Ситуация

Ситуа́ция — одноактность и неповторимость возникновения множества событий, стечения всех жизненных обстоятельств и положений, открывающихся восприятию и деятельности человека.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Проблема самоопределения в ситуации личностного роста – одна из труднейших. Она предполагает задачу личности по формированию своеобразной одежды или лица по отношению к другим личностям. Именно отсюда пренебрежительное отношение к этой одежде как к личине, которую человек может менять на потребу публике. При подобном рассуждении как бы предполагается, что за личиной и маской ничего нет либо находится еще целый ряд бесконечных масок. Вместе с тем в ситуации самоопределения участник коллективной ситуации вырабатывает личностную позицию (позициируется) и предъявляет ее общности, которая в свою очередь позиционирует его, возвращая ему понимание его позиции48. Позиционирование – это процесс, в результате которого данное лицо оказывается представлено в сознании и понимании других людей. Именно этот процесс представленности человека в сознании других людей В.В. Давыдов вслед за Э.В. Ильенковым предлагал считать воображением:

Коллектив авторов, Антропологические матрицы XX века. Л. С. Выготский – П. А. Флоренский: несостоявшийся диалог – приглашение к диалогу

В противоположность изложенному выше психология человеческого бытия исходно направлена на анализ существования субъекта в мире с позиций «Я и другой человек». В этом ракурсе фундаментальные проблемы человеческой жизни видны под иным углом зрения. В частности, конечная точка земного пути человека, смерть, предстает не как безусловная трагедия. Отношение к ней субъекта определяется в зависимости от рассмотрения им себя, своей активности в мире, возможностей взаимодействовать с другими людьми и оставить после себя что-то если не значительное, то по крайней мере субъективно ценное. Ведь смерть – это не только трагический конец индивидуального существования: «Смерть есть также конец моих возможностей дать еще что-то людям, позаботиться о них. Она в силу этого превращает жизнь в обязанность, обязательство сделать это в меру моих возможностей, пока я могу это сделать. Таким образом, наличие смерти превращает жизнь в нечто серьезное, ответственное, в срочное обязательство, в обязательство, срок выполнения которого может истечь в любой момент. Это и есть закономерно серьезное отношение к жизни, которое в известной степени является этической нормой» (Рубинштейн, 1997, с. 82). Отсюда закономерный вывод: «Мое отношение к собственной смерти сейчас вообще не трагично. Оно могло бы стать трагичным в силу особой ситуации, при особых условиях – в момент, когда она обрывала бы какое-то важное дело, какой-то замысел» (там же). Следовательно, этическое отношение субъекта к другим людям и себе коренным образом изменяет представление человека о трагическом финале бытия.

В. В. Знаков, Психология понимания мира человека, 2016

Понимание деятельности как диахронической, всегда в каких-то хотя бы моментах «расширенного воспроизводства» социально-психологической организации личности на всех ее уровнях строится на положении о том, что всякая деятельность – это отрезок жизни целостной личности, и этой части жизненного процесса свойственна та же напряженность протекания, которая характеризует большие отрезки жизни человека. Представляется, что правомерно говорить о критических и сензитивных периодах в ходе отдельной конкретной деятельности. Несомненно, что критическим является переход от скрытого подготовительного этапа деятельности к началу реальных преобразований. Житейская мудрость, воплощенная в словах «лиха беда начало», отражает этот факт. Самый первый, скрытый этап деятельности характеризуется переживанием влечения, за которым следует особая пристрастность восприятия окружающей действительности. Деятельность может оборваться на этом этапе, и в каждом из нас временами угасает в самом начале какая-то деятельность. Это значит, что момент перехода от скрытых этапов деятельности (включающих и этап принятия решения) к началу реального ее выполнения требует определенного, иногда значительного усилия со стороны личности, несмотря даже на безусловность принятого решения. Ведь это – решимость личности на встречу с миром, в которой всегда есть момент непредсказуемости, есть опасность потерпеть неудачу даже при самых благоприятных условиях и возможностях. Особая напряженность или критичность этого этапа выявляется в ситуациях, где объектом деятельности является выяснение, изменение или установление отношений личности с другими людьми. В психологическом плане этот критический этап деятельности крайне слабо исследован. Основная психологическая трудность указанной фазы деятельности – прежде всего мотивационного порядка: мотивация оказывается недостаточно сильной, чтобы личность начала двигаться в пространстве именно этой деятельности. Система побуждений личности может ослабнуть и на любом ином этапе ее деятельного осуществления.

