Развитие

Развитие — это тип движения и изменения в природе и обществе, связанный с переходом от одного качества, состояния к другому, от старого к новому.

Согласно господствующим в философии представлениям, развитие материи и сознания, взятое в целом, представляет собой бесконечное движение по восходящей спирали, движение хотя и включающее в себя отступления, возвращения назад, но в принципе отличающееся все же скорее прогрессивной направленностью — идет от форм простых к формам сложным, от систем низших, примитивных к системам высшим, высокоорганизованным. Вместе с тем некоторые философские школы не разделяют подобных взглядов, противопоставляя им идеи исторического круговорота (А. Тойнби) или эсхатологическую картину «конца мира» (О. Хаксли)..

Развитие как необратимое, направленное и закономерное изменение материальных и идеальных объектов в результате чего возникает их новое качественное состояние, основанное на возникновении, трансформации или исчезновении элементов и связей объектов; процесс, идущий на основе объективных закономерностей.

Развитие представляет собой самодвижение объекта — имманентный процесс, источник которого заключён в самом развивающемся объекте.

Изменение материи и сознания, их универсальное свойство, всеобщий принцип объяснения истории природы, общества и познания. Если необходимо подчеркнуть скорость и характер изменений, то говорят об

эволюции (от лат. evolutio — развёртывание) — относительно постепенных большей частью количественных изменениях;

революции (от поздн. лат. revolutio — поворот, переворот, превращение) — относительно быстрых в основном качественных и кардинальных изменениях.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В современных условиях многомерная глобализация действительности предполагает и «новую парадигму мышления», соответствующую этой сущности всеобщего, а именно метод мышления, который обеспечил бы возращение способности человека к пониманию целого, единства и «единого» внутри объединенного многообразия. Для осознания происходящих в мире глубинных процессов интеграции и формообразующих процессов, ведущих к планетарной целостности, необходимо мышление, способное быть не рациональным в позитивистском духе, прагматичным и рассудочным, а, прежде всего, разумным. «Классические», универсальные процессы нуждаются в «классическом осмыслении», т. е. в исследовании на уровне разума, будучи уже раскрытого в классической философии. Новое заключается в том, что анализ сформировавшейся глобальной системы требует не только соответствующего метода, но и изменения сложившейся точки зрения как в пространстве, так и во времени, рассмотрения человечества с самого начала своего появления как глобального образования. Только поднявшись на всеобщий уровень анализа, изменив масштаб проблемы, рассматривая человечество как единый объект и как всеобщую систему, можно «увидеть» действие в нем универсального закона и, соответственно, тенденции его развития. Движущим фактором развития такой системы сегодня оказывается информационная связь, объединяющая все человечество в единую коммуникацию, которая не тождественна понятию «информационное общество», поскольку в данном случае «информация» должна пониматься предельно обобщенно – на всеобщем уровне, как система – связь сведений, верований, традиций, ценностей, знаний, передаваемых из поколения к поколению при обучении, образовании и воспитании человека. Отсюда следует возрастающая роль классического философского осмысления бытия, выводящего мышление на соответствующий всеобщий уровень, способный понимать систему, субстанционально связанную и развивающуюся в целостность. Кроме того, уяснения связи философии не только с собственным развитием, но и с политикой, природной и культурной средой превратилось сегодня в «веяние времени».

Е. П. Борзова, Триадология, 2013

Как отмечается в философской литературе, системы существовали и в прошлом, само по себе системное познание мира не является детищем нового времени и тем более XX столетия.[16] В переводе с греческого слово «система» означает «целое, составленное из частей» и трактуется в самом обобщенном виде как «множество закономерно связанных друг с другом элементов (предметов, явлений, взглядов, знаний и т. д.), представляющее собой определенное целостное единство».[17] Однако, несмотря на то, что это понятие имеет давнюю историю и широкое употребление, оно оставалось теоретически неразработанным. Причиной этого, по мнению А. Н. Аверьянова, могла быть неравномерность развития знаний в целом.[18] Вплоть до середины XIX в. характерной тенденцией оставалось стремление к разложению исследуемого сложного объекта на составляющие, в результате чего исчезала специфика системности. Современный уровень научного познания, характеризующийся усложнением научных теорий, появлением новых отраслей знаний, выявил недостаточность подобного способа исследования и привел к необходимости более глубокого теоретического осмысления категории «система» и связанных с ней понятий.

А. В. Кузьменко, Предмет трудового права России, 2005

закон единства и взаимодействия противоположностей, утверждающий, что основным источником развития явлений служат их внутренние противоречия. Здесь следует добавить, что в связи с достижениями синергетики этот закон нуждается в некоторой корректировке: у сложных самоорганизующихся систем источником развития выступают прежде всего согласованные, кооперативные взаимодействия между элементами системы, а не противоречия между ними; закон отрицания отрицания, говорящий о том, что любое развитие есть, с одной стороны, движение явлений вперед, к новым качествам, а с другой – повторение на новой основе отдельных свойств прежних качеств (обычно эти черты развития характеризуются терминами «преемственность», «возврат якобы к старому», «развитие по спирали» и т. и.).

Я. С. Яскевич, Философия и методология науки. Вопросы и ответы. Полный курс подготовки к кандидатскому экзамену, 2007

Принцип развития был глубоко внедрен в естественные и гуманитарные науки благодаря эволюционным идеям Ч. Дарвина в XIX в., но интерес исследователей был прикован к самому процессу изменений в организмах, обществах, геологической организации Земли и т. п. Только в XX в. ситуация принципиально меняется и первостепенное значение придается анализу оснований, начал развития. «В связи с этим тщательному изучению подвергаются революции в истории, прежде всего в истории науки. Если раньше то или иное понимание эволюции предопределяло и соответствующее истолкование революции, то теперь наоборот: в зависимости от того, как понимается революция, дается та или иная интерпретация эволюционного периода в развитии науки. Если в ходе научной революции новая парадигма создается полностью и целиком (Т. Кун), то на долю эволюции приходится деятельность нетворческая, реализуемая строго в рамках господствующей парадигмы. Если в ходе революции возникает лишь проект новой теории или научно-исследовательской программы (И. Лакатос), то в эволюционный период актуализируются заложенные в ней возможности по ее реализации, совершенствованию, и научная деятельность вполне может носить творческий характер» (там же). Возникает синергетический подход. И. Пригожин вводит понятие бифуркаций – точек, вблизи которых в системах наблюдаются значительные флуктуации, изменения; осуществляется переход от равновесных систем к неравновесным, от повторяющегося и общего – к уникальному и специфичному. Ключевым понятием становится понятие самоорганизации как механизма перехода. «Небольшая флуктуация может послужить началом эволюции совершенно в новом направлении, которое резко изменит все поведение макроскопической системы» (Пригожин, Стенгерс, 1986, с. 56).

