Баронесса Поневоле

Светлана Александровна Никишина (2024)

Луизу прямо со свадьбы похищает могущественный барон, очарованный ее красотой, и намеревается сделать ее своей. И лишь несчастный случай спасает девушку от неминуемого позора. Но чтобы выжить, она вынуждена назваться баронессой и править замком…

Глава 23

Франц Август остановил уставшую лошадь и сам, немало изможденный, сполз с седла и в полутьме двинулся на свет факелов к подъемным воротам замка. Он не станет пробираться тайно, это послужит доказательством для хозяина, что помыслы его чисты. Его внезапное появление могло насторожить и разжечь гнев барона.

Еле держась на ногах, Франц Август принялся стучать скинутым башмаком по калитке и истошно кричать, чтобы его впустили.

В ответ — ни звука. Тишину нарушал лишь собственный вопль и грохот колес, удаляющихся в сторону южного тракта груженых сеном подвод.

Наконец, на его счастье калитка отворилась.

— Пьянь подзаборная, как осмелился ты ломиться сюда?

— Пошел прочь, бродяга! — стражник отпихнул его. Франц Август отлетел в сторону и боком больно ударился о какой-то выступ. Не в силах подняться с земли он прохрипел:

— У меня важное дело к барону Карлу.

Имя хозяина насторожило стражников.

— Давай–ка взглянем на этого худосочного забулдыгу.

Один из них поставил его на колени, сдернул шляпу и запрокинул голову так, чтобы разглядеть пришельца, другой поднес поближе факел.

— Ба, да это пропавший художник! — вглядевшись в лицо, наполовину скрытое шелковым шарфом, воскликнул он.

— Вяжи его!

В тот же миг довольно ощутимый удар сбил придворного живописца с ног. На него натянули мешок из-под угля и волоком потащили куда-то.

Начальник охраны теребил редкую бороду, раздумывая, стоит ли будить хозяина. Голова в мешке закашляла и глухо промычала:

— Спешное дело к барону.

Карл пошевелился в полудреме и, наполовину проснувшись, услышал какие-то тревожные звуки. Приглушенные шаги остановились у его комнаты. Карл вылез из постели, натянул штаны, схватил меч и с шумом распахнул дверь.

— Художник, — не дожидаясь вопроса, доложил начальник охраны.

— Где вы его нашли? — Карл убрал оружие.

— Сам явился.

Барон подал знак, и с головы пленника сдернули мешок, оставив стоять на коленях. Черное от сажи лицо походило на печеную брюкву. Светились только белки глаз. Карл стиснул зубы и спрятал руки за спину, стараясь сдержать себя, чтобы они не оказалась на шее художника.

— Не сейчас! — резко остановил он попытку пленника заговорить.

— Надо доложить баронессе, — подал голос начальник.

— Не буди ее.

— Хозяйка приказывала разбудить в любое время.

— Я сказал, не будить! — рявкнул Карл. — Отведите этого в мой кабинет и пригласите господина Шнейдера.

— Слушаюсь, ваша милость!

— Сперва отмойте его.

— Будет исполнено!

Карл облокотился на стол и угрюмо уставился в потухший камин.

— Поднимать людей? Приказать седлать коней? — ворвался Ральф, не на шутку встревоженный ночным призывом к хозяину.

— Гораздо проще — готовься к допросу, дружище. — Карл, как положено, выдержал паузу. — Нашлась пропажа. Художник явился. И я его убью!

— Это всегда успеешь сделать. — Слегка помолчав, Ральф принялся медленно, чтобы сбить пыл барона, рассуждать: — Живописец не пришел бы сюда в потемках ради пустых разговоров. К тому же он смертельно тебя боится.

— Правильно делает! Дрожит за свою продажную шкуру.

— Но все же вернулся. И думается мне, неспроста. Не тоска же по замку выгнала его из королевского дворца, не желание поболтать с бароном.

Карл скрипнул зубами.

— Что бы ты не чувствовал к нему, прогонять его, а тем более убивать, неразумно, не узнав причину столь странного появления.

— Я выслушаю его.

— Я принес некоторые неприятные новости, это касается баронессы. — Франц Август, отмытый и причесанный, заговорил, как только его втолкнули в кабинет хозяина замка, и съежился под его хмурым взглядом.