Л. И. Анцыферова, Развитие личности и проблемы геронтопсихологии, 2006

В начале ХХ в. Г. Зиммель и Дж. Г. Мид, размышляя о зарождающейся амбивалентности и парадоксах, связанных с этой ситуацией, представляли индивида в качестве отдельной личности, связанной с обществом творчески и автономно. Затем последовали работы Ю. Хабермаса, касающиеся коммуникативного действия и политического участия. В этих теориях используется гегелевская философская концепция идентичности, которая социологически соединяема с процессами социального опыта и настаивает на интегрированной личности. Принцип идентичности кажется необходимым в общем плане для упорядочения действий и опыта, особенно в отношении морали. Этот принцип может помочь человеку понять, кто он и чего он хочет достичь при принятии решения о том, как действовать или как разрешить моральную дилемму. Другими словами, люди, которые не знают, кто они такие, определенно не знают, что они хотят делать. Но действительно ли знание ответа на вопрос «кто я такой?» способно обеспечить надежный фундамент в многомерном мире? При полирежимном социальном порядке на членов общества возложены временны́е обязательства по причине постоянной трансформации порядка. Упрощенное понимание идентичности – в смысле способности осознавать себя по принципу «я такой, а не другой» является безнадежно устаревшим. То, что человек называет своей «идентичностью», неизбежно принадлежит большому числу личностей, затерянных в прошлом, а также «незнакомому Другому». Ответ на вопрос «кто я?» можно искать в зависимости от числа возможных ситуаций, в которых он возникает.

Елена Рождественская, Биографический метод в социологии, 2012

Проблемы, на которые сегодня обращается наиболее пристальное внимание, непосредственно связаны с традиционной для психологии постановкой вопроса об основных единицах анализа психического. Объективные обстоятельства и методы, с помощью которых исследователи узнают что-то новое о человеческой психологии, существенно изменяют научные представления о «единицах психики». В разные исторические периоды единицами анализа психики выступали ощущение, рефлекс, действие, отношение, значение и т. п. На современном этапе развития психологической науки есть основания считать, что в качестве единиц психики следует рассматривать более интегративные образования, основанные на трансформации структур индивидуального опыта человека. Примером могут служить события (Барабанщиков, 2002) и ситуации (Росс, Нисбетт, 1999; Кашапов, 2004). Сегодня ученым стало ясно, что любая ситуация включает воспринимающего, понимающего и оценивающего ее человека. Иначе говоря, взаимодействие субъекта с объектом фактически приводит к включению познающего в познаваемое. Человек парадоксальным образом и противостоит как нечто внешнее объективным обстоятельствам своей жизни, и сам является их внутренним условием. Субъект не только пассивно фиксирует, понимает природные и социальные ситуации, но и пытается активно воздействовать на них. Вследствие этого он преобразует не только мир, но и себя в мире.

В. В. Знаков, Психология понимания. Проблемы и перспективы, 2005

Основной пафос и новизна подхода Франкла связаны у него, однако, с третьей группой ценностей, которым он уделяет наибольшее внимание – с ценностями отношения. К этим ценностям человеку приходится прибегать, когда он оказывается во власти обстоятельств, которые он не в состоянии изменить. Но при любых обстоятельствах человек свободен занять осмысленную позицию по отношению к ним и придать своему страданию глубокий жизненный смысл. «Как только мы добавляем ценности отношения к перечню возможных категорий ценностей, – пишет Франкл, – становится очевидным, что человеческое существование никогда не может оказаться бессмысленным по своей внутренней сути. Жизнь человека сохраняет свой смысл до конца – до последнего дыхания» (там же, с. 175). Пожалуй, наибольшие практические достижения логотерапии связаны как раз с ценностями отношения, с нахождением людьми смысла своего существования в ситуациях, представляющихся безвыходными и бессмысленными. Франкл считает ценности отношения в чем-то более высокими, хотя их приоритет наиболее низкий – обращение к ним оправдано, лишь когда все остальные возможности более активного воздействия на собственную судьбу исчерпаны (Frankl, 1973; 1979).

Д. А. Леонтьев, Психология смысла: природа, строение и динамика смысловой реальности, -1

Личностно-ситуативная концепция заключается в признании роли и значимости тех или иных личностных качеств, свойств, черт в зависимости от конкретной ситуации, в которую попадает личность. Так, в одних ситуациях (допустим, поэтическое, художественное творчество, изобретательство и др.) весьма эффективна деятельность лиц с определенными шизоидными чертами; в других ситуациях эти же шизоидные черты могут мешать успешному достижению цели. Исследования показывают, что поведение, результаты деятельности личности зависят не только, а порой и не столько от личностных качеств, сколько от их соотношения с другими факторами. Вот одно из мнений на этот счет: «Поведение человека… менее чем на 50 % зависит от прогноза, построенного на изучении качеств его личности, в большей степени оно зависит от соотношения ситуации, в какую попал человек, от стратегии, вида деятельности, которые он выбрал в этой ситуации, и от его личностных особенностей.

