Баронесса Поневоле

Светлана Александровна Никишина (2024)

Луизу прямо со свадьбы похищает могущественный барон, очарованный ее красотой, и намеревается сделать ее своей. И лишь несчастный случай спасает девушку от неминуемого позора. Но чтобы выжить, она вынуждена назваться баронессой и править замком…

Глава 3

Третий день держалась замечательная погода — безветренная, с легким морозцем. Весь город жил ожиданием открытия турнира: рыцари бились об заклад, вельможи смаковали сплетни о королевском призе, женщины готовили фамильные платочки.

Настал долгожданный день. Зрители заполнили трибуны, пустовали лишь королевские места под навесом, специально сооруженном от ветра и мокрого снега. Знать нетерпеливо дожидалась появления высочайших особ.

Но вот публика вскочила и радостно закричала. Загремели трубы. Король с королевой и избранной свитой шествовали вдоль трибун за реющим на ветру королевским штандартом. Устроившись на лавках, накрытых меховыми шкурами, король Фридрих довольно заметил:

— Хороший сегодня день.

Он поднял руку, и воцарилась тишина. Герольд вызвал на поле всех участников турнира.

Стройные шеренги двинулись навстречу друг другу, яркие щиты и разноцветные туники воинов, сверкающим узором раскрасили белое поле. Рыцари на боевых конях с поднятыми копьями неспешным аллюром сделали круг, в самом лучшем настроении приветствуя королевскую чету и зрителей. Женщины бросали избранникам платочки с вышитыми инициалами.

Карл восседал на вороном скакуне с мощной грудью. Луиза подбежала к нему и ловко прицепила к древку его копья свой платочек с вышитым четырехлистником клевера. Барон откинул забрало, склонился к ней, страстно поцеловал и двинулся дальше по кругу. Обернувшись на ходу, он помахал ей рукой.

— Храни тебя бог, — перекрестила его Луиза.

Поднимаясь на трибуну, она с отвращением поняла, что ей уготовано место рядом с королем. «Придется постоянно льстить и следить за словами», — пробубнила она про себя, но выдержала его пытливый взгляд.

— Барон — воплощение стойкости и мужества.

— Достойный воин, — скромно ответила Луиза, неодобрительно хмыкнув на фальшивую похвалу короля.

Все больше людей подходило к трибуне, чтобы поприветствовать королевскую чету и поглазеть на прелестную баронессу. Их имена вылетали из головы Луизы сразу после представления.

— Все решили, что вы несомненное украшение турнира, баронесса, самая восхитительная и неотразимая, — милостиво заметил Фридрих.

— Меня не трогают льстивые речи придворных, — равнодушно произнесла Луиза и, улыбнувшись королеве, добавила: — Я прекрасно чувствую себя в тени ее величества Изабеллы. Вот кто поистине достоин внимания и обожания подданных.

«Какая умница, — подумала Изабелла, — как отличается от пресных и циничных людей, которые окружают ее, королеву, беззастенчиво вымаливая себе привилегии».

Но вот, наконец, арену подготовили к началу поединков. Первыми герольды вызвали совсем молодых рыцарей. Они выехали на гарцующих лошадях с копьями наперевес. Было заметно, что юноши стремятся показать себя настоящими турнирными бойцами, но оказались совершенно беспомощными и оба промахнулись.

— Неповоротливые бревна, — презрительно бросил король.

— Они очень молоды, — заступилась королева, — им немного не хватило опыта.

Вышла следующая пара, продемонстрировав сноровку и хороший удар, встреченный аплодисментами публики.

Герольды вызвали Карла на один конец ристалища, на другой — мощного рыцаря с закрытым забралом.

— Пожелаем победы нашему молодому барону, — проскрипел Фридрих, охваченный ревностью оттого, что баронесса, как ему досадно показалось, излишне поглощена развернувшимися на поле боями и безучастна к его благосклонности.