Коллектив авторов, Принцип развития в современной психологии, 2016

Сегодня существует достаточно оснований говорить о том, что в своих базовых контурах в современной цивилизации прорисовался Третий Путь социального самосозидания общества. И мы вправе рассматривать его в качестве нового общественно-исторического и общественно-экономического уклада под названием «гармонизм» в дополнение к уже заявившим о себе и получившим некое материальное преосуществление капитализме и социализме (коммунизме). Материализм, идеализм, гармонизм, соответствующие трем началам бытия, есть, таким образом, три рода мировоззрений, последнее из которых ныне испытывает процесс становления, наполнения соответствующими ему смыслами. Это мировоззрение, отвечая вызовам времени, непосредственно связано с теорией и методологией устойчивого развития и самоорганизации сложных систем, в частности – общества, а говоря вообще – с теорией эволюции систем, поскольку, согласно одному из современных определений, эволюция – это стремление к Гармонии[14].

Коллектив авторов, Философские проблемы междисциплинарного синтеза, 2015

Принцип материального единства мира и принцип развития – только такое соединение и может послужить гносеологической базой системы знаний, в которую однажды окажется уложенной растущая, как снежный ком, совокупность сведений о всех тех процессах развития, с которыми нас сталкивает человеческий опыт и которые являются лишь фрагментами единого процесса – мирового процесса самодвижения, самоорганизации материи. Развитие неживой природы и космоса, появление разума и общественных форм движения материи, возникновения техносферы2 и ее развитие уже недостаточно изучать изолированно. Для построения теории развития ноосферы да и для будущего всей цивилизации представляется совершенно необходимым видеть их звеньями единой цепи.

Моисеев Н. Н., Алгоритмы развития, 1987

Вопрос о познавательных возможностях исторической науки оказывается ключевым для всего научного сообщества, для перспектив развития когнитивистики. Получение строгого, доказательного знания о человеке в истории, в свою очередь, зависит от того, имеет ли эта наука эмпирический объект. Существует только одна наука, предметом которой является исторически сложившаяся совокупность человеческой деятельности. Эта наука – история. Она рассматривает человека в его эволюционном единстве и в глобальном единстве сообществ. Иначе говоря, для того чтобы, с одной стороны, рассматривать процессы человеческого мышления в их основных фундаментальных параметрах и с другой – прослеживать динамику развития на протяжении всего исторического процесса, необходимо обращение к основной науке о человеке. Вне такого информационного охвата всех форм и способов человеческого мышления общая модель этого феномена не может быть репрезентативна по определению. Что же препятствует применению этого исторического подхода к пониманию проблемы человека? Этому препятствует традиционное представление о возможностях исторической науки, согласно которому эта наука не имеет эмпирической базы и, если продолжать логику данного подхода, вообще не имеет объекта, доступного познанию с помощью научных методов. Человек определяется нами как живая система, имеющая дополнительные (по сравнению с тем, что имеют другие существа) возможности. Информация, воспринятая из окружающего мира и преобразованная человеческим мышлением в идеи и понятия, сохраняется не только в памяти, как у других существ, но преобразуется в особую опосредованную форму, форму вещи.

Медушевская О. М., Теория и методология когнитивной истории, 2015

Переход к системным концепциям в биологии развивался параллельно с развитием таких же подходов в физике. «Новая эра, – говорит М. Борн, – со своим новым стилем началась в 1900 году, когда Планк обнародовал свою формулу излучения и идею квантов энергии… Вместе с квантами пришли новые взгляды на проблему противоположности субъекта и объекта. Они не являются ни совсем субъективистскими, как древние и средневековые учения, ни полностью объективистскими, как посленьютоновская философия». (6. С. 230). Новый стиль мышления основывался на соотношении неопределенностей Гейзенберга, принципе дополнительности Бора и принципе ограниченности представлений. В ходе развития науки для целей теоретического освоения реальности создаются такие простые образы, как частица, волна, точка, строгая локализация в пространстве. Они представляют собой абстракции, идеализации, лишь приблизительно соответствующие действительному положению вещей, их применение допустимо только в определенных пределах. Новый стиль мышления, по сути дела, есть уразумение того, что познание природы есть субъективное отображение реальности, которое постоянно изменяется и развивается.

Кашин В. В., Философия наук о живой природе, 2006

В зрелых своих формах позиция С. Л. Рубинштейна развернулась в систему детерминизма «внешнее через внутреннее», объясняющую связь самостоятельной системы со средой. В 1955 г. С. Л. Рубинштейн сформулировал идею индетерминизма: «Внешние причины действуют через посредство внутренних условий, представляющих собой основание развития явлений» [Рубинштейн, 1955, с. 8]. В изданном в 1957 г. труде «Бытие и сознание» он последовательно раскрывает различные уровни и типы взаимосвязей между внешним и внутренним: «Чем “выше” мы поднимаемся от неорганической природы к органической, от живых организмов к человеку, тем более сложной становится внутренняя природа явлений и тем большим становится удельный вес внутренних условий по отношению к внешним» [Рубинштейн, 1997а, с. 11]. В посмертно опубликованной рукописи С. Л. Рубинштейна «Человек и мир» идея индетерминизма прямо связывается с понятием саморазвития: «Строго говоря, внутренние условия выступают как причины (проблема саморазвития, самодвижения, движущие силы развития, источники развития находятся в самом процессе развития как его внутренние причины), а внешние причины выступают как условия, как обстоятельства» [Рубинштейн, 19976, с. 29].

