хотели обвинить меня в чем-то? — увидев, что она скрестила руки на груди, но не чувствуя за собой никакой вины, он с присущим высокомерием подтолкнул ее начать скандал и, призвав себя к спокойствию, приготовился выдержать жалобы и стенания.

Луиза не нуждалась в особом понукании и в красках обрисовала мужу картину его «супружеской измены», на удивление очень сдержанно выложив все отвратительные подробности.

Карл с мрачным видом качал головой, смутно припоминая, как шумная и веселая компания окружила его и заставила выпить за королевский турнир и его победу. А дальше — сплошное белое пятно: ни лиц, ни слов, ни действий.

— Трудно поверить, что вы не воспользовались ее прелестями, барон, — промолвила Луиза и испытала неожиданную горечь. — Вам следует быть осмотрительнее с женщинами, которые с такой откровенно бесстыдной готовностью предлагают свои услуги.

— Ты огорчена? — смутился Карл, но не смог придумать ничего более вразумительного.

— Ваше поведение оскорбительно, ваша милость.

— Они давно в прошлом. Как бы соблазнительны ни были куртизанки, они не волнуют меня. Мне нет нужды искать развлечений на стороне, — поторопился успокоить он жену.

— Я застала вас в чужой постели! — вспылила Луиза.

— Что за сварливая баба мне досталась! — процедил он с притворным ужасом, но в груди у него екнуло и противно засосало под ложечкой.

— Ревность не бывает сладкоречивой, — в ответ на его оскорбление не выдержала она.

. — Так вы ревнуете, баронесса? О, найдите в себе силы простить безвинного.

— Довольно паясничать! Если бы я не оказалась рядом? В чем бы тебя обвинила оплаченная Шольцем шлюха?

— Вряд ли он щедро платит за услуги, — недовольно буркнул барон, услышав ненавистное имя.

— Слабое утешение. Он оказался намного изощреннее, чем мы себе представляли.

— Твое здравомыслие оградило меня от неприятности.

— Он готовил унижение, очевидное и публичное.

— Поощряемое королем, — закончил ее мысль Карл.

— Именно такие интриги, как мне рассказали, ему нравятся больше всего. Раскинув паучью сеть, он спокойно поджидает очередную жертву и наслаждается ее позором. Кажется, мы попали в беду. Не могу ни в чем, кроме безрассудства, тебя винить, но мне страшно.

— Может, тебе вернуться в замок, любимая?

— Нет, не проси об этом, — позабыв обиду, взмолилась Луиза. — Хочешь обречь на рыдания в страхе за твою жизнь в пустом без тебя доме?

— Не буду заставлять. Но твою охрану удвою. Скоро прибудет Ральф.

Луиза недоуменно уставилась на него, в ее глазах ясно читалось: «Опасность угрожает тебе, а не мне». Страх сжал горло:

— Ты мне нужен живым и здоровым.

Карл не собирался умирать, в нем бурлило стремление в полной мере насладиться супружеской жизнью с сокровищем, которое он так долго искал. Тем сильнее было желание уберечь жену от неприятных неожиданностей. Он нежно приник к ее губам.

Отто догнал Карла. Он был страшно рассержен последними новостями по поводу предстоящего турнира.

— Король час назад внес изменения в правила. Наконечники копий не станут снабжать защитными колпаками.

— Не вижу в этом ничего плохого. Настоящий воин готов показать себя в боевом искусстве без всякой бутафории.

— Включая тебя, заявились двенадцать участников, но жеребьевки не будет. Каждый сам выбирает противника.

— Интересный ход. Я выберу тебя.

— Половина заявившихся намерена бросить вызов тебе. Похоже на подлый заговор.

Карл присвистнул.

— Четверо претендовали на руку баронессы, — продолжал излагать Отто случайно добытую информацию, — и готовы вновь сделать ее вдовой. Несчастный случай во время состязаний — обычное явление.

