Неточные совпадения
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я
не хочу после… Мне только одно слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и
не узнали! А все проклятое кокетство; услышала, что почтмейстер
здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и с той стороны, и с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Осип. Да так. Бог с ними со всеми! Погуляли
здесь два денька — ну и довольно. Что с ними долго связываться? Плюньте на них!
не ровен час, какой-нибудь другой наедет… ей-богу, Иван Александрович! А лошади тут славные — так бы закатили!..
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я
не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы
не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу
здесь, что у меня нет ни копейки.
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде
не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы
здесь: ночь
не спишь, стараешься для отечества,
не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по почте
не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела
не так делаются в благоустроенном государстве. Зачем нас
здесь целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того… как там следует — чтобы и уши
не слыхали. Вот как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Городничий. Полно вам, право, трещотки какие!
Здесь нужная вещь: дело идет о жизни человека… (К Осипу.)Ну что, друг, право, мне ты очень нравишься. В дороге
не мешает, знаешь, чайку выпить лишний стаканчик, — оно теперь холодновато. Так вот тебе пара целковиков на чай.
Так как я знаю, что за тобою, как за всяким, водятся грешки, потому что ты человек умный и
не любишь пропускать того, что плывет в руки…» (остановясь), ну,
здесь свои… «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий час, если только уже
не приехал и
не живет где-нибудь инкогнито…
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове до сих пор стучит.
Здесь, как я вижу, можно с приятностию проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а
не то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно бы… Нет, я
не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.
Хлестаков. Я тоже сам очень рад. Без вас я, признаюсь, долго бы просидел
здесь: совсем
не знал, чем заплатить.
Здесь Скотинин идет по театру, задумавшись, и никто его
не видит.
Кутейкин. Что за бесовщина! С самого утра толку
не добьешься.
Здесь каждое утро процветет и погибнет.
Софья (одна, глядя на часы). Дядюшка скоро должен вытти. (Садясь.) Я его
здесь подожду. (Вынимает книжку и прочитав несколько.) Это правда. Как
не быть довольну сердцу, когда спокойна совесть! (Прочитав опять несколько.) Нельзя
не любить правил добродетели. Они — способы к счастью. (Прочитав еще несколько, взглянула и, увидев Стародума, к нему подбегает.)
Стародум. Любезная Софья! Я узнал в Москве, что ты живешь
здесь против воли. Мне на свете шестьдесят лет. Случалось быть часто раздраженным, ино-гда быть собой довольным. Ничто так
не терзало мое сердце, как невинность в сетях коварства. Никогда
не бывал я так собой доволен, как если случалось из рук вырвать добычь от порока.
Скотинин. То ль еще увидишь, как опознаешь меня покороче. Вишь ты,
здесь содомно. Через час место приду к тебе один. Тут дело и сладим. Скажу,
не похвалясь: каков я, право, таких мало. (Отходит.)
Стародум. Постой. Сердце мое кипит еще негодованием на недостойный поступок здешних хозяев. Побудем
здесь несколько минут. У меня правило: в первом движении ничего
не начинать.
Стародум. А ты
здесь в учителях? Вральман! Я думал, право, что ты человек добрый и
не за свое
не возьмешься.
Столь меня сие удивило, что я и доселе спрашиваю себя: полно, страдание ли это, и
не скрывается ли
здесь какой-либо особливый вид плотоугодничества и самовосхищения?
По местам валялись человеческие кости и возвышались груды кирпича; все это свидетельствовало, что в свое время
здесь существовала довольно сильная и своеобразная цивилизация (впоследствии оказалось, что цивилизацию эту, приняв в нетрезвом виде за бунт, уничтожил бывший градоначальник Урус-Кугуш-Кильдибаев), но с той поры прошло много лет, и ни один градоначальник
не позаботился о восстановлении ее.