Щукина М. А., Психология саморазвития личности, 2015

Ананьев же подчеркивал, что человек, осуществляя свой жизненный путь, фундаментальным образом вписывает себя в общественно-историческое пространство своей эпохи, жизни страны. Для него историческое время есть «фактор первостепенной важности для индивидуального развития человека. Все события этого развития (биографические даты) располагаются относительно к системе измерения исторического времени» [5, с. 154]. В наши дни такие положения формулируются многими представителями мировой психологической мысли как выводы из масштабных эмпирических исследований и входят в основание их теорий. Тезис Ананьева о том, что лишь новейшая психология обнаруживает глубокое проникновение исторического времени во внутренние механизмы индивидуально-психологического развития, образует одну из важных тенденций поступательного движения современной психологической теории. Детерминация появления новых структур личности, изменения ее организации в результате вхождения человека в новые «социальные воды» эмпирически показана в генетической теории личности Эриксона. Но этот ученый исследовал влияние изменений лишь самых общих условий человеческого существования на последовательность личностных новообразований.

Анцыферова Л. И., Развитие личности и проблемы геронтопсихологии, 2006

И здесь, естественно, возникает вопрос о формах реализации принципов сложности и ее наблюдаемости уже как принципа эволюции науки в контексте ее движения от классического к постнеклассическому этапу ее развития на пути постнеклассической рациональности. Мы уже отметили выше, что эта эволюция следовала общему принципу эволюции такого рода саморазвивающихся систем, а именно эволюции в сторону роста сложности, как роста интегрированного динамического разнообразия различных типов знания. Именно в этом эмерджентном качестве фиксируется динамика ее становления, которая реализуется в смене образов (гештальтов) исследуемых объектов, располагаемых на шкале, упорядоченной по степени сложностности. От простых объектов классической механики до сложноорганизованных человекоразмерных саморегулирующихся и саморазвивающихся систем. Но парадигма сложности с необходимостью включает в себя и субъектный полюс эволюции сознания в сложности. Если еще раз обратиться к эволюционной модели развития науки В. С. Степина, а именно к ее субъектному полюсу, то здесь, как отмечает Т. Рокмор, «вновь вычленяя субъективную составляющую, элиминированную классическим подходом к науке, В. С. Степин дистанцирует себя от позитивизма всех видов, открыто принимая историцистскую точку зрения, включающую в науку и вненаучные и внутринаучные факторы, в частности являющиеся ценностно насыщенными. Историзм В. С. Степина вовсе не направлен на дисквалификацию ранее существовавших концепций науки, которые он рассматривает в качестве ограниченных и вытесненных новыми системами и нормами познания. Данное понимание науки не нейтрально по отношению к миру общественной жизни. Оно функционирует как один из способов ответа на доступные осознанию, встающие перед конечными человеческими существами проблемы. Наряду с другими решениями. Исторический подход ведет к пониманию рациональности как открытой, всегда потенциально подлежащей ревизии в свете изменения ценностей и приоритетов человека»[15].

Коллектив авторов, Инновационная сложность, 2015

Не будет преувеличением сказать, что любая наука является отражением не только исследуемой ею предметной области, но и общественного бытия в самом широком смысле – если иметь в виду характер той или иной науки – как ее «производственных отношений», так и ее методов, принципов, идей, в тот или иной исторический период. Именно поэтому «лишь обращаясь к законам общественного развития, к истории людей, наука способна объяснить и самоё себя, достичь уровня подлинного самосознания»48. Подчеркнем, что такое исследовательское кредо должно предполагать не просто тесную взаимосвязь развития науки и общественного развития, но и глубокое единство их закономерностей, – что мы и имеем в виду, говоря о естественно-историческом характере эволюции науки. Человеческое общество и наука (как и другие формы общественного сознания) развиваются как единый комплекс, и «наука», составляя элемент более широкого целого, функционирует и «мыслит» в соответствии с фундаментальными закономерностями, в составе которых ее собственные внутренние закономерности выступают лишь как одна из сторон этого целого»49. Именно поэтому в ходе функционирования «формаций» научного познания, определенных типов науки, различных на различных стадиях ее развития, внутренние закономерности развития науки «работают» на ее внешние задачи и функции как элемента социокультурного целого, а связи науки с практикой, с культурой в целом, ее «вращенность» в определенный социально-исторический контекст определяют способы деятельности внутри науки. Таким образом, характерные особенности производства идей внутри науки в значительной мере могут и должны быть поняты как своего рода «интерноризация» форм деятельности в социокультурном целом, элементом которого является наука50.

Торосян В. Г., Эволюция стиля мышления в исследованиях Вселенной. От древнейших времен до конца ХХ века, -1

Хотя генетически эти типы времени и соответствующие им временные масштабы, названные эоном, эсхатоном и хрононом6, формируются на последовательно сменяющих друг друга стадиях развития цивилизации, в процессе развития культуры возможны различные композиции типов и масштабов времени (полифония времени), образование сложных и неоднозначных временных концепций. Прогресс человеческой цивилизации связан с развитием и обогащением общекультурной концепции времени, и главное здесь – возможность устанавливать «связь времен», способность человека овладеть временным богатством прошлого, настоящего и будущего в их единстве, и тогда даже небольшой отрезок времени, отражающий культурно-историческую связь эпох, приобретает смысл и значение (там же, с. 48–49). Рассмотренная выше типология отражает основные этапы развития культурно-исторических концепций времени, под воздействием которых формируется временная структура сознания и поведения индивида.

Головаха Е. И., Психологическое время личности, -1

Становление и развитие взаимодействия «человек – природа» обусловлено мощным импульсом динамики нашей планеты и объективно – ответом наших предтеч на вселенский вопрос «Быть или не быть?» в обретении ими в процессе эволюции способности перехода от адаптивного поведения к познанию сущностных связей окружающего мира, их имитации и реконструкции в технологиях (греч. techne – одновременно орудия и искусство их создания и совершенствования). Однако общественное производство по своей сути и значению выходит далеко за рамки организмического отношения «человек – природа». «Именно в переработке предметного мира человек впервые действительно утверждает себя как родовое существо. Это производство есть его деятельная родовая жизнь», – отмечал К. Маркс [236, с. 94].

