Трёхглавый змей

Таня Рен (2024)

Мара Сейр абсолютно точно не волшебница. По крайней мере, так утверждает её бабушка. И, скорее всего, бабушка права, ведь Маре уже пятнадцать, и прошло семь лет с тех пор, как она провалила вступительные экзамены в магическую академию Эльфеннау. Но Мара, не смотря ни на что, изо дня в день пытается сотворить волшебство. И в один прекрасный день это у неё получается. После этого на пороге их дома появляется загадочный профессор из академии и обещает подготовить её к школе за пять дней. Но это только начало пути. В академии Мара знакомится с харизматичным Дамианом Спэрроу и его таинственным лучшим другом Весперисом Мором. Однако их дружба быстро становится чем-то большим, чем просто школьными шалостями. Дамиан увлечён опасными экспериментами с тёмной магией, Весперис скрывает больше, чем показывает, а Мара всё чаще оказывается втянутой в опасные интриги. Магия, которая таит опасность. Тайны, которые лучше не раскрывать. И дружба, которая легко может стать чем-то гораздо более сложным.

Глава 27. Заклинатель соплей

На тренировочной площадке управления водой, находившейся на каменистом берегу широкой реки, было особенно прохладно. Октябрьский воздух уже успел пропитаться сыростью, а с водопада ветер доносил брызги, которые зависали в воздухе мелкой взвесью.

Но Мара больше не мёрзла. Профессор Арианвен недавно научил её самому лучшему приёму в мире — удерживать тепло в теле, контролируя обмен тепловой энергией с окружающей средой. В какой-то мере это напоминало создание защитного"теплового поля". Требовалась лёгкая фоновая концентрация, но, научившись, Мара теперь могла выходить на улицу даже в самый ледяной ветер хоть в пижаме, ощущая себя уютно и комфортно, словно под тёплым одеялом.

Профессор Серен Абернати ждала их на краю площадки. Сегодня поверх её серо-голубого платья было пальто цвета морской волны, и Мара в который раз поймала себя на том, что не может перестать смотреть на неё, и взгляд её был полон восхищения, смешанного с завистью.

Для неё Серен была воплощением красоты, той недосягаемой, хрупкой красоты, как на картинах или в сказках. Высокая и утончённая, она казалась сотканной из воды и горного воздуха. Её жесты были спокойными и точными, а длинные, почти неестественно тонкие пальцы двигались так плавно, словно в танце. Глубокие синие глаза, как горные озёра, окружённые длинными, белыми ресницами, смотрели пристально и внимательно, и в этих глазах было что-то недоступное, холодное, но чарующее. А её серебристые волосы, гладкие и сияющие, как лунный свет, струились и лежали тяжёлой волной на её узких плечах.

Мара бы всё на свете отдала, чтобы выглядеть как профессор Абернати. Сама она была почти её полной противоположностью. Невысокая, ниже доброй половины девочек своего возраста, с совершенно обычными карими глазами и такими же скучными чёрными волосами, которые к тому же вились и пушились в сырую погоду, превращая её голову в неуправляемое облако.

Она вздохнула, чувствуя легкое разочарование. В отличие от Серен, во внешности Мары не было ничего примечательного, ничего такого, что выделяло бы её среди других. И хотя особых поводов жаловаться у неё не было, всё же иногда ей хотелось хоть чуточку этого холодного совершенства, которое делало Серен такой особенной.

Дамиан, заметив, что Мара уставилась на профессора Абернати с каким-то отстранённым выражением, легонько подтолкнул её локтем и наклонился, улыбнувшись:

— Не переживай, Мара. Все когда-то были влюблены в Серен Абернати.

Профессор, кажется, почувствовала на себя взгляд Мары и посмотрела на неё в ответ. Она поспешно перевела глаза на Дамиана, выныривая из своих мыслей.

— Все? — уточнила она, прищурившись. — Даже ты?