Н. И. Конюхов, Шизоидность: ?!, 2011

Говоря о разном отношении к выбору путей разрешения проблемной ситуации, необходимо учитывать, что большей частью важна не столько сама ситуация, сколько представление о ней действующего субъекта. Именно это представление влияет на его поведение. Возможно несколько вариантов расхождения объективного содержания ситуации и ее субъективного восприятия: 1) ситуация может совершенно не измениться по сравнению с прежней, а вся «проблема» привносится искаженным воображением; 2) проблема может действительно существовать, но преувеличиваются ее роль и степень остроты, а поле зрения по поводу возможных вариантов ее решения у субъекта сужается; 3) неверная оценка субъектом существующих в данной ситуации факторов, предполагаемых последствий и собственных действий.

Ю. М. Антонян, Личность преступника, 2004

К. Левин (Lewin, 1935) в своих работах о «жизненном пространстве» человека активно исследовал проблему взаимосвязи поведения с личностными и ситуационными факторами. Именно им впервые была предложена формула двойной детерминации поведения: B = f (P E), где В – психологическое поведение (Behavior); P – личность (Personality), а Е – психологическая среда (Environment). Он утверждал: «…чтобы понять или предсказать психологическое по ведение (В), необходимо для каждого психологического события (действия, эмоции, речевого высказывания и т. п.) определить существующую на тот момент ситуацию в целом, т. е. текущую структуру и состояние личности (Р) и психологической среды (Е). B = f (P E). Каждый факт, который существует психобиологически, должен иметь место в этом поле, и только факты, которые имеют такое место, обладают динамическими эффектами (являются причиной событий). Среда во всей совокупности своих качеств (направлении, расстояниях и т. д.) должна быть определена не как физическая, но как психобиосоциальное пространство, то есть в соответствии со своей квазифизической, квазисоциальной и квазиментальной структурой» (Lewin, 1935, р. 79). Тем самым К. Левин подчеркивал и внутреннюю интеракцию личности и ситуации: ситуация влияет на текущее состояние личности, личность же интерпретирует ситуацию определенным образом.

Ю. Е. Зайцева, Общий психологический практикум. Личность, 2017

Однако сложность процесса осмысления состоит в том, что на пути индивидуальной эволюции нет внешних критериев и социального одобрения. Этот путь – за грань социального, коммуникативного образа реальности, хотя второе невозможно без первого. Социум, хотя и не думает об этом, живет своими корнями-индивидами и тем знанием, а также тем развитием тела, которые индивиды достигают на своем пути. Сегодня социум предпочитает управление и взаимодействие на основе текста – юридических, научных, религиозных и т. д. законов и догм. Общество, которое может сформироваться из индивидов, развивших свой разум до внутреннего осознания границ жизни, несомненно получит другой мощный инструмент самоуправления, обусловленный самой природой материальной реальности. С точки зрения эволюции, индивида этот инструмент – внутреннее осознание своего наличного состояния по отношению к состоянию жизни – более экологичен чем текст. Ведь в современной ситуации создание текста больше не является чем-то исключительным, подобным тому как это было в библейские времена: тексты создаются во множестве, отражая частные интересы отдельных людей и групп, никак не согласовываясь с интересами целого. В этом случае главным, хорошо осознаваемым условием эволюции разума как индивида, так и сообщества является сама жизнь. Только ее можно признать в качестве экологически верного управляющего параметра социальной системы взаимодействующих индивидов.

Л. Г. Пугачева, Человек в космосе мышления. Введение в эпистемологию (сборник), 2008

Нравственные конфликты – конфликты между различными ценностями – могут, однако, при неблагополучном их разрешении привести к ноогенным неврозам, по сути представляющим экзистенциальную фрустрацию – препятствие стремлению к реализации смысла жизни. В таких случаях психотерапия направляется на помощь человеку в определении собственной позиции по отношению к сложившимся жизненным обстоятельствам через обращение его сознания к подлинно духовным сущностям. Целью психологической помощи является открытие пациентом адекватного для него уникального смысла жизни в ситуациях, представлявшихся ему прежде безвыходными. Человек свободен по отношению и к своим влечениям, наследственности, и к факторам внешней среды, он свободен в своих выборах и в реализации принятого решения, но он и ответствен за осуществление найденного им смысла жизни (логотерапия В. Франкла). Задачей консультанта является помощь в расширении сознания человека, в открытии нового понимания своей жизни и возникающих в ней проблем, в обретении им своего истинного Я, смелости стать этим Я, в восстановлении отношений человека с миром, принятии ответственности за свои поступки и свою жизнь, в понимании необходимости духовного напряжения, присущего природе человека (дазайнанализ (Daseinanalyse) Р. Мейя, экзистенциальная психотерапия по Дж. Бьюдженталю).