Лазаревич А. А., Становление информационного общества. Коммуникационно-эпистемологические и культурно-цивилизованные основания, 2015

Г. Гегель первым придал социальной философии значительную степень понятийно-категориальной оформленности. Предметом его осмысления были, помимо семьи, гражданского общества и государства, труд, собственность, мораль, духовность общества, переливы общественного и индивидуального сознания, всемирно-исторический процесс, человеческий индивид в бесконечном множестве его связей с обществом, мировой историей и т. д. На материале исторического развития различных сфер духовной культуры (философии, религии, искусства, права) Гегель показал механизм саморазвития: нечто (прежнее целое) порождает «свое иное», вступает с ним в связь, перестраивается под воздействием «своего иного» и затем этот процесс повторяется на новой основе. Моментом этого процесса является «погружение в основание», изменение предшествующих состояний под воздействием новых (обогащение смыслов категорий). Итак, Гегель разрабатывал категориальный аппарат, который выражал ряд важных структурных особенностей исторически развивающихся систем.

Калмыков В. Н., Философия, 2017

Одной из величайших заслуг Л.С. Выготского является создание на основе его теории своеобразного плацдарма принципиально новой социальной практики развития – прежде всего практики развития средствами образования. Это было сделано в работах учеников и продолжателей, которых настолько увлекли идеи Л.С. Выготского, что им захотелось экспериментально проверить и реализовать эти идеи. Подобный тип социальной практики, построенный на основе проектных идей, у П.А. Флоренского отсутствует, если не считать практикой удивительную и вызывающую бесконечное почтение форму семейного воспитания семьи Флоренских2. Но с другой стороны, искусственный проектируемый характер социальной практики оставляет в стороне вопрос об анализе условий происхождения целого ряда важнейших объективных «вещей» человеческой культуры – сознания, образов, символов, языка, поминальных обрядов, общности. Вопрос происхождения этих объективно существующих «вещей» культуры намечается и рассматривается в работах П.А. Флоренского. Мы не можем сказать, что данным философом создана исчерпывающая теория происхождения сознания, знания, символа, языка. Но подходы, связанные с возможностью заглянуть в странный мир антропокосмогонии, которая одновременно является процессом возникновения целого ряда «вещей» культуры, в работах П.А. Флоренского оказываются намеченными достаточно конкретно. Поэтому общее пространство соотнесения подходов обоих мыслителей может рассматриваться как спираль, то закручивающаяся внутрь, то раскручивающаяся вовне, когда каждый новый шаг познания форм происхождения вещей культуры (сознания, языка, символов) позволяет по иному взглянуть на систему проектируемых социальных практик. А с другой стороны, каждый новый шаг проектирования, изменяющий смысл и механизмы социальной практики, ставит новые вопросы о строении и происхождении сознания, личности, языка и человеческих общностей (т. е. протосоциальности).

Коллектив авторов, Антропологические матрицы XX века. Л. С. Выготский – П. А. Флоренский: несостоявшийся диалог – приглашение к диалогу, -1

В историческом аспекте начинается процесс смены общественно-экономических формаций – исторических типов общества, основывающихся на определенном способе производства и выступающих как ступень прогрессивного развития человечества. Происходит становление человека (антропогенез) и становление общества (социогенез) – две стороны единого процесса, происходящего во взаимосвязи, взаимообусловленности одного другим. Человек познаёт мир и самого себя, активно влияя на окружающую действительность при помощи труда, его сознание усложняется и одновременно он создаёт в мире новую упорядоченность: упорядоченность смыслов, возникает язык – как средство общения и орудие мышления. Человек, постепенно, в процессе труда и общения формируется как социальное существо. В обществе происходит разделение труда, возникает государство. Таким образом, диалектика становления человеческого общества показывает смену (разрушение) одного социального порядка на более сложный (созидание), с более высокой степенью сознания человека.

Рассадина Н. В., Культурно-историческая концепция непротиворечия научных и религиозных истин, 2013

Сам К. Маркс сформулировал сущность материалистического понимания истории в Предисловии к «Критике политической экономии». «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание»[15]. Марксисты считали, что все эти открытия К. Маркса позволили превратить социологию в науку. «Как Дарвин, – пишет по данному поводу В.И. Ленин, – положил конец воззрению на виды животных и растений, как на ничем не связанные, случайные, «Богом созданные» и неизменяемые, и впервые поставил биологию на научную почву, установив изменяемость видов и преемственность между ними, так и К. Маркс положил конец воззрению на общество как на механический агрегат индивидов, допускающий всякие изменения по воле начальства, возникающий и изменяющийся случайно, и впервые поставил социологию на научную почву, установив понятие общественно-экономической формации как совокупности данных производственных отношений, установив, что развитие таких формаций есть естественно-исторический процесс». Более подробно сущность материалистического понимания истории нами раскрыта в параграфе «Развитие общества как естественно-исторический процесс. Формационное членение истории».

Кирвель Ч. С., Социальная философия, 2013

В основании психологии человеческого бытия лежат не только изложенные выше конкретно-научные традиции: ее описание невозможно без обращения к более широкому философскому контексту решаемых в ней проблем. Как известно, категория «бытия» принадлежит к основополагающим понятиям философии. Под бытием понимается сущее: то, что существует сейчас, существовало в прошлом и будет существовать в будущем. Несмотря на такой всеобъемлющий и, казалось бы, вневременный характер бытия, с гносеологической точки зрения в нем надлежит различать два главных периода – до и после возникновения человека и человечества. Такое различение принципиально важно, потому что человек являет собой новый уровень сущего в процессе его развития: при соотнесении с ним выявляются новые свойства в бытии всех прежних уровней. Как убедительно показал С.Л. Рубинштейн в «Бытии и сознании», с появлением человека, «возникновением нового уровня сущего во всех нижележащих уровнях выявляются новые свойства. Здесь раскрывается значение, смысл, который приобретает бытие, выступая как "мир", соотносительный с человеком как частью его, продуктом его развития. Поскольку есть человек, он становится не чем иным, как объективно существующей отправной точкой всей системы координат. Такой отправной точкой человеческое бытие становится в силу человеческой активности, в силу возможности изменения бытия, чем человеческое существование отличается от всякого другого» (Рубинштейн, 1997, с. 63).