Очевидно, недоброе настроение барона навело на него страх — он боялся подозрений в хитрости и двуличии, но, набрав побольше воздуха в грудь, отважно продолжил:

— Мне стыдно за свою трусость, господа. Только необходимость предостеречь от беды прекрасную женщину, которой я безмерно восхищаюсь, сподвигла меня на опасное предприятие. Не стану рассказывать, как я добирался до замка. Немного помогли уже знакомые норманны, часть дороги проехал с гитанами, лесники вывели коротким путем из лесу. — Он замолчал.

— Говори, с чем пожаловал, — в грубой форме потребовал Карл.

Франц Август без запинки рассказал о торжестве в честь победного возвращения короля из похода, об интересе придворных к богатой вдове барона Вольфа и ее обширным землям, о споре тщеславных фаворитов за право обладать ею.

— И, наконец, главное — то, для чего я под страхом смерти вернулся в замок, — художник глубоко вздохнул, но не опустил глаз. — Король Фридрих объявил, страшно вымолвить, охоту на баронессу Фон Гартман. Приз достанется тому, кто доставит ее в королевский дворец.

Франц Август закончил говорить и вытер пот со лба. Ральф подал ему вина.

Мужчины молчали, ошеломленные новостью.

— Чудовище! — прорычал Карл и раздраженно провел ладонью по лицу. — Это благородная дама, а не его обозная маркитантка.

— Слухи могут быть ложными, но непростительной ошибкой станет бездействие. — Ральф не меньше друга был взбешен.

— Задета фамильная честь. Ее отстаивают на поле боя. Фон Гартманы не прощают унижения.

Карл махнул рукой, указав на незваного гостя, Ральф выпроводил того за дверь и передал поджидающему слуге:

— Отведите художника в его покои, накормите и глаз с него не спускайте. К полудню приведете к барону.

Взглянув на методично вышагивающего по комнате друга, Ральф взял в руки кувшин с вином:

— Совсем не помешает подкрепить силы.

Карл благодарно кивнул и залпом опустошил протянутую чашу.

— Баронесса в опасности.

— Никто из людей не выдаст ее. При малейшей угрозе поднимутся твои вассалы поддержать своего господина и защитить баронессу.

— Король не уймется никак! Сомневается в лояльности рода?

— Не забыл, видно, что его рыцарям не открыли ворота, — предположил Ральф.

— Почему медлил до сих пор? Что не договаривает художник?

— Скорее всего подозрения нашего беглеца слегка приукрашены, но страх его вполне реален.

— Меня грызут сомнения: для чего король желает пленить баронессу.

— Возможно, пытается найти незащищенное место и с легкостью присвоить замок, захватить все владения целиком.

— Если так, его ждет большое разочарование: погоня за состоянием вдовы с некоторых пор лишена смысла.

Остаток ночи прошел без происшествий. Карл проснулся бодрым и вполне довольным собой. Он принял единственно верное решение, и не важно, что с ним могут не согласиться.

Решительным шагом он направился в покои баронессы, но, не смотря на ранний час, ее там не было.

Оглядев пустую комнату, он заметил на столе жемчужное ожерелье. Переплетение перламутровых бусин повторяло узор горловины туники, в которой он был на церемонии присяги на титул. Карл осторожно прошелся рукой по жемчужинам и от внезапной догадки ощутил мелкую дрожь в пальцах и сухость во рту: он знал, где ее найти!

Карл сразу ее заметил и стоял, затаив дыхание, боясь неосторожным движением нарушить райскую идиллию, вспугнуть прелестную деву. В простом желтом платье с вышитым темным янтарем лифом на фоне сочной зелени мирта Луиза сидела с закрытыми глазами, нежась утренней прохладой и подставив лицо навстречу солнцу. Его лучи не были жаркими, приятно ласкали кожу. Но вот один смелый лучик легко пробежал по лицу девушки и застыл на щеке.

— Ах, шалунишка, решил меня поцеловать! — девушка игриво погрозила пальчиком.

— Мечтаю, — услышала Луиза приглушенный голос, вслед за которым над ней нависла большая тень.

— Вы заслонили мне солнце.

— Солнечные лучи портят кожу и цвет лица. Прикройтесь вуалью.

Луиза не сдвинулась с места и не открыла глаз.

