Трёхглавый змей

Таня Рен (2024)

Мара Сейр абсолютно точно не волшебница. По крайней мере, так утверждает её бабушка. И, скорее всего, бабушка права, ведь Маре уже пятнадцать, и прошло семь лет с тех пор, как она провалила вступительные экзамены в магическую академию Эльфеннау. Но Мара, не смотря ни на что, изо дня в день пытается сотворить волшебство. И в один прекрасный день это у неё получается. После этого на пороге их дома появляется загадочный профессор из академии и обещает подготовить её к школе за пять дней. Но это только начало пути. В академии Мара знакомится с харизматичным Дамианом Спэрроу и его таинственным лучшим другом Весперисом Мором. Однако их дружба быстро становится чем-то большим, чем просто школьными шалостями. Дамиан увлечён опасными экспериментами с тёмной магией, Весперис скрывает больше, чем показывает, а Мара всё чаще оказывается втянутой в опасные интриги. Магия, которая таит опасность. Тайны, которые лучше не раскрывать. И дружба, которая легко может стать чем-то гораздо более сложным.

Глава 35. Общие тайны

Вернуться в гостиную после пережитого было… странно. Словно невидимая стена отделяла их от остальных студентов, разложивших карточные игры или обсуждавших уроки. Теперь они втроём делили секрет, который мог сломать их жизни. И дело было не только в жуткой лаборатории Кроина. За применение магии крови грозила тюрьма. Им обоим — и Весперису, который рассказал о своей семье, и Дамиану, который эту магию применил, пришлось довериться Маре и надеятся, что она никому не расскажет.

Дамиан, загруженный дневниками и записями, которые он вынес из лаборатории, выглядел так, словно возвращался из многодневного похода, а не из подземелья. Тёмные круги под глазами выдавали его усталость, но во взгляде светился энтузиазм — в его руках могли быть ключи к спасению. Весперис, напротив, казался ещё более закрытым, чем обычно, хотя его напряжение смягчалось каждым глубоким вдохом, как будто он пытался убедить себя, что они наконец-то в безопасности.

Мара, выпросив у работников кухни остатки пропущенного ими ужина, принесла в гостиную большую тарелку с тёплым хлебом и сыром, два кувшина яблочного сока и несколько кружек. В комнате было тепло, почти душно, несмотря на холодный ветер за окнами, и огонь в камине потрескивал, отбрасывая тени на стены.

Дамиан тщательно спрятал добычу под кроватью, и они устроились на одном из широких диванов перед камином в почти пустой гостиной, усевшись ближе, чем обычно, как будто это могло защитить их от тайн, которые они только что раскрыли. Никто не хотел начинать разговор. Было слишком много того, о чём нужно было подумать, и слишком много того, что нельзя было сказать.

Дамиан первым нарушил молчание, протянув руку к кувшину с соком.

— Ну что, поздравляю нас с первым совместным преступлением, — заявил он с кривоватой улыбкой, разливая напиток по кружкам.

— Если ты так и будешь трепаться, скоро нам всем придётся паковать вещи и готовиться к переезду в тюрьму, — проворчал Весперис, откидываясь на мягкую спинку дивана и прикладывая холодную чашку с соком ко лбу.

Мара, молча жуя кусок хлеба, смотрела то на одного, то на другого. Она знала, что Дамиан пытается снять напряжение, но в словах Веспериса была правда, которая только усиливала ощущение, что они сделали что-то, что не могли до конца осознать.

— Никто не узнает, — наконец сказала она. Её голос звучал уверенно, хотя внутри всё сжималось от ужаса перед нависшими над ними последствиями. — Я обещаю.

Какое-то время они не разговаривали. Еда, треск пламени и привычная обстановка понемногу возвращали ощущение нормальности.

— Так значит… — тихо начал Весперис, первым нарушив молчание, — Эфирная магия?

Мара прикусила губу и посмотрела на Дамиана. Рассказывать ли Веспересу всё, что с ними случилось? Но после всего, что произошло сегодня, скрывать что-то от него казалось нечестным и неправильным.

Глубоко вздохнув, Мара и Дамиан ещё раз переглянулись. Постоянно оглядывалась по сторонам и проверяя, нет ли поблизости любопытных ушей, они рассказали всё: про Башню, про портал, про взрыв, про Аэлларда, про сны и даже про подозрения на счёт Кая Ардониса.

Весперис слушал внимательно, не перебивал и даже не смеялся над их теориями. Когда они закончили, он смог сказать лишь:

— Мда… Кажется, вас ни на секунду нельзя оставлять одних, что бы вы не вляпались в какую-нибудь историю… И что ты собираешься делать дальше, Мара?