Знаков В. В., Психология понимания. Проблемы и перспективы, 2005

На деле – понятия «развитие» и «эволюция» отражают один и тот же феномен реальности. Наиболее корректным с современной научной точки зрения будет следующее соотношение: «развитие» – это общее, родовое понятие, объемлющее собой все типы и виды таких феноменов, «эволюция» – видовое, более узкое понятие, которое описывает некоторые типы и виды процессов, в первую очередь развития исторического типа, но в этих случаях (в этих отношениях) является синонимом развития. В частности, и развитие, и эволюция представляет собой и предполагают череду постепенных и революционных изменений в истории природы, общества, идеальных форм.

Селиванов Александр, Развитие объектов. Наука управления будущим, 2016

Седьмая ступень связана с преодолением взгляда на общество как на статичный объект. Существенные элементы динамичного восприятия и подхода были налицо с начала формирования социологии. Уже тогда теоретики указывали на два основных типа изменчивости организма или общественной системы: эволюцию, или развитие, которое ведет к непрерывному росту, разнообразию, усложнению структур и функций внутри социального целого, и социальную физиологию, т. е. постоянное функционирование общественных органов и тканей, необходимое для поддержания жизни организма. Кроме того, сделанный ранее акцент на значении действия вводил в характеристику общества понятия движения и изменчивости. Но радикальные выводы из этого были сделаны только в конце XX в., когда окончательно были отброшены всякие представления о неизменных общественных явлениях – организмах или системах, обладающих постоянными структурами. Ученые пришли к согласию в том, что все существующее в обществе – это общественные события, социальные действия, т. е. изменчивые конфигурации культурно мотивированных человеческих действии, соотнесенных с действиями других людей. Вместо представления о социальных константах, устойчивых общественных явлениях появилось понятие фигурации (Н. Элиас), вместо структур стали говорить о структурации (Э. Гидденс), вместо социальных систем – о социальной жизни, вместо «существования общества» – о «становлении общества» (П. Штомпка).

Бабосов Е. М., Социология, 2014

Для науки и социальной практики очень важно увидеть, с одной стороны, процесс восхождения общества от низших ступеней к высшим, а с другой – найти закон изменяющихся явлений – «закон развития этих явлений, перехода их из одной формы в другую, из одного порядка общественных отношений в другой»[4]. Только так, только на такой основе мы можем ответить: что есть ценность как общественный феномен; как возникают и развиваются ценности; насколько многообразен и специфичен мир ценностей; что есть ценности на различных стадиях развития человечества (в том числе, например, в условиях капитализма и социализма); наконец, в чем родство, близость общечеловеческих и классовых ценностей и в чем их различие и т. д. и т. п. В таком теоретическом и социально-практическом исследовании сразу возникает проблема надежности и достоверности самих подходов к объекту изучения, предлагаемых решений, выводов и оценок, иначе говоря, получения не субъективно желаемых и заранее привлекательных ответов, а объективных данных о реальной действительности, процессах и явлениях, которые в ней протекают. А это означает одно: приобретение объективных знаний и выводов о человеке и мире в целом может быть обеспечено лишь на основе научной теории и методологии[5].

Сапрыкин В. А., Ценности социализма. Суровая диалектика формационно-цивилизационной смены и преемственности системы общественных ценностей, 2014

Хотя квантово-релятивистская физика вызвала наиболее убедительную и радикальную критику механистического мировоззрения, важные решения были приняты благодаря результатам исследований в других областях. Резкими изменениями подобного рода научное мышление обязано развитию кибернетики, теории информации, теории систем и теории логических типов. Одним из главных представителей этого решительного поворота в современной науке стал Грегори Бейтсон14. Он утверждает, что мышление на языке субстанции и дискретных объектов является серьезной ошибкой в логической типологии. В повседневной жизни мы имеем дело не с объектами, а с их сенсорными преобразованиями или с сообщениями о различиях; в смысле теории Коржибского (Korzybski, 1933), мы имеем доступ к картам, а не к территории. Информация, различение, форма и паттерн, составляющие наше знание о мире, являются лишенными размерности сущностями, которые нельзя локализовать в пространстве или во времени. Информация течет в цепях, которые выходят за общепринятые границы индивидуальности и включают все окружающее. Этот способ научного мышления делает абсурдной попытку понять мир в терминах отдельных объектов и сущностей, рассматривать индивида, семью или род как дарвиновские сообщества в борьбе за выживание, проводить различие между умом и телом или идентифицироваться с эго-телесной единицей («Эго, облаченное в кожу» у Алана Уотса). Как и в квантово-релятивистской физике, акцент смещается от субстанции и объекта к форме, паттерну и процессу15.

Гроф Станислав, За пределами мозга. Рождение, смерть и трансценденция в психотерапии, 1985

Список оппозиций может быть продолжен, так как дискуссии по этим вопросам не прекращаются до сих пор. Тем не менее, по словам В. Борзенкова (64), именно естествознание ХХ в. сделало решительный шаг в направлении преодоления раскола. Более того, сами естественные науки по мере вовлечения в орбиту своих интересов все более сложных и системно организованных объектов стали использовать в качестве объяснительных схем такие понятия («история», «историчность», «цель», «ценность»), которые ранее считались исключительной прерогативой гуманитарных наук. Сказанное означает, что «природа» в естествознании ХХ в. вдруг обнаружила черты, близкие к человеку. Это очень важно, поскольку научная картина мира, которая складывается на наших глазах, включает в себя и природу, и человека, и культуру как органически взаимосвязанные части единого в своей основе целостного Универсума. Основные блоки, из которых выстраивается эта картина, представляют собой вехи в развитии естествознания ХХ века.