— Не хотелось бы враждовать с королем и его фаворитами, — вставил барон в гневную тираду друга и, надменно взглянув на дворец, добавил: — Но их ждет разочарование. Надеюсь, весьма ощутимое.

— Это не шахматная партия.

— Я помню об этом.

— Ты не все знаешь. Ристалище готовят особым образом: король повелел убрать разделительные барьеры.

— Что за прихоть, превратить рыцарскую арену в поле брани!

— Я намереваюсь встретиться с Фридрихом и опротестовать…

— И добьешься лишь одного — меня обвинят в трусости.

Не успел Карл договорить, как появился лакей и на вытянутых руках с поклоном протянул барону поднос. На подносе лежало пять перчаток. Отто молча стянул шестую с руки и добавил ее к остальным.

Карл усердно занимался последними приготовлениями боевого снаряжения, но некоторое беспокойство после разговора с кузеном короля все еще не отпускало. Выходя из конюшни, где навещал своего вороного, он столкнулся с желчным графом, который гостил в замке и присутствовал на присяге.

— Я слышал некоторые неприятные сплетни насчет предстоящего турнира, — заявил тот.

— Помилуйте, вы раскрыли заговор? — не скрывая иронии, спросил Карл. — Король решил не допускать меня к поединкам?

— У короля всегда в запасе более хитрые планы.

— Несчастный случай во время состязаний?

Граф пожал плечами и неопределенно изрек:

— Золото щедро сыпется на бедных странствующих рыцарей.

— Полагаете, нужны меры предосторожности?

— О, об этом уже позаботилась баронесса. Она призвала своих вассалов, я видел, как они въезжали в город.

Борясь с готовым сорваться с языка негодованием, Карл сжал кулаки и скрипнул зубами.

— Ради всего святого, что я сказал? Не хотел оскорбить вас своим замечанием.

Карл вежливо наклонил голову:

— Должен откланяться. Я обещал баронессе устроить…вассалов.

— Прощайте, барон! Храни вас бог!

Вскользь сказанная графом фраза оказалась последней каплей, выбившей его из равновесия. «Она заимела над ним такую власть, что посмела вмешаться в чисто мужское дело — турнир воинов. Не уймется никак!», — негодовал Карл, размашисто шагая к дому.

— Как ты посмела? — заорал он прямо от порога.

— Я не расслышала — ты очень громко кричишь, — слишком уж спокойно встретила Луиза мужа.

— Решила поиграть со мной?

— Возможно, если есть желание, — лукаво улыбнулась она, догадываясь о причине гнева. — Сначала объясни, чем так недоволен барон, что сотрясает стены.

— Хочу услышать, как ты будешь заглаживать вину.

— Поздно спохватился! — сменила тон Луиза. — В лучшем случае, не так выразился.

— Госпожа баронесса, ваша милость считает разумным выставить мужа на посмешище? — ехидно спросил Карл. — Только ленивый не перемывает мне косточки. Как же, спрятался за юбку жены!

— Высмеивать? Так ты считаешь? Только ленивый не знает, что вокруг турнира плетутся кровавые интриги! Да, я пригласила верных вассалов, чтобы защитить тебя от подлого удара в спину. Они почли за честь занять позиции за твоим вымпелом, если случится рукопашная. Охота теперь ведется на тебя, Карл!

— Опытная самка–важенка решила возглавить стадо?

Супруги гневно смотрели друг на друга.

— Опасность существует! — невзирая на обиду, твердо произнесла Луиза. — Бесчестно позволить покалечить тебя ударом в спину. Остынь и подумай! На кого рассчитывать в этом бедламе, как не на верных людей?

— Может, ты и права… — взъерошил волосы Карл.

Долго нервничать и злиться на жену он не умел.

Луиза воспряла духом: «И зачем было заставлять так терзаться?». Она встала на цыпочки и поцеловала мужа.