Коллектив авторов, Психология кризисных и экстремальных ситуаций. Индивидуальные жизненные кризисы; агрессия и экстремизм, 2013

Сторонники второго подхода к объяснению поведения человека локализуют основные его причины уже не в личности, а в ситуационных факторах, особенностях ситуации.[78] Их интерес направлен на выявление причин, обусловливающих изменение поведения во времени: приспособление живого существа к меняющимся ситуационным условиям. В этом случае индивидуальные различия остаются вне сферы внимания, действие изменяется во времени вследствие накопления опыта. Несмотря на односторонность локализации причин поведения при таком подходе ситуационизм продолжает существовать не только в обыденном сознании, но и в профессиональном. Например, 49 % опрошенных автором осужденных при ответе на вопрос: что явилось мотивом совершения ими преступления, ссылались на особенности сложившейся ситуации, 21 % опрошенных судей считают, что мотивом преступления может являться определенный стимул, другими словами, какой-то внешний раздражитель.

С. В. Скляров, Вина и мотивы преступного поведения, 2004

Занимая определенное положение в обществе, ощущая свои отношения с другими людьми, с миром событий, с самим собой, человек оказывается в исключительной, только ему доступной ситуации, поскольку никто, кроме него самого, не находится в таких же отношениях с указанными «персоналиями», никто, кроме самого этого человека, не занимает того места в социальных, ролевых и прочих структурах, которое занимает он сам. Разумеется, особенность, эксклюзивность его положения детерминирует и содержательную отличность Индивидуальной Реальности данного конкретного человека от Индивидуальной Реальности любого другого лица. Местоположение данного человека во всем множестве систем его существования определяет специфичность его убеждений, его отношений, его «внутренние обстоятельства», которые, в свою очередь, и составляют его Индивидуальную Реальность.

А. Н. Алехин, Развитие личности. Психология и психотерапия, -1

Осложняет ситуацию отсутствие единого определения понятия «свобода», а также то, что оно постоянно упоминается в средствах массовой информации и политических диспутах, постепенно теряя свой истинный смысл и ценность, зачастую становясь объектом спекуляций. Возможно именно поэтому в конце XX в. в период становления информационного общества перед философией встал ряд вопросов, не утративших актуальность и по сей день. Какие изменения в обществе происходят под воздействием информации? Какую роль в этих изменениях играют средства массовой информации? Возможно ли управление массовым поведением и массовым сознанием? Является ли подобное управление насильственным или свобода индивида остается непоколебимой? Стоит упомянуть о появившемся сравнительно недавно, но уже ставшем популярным выражении «управление свободой», подразумевающем не только возможность, но и активное осуществление управленческого воздействия на человека в его повседневной жизни. В качестве подтверждения существования феномена «управления свободой» приводятся примеры рекламных акций, достигающих своих целей (покупка человеком товаров без реальной потребности), или голосование на политических выборах за кандидата, в котором человек на самом деле не заинтересован. Примеров подобных ситуаций можно привести множество, однако является ли все это свидетельством того, что человек тем самым лишается свободы? Именно выбор, свобода выбора являются сущностной характеристикой жизненной позиции человека, и социально-философская интерпретация проблемы свободы выбора обладает большим теоретическим потенциалом, способным расставить все точки над «i» в этом вопросе. Решение проблемы свободы личности лежит в определении границ свободы, поскольку свободной можно назвать только личность, совершающую и реализующую свой выбор, осознавая при этом свою ответственность за него.

Коллектив авторов, Методологические проблемы социально-гуманитарных наук, 2013

Социальный опыт человека весьма сложен по своей структуре, поскольку включает в себя и собственно поведение человека в окружающей среде, и его подготовку всеми сферами психики человека, в том числе сферой социальной детерминации психики. При этом необходимо помнить, что в социальном опыте субъекта фиксируется множественное повторение психического и физического поведения со всеми ошибками и их преодолением или закреплением. Вместе с тем социальный опыт и его отражение в психике не одно и то же. Ведь человек применительно к ситуации берет не весь социальный опыт, а только ту его часть, которая имеет непосредственное отношение к ситуации. Мало того, даже из этой части довольно часто субъект берет не все, а лишь то, что с его позиций является наиболее привлекательным. Поэтому введенный в психику образ жизненного опыта, как правило, уже усечен, т. е. в чем-то ошибочен.

А. П. Козлов, Понятие преступления, 2004

Коммуникативная компетентность предполагает адекватность в любой ситуации. Однако деятельность пишущего человека связана с риском, неопределенным исходом и возможностью непредвиденных последствий контактов с людьми. При взаимном реагировании и восприятии журналист, пытающийся изменить поведение другого, всегда должен помнить, что объект реагирует не только на методы и способы, но и на него самого как на личность. Вопрос об отклонениях, допускаемых социальными (личностными и ролевыми) нормами, очень важен. Естественно, