Трёхглавый змей

Таня Рен (2024)

Мара Сейр абсолютно точно не волшебница. По крайней мере, так утверждает её бабушка. И, скорее всего, бабушка права, ведь Маре уже пятнадцать, и прошло семь лет с тех пор, как она провалила вступительные экзамены в магическую академию Эльфеннау. Но Мара, не смотря ни на что, изо дня в день пытается сотворить волшебство. И в один прекрасный день это у неё получается. После этого на пороге их дома появляется загадочный профессор из академии и обещает подготовить её к школе за пять дней. Но это только начало пути. В академии Мара знакомится с харизматичным Дамианом Спэрроу и его таинственным лучшим другом Весперисом Мором. Однако их дружба быстро становится чем-то большим, чем просто школьными шалостями. Дамиан увлечён опасными экспериментами с тёмной магией, Весперис скрывает больше, чем показывает, а Мара всё чаще оказывается втянутой в опасные интриги. Магия, которая таит опасность. Тайны, которые лучше не раскрывать. И дружба, которая легко может стать чем-то гораздо более сложным.

Глава 49. Капуста, грибы и кальмары

Когда Мара вошла в секретный класс магии крови, её встретил странный запах. На столе, в центре комнаты, стояла тарелка с каким-то… очень подозрительным содержимым. Варёная брюссельская капуста, скользкие кусочки кальмаров и крупные шампиньоны.

Дамиан, сидя за партой, казалось, гипнотизировал свой натюрморт. Он заметил Мару и откинулся назад, скрестив руки на груди.

— Это что, твой обед? — подозрительно спросила Мара, подходя ближе и морща нос.

— Это эксперимент, — драматично объявил Дамиан, указывая на тарелку. — Здесь вещи, которые я ненавижу всей душой. Брюссельская капуста, кальмары и… — он с явным презрением посмотрел на грибы. — Если ты сможешь заставить меня это съесть, то тут точно что-то не так.

Мара присела на стул напротив него и уставилась на тарелку.

— С капустой и кальмарами я ещё могу тебя понять, — сказала она, задумчиво разглядывая странное ассорти. — Но грибы? Что с ними не так?

— Всё, — коротко ответил Дамиан, нахмурившись. — Они склизкие, пахнут землёй и… Они мне не нравятся и всё тут.

Мара закатила глаза.

— Ладно, посмотрим, кто победит: я или твоя ненависть к грибам.

Дамиан тяжело вздохнул.

— Делай своё грязное дело, Сейр. Но предупреждаю: я настроен сопротивляться… насколько смогу.

Мара сцепила руки перед собой, задумчиво смотря на тарелку и пытаясь решить, с чего начать.

— Ну что ж, начнём с малого, — сказала она вслух, а затем продолжила уже мысленно: — Дамиан, съешь капусту.

Он поморщился, словно услышал что-то непристойное. Его лицо скривилось в мучительной гримасе, но, к её изумлению, его рука потянулась к тарелке и он взял маленький качанчик брюссельской капусты.

— Ох, это ужасно, — простонал он перед тем, как зажмуриться и бросить капусту в рот.

Мара прикусила губу, пытаясь сдержать улыбку. Конечно, ничего смешного в том, что он только съел то, что казалось ему мерзким, не было, но Дамиан так забавно кривлялся… И он всё же прожевал и проглотил.

— Отличное начало, — произнесла она, удовлетворённо кивнув. — А теперь… кальмары.

— Нет! — протестующе выкрикнул он, но его пальцы уже подцепили один из скользких кусочков.

Он проглотил его, не жуя, с таким выражением будто его вот-вот стошнит.

— Это не честно, — прохрипел он, вытирая губы рукавом. — Это не еда. Это пытка.

— И последнее, — торжественно объявила Мара, выпрямляясь на стуле с выражением абсолютной победы на лице. — Грибы.

— Нет, нет, я протестую! — его голос звучал настолько искренне, что она на миг даже засомневалась, стоит ли идти дальше. Но только на миг.

"Съешь гриб, Дамиан" — сказала она мысленно.

Он снова поморщился.

— Это… не… по-человечески, — выдавил он, прежде чем отправить гриб в рот.

На этот раз его лицо превзошло все ожидания. Он зажмурился, судорожно пережёвывая и, наконец, тоже проглотил.

— Всё, — сказал он, двумя руками отодвигая тарелку как можно дальше.

Мара поставила локти на стол, склонив голову набок. Какое-то время Дамиан ничего не говорил, не отводя взгляда от остатков своей"пытки".

— Это не так должно работать, — наконец сказал он, разорвав молчание. Его голос звучал глухо. — Мара, я точно не хотел есть эту гадость. Ни капусту. Ни кальмаров. Ни эти… мерзкие грибы.