Карл надел шлем, спокойно вставил древко в упор, ослабил поводья и вонзил шпоры в бока боевого коня. Тот, давно готовый к атаке, бросился вперед. Карл мастерски выбил оружие из рук противника, снискав восторженный гул трибун, и неторопливо вернулся на свое место. Его уже поджидал не менее мощный воин с изготовленным к бою копьем. Противники столкнулись. Удар в щит оказался несильным, Карл лишь слегка покачнулся в седле и скользнул острием наконечника по плечу нападавшего рыцаря.

Взгляд Луизы был прикован к мужу. Она стиснула зубы и только кивала головой в ответ на реплики и замечания короля. Баронесса заметно нервничала, не желая находиться рядом, и брезгливо морщилась от его назойливого внимания.

Следующий поединок оказался более напряженным, но барон и на этот раз не отдал победу, а через несколько минут вновь вступил в схватку, однако начал заметно уставать.

— Это невыносимо! — Луиза уставилась на очередного соперника Карла. Ей изменила выдержка, и она вскричала: — Все противники выстраиваются лично против него!

Слова короля: «Я так не думаю, он доволен битвой», — вывели из себя и добавили злости в ее ответ:

— Тут и думать нечего! Сомнительное удовольствие этот турнир!

Королева, успокаивая, ласково погладила ее по руке:

— К сожалению, мы не можем за них решить. Посмотрите, воины выезжают на битву в хорошем настроении.

Прикосновение королевы к руке привело Луизу в чувство: отчаяние начало постепенно утихать. Она произнесла сухое извинение в сторону короля, которое было принято самодовольным кивком.

Герольды не спешили дать барону отдых. Заметив это, Отто решил по-своему выиграть небольшую передышку для друга. Одетый в ярко синюю тунику он медленно выехал на арену, и так же неспешно, намеренно красуясь на гарцующей лошади, особо поприветствовал зрителей. Возмутившийся столь явным нарушением очередности, герольд намерился отказать в поединке, но промолчал, успокоенный мешочком со звонкой монетой, незаметно перекочевавшим к нему в руки. Отто приосанился, жестом, исполненным собственного достоинства, опустил забрало, изготовился, а потом с удвоенной силой пришпорил лошадь и на всем скаку, нарочно промахнувшись, пронесся мимо соперника. Зрители ахнули, сочувствуя галантному бойцу. Карл кивком головы оценил дружеский жест.

Герольды вынуждены были вызвать другую пару, так как участники турнира принялись громко выражать недовольство, опасаясь, что дотемна не успеют блеснуть своим мастерством перед королем.

Луиза заметно нервничала, все еще недоумевая, почему так часто ее мужа вызывают сражаться. Она и наполовину не услышала комплиментов короля, очнулась только, когда холодные руки проникли под накидку. Гнев придал остроты ее иронии:

— Ваше величество, кажется, у короля замерзли руки.

Не сомневаясь, что король будет вне себя, Изабелла, чтобы остудить его пыл, придумала чисто женскую уловку и плаксиво попросила:

— Ваше величество, я хочу уйти, боюсь застудить легкие, дует в спину.

Фридрих недовольно взглянул на супругу, понимая, что вынужден будет проводить ее и оставить турнир:

— Король не может покинуть ристалище, не дождавшись победителя. Это невежливо и недостойно.

Луиза заботливо поправила накидку королевы.

— Амалия слишком миниатюрна, сквозь нее ветер бьет мне в бок. Не могли бы вы занять ее место, баронесса? От вас исходит такое тепло.

— Конечно, ваше величество, — Луиза глазами поблагодарила королеву и поменялась с ней местами.

«Я запомню твою выходку, стерва!» — внутренне вспылил Фридрих.

— Дорогая, твои капризы мешают нашей дорогой гостье наблюдать за поединками.

— Я горжусь успехами своего барона, — произнесла Луиза, послав наполненный любовью взгляд в сторону мужа. И тут же громко вскрикнула:

— Каков негодяй! Ему только стойла чистить!

Заметно уставший Карл неосмотрительно проходил мимо внезапно взбрыкнувшего скакуна. Всадник не очень умело пытался с ним справиться. Чтобы не быть растоптанным копытами, Карл, не давая гнедому подняться на дыбы, молниеносно повис на удилах и усмирил его.