— Не утомляет раздавать советы? — лениво выдавила она, а в голове лихорадочно пульсировало: «Зачем он здесь? Не стану с ним говорить».

— Вы опять спрятались в «Раю»?

— Это место было таковым, пока дьявол не появился.

Карл миролюбиво засмеялся:

— Вы от кого-то скрываетесь, баронесса?

— О, да! От вас, господин барон!

— Даже глаз поднять не хотите! Позвольте, я присяду.

Луиза сумела унять свои страхи и, приоткрыв один глаз, равнодушно бросила:

— В саду много других мест. Вы нарушили мое уединение.

— Вам неприятно мое общество?

— Страдаю от вашей назойливости, — недовольно уставилась она на него, намеренно широко распахнув глаза.

— Поверите, я тоже страдаю.

Луиза отвернулась, и ей почудились странные нотки в голосе мужчины.

— От неутоленного желания. Давайте страдать вместе.

— Страдают в одиночестве, вместе обычно радуются, — резко одернула она его.

— С вами готов радоваться всю жизнь.

Луиза вспомнила ночь, когда впервые пришла к нему и попросила, чтобы он любил ее, истерический смех подступил к горлу:

— С вами, господин барон, у нас нет общей радости.

— Я так не думаю.

Поймав его настороженный взгляд, Луиза выпалила:

— Фальшивые слова звучат там, где их ждут.

— Хмурые взгляды губят надежду.

Не покидающее обоих упрямство стало нервировать.

Луиза оказалась в мужских объятиях. Кольцо рук сжималось, Карл с легкостью нашел губами ее рот и приник к нему. Едва слышный стон, сладкий, как голос ангела, коснулся его уха. Он целовал и целовал ее, не в силах оторваться от податливых губ.

— Прошу вас не надо, — жалобно умоляла она, сильнее прижимаясь к горячему телу, заставлявшему всю ее пылать.

— Я не могу. Это выше моих сил.

— Я не понимаю, пожалуйста, ответьте, что вы хотите.

— Произнеси мое имя!

— Чего ты хочешь, Карл?

— Луиза, окажите мне честь, — Карл взял ее ладони в свои, — станьте моей баронессой.

— Это невозможно! — поспешно оттолкнула его руки Луиза. — Я не могу стать вашей женой… вашей баронессой, «как бы ни желала этого союза», — добавила она про себя.

Карл отпрянул. Она увидела неподдельное страдание на его лице.

Стало тяжело дышать.

— С вами все в порядке? Хотите, чтобы я ушла?

— Я хочу услышать почему.

— Это невозможно, — последовал неизменный ответ. — Очень великодушно с вашей стороны сделать такое предложение, но это ошибка.

— Вы меня презираете?

— Я окажу вам плохую услугу, согласившись стать вашей женой.

— Сделаете меня самым счастливым человеком. — Карл склонился и поцеловал дрожащие пальцы.

— Нет! — упрямо возражала Луиза, хотя хотела крикнуть «Да!», чтобы засыпать и просыпаться рядом с ним, а не метаться в одинокой постели.

— Мне невыносимо слышать это, — Карл снова и снова целовал ее руки.

— Нет! — испытывая невыносимую муку, твердила она.

— Проклятие, ты должна стать моей женой! Я силой поведу тебя к алтарю!

Карл на мгновение растерялся, увидев, как содрогаются ее плечи, услышав, как безуспешно она пытается подавить рыдания.

— Не надо плакать, я этого не вынесу.

— Ты не понимаешь, они…они все погибли, — более не сдерживаясь, в отчаянии выкрикнула Луиза.

— В том нет твоей вины. Тебе не нужно оправдываться. — Карл пальцем утирал ее слезы.

— Филипп погиб, защищая мою честь, барон Вольф исчез, желая насильно заполучить меня в жены, Шольц едва не сгорел при пожаре, посягнув на мою жизнь.

— Они все были недостойны тебя. Ты ждала меня. Я — твоя судьба!

— Я не ровня тебе.

— Ты — баронесса!

— Это сказка, миф, выдуманный кормилицей и служанкой.

— Это не важно. Ты с достоинством носишь титул.

— Моя судьба — прожить в одиночестве. Я не хочу погубить тебя. Меня называют ведьмой, хотя это и не так. Господь бог наделил меня даром предвидения. Меня посещают видения. Они сбываются. Я боюсь, — с трудом проговорила Луиза. — Послушай… умоляю откажись от…

— Нет, это ты послушай! Кем бы ты ни была, станешь моей возлюбленной женой. Мой долг любить и охранять тебя, ты — мой ангел.