— Все… кроме меня, — заявил он со снисходительной ухмылкой. — И, конечно, Веспериса. Хотя у него есть весомая причина — он не может видеть её красоты. На мой взгляд, она слишком холодная и… блеклая. Не в моём вкусе.

Мара покачала головой, удивляясь, как это ледяное великолепие может казаться кому-то"просто блеклым", но что-то в выражении лица Дамиана привлекло её внимание. Он смотрел на Серен с каким-то странным отстранением — не с неприязнью, но как на что-то по-настоящему ему чуждое.

— Правда? Она ведь буквально женская версия Веспериса, — заметила Мара.

Он медленно повернулся и посмотрел на Веспериса, стоявшего чуть позади, словно впервые в жизни увидел.

— Мне кажется это обсуждение немного нечестным, — Мор нахмурился. — Я не знаю, ни как выглядит она, ни как выгляжу я.

Дамиан усмехнулся, продолжая разглядывать его, будто пытался увидеть что-то новое.

— Ты может и выглядишь так же, — наконец сказал он, покачав головой, — но ты совсем не такой.

Весперис вскинул бровь, и уголки его губ дрогнули в едва заметной усмешке.

— Так значит я в твоём вкусе?

— Безусловно! — воскликнул Дамиан почти с обидой, но его тон тут же сменился. — И, кажется, не только в моём. Ведь если Маре так нравится Серен…

Мара поспешно отвернулась, стараясь скрыть выступивший на щеках румянец. К счастью, от продолжения разговора её спасла сама профессор Абернати, начав, наконец, урок.

— Сегодня, — объявила она, оглядывая их суровыми глазами, — мы будем учиться добывать воду из воздуха. Влажность высокая, так что условия идеальные, но не думайте, что это будет легко. Нужно терпение, концентрация и полное понимание природы воды вокруг вас.

Мара старательно повторяла за ней жесты, снова краем глаза наблюдая, как Дамиан помогает Весперису с постановкой рук. Профессор неторопливо ходила между учениками, внимательно следя за их движениями. Убедившись, что все правильно поняли теорию, она дала добро на практику, и все снова разбрелись по площадке.

Сосредоточившись на влаге в воздухе, которую она прекрасно ощущала, Мара сложила пальцы в жест и снова повторила движения. Мелкие росинки начали появляться вокруг её ладони, собираясь в крошечные, блестящие капельки, которые сливались в небольшой прозрачный пузырь. Мара с восторгом наблюдала, как он становится всё больше и больше.

Она бросила быстрый взгляд на Дамиана, стоявшего рядом, чтобы проверить, как у него идут дела. Он выглядел сосредоточенным, но что-то пошло не так: вдруг из воздуха на него обрушился настоящий ливень. Мара едва не рассмеялась, когда увидела, как он пытается отряхнуться, но всё равно остаётся мокрым.

— Отлично, просто замечательно, — проворчал он, убирая с лица прилипшие волосы.

Мара прищурилась, наблюдая за ним, и вдруг её посетила идея. Она сосредоточилась и аккуратно потянула на себя всю лишнюю воду, наблюдая, как она, охотно подчиняясь ей, соскальзывает с его лица и волос, присоединяясь к пузырю в её в руках.

Дамиан вздрогнул и удивлённо повернулся к ней, глядя как-то странно.

— Это было… очень близко, — тихо сказал он, глядя ей в глаза.

— Близко к чему? — спросила Мара.

— К магии крови, — ответил он почти шёпотом.

Мара замерла, а потом ахнула. Откуда он знает, каково это?

— Неужели ты… пробовал магию крови? — спросила она, чувствуя лёгкое волнение.

Дамиан тут же возмутился, сделав вид, что вопрос его оскорбил.

— Ну уж нет, конечно! Это же опасно. Любое применение магии крови вызывает боль, невыносимую, говорят. Да и риски огромны: если ошибиться, можно повредить сосуды, даже остановить сердце…

Он замолчал, но его взгляд слегка затуманился. И Мара уже прекрасно знала, что это значит.