— Простите, барон, испугался конь, — промямлил всадник, опасливо глядя в сторону.

— Сам потерял бдительность, — отмахнулся Карл. Его глаза тревожно взметнулись к трибунам, когда он увидел, что вскочившую с места Луизу король обнял за плечи. Щемящее беспокойство на мгновение охватило его, но он сумел отогнать страх, заметив рядом с женой королеву и Амалию.

— Вы в первый раз на ристалище, баронесса? — Фридрих неохотно убрал руки. — Пугаетесь малейшей неосторожности рыцарей. Напрасно. На арену выходят мужи, закаленные в войнах. Удовольствие наблюдать за их отвагой. Что им… взбрыкнувшая кобылка!

Двусмысленный намек короля покоробил ее.

Луиза надеялась, что выражение страха, застывшее на ее лице, доставит ему удовольствие, укрепит во мнении, что она слабое существо, недостойное внимания.

Взрыв ликования зрителей отвлек от нее откровенно похотливый взгляд короля.

Карл один противостоял двоим рыцарям. Он подгонял коня, который и без того несся во весь опор, надеясь применить известный ему военный маневр, который он подсмотрел в Англии: проскользнуть между бойцами, одному подставить щит, весь удар копья обрушить на другого и сбить его. Всадники, не успев оправиться от подобной хитрости, даже не поняли, как барон пролетел в пространство меж их коней, заставив столкнуться и вылететь из седел. Древко копья Карла согнулось.

Луиза без сил упала на свое место.

— Блестящий ход, однако, — с досадой признал Фридрих. — Везучий, дьявол! — в сердцах чертыхнулся он и с подозрением вгляделся в лицо взволнованной женщины, но не заметил, что она своей магией причастна к потрясающему везению мужа.

Тем временем на арене появился герольд и, приблизившись к королевской трибуне, зычным голосом объявил:

— Барона Фон Гартмана вызывает советник короля Шольц.

Услышав, кого назвали очередным противником Карла, Фридрих возликовал: «Сейчас не отвертится! Не должен!».

Луиза готова была упасть в обморок и инстинктивно вцепилась в руку королевы.

— Мужайтесь, баронесса, — шепнула ей Изабелла. — Это ничтожество способно на подлость.

— Советник подлых дел не выйдет с поля победителем, — собрав все силы, приказав себе успокоиться, уверенно, но также шепотом ответила Луиза. — Мой муж покарает это злобное животное.

«Шестой, — взглянув на торжествующее лицо врага, подумал Карл, — и последний!». Он не питал иллюзий, чем может для него закончиться поединок, но не желал быть сброшенным на землю. «Если доживу этот день, на что искренне надеюсь, я хочу быть счастливым».

— Слушайте все! В этом поединке определится победитель. Схватка продлится до тех пор, пока один из двоих не упадет с коня.

Карл не обладал медвежьим телосложением Шольца, но был подвижен, ловок и упрям. У него, изнуренного схватками, болело плечо, полученные царапины и ушибы пропитались потом и саднили под кольчугой.

У Карла, благодаря другу, появились несколько спокойных минут, чтобы растереть одеревеневшие мускулы. Отто подбежал к герольду и, объяснив, что барон слишком утомлен, потребовал для него время на отдых.

Сославшись на быстрые сумерки, герольд отказал.

Собрав в кулак всю бойцовскую волю, Карл поправил шлем и протянул руку. Чей-то оруженосец подскочил и ловко подал ему копье. Барон выхватил глазами побледневшее лицо жены, и в нем заклокотала ярость: «Тебе крышка, ублюдок, не отвертишься!». В нос ударил запах крови.

Герольд поднял руку:

— Сближайтесь! — и отскочил в сторону.

Боевые кони, почувствовав натянутые поводья, ринулись вперед.

Шольц мчался, нацелившись в незащищенное левое плечо врага. Карл вовремя увернулся — послышался скрежет копья о латы. Очередной выпад он встретил щитом и нанес встречный удар. Копье скользнуло по бедру противника, распоров штаны из прочной свиной кожи, и сломалось.