— Ни из чувства чести, ни из чувства долга меня не устроит, — горько возразила Луиза, но не произнесла последних слов: «Только любовь спасет нас от гибели».

Она положила ладонь на его локоть. Даже сквозь плотную ткань бархата Карл почувствовал лед ее внезапно похолодевших рук, он приложил их к губам, желая согреть своим дыханием.

— Соглашайся! У нас будут красивые дети.

Луиза не успела ответить — послышались голоса.

— Поспеши! Что за неповоротливая колода!

— Куда ты меня ведешь?

— Спасать божью тварь.

— Яснее не можешь выразиться?

— Самой догадаться мозгов не хватает? — последовал ехидный вопрос.

Карл и Луиза отпрянули друг от друга в ожидании появления двух ворчливых старушек.

— Я рад случаю перевести дыхание, — шепнул Карл и обнял ее за плечи.

— Там птенец запутался в кустах.

— Надо было сказать садовнику.

— А тебе в тягость сотворить богоугодное дело? Может, грехи спишутся.

— Не замечала за собой грешных дел.

— А твои греховные мечты? Только вот сваха из тебя никудышная.

— Заткнись, Зельма, без тебя тошно.

— Злишься? Видать, иссякли твои уловки. А может, и нет… — Зельма указала пальцем на молчаливо стоящую пару.

— Барон, вы опять пренебрегаете приличиями, — Ханна строго взглянула на Карла.

— Делаю это с определенным умыслом, — без стеснения заявил он.

— Надо как-то остудить пыл этого разбойника, пока он не согрешил прямо здесь, — сурово произнесла Ханна.

— Может, стукнуть чем-нибудь тяжелым по голове? — с готовностью предложила Зельма.

— Мои милые голубушки… — начал Карл.

— Ой, сейчас вспорхну! — фыркнула Зельма.

— Не буду томить вас, — постарался привлечь внимание болтливых старушек Карл. — В этом райском саду свершаются чудеса.

— Ваша речь, барон, полна уклончивости, — нетерпеливо перебила Ханна. — Я требую разумных объяснений.

— Вы должны услышать первыми.

Луиза напряглась, догадываясь, что скажет Карл.

— Не тяни! Никак разродиться не можешь, — продолжала ворчать Зельма.

Ханна ощутимо толкнула ее в бок, призывая к молчанию.

— Луиза дала согласие стать моей баронессой, — на одном дыхании выпалил Карл, понимая, что иначе не сможет объявить о великом событии. — Я женюсь!

— По-другому и быть не могло, столько сил положено, — буркнула Зельма и широко заулыбалась. — Не удалось открутиться?

— Стоит жениться ради твоей несравненной улыбки, Зельма.

— Не скалься, я и беззубым ртом могу покусать.

— Вам понравился мой выбор? Кормилица, почему ты молчишь?

— Она станет хорошей женой, — совершенно бесцветно произнесла Ханна. — Но не надейся на безоговорочное подчинение.

— Мы составим брачный договор, — беззаботно пропел медовым голосом Карл.

— Вряд ли тебя это спасет, — не смогла смолчать Зельма.

— Что за несносные создания — испортили торжественность момента!

Ханна, наконец, пришла в себя и кинулась к Карлу:

— Какое счастье, сынок! Дожила! — и зарыдала, освобождаясь от десятилетних тревог и волнений за судьбу наследника.

— Не плачь, матушка, ты еще внуков будешь растить.

Он прижал ее к груди, чувствуя настоящую сыновнюю любовь к этой теплой и отважной женщине, заменившей ему мать.

— Вы затопите Райский сад соленым морем слез, — окинул нежным взглядом женщин Карл и, заметив, как шмыгает Зельма, предложил: — Пойдемте в дом.

— Баронесса! — Ханна сделала глубокий реверанс. — Желаю вам счастья.

Луиза обняла кормилицу:

— Вы, я вижу, не слишком удивлены, — шепнула она. — Трудно поверить, что вы ничего не предпринимали, но я не сержусь.

— На кону счастье наследника, оно священно, — и не подумала возражать Ханна.