Пошли в обход, но
здесь наткнулись на болото, которого никто
не подозревал. Посмотрел Бородавкин на геометрический план выгона — везде все пашня, да по мокрому месту покос, да кустарнику мелкого часть, да камню часть, а болота нет, да и полно.
Таково начало летописного рассказа, и хотя далее следует перерыв и летописец уже
не возвращается к воспоминанию о картине, но нельзя
не догадываться, что воспоминание это брошено
здесь недаром.
Тогда князь, видя, что они и
здесь, перед лицом его, своей розни
не покидают, сильно распалился и начал учить их жезлом.
Еще во времена Бородавкина летописец упоминает о некотором Ионке Козыре, который, после продолжительных странствий по теплым морям и кисельным берегам, возвратился в родной город и привез с собой собственного сочинения книгу под названием:"Письма к другу о водворении на земле добродетели". Но так как биография этого Ионки составляет драгоценный материал для истории русского либерализма, то читатель, конечно,
не посетует, если она будет рассказана
здесь с некоторыми подробностями.
— Может быть, и есть
здесь паскуда, — сказала она, — только
не я.
Кити покраснела. Она думала, что она одна поняла, зачем он приезжал и отчего
не вошел. «Он был у нас, — думала она, — и
не застал и подумал, я
здесь; но
не вошел, оттого что думал — поздно, и Анна
здесь».
Он
не видел ничего невозможного и несообразного в представлении о том, что смерть, существующая для неверующих, для него
не существует, и что так как он обладает полнейшею верой, судьей меры которой он сам, то и греха уже нет в его душе, и он испытывает
здесь на земле уже полное спасение.
— Камина я
не топил.
Здесь где-нибудь.
― А я
не знала, что вы
здесь, ― сказала она, очевидно
не только
не сожалея, но даже радуясь, что перебила этот давно известный ей и наскучивший разговор. ― Ну, что Кити? Я обедаю у вас нынче. Вот что, Арсений, ― обратилась она к мужу, ― ты возьмешь карету…
Но, против своей воли, он
здесь, у себя дома, еще более импонировал ей, чем прежде, и она
не могла быть с ним свободна.
— Да, но
здесь, до тех пор, пока ни Анна… ни вы
не чувствуете нужды в свете…
«Без знания того, что я такое и зачем я
здесь, нельзя жить. А знать я этого
не могу, следовательно, нельзя жить», говорил себе Левин.
Я работаю
здесь, сидя на месте, и я счастлив, доволен, и нам ничего более
не нужно для счастья.
— Мы пойдем.
Не правда ли? — обратилась она к Свияжскому. — Mais il ne faut pas laisser le pauvre Весловский et Тушкевич se morfondre là dans le bateau. [Но
не следует заставлять бедного Весловского и Тушкевича томиться в лодке.] Надо послать им сказать. — Да, это памятник, который он оставит
здесь, — сказала Анна, обращаясь к Долли с тою же хитрою, знающею улыбкой, с которою она прежде говорила о больнице.
— В меня кинут камень, я знаю, — сказала она, — но я приеду к Анне; да, я непременно приеду. Вы
не долго пробудете
здесь?
— А потому, — перебил Левин, — что при электричестве каждый раз, как вы потрете смолу о шерсть, обнаруживается известное явление, а
здесь не каждый раз, стало быть, это
не природное явление.
— Сюда,
здесь пройдемте.
Не подходи к окну, — сказала Анна, пробуя, высохла ли краска. — Алексей, краска уже высохла, — прибавила она.
— Вот как!… Я думаю, впрочем, что она может рассчитывать на лучшую партию, — сказал Вронский и, выпрямив грудь, опять принялся ходить. — Впрочем, я его
не знаю, — прибавил он. — Да, это тяжелое положение! От этого-то большинство и предпочитает знаться с Кларами. Там неудача доказывает только, что у тебя
не достало денег, а
здесь — твое достоинство на весах. Однако вот и поезд.
— Мне иногда тяжело, что я как лишняя
здесь, — сказала Анна, выходя из детской и занося свой шлейф, чтобы миновать стоявшие у двери игрушки. —
Не то было с первым.