Харченко Л. Н., Современное биологическое образование: теоретический и технологический аспекты, 2014

Материалистическая парадигма широко используется в современных философских работах. Например, на позициях материализма построена концепция «Общей теории жизни» Г. А. Югая, предмет которой составляют «общие законы развития и функционирования органического мира как целого в их соотношении с частными биологическими закономерностями»73. Его исходная посылка состоит в том, что «поскольку жизнь есть часть природы, постольку сущность ее должна быть дедуктивно выведена из общеприродных явлений»74. Для этого во всеобщей материи необходимо рассмотреть ее органическую часть – живую материю – как особую субстанцию, обладающую объективной реальностью, которая имеет те же всеобщие атрибуты (движение, пространство, время, отражение), но со своими особенностями. Отсюда следует, что универсальность «биологических (равно как и всех других) явлений надо дедуцировать из движения материи как ее атрибута»75. Задачу общей теории жизни, по мнению Г. А. Югая, можно считать решенной, если удастся описать органическую материю через универсальные атрибуты, что в категориальном смысле будет означать определение сущности жизни в наиболее общих понятиях.

Денискин С. А., Познание живого: теоритико-методологические основы, -1

Прежде чем перейти к анализу того, как Гегель решает эту коренную задачу, необходимо выяснить исходный пункт всей его философской системы, определяющий, что, собственно, он понимает под развитием мира, каковы субстрат, объект, движущие силы этого развития. Гегель исходит, как уже отмечалось, из тех предпосылок, которые он застал. Создавая свою философскую систему, он преодолевает односторонние подходы своих предшественников. Коренным недостатком прежних философских систем Гегель считает то, что они не в состоянии были понять и выразить единство объекта и субъекта, природы и духа в их диалектическом единстве как результат диалектического развития некоего единого и всеобъемлющего начала. Между тем философия, согласно его взглядам, «нуждается в том, чтобы содержать в себе единую живую идею»[5], ибо мир подобен цветку, вырастающему из одного зерна. Он чрезвычайно высоко ценил Спинозу за его учение о единой субстанции. Слабость этого учения Гегель усматривал в том, что субстанция представлена как некая «всеобщая отрицательная мощь», которая поглощает всякое содержание, а не развивает его из себя. Иначе говоря, субстанция у Спинозы «определяется не как различающее само себя, не как субъект»[6].

Гегель Г. В., Наука логики, -1

Изложенная гипотетическая констатация единосущего двуединства всеобщей основы мироздания может быть признана только исходным пунктом наших дальнейших размышлений, ибо очевидна ее логическая индифферентность многообразию и качественной разнопорядковости реальных форм бытия. Между тем предстоящий нам ныне диапазон последних колеблется от простейших, эпоха тотального господства которых относится современной наукой в необозримо далекое прошлое, до сложнейших современных формообразований, вершиной которых является человек и свойственные ему социальные формы организации жизни. Все это с неизбежностью предполагает становление мироздания во времени и пространстве и, следовательно, присущие познанию всякого становления идеи движения, изменения, развития, цели, а также ряд некоторых других тесно сопряженных с ними моментов, на которых мы остановим свое внимание в последующих параграфах.

Вальков А. А., Философское постижение идеи нации, 2014

При философско-антропологическом подходе переходные периоды представляют наибольший интерес. В них не просто идет борьба нового со старым, а концентрированно, в наивысшей степени выражается все «истинное» из старого решения проблемы человека и из будущей концепции человека. При переходе наиболее ярко прослеживается некое идеальное сочетание сверхчувственного и чувственного, по определению П. А. Сорокина,[87] мировосприятия, дающее примеры запредельного полета человеческой мысли, уходящего далеко за «границы» складывающегося нового типа культуры. Значение переходных периодов в культуре вскрыто также в работе Ю. М. Лотмана «Культура и взрыв»,[88] где, опираясь на физическую теорию бифуркации, утверждается особая плодотворная функция переходов, в которые происходит качественный скачок в культурном развитии.

Черная Л. А., Антропологический код древнерусской культуры, 2008

Функциональные формы интеллектуально-духовного сознания являясь совмещенными, одновременно выполняют определенные функции, играют «прикладную» роль по «обслуживанию» человека путем применения им указанных проявлений сознания в процессе научно-философских исследований, а также осмысления и осуществления своей практической жизнедеятельности. Так, термины «понятие», «категория» и «идея» применяются для обозначения логически целостных мыслительных форм, используемых в анализе тех или иных процессов, явлений и отношений. Через использование функций языка и речи сознание реализует интеллект и духовность человека, приобретает реальные формы существования в виде звуков и словосочетаний, соединяется с действительностью, осуществляет «выход» из внутреннего мыслительного мира человека во внешний, практический мир. Тем самым язык и речь, играя чрезвычайно важную роль в качестве средств общения между людьми, на разных этапах истории оказывают революционизирующее влияние на развитие человека и его интеллекта и духовности. Исключительная роль в становлении и развитии человеческой цивилизации принадлежит науке как специфической практической форме проявления интеллектуального и духовного сознания человека, представляющей собой совокупность способов, методов и приемов познания и отражения в логически целостных категориях и понятиях объективные закономерности универсума.

Барлыбаев Х. А., Истина и справедливость как системообразующие ценности, 2014

Конкретизируя последнее понятие, Рубинштейн детально в новом качестве рассматривает понятие субстанции, которое в традиционном философском понимании представлялось скорее как неизменная статичная структура, чем сущность. Субстанция, согласно Рубинштейну, – сущность, обнаруживающая себя в явлениях, осуществляющая специфическое преобразование внешних условий (ср. деятельность), будучи итогом прошлого развития и обладая возможностью будущего развития. Здесь развитие связывается с категорией времени, анализу которой Рубинштейн, так же как категории «пространства», далее уделяет специальное внимание (особенно трактовке времени бытия на уровне человека).