— Дамиан Спэрроу, — начала она медленно, сузив глаза, — ты что-то не договариваешь. Боюсь, мне придётся вылить этот пузырь тебе на штаны и сказать всем, что ты… э-э… несколько перенервничал?

Дамиан начал было смеяться, но под ледяным взглядом профессора Абернати тут же затих и сжался.

— Что за детский сад, Сейр? — тихо фыркнул он, но всё же слегка шлёпнул её по руке так, что она потеряла концентрацию и уронила водяной шарик. — Хорошо, хорошо…

Он воровато оглянулся и кивнул ей следовать за ним подальше от чужих ушей.

— Ладно, — начал он. — Однажды у меня была… необычная возможность попробовать нечто близкое к магии крови, — он выдержал паузу, словно проверяя её реакцию. — В прошлом году у меня был сильный насморк…

— Только не говори, что ты заклинал сопли, — хохотнула Мара, скривившись.

Дамиан замер и крепко задумался.

— Где ты раньше была со своими потрясающими идеями? — спросил он с пугающей серьёзностью.

— Стирала бельё руками, — проворчала Мара. — Так что там с твоим насморком?

— Из-за насморка у меня начались носовые кровотечения, — продолжил Дамиан, и Маре сразу стало понятно, к чему он ведёт. — В общем, технически кровь уже не была внутри моего тела, хотя это всё равно считается магией крови, наверное… И… я попробовал ей управлять.

— И что? — Мара наклонилась к нему чуть ближе, не в силах сдержать любопытства, перерастающее в странное чувство восхищения. — Как это ощущалось?

Дамиан пожал плечами, но в его глазах мелькнуло что-то, что он скрывал за показным равнодушием.

— На первый взгляд… почти то же самое, что и вода, — сказал он тихо. — Но одновременно… было ощущение, что это что-то живое. Живое и… тёплое.

Мара смотрела на него, забыв, что нужно дышать и моргать. Сама идея управления кровью казалась ей одновременно завораживающей и пугающей. Но она сгорала от желания знать, каково это.

Дамиан, погрузившийся было в свои мысли, снова взглянул на неё и обеспокоенно нахмурился.

— Это что ещё за взгляд, Сейр? — с тревогой в голосе спросил он. — Ты меня пугаешь. Пообещай, что не будешь никого бить, чтобы добыть немного крови.

— Специально для этого не буду, — она сощурилась.

— Нет, Мара, правда, — Дамиан зазвучал непривычно строго. — За такие вещи грозит тюрьма, я не хочу, чтобы ты попала в тюрьму.

— Но ведь это ты практиковал магию крови, не я. Дай-ка подумать, что я хочу за молчание…

Дамиан побледнел.

— Ты не шутишь? — медленно спросил он, всматриваясь в её лицо.

Мара ухмыльнулась, наслаждаясь его замешательством.

— Конечно шучу, Спэрроу. Успокойся, я никому не расскажу про твой… маленький эксперимент, — она наклонилась ближе и прошептала, едва сдерживая смех. — Хотя, представь, какой интересной была бы реакция профессора Войт.

— Нет-нет-нет, даже не думай об этом, — быстро перебил он, шёпотом, но с такой тревогой в голосе, что Маре стало немного стыдно за свои издевательства. — Я серьёзно, Мара, магия крови — это не шутки.

Он снова сделал паузу, а затем посмотрел на неё так, будто это был не просто разговор, а настоящий договор, который она должна была принять.

— Да ладно тебе, я всё поняла, — нехотя ответила она. — Но ты же сам знаешь, как это… интригует. Не говори, что ты не понимаешь, о чём я.

Он отвёл взгляд, словно сам себе не хотел признаться, что она права.

— Понимаю, конечно, — тихо сказал он. — Но дело не только в этом. Магия крови опасна… она буквально переписывает природу. Ты не просто управляешь чужой плотью — ты входишь в самую её суть. И это… — он на секунду замолчал, подбирая слова, — это меняет того, кто этим занимается. Она требует от тебя чего-то… тёмного. Если ты один раз почувствуешь, какого это — ощущать чужую жизнь в своих руках, как ты сможешь потом остановиться? Ты ведь знаешь, Мара, магия — это всегда контроль. Но магия крови… она даёт абсолютную власть.