Она прикусила губу, тоже уставившись на тарелку.

— Значит, описание заклинания неправильное? — предположила она, но в её голосе не было уверенности.

Дамиан чуть подался вперёд, сцепив пальцы перед собой. Он выглядел задумчивым, даже тревожным.

— Может, дело в книге, — пробормотал он, больше себе, чем ей. — Может, Аэллард написал это с ошибками. Или… что-то изменилось за века, и магия больше не работает так, как он думал. Или ты слишком сильная.

— Или я делаю что-то не так, — нерешительно вставила Мара.

Дамиан поднял на неё взгляд, но ничего не сказал. Его молчание казалось тяжелее слов.

— Не уверен, стоит ли тебе доверять этой книге, — наконец произнёс он, его тон был серьёзным, почти настороженным. — Если это заклинание работает неправильно, может остальные тоже?

Они снова замолчали, каждый погружённый в свои мысли. Мара задумчиво барабанила пальцами по столу, а Дамиан сидел неподвижно, уставившись куда-то в пространство. На его лице отражался мучительный мыслительный процесс, словно он пытался разобраться в какой-то невыносимо сложной головоломке.

Вдруг он выпрямился и замер, а затем медленно выдохнул, опустив взгляд. Что-то явно пронеслось у него в голове, что-то пугающее.

— Нам нужно найти что-то такое, что я бы на самом деленикогда не сделал по твоей просьбе, — тихо сказал он.

Мара нахмурилась. Она видела, как он глубоко задумался, его взгляд затуманился, словно он перебирал в голове десятки вариантов. Но с каждой секундой его выражение становилось всё более подавленным. Он сцепил пальцы, глядя на них, словно надеялся найти в них ответ.

— Дамиан? — неуверенно позвала она, но он не ответил.

Он продолжал думать, но его плечи медленно опускались, словно какая-то невидимая тяжесть всё больше давила на него. Мара видела, как его дыхание стало чуть глубже, но его лицо напряглось ещё сильнее. Взгляд метался, и казалось что с каждой секундой его всё больше захлёстывал страх, но она не понимала, откуда он взялся.

— Я не откажусь от идеи снять проклятие с Веспериса, — вдруг тихо сказал он. — Никогда. Ни за что.

— Я никогда бы не попросила тебя об этом, — сказала она твёрдо, глядя ему в глаза. — Даже ради эксперимента.

Дамиан кивнул. Его плечи немного расслабились, но напряжение никуда не делось. Он опустил голову, уставившись на поверхность парты перед собой, но его взгляд был расфокусирован, словно он погрузился в свои мысли, и они были далеко от того, о чём они говорили.

Несколько минут они сидели в полной тишине. Мара время от времени бросала на него тревожные взгляды, но он не отрывался от стола и полностью ушёл в себя.

Вдруг её глаза загорелись новой идеей.

— У меня есть мысль, — начала она, выпрямляясь на стуле.

Но Дамиан поднял руку, останавливая её, прежде чем она успела продолжить.

— Не говори, — произнёс он, не поднимая головы.

— Что? — удивилась она, нахмурившись.

— Просто сделай, — ответил он, посмотрев на неё впервые за всё это время.

Мара замерла.

— Ты ведь не знаешь, что это, — наконец вымолвила она.

— Всё равно, — отрезал он, почти не колеблясь. — Просто сделай.

Мара несколько секунд молча смотрела на него, раздумывая, но потом вздохнула и сосредоточилась.

«Примени на мне магию крови, Дамиан».

Её взгляд был прикован к его лицу. В тот же миг, как она завершила мысленное заклинание, его брови чуть нахмурились. Но потом… он выдохнул и покачал головой.

— Нет, — сказал он уверенно, и даже слегка улыбнулся. — Я не буду этого делать.

Мара тоже выдохнула с облегчением. На какой-то момент ей показалось… Впрочем, это уже не важно.

Его улыбка была едва заметной, но искренней. На миг он выглядел почти довольным, словно доказал что-то важное — себе или ей. Но потом его лицо снова омрачилось. Он отвёл взгляд, и улыбка медленно исчезла.

— Значит… дело и в самом деле не в чарах, — произнёс он, словно подводя итог. Но в его голосе теперь не было ни радости, ни облегчения.

Дамиан молча сидел за партой, опустив голову. Его взгляд снова был устремлён куда-то вдаль, за границу реального. Он уже не видел ни этой комнаты, ни Мару, ни даже тарелку с недоеденной брюссельской капустой.

— Дамиан? — осторожно позвала Мара, подаваясь чуть вперёд и кладя руку на его предплечье. Она внимательно вглядывалась в него, пытаясь понять, что именно творится в его голове. — Ты… ты точно в порядке?