Рубинштейн С. Л., Бытие и сознание, 1957

Сегодня наука и философия науки переживают значительные изменения, связанные с поиском новых подходов в трактовке реальности. Фундаментальное свойство всяких фрагментов бытия изменяться лежит в основе понимания развития, которое присуще всем явлениям и процессам реальности. Сущность развития заключается, прежде всего, в качественных изменениях объектов, в возникновении в этих объектах нового при сохранении идентичности самого объекта: с течением времени в результате изменений объект получает некие новые качества или утрачивает прежние, но остается тем же самым объектом.

Лютый В. П., История и философия науки. Учебное пособие для аспирантов юридических специальностей, 2013

Поэтому с точки зрения синергетики при анализе развития общества (а также индивида) необходимо отказаться от понимания прогресса как предопределенного и линейного процесса, обратившись к понятию «нелинейности эволюции». В рамках подобной трактовки свободу можно определить не как познанную необходимость линейного порядка, а как способность определить границы возможного в сложном, нелинейном, многовариантном движении к идеальному образу социального будущего. Именно поэтому неустойчивость и нестабильность принимаются фундаментальными характеристиками мироздания. Сегодня все чаще в картину универсума включается фактор нестабильности. «Сближение детерминистского внешнего и индетерминистского внутреннего миров является, возможно, одним из важнейших культурных событий нашего времени» [Пригожин 1999, с. 47].

Коллектив авторов, Методологические проблемы социально-гуманитарных наук, 2013

Присутствие отмеченного параметра в качестве одного из определяющих аттракторов развития современного человечества делает современность качественно отличной от всего предшествующего периода становления социальной истории. Разделение приоритетов в познании на духовные и материальные присутствует в человеческой деятельности с начала исторического времени. Однако применительно именно к процессу познания оно никогда, во-первых, не отражало потребительского мотива в качестве ведущего и, во-вторых, всегда свидетельствовало о двух гносеологических корнях единого процесса, конечной целью которого являлось освоение всего развивающегося поля материальной и духовной действительности.

Голик Ю. В., Коррупция как механизм социальной деградации, 2005

Отличительная черта развития естествознания в том, что, длительно эволюционно развиваясь в рамках натурфилософии, затем оно развивалось путем резких революционных изменений – естественнонаучных революций. Для них характерны следующие черты: 1) развенчание и сброс старых идей, мешающих прогрессу; 2) совершенствование технической базы со стремительным расширением знаний о мире и зарождением новых идей; 3) появление новых теорий, понятий, принципов, законов науки (которые могут объяснить необъяснимые с точки зрения старых теорий факты) и быстрое признание их основополагающими. Революционные последствия может дать как деятельность одного ученого, так и деятельность коллектива ученых или всего общества в целом.

Концепции современного естествознания, 2010

Что касается так называемой картины мира (КМ), то она, как некий обобщенный образ исследуемой области явлений, складывается в результате синтеза знаний (причем не механическим образом, а вбирая в себя наиболее характерные, определяющие детали и положения) – в какой-то науке или их совокупности, в целостности культуры данной эпохи. Уместно даже говорить о ступенях: общекультурная КМ, общенаучная, КМ определенной совокупности наук (скажем, естественнонаучная), картины мира конкретной науки – частные, или специальные. Эти последние, неся на себе воздействие более высоких ступеней, наиболее непосредственным образом направляют становление и развитие научных моделей и теорий. Так, ньютоновская картина мира, пронизанного силовыми линиями (истоки которых, в свою очередь, восходят к библейским образам Бога – вседержителя Вселенной, столь ярко выраженным в живописи Возрождения) долгих два века направляла и корректировала развитие физики, в том числе в таких областях, как электромагнетизм. Картина мира как механизма составляла основу классического научного мышления.

Торосян В. Г., Концепции современного естествознания, -1

К отмеченному сопряжению старого/нового в развитии тесно примыкает такой его признак, как единство равномерных и неравномерных изменений. С очевидностью такие формы общественной жизни, как язык или семья, не развиваются синхронно научно-техническим или политическим трансформациям, хотя и, в конечном счете, испытывают их воздействие. С другой стороны, отмечает Н. Дж. Смелзер, в качестве одной из ключевых характеристик развития выступает отбор для тиражирования только определенных аспектов человеческого опыта [1990, с. 119]. Устойчивая способность к воспроизводству одних форм, как ценностей, предполагает «отсечение» и негативную оценку других форм как антиценностей. Основания такого отбора обусловлены единым общечеловеческим содержанием и вместе с тем автономностью, относительной самостоятельностью и внутренней логикой развития каждой сферы развития.

Левяш И. Я., Глобальный мир и геополитика. Культурно-цивилизационное измерение. Книга 1, 2012

Общение: культурно-исторический анализ. О. в отличие от коммуникации непосредственно зависит от системы социальных отношений и развивается во взаимодействии социальных структур, обществ. сознания и культуры, задающей поле «базовых» смысловых реалий. На связь культуры как формы бытия и О., в к-ром транслируются ценностно-смысловые образования, указывали М. М. Бахтин, Л. С. Выготский, Д. А. Леонтьев, Ю. М. Лотман и др. Бытийная сущность О. представлена в его онтологических формах, поэтому роль О. в развитии культуры можно проследить на основе их анализа. В культуре представлены все 3 осн. формы О. – диалог, игра, манипуляция, – к-рые сосуществуют, переходят др. в др. В зависимости от культуры, общественного устройства эффективной может быть любая из форм О. Но в онтологическом плане самой эффективной формой, способствующей выживанию человечества, выступает диалог. Появление манипуляций не являлось закономерной истор. необходимостью, т. к. они не выполняют онтологических функций (не соединяют и не объединяют людей). Тем не менее они могут способствовать выживанию отдельного человека в «несовершенном» человеческом обществе. Тоталитарные режимы, в силу недоверия и стремления жестко контролировать обществ. ситуацию, обесценивают человека, превращают его в «винтик, механизм», к-рым можно манипулировать. Демократические устройства, напротив, предполагают равенство, что в целом уменьшает количество манипуляций. Т. о., чем более культура и общество ориентированы на диалог, тем меньше находится место манипуляциям, и наоборот.