Мара нахмурилась, чувствуя странный холодок на затылке от его слов. Она понимала, что магия крови обладает плохой репутацией, но слова Дамиана звучали так, словно он говорил о чем-то глубоко личном, о чём-то, с чем был хорошо знаком.

— Ты ведь не ограничился кровью из носа? — это было скорее утверждение, чем вопрос.

Дамиан прикусил губу. Он снова посмотрел по сторонам, проверяя, что никого нет в зоне их слышимости.

— Нет, но… — наконец сказал он, повернувшись к ней. — Я никогда не использовал магию крови на других. Только… на себе.

— На себе? — охнула Мара и почти задохнулась от волнения. — Но ты же… ты же сам говорил, что это опасно!

Дамиан кивнул, отводя взгляд.

—Так и есть, — тихо сказал он. — Я попробовал… управлять кровью в своей руке. Это было… как будто я влился в каждую клеточку, ощущал каждый сосуд… но если бы я ошибся хоть на мгновение, я мог бы потерять всю руку.

Мара вздохнула, чувствуя одновременно ужас и восхищение.

— Ты безумец, — прошептала она с нескрываемым благоговением.

Дамиан фыркнул, легко пожимая плечами.

— Может быть, — согласился он. — Теперь я хотя бы знаю, как это работает. А знание — это ведь тоже власть, верно?

Она прищурилась, внимательно вглядываясь в его лицо.

— Тогда научи меня, — сказала она неожиданно.

Дамиан замер, словно её слова ударили его по лицу. В его глазах на миг мелькнула паника, как будто он внезапно осознал, что только что сам открыл перед ней запретную дверь.

— Нет, Мара, — его голос звучал резко и отрывисто, в нём не было и следа прежней игривости. — Я… я вообще не должен был тебе это рассказывать.

Мара нахмурилась, но он не дал ей вставить ни слова.

— Ты даже не представляешь, что это за магия, — быстро заговорил он, глядя на неё, как будто пытаясь убедить в чём-то даже больше себя, чем её. — Ты не понимаешь, сколько там ловушек и опасностей, особенно для того, кто никогда этим не занимался. Это может… это может тебя уничтожить.

Мара прищурилась, чувствуя, как в ней поднимается упорство.

— Почему ты можешь экспериментировать, а я — нет? — спросила она, делая шаг к нему, её голос был тихим, но твёрдым.

Дамиан замотал головой, его лицо напряглось, как будто он отчаянно пытался скрыть охвативший его страх.

— Нет, Мара, всё совсем не так, — резко сказал он. — Я… я мог себе позволить рискнуть, потому что это было на мне. Потому что я знал, что не причиню вреда никому другому, кроме себя, если что-то пойдёт не так. Но если ты попробуешь… если ты потеряешь контроль…

Он закрыл глаза, словно пытаясь подавить ужасные образы, мелькнувшие в его голове.

— Я не могу позволить тебе экспериментировать так, как это делал я, — тихо сказал он, открывая глаза и снова встречаясь с её взглядом. — Ты можешь не справиться. Ты можешь навредить себе.

На мгновение между ними повисло напряжённое молчание, но это только разжигало упрямство ведьмы.

— Дамиан, — она взяла его за руку, наклоняясь ближе. — Я не буду ничего делать. Просто… просто расскажи мне, как это работает.

Он посмотрел на её кисть, сжимающую его запястье, и вздохнул, словно борясь с собой. Он прикусил губу, явно разрываясь между своим страхом и её мольбой. Мара видела, как в его глазах мелькнула неуверенность, как его губы дрогнули, будто он собирался что-то ответить… но в последний момент он просто отстранился, отворачиваясь, как будто боялся, что, посмотрев на неё ещё раз, всё-таки сдастся.

— Нет, Мара, — сказал он твёрдо. — Я не буду этого делать.