— Ммм? — Он, кажется, только сейчас осознал, что она говорит с ним, и быстро моргнул, будто стряхивая пелену с глаз. — Да, всё нормально.

Мара прищурилась.

— Ты уверен? — Она кивнула на его руки, которые до сих пор нервно стучали по столу.

Дамиан улыбнулся. Но это была та его улыбка, которой он всегда скрывал свои истинные мысли. Тёплая, но пустая. Она знала её слишком хорошо, чтобы не заметить.

— Я просто… думаю, — протянул он.

— Думаешь о чём? — не унималась Мара. — Ты устоял. Всё нормально.

Дамиан покачал головой и нервно рассмеялся, убирая руку из-под её ладони.

— Нормально? Серьёзно? — он поднял на неё глаза, и в его голосе прозвучал едва уловимый вызов. — Это, по-твоему, нормально?

Мара нахмурилась, и скрестила руки на груди.

— Да, — она задумалась на секунду и продолжила уже более осторожным тоном. — Ты же сказал"нет", когда я… попросила тебя. Это значит, что внушение не абсолютное. Ты мог противостоять ему. И это хорошо.

Глаза Дамиана вдруг вспыхнули чем-то непонятным, тревожным.

— Тогда как ты объяснишь всё остальное? — Его голос звучал отрывисто, но он старался не повышать тон.

Мара моргнула, от неожиданности откинувшись назад.

— Всё остальное? — переспросила она. — Ты о чём?

— Я о… — Дамиан нахмурился, стиснув зубы. Он глубоко вдохнул, но вместо того, чтобы ответить, вдруг отвернулся, словно не доверял собственному голосу.

Мара пристально на него смотрела. Что-то в его лице, в напряжении его плеч, в том, как он избегал её взгляда, вызывало у неё смутное беспокойство.

— Дамиан, — она наклонилась чуть ближе, заглядывая в его глаза. — Ты же знаешь, что можешь мне сказать. Что бы это ни было.

Он усмехнулся, но его улыбка была натянутой, какой-то болезненной.

— Вот именно, — пробормотал он, больше себе, чем ей. — Что бы это ни было…

Мара нахмурилась ещё сильнее. Она видела, что он мучается, но не понимала, чем именно. И она злилась на саму себя за то, что не знает, как ему помочь.

— Послушай, — начала она, но Дамиан резко выпрямился и наклонился к ней.

— Ты хочешь, чтобы я тебе сказал? — вдруг выпалил он, глядя ей прямо в глаза. Его голос был громче, чем нужно, и дрожал. — Хорошо. Тогда скажи мне, почему я делал всё это? Почему я ел эти проклятые кальмары и эту мерзкую капусту, если я их ненавижу? Почему я… — он запнулся, но продолжил, стиснув зубы, — … почему я спел для тебя? Почему я позволил тебе внушить мне что-то, даже не зная что именно?

Мара открыла рот, но понятия не имела, что собиралась сказать. Она не ожидала такой вспышки.

— Но я ведь не… — начала она, но он не дал ей договорить.

— Нет, — перебил он, и его тон стал почти умоляющим. — Скажи мне. Ты же умная, Мара. Ты должна понимать.

Мара растерянно замолчала. Она правда пыталась понять, что именно он имеет в виду. Его слова, его тон, его взгляд — всё это было как пазл, который она должна была сложить. Но Мара не понимала.

Не дождавшись ответа, Дамиан рывком поднялся со стула, разочарованно отвернулся, упёр кулаки в бока и шумно выдохнул.

— Ладно, не важно, — выдавил он, не оборачиваясь. — Наверное, это со мной что-то не так… Может, мой мозг слишком поддатливый…

Мара смотрела на Дамиана, и впервые за всё время их дружбы она не могла его понять. Обычно он был открытой книгой — каждый взмах его руки, каждая улыбка или фраза, брошенная с его вездесущей ухмылкой, всегда говорили за него больше, чем он, возможно, хотел бы. Но сейчас… Сейчас это был кто-то другой.

Он стоял перед ней, повернувшись спиной, не желая смотреть на неё, но всё ещё был здесь. Она могла бы закрыть глаза и всё равно"видеть"его состояние — ощущать эту болезненную уязвимость, его обнажённые нервы и вены, которые казались почти осязаемыми безо всякой магии крови.

И что ей с этим делать?

Мара глубоко вздохнула. Иногда ей казалось, что с Весперисом было проще: он бы просто сбежал. Закрылся бы в своей раковине, ушёл бы в свою холодную отчуждённость. Но Дамиан… Он не сбегал. Он оставался здесь. Стоял перед ней совершенно разбитый, и ей казалось, что она должна собрать его обратно.