Напуганные возгласы зрителей заглушили злорадный вопль Шольца — он уже торжествовал победу. Яростно подгоняя коня, он помчался, угрожая насквозь проткнуть безоружного соперника. Сосредоточенный на действиях врага Карл, разгадав его замысел, в нужный момент резко отклонился, и тот пронесся мимо. Этого было достаточно, чтобы выхватить копье с платком Луизы из рук своего подбежавшего оруженосца и приготовиться нанести неотразимый удар. Сила его была столь сокрушительной, что Шольц вылетел из седла, кубарем пролетел по арене, уткнулся лицом в снег и неподвижно застыл.

Публика ревела от восторга, приветствуя победителя. Карл, пошатываясь в седле, подъехал к трибуне короля и решительно потребовал:

— Подтвердите приз победителя, ваше величество!

Король молчал.

— Подтвердите!

Король не шелохнулся. Он не мог поверить в свое поражение и продолжал зловеще молчать, игнорируя устремленный на него взгляд.

Но вот с места поднялась Луиза:

— Подтвердите, ваше величество!

За ней встала Амалия:

— Подтвердите приз, король!

Молча поднялась королева Изабелла.

Один за другим стали подниматься знатные вельможи, их вассалы, землевладельцы, фрейлины королевы. Над ристалищем, не смолкая, разносилось:

— Подтвердите! Подтвердите! Подтвердите!

Король Фридрих поднялся и громко произнес:

— Приз подтверждаю! — и брезгливо посмотрел на Шольца.

К тому подбежали помощники герольда, помогли подняться и передали слугам.

Луиза гордо выкрикнула:

— Фон Гартман!

Имя героя эхом прокатилось над трибунами.

Король подал руку королеве и, больно сжав ее пальцы так, что она вскрикнула, без слов направился прочь от ристалища — места краха своих надежд. Он приготовился разыграть горе от гибели племянника своего верного вассала и произнести траурную речь, а вынужден поздравлять его с триумфальной победой. Гнев душил Фридриха, однако, приклеив искусственную улыбку на лицо, он благосклонно кивал на приветствия своих подданных. Крошечное утешение принесла мысль, что барон поплатится баронессой, а Шольц вдвойне заплатит за позорную неудачу.

Ральф, прибывший со своими воинами накануне вечером, окружили выехавшего с поля битвы героя–победителя. Карл остановился, отдал щит и смог прохрипеть только одно слово:

— Луиза…

— Ее сопроводят вассалы, — с этими словами Ральф для подстраховки подсадил одного из оруженосцев позади барона.

— И преданный друг, — бросил Отто и, развернув коня, поскакал к королевской трибуне.

Фридрих, вынужден был выслушать своего кузена.

— С вашего позволения, ваше величество, мне поручено сопроводить баронессу к барону–победителю, — торжественно произнес Отто и обратился к Луизе: — Супруг ожидает вас, госпожа.

Получив согласие всего лишь кивком государевой головы, Отто быстро отвел взгляд от короля, заметив, что бурлящая в нем ярость готова вырваться наружу. Ему не показалось это странным — король не получил желаемого. Бесславное падение его советника — не тот результат, которого он ожидал.

— Прошу простить, ваше величество, мое страстное нетерпение броситься к мужу, — обратилась Луиза к королеве. — Жду вашего милостивого позволения.

— О, баронесса, долг жены — быть рядом с супругом. Боюсь, он нуждается в особом внимании после столь изнуряющих поединков, — заметив ее неестественное возбуждение, подыграла ей королева. — Мы отпускаем вас. Передайте наш восторг мужеством и отвагой барона.

— Победителя ждет приз, — произнес король так, что у обеих женщин похолодело внутри. — Раны его не смертельны, — он проглотил слово «к сожалению» и чуть не подавился им. — Барон быстро восстановит силы.

— Благодарю, ваше величество. — Луиза вежливо поклонилась и подбежала к Отто. Тот подсадил ее на лошадь, вскочил в седло за ее спиной и медленно отъехал от королевской четы, чувствуя, как совсем неблагородный взгляд прожигает спину.

«Однако, так и поджариться можно», — хмыкнул он и дал шпоры коню.