— Честно говоря… Я не знаю, — соврала она. Мара прекрасно знала, что будет делать дальше, но собиралась делать это одна. — Наверное, буду просто действовать по обстоятельствам.

Дамиан мучительно зевнул, прикрыв рот ладонью, и потянулся так, что хрустнули суставы.

— Всё, я сдаюсь. Смертельно устал, — пробормотал он, поднимаясь с дивана. — Спокойной ночи.

Не дожидаясь ответа, он направился к спальням. Едва дверь за ним закрылась, в гостиной повисло неловкое молчание.

Мара посмотрела на Веспериса, который сидел неподвижно, слегка откинувшись на спинку дивана. Его серые глаза, лишённые зрачков, были устремлены куда—то в сторону, как будто он следил за чем—то, чего она не могла видеть. Раньше этот взгляд её пугал. Он казался ей ледяным, отстранённым, недоступным, как сам Весперис. Но сейчас… сейчас всё было по-другому.

Она не могла объяснить, почему. Может, дело было в его голосе — спокойном, но почему-то теплее, чем раньше. Или в его жестах — едва заметных, неуверенных. Ледяная стена, которую она всегда чувствовала между ними, словно начала таять.

— Почему ты соврала? — неожиданно спросил Весперис.

Она вздрогнула.

— Что?

— Ты сказала, что не знаешь, что будешь делать дальше. Но это неправда, — Его голос звучал спокойно, почти лениво, в нём не было ни капли осуждения.

Мара хотела что-то придумать, чтобы оправдаться, но Весперис опередил её.

— Я слышу, когда человек врёт, — пояснил он, чуть склонив голову.

Ну конечно… Она отвела взгляд, но затем выдохнула и заговорила:

— Ты прав. Я знаю, что буду делать. И это то, что я должна сделать одна.

Весперис поднял брови, но ничего не сказал, давая ей продолжить.

— Дамиан ни за что меня не отпустит, если узнает, — добавила она твёрже, чувствуя, что в её голос вернулась уверенность.

— Тут ты права, — Весперис кивнул. Его лицо оставалось невозмутимым, но голос потеплел. — Я не скажу ему. Если ты пообещаешь мне быть осторожной.

Мара сглотнула, чувствуя, как слова застревают у неё в горле. Забота в его тоне была непривычной.

— Обещаю, — ответила она наконец.

Некоторое время они сидели молча. Только треск пламени и далёкий ветер за окнами нарушали тишину. Но Мара чувствовала, что Веспериса что-то гложет. Она украдкой наблюдала за тем, как хмуряться его брови, и как он вертит пустую кружку в руках.

— Спрашивай, — произнесла она наконец.

Он вздрогнул и посмотрел на неё.

— Что?

— Ты что-то хочешь спросить, — прямо сказала Мара.

Весперис медленно кивнул, будто собирался с духом, прежде чем заговорить:

— Как ты себя чувствуешь? После того, как Дамиан…

Мара напряглась. Она не думала об этом. Не хотела думать. Но теперь, когда он задал этот вопрос, она прислушалась к своим ощущениям.

— Нормально, — ответила она честно. — Я правда в порядке. Никаких странных ощущений.

— Хорошо, — сказал он, но в его голосе проскользнуло облегчение.

Мара внимательно смотрела на него, чувствуя, как с каждым его словом, с каждым движением внутри нарастает тяжесть. Она знала, что не стоило спрашивать, но вопрос вырвался сам по себе.

— А ты? — тихо произнесла она. — В порядке ли ты? После того, что с тобой сделали твои родители?

Весперис замер, раздумывая над ответом. Она видела, что он больше не собирается использовать дежурные отговорки только чтобы от него отстали.

— Нет, — наконец произнёс он еле слышно.

Мара прикусила губу. А чего она ожидала? Кто её тянул за язык? Что она собиралась ему отвечать на это? Что на это вообще можно сказать?

Он повернул голову чуть в её сторону.

— Не в порядке, — повторил он, словно окончательно смирившись.

Тишина повисла между ними, тяжёлая и густая. Мара опустила взгляд на свои пальцы, которыми перебирала бахрому пледа. Она хотела спросить ещё, хотела понять больше, но в то же время она не знала, как справляться с тем, что он мог рассказать. Какие ещё ужасы творились за закрытыми дверями поместья Мор? И что могла сказать пятнадцатилетняя девочка, что бы утешить дракона, столько лет захлёбывавшегося в водяной клетке?

В конце концов, она просто осталась рядом.