Но ей нужно было быть осторожной. Любое неверное слово могло ранить его. Но как быть осторожной, когда даже не понимаешь, что происходит?

Он позволил ей управлять своей волей. Он пел для неё. Ел капусту. Делал всё, что она просила. Может, дело в этом? В том, что она видела его в таком беспомощном состоянии, которое он, возможно, никогда ни с кем не разделял?

Мара опустила глаза. Если это так, то что она может сделать, чтобы вернуть ему то, что она отняла? Его волю, его уверенность, его защиту?

Но ведь для этого не нужна эфирная магия, не так ли? Она ведь тоже могла ему довериться. Поделиться чем-то уязвимым, каким-то кусочком себя, который никто не видел. Может, так она сможет хоть немного уравновесить то, что произошло.

— Знаешь, — вдруг сказала она, её голос звучал чуть громче, чем она планировала. — Я ненавижу помидоры.

Дамиан посмотрел на неё через плечо, его брови чуть приподнялись.

— Что? — спросил он, растерянно моргнув.

— Помидоры, — повторила она с серьёзным выражением лица. — Терпеть их не могу. И кальмары мне, кстати, тоже не нравятся. А ещё устрицы. Просто гадость.

Дамиан моргнул ещё раз, и уголки его губ дрогнули, будто он не знал, смеяться ему или нет. Он повернулся боком.

— Устрицы, значит?

— А ещё… — продолжила Мара, теперь уже немного смелее, — я не переношу головные уборы. Никакие. Не спрашивай, почему. Они меня раздражают.

Дамиан хмыкнул, его напряжение стало заметно спадать.

— А ещё… — добавила она, и её голос чуть дрогнул. — Я до смерти боюсь пауков.

Эта фраза, наконец, сломила оставшиеся барьеры. Дамиан рассмеялся и повернулся полностью.

Мара выдохнула с облегчением, когда услышала этот звук. Словно щелчок выключателя — комната, пропитанная напряжением, вдруг наполнилась лёгкостью. Всё-таки, смех Спэрроу был заразительным. Но стоило ей позволить себе тоже расслабиться, как она заметила его хитрую ухмылку и поняла, что он не оставит её признание без последствий.

— Пауков, значит? — протянул он. — Мара Сейр, эфирный заклинатель, боится маленьких пауков. Ты случайно не прячешься под кровать, если видишь одного?

Мара тут же покраснела и скорчила недовольную гримасу.

— Я не прячусь! — парировала она, скрестив руки на груди. — Просто… стараюсь держаться подальше. Ты видел, какие они жуткие? Эти ноги! Эти глаза!

Дамиан шагнул ближе и посмотрел на неё с самым невинным выражением лица.

— А если паук будет, скажем, на потолке? Над тобой? Ты что, будешь стоять и смотреть, как он строит планы по захвату мира?

— Дамиан! — возмущённо воскликнула Мара, пытаясь не рассмеяться. — Ты издеваешься надо мной?

— Ещё бы, — спокойно ответил он, его ухмылка становилась всё шире. — Знаешь, мне даже жалко тех пауков. Бедные существа, не подозревают, что ты их ненавидишь.

— Очень смешно, — бросила она, её голос был наигранно угрюмым, но глаза весело блестели. — Посмотрим, как ты запоёшь, когда я увижу паука и буду кричать до тех пор, пока ты не избавишься от него.

Дамиан победоносно улыбнулся, скрестив руки на груди и глядя на Мару с лукавым прищуром.

— Значит, ты правда будешь визжать? — протянул он. — Просто хочу это уточнить. Маленький паучок, с тоненькими ножками, размером с монетку, а ты стоишь посреди комнаты и кричишь? Это будет зрелище.

— Ещё как буду! — заявила она, глядя ему прямо в глаза. — Ты даже не представляешь. Буду визжать так, что ты оглохнешь, Спэрроу.

Дамиан, не переставая смеяться, покачал головой.

— Значит, всё-таки это я должен избавляться от паука? — спросил он с преувеличенным возмущением. — Где справедливость, Мара? Ты же та, кто боится их до смерти, а я должен сражаться за твою честь?

— Именно, — твёрдо ответила она, упирая руки в бока. — Это будет твоя плата за все эти издёвки.

Дамиан покачал головой, глядя на неё с нескрываемым восхищением.

— Ладно, ладно, Сейр, — сказал он, всё ещё улыбаясь. — Договорились. Обещаю, что буду твоим защитником от всех пауков на свете. Но только предупреждаю: если этот паук окажется больше меня, то мы будем визжать вместе.