— Вы говорите, — продолжала хозяйка начатый разговор, — что мужа
не может интересовать всё русское. Напротив, он весел бывает за границей, но никогда так, как
здесь.
Здесь он чувствует себя в своей сфере. Ему столько дела, и он имеет дар всем интересоваться. Ах, вы
не были в нашей школе?
Но особенно понравилось ему то, что она тотчас же, как бы нарочно, чтобы
не могло быть недоразумений при чужом человеке, назвала Вронского просто Алексеем и сказала, что они переезжают с ним во вновь нанятый дом, который
здесь называют палаццо.
— Вы приедете ко мне, — сказала графиня Лидия Ивановна, помолчав, — нам надо поговорить о грустном для вас деле. Я всё бы дала, чтоб избавить вас от некоторых воспоминаний, но другие
не так думают. Я получила от нее письмо. Она
здесь, в Петербурге.
— Для тебя это
не имеет смысла, потому что до меня тебе никакого дела нет. Ты
не хочешь понять моей жизни. Одно, что меня занимало
здесь, — Ганна. Ты говоришь, что это притворство. Ты ведь говорил вчера, что я
не люблю дочь, а притворяюсь, что люблю эту Англичанку, что это ненатурально; я бы желала знать, какая жизнь для меня
здесь может быть натуральна!
— Да, мы
здесь очень чопорны, — сказала она, как бы извиняясь за свою нарядность. — Алексей доволен твоим приездом, как он редко бывает чем-нибудь. Он решительно влюблен в тебя, — прибавила она. — А ты
не устала?
Одна выгода этой городской жизни была та, что ссор
здесь в городе между ними никогда
не было. Оттого ли, что условия городские другие, или оттого, что они оба стали осторожнее и благоразумнее в этом отношении, в Москве у них
не было ссор из-за ревности, которых они так боялись, переезжая в город.
Анна никак
не ожидала, чтобы та, совершенно
не изменившаяся, обстановка передней того дома, где она жила девять лет, так сильно подействовала на нее. Одно за другим, воспоминания, радостные и мучительные, поднялись в ее душе, и она на мгновенье забыла, зачем она
здесь.
Как ни сильно желала Анна свиданья с сыном, как ни давно думала о том и готовилась к тому, она никак
не ожидала, чтоб это свидание так сильно подействовало на нее. Вернувшись в свое одинокое отделение в гостинице, она долго
не могла понять, зачем она
здесь. «Да, всё это кончено, и я опять одна», сказала она себе и,
не снимая шляпы, села на стоявшее у камина кресло. Уставившись неподвижными глазами на бронзовые часы, стоявшие на столе между окон, она стала думать.
Здесь, в городе, он постоянно торопился, как бы
не пропустить чего-то, и делать ему было нечего.
Все разговоры были о таких предметах, которыми он, если бы был один и в деревне, никогда бы
не занялся, а
здесь они были очень интересны.
— Сюда, ваше сиятельство, пожалуйте,
здесь не обеспокоят ваше сиятельство, — говорил особенно липнувший старый, белесый Татарин с широким тазом и расходившимися над ним фалдами фрака. — Пожалуйте, ваше сиятельство, — говорил он Левину, в знак почтения к Степану Аркадьичу ухаживая и за его гостем.
— Ваш брат
здесь, — сказал он, вставая. — Извините меня, я
не узнал вас, да и наше знакомство было так коротко, — сказал Вронский, кланяясь, — что вы, верно,
не помните меня.
— Мне нужно, чтоб я
не встречал
здесь этого человека и чтобы вы вели себя так, чтобы ни свет, ни прислуга
не могли обвинить вас… чтобы вы
не видали его. Кажется, это
не много. И за это вы будете пользоваться правами честной жены,
не исполняя ее обязанностей. Вот всё, что я имею сказать вам. Теперь мне время ехать. Я
не обедаю дома.