Коллектив авторов, Психология общения. Энциклопедический словарь, 2011

Его развитие связано с исследованиями по общей теории систем, развернувшимися в 40–50-е гг. XX в. Приведем высказывание Людвига фон Берталанфи, одного из создателей классической теории систем, содержащее основную суть теории: «Концепция “системы”, представляющая новую парадигму науки, …или как я ее назвал… “новую философию природы”, заключается в организмическом взгляде на мир как на большую организацию и резко отличается от механистического взгляда на мир как на царство слепых законов природы» (L. von Bertalanffy, 1973).

Разенкова Ю. А., Система ранней помощи: поиск основных векторов развития, 2011

Каждая культура не только обладает специфическими ритмами развития, но и специфическими механизмами социокультурной динамики. Так, Ю.М.Лотман в книге «Культура и взрыв», рассматривая культуру как открытую самоорганизующуюся систему, для которой характерны две структурные тенденции, взаимообусловленные и не существующие одна без другой, – взрыв и постепенность развития, – выделяет два типа структур: бинарные и тернарные. «Тернарные структуры сохраняют определенные ценности предшествующего периода, перемещая их из периферии в центр системы. Напротив того, идеалом бинарных систем является полное уничтожение всего существующего как запятнанного неисправимыми пороками. Тернарная система стремится приспособить идеал к реальности, бинарная – осуществить на практике неосуществимый идеал. В бинарных системах взрыв охватывает всю толщу бытия. В троичных системах взрывные процессы редко охватывают всю толщу культуры. Как правило, здесь имеет место одновременное сочетание взрыва в одних культурных сферах и постепенного развития в других»4. К тернарным структурам автор относит культуры западного типа, для которых больше характерна постепенность, преемственность исторического развития. Русская же история – история «с отчетливым бинарным осмыслением», «русская культура осознает себя в категориях взрыва» 5, для которого характерна непредсказуемость дальнейшего развития, переживание себя как уникального, ни с чем не сравнимого момента во всей истории человечества, идея полного и безусловного уничтожения предшествующего и апокалипсического рождения нового, поэзия мгновенного построения «новой земли» и «нового неба», радикализм, привлекающий наиболее максималистские слои общества.

Мухамеджанова Н. М., Актуальные проблемы социокультурной динамики, 2009

В концепции Л. С. Выготского можно выделить три составные части. Первую часть можно назвать «Человек и природа». Ее основное содержание сводится к двум тезисам. Первый тезис заключается в том, что при переходе от животных к человеку произошло кардинальное изменение отношений субъекта со средой. На протяжении всего существования животного мира среда действовала на животное, видоизменяя его и заставляя приспосабливаться к себе. С появлением человека наблюдается противоположный процесс: человек действует на природу и видоизменяет ее. Второй тезис объясняет существование механизмов изменения природы со стороны человека. Этот механизм заключается в создании орудий труда, в развитии материального производства.

Маклаков А. Г., Общая психология: Ответы на экзаменационные билеты, 2012

В диалектическом материализме противопоставление материи и сознания условно. Оно имеет смысл только для постановки и решения основного вопроса философии, а за его пределами утрачивает абсолютное значение, поскольку сознание, общественные идеи и так далее могут выступать в отношении какого-либо материального процесса как нечто определяющее его и в этом смысле первичное. Активная преобразующая деятельность общества приводит к тому, что в окружающем нас мире определенная группа материальных объектов: средства производства, здания, продукты химического синтеза, предметы потребления и т. п. – по своему происхождению и форме организации в какой-то мере зависят от сознания человека, поскольку в них воплощается человеческий замысел. По мере развития науки и техники будет все более расширяться множество материальных объектов, свойства, формы организации и даже происхождение которых будут зависеть от преобразующей сознательной деятельности людей.

Философия: конспект лекций, -1

Следующий уровень строения ментальности назовем эпистемологическим основанием. У каждого социума в зависимости от исторического багажа существует собственное понимание истины, смысла жизни, целей деятельности. Культурные парадигмы, дискурс меняется в зависимости от конкретных условий жизни общества. В отличие от предыдущих оснований ментальности, это является более молодым, следовательно, более подвижным и более разнообразным. Изменение информационных основ ментальности – накопление смыслов происходит в ходе исторического развития. При этом смыслы образуются не только в результате познания, линейного накопления информационной базы. Смыслы и в случае рождения внутри социума, и в случае приобретения в ходе культурного диалога приобретают то содержание, которое не может противоречить типологическим особенностям мышления – когнитивному стилю.

Сборник статей, Сибирская ментальность и проблемы социокультурного развития региона, 2006

Однако сложность процесса осмысления состоит в том, что на пути индивидуальной эволюции нет внешних критериев и социального одобрения. Этот путь – за грань социального, коммуникативного образа реальности, хотя второе невозможно без первого. Социум, хотя и не думает об этом, живет своими корнями-индивидами и тем знанием, а также тем развитием тела, которые индивиды достигают на своем пути. Сегодня социум предпочитает управление и взаимодействие на основе текста – юридических, научных, религиозных и т. д. законов и догм. Общество, которое может сформироваться из индивидов, развивших свой разум до внутреннего осознания границ жизни, несомненно получит другой мощный инструмент самоуправления, обусловленный самой природой материальной реальности. С точки зрения эволюции, индивида этот инструмент – внутреннее осознание своего наличного состояния по отношению к состоянию жизни – более экологичен чем текст. Ведь в современной ситуации создание текста больше не является чем-то исключительным, подобным тому как это было в библейские времена: тексты создаются во множестве, отражая частные интересы отдельных людей и групп, никак не согласовываясь с интересами целого. В этом случае главным, хорошо осознаваемым условием эволюции разума как индивида, так и сообщества является сама жизнь. Только ее можно признать в качестве экологически верного управляющего параметра социальной системы взаимодействующих индивидов.

Суриков К. А., Человек в космосе мышления. Введение в эпистемологию (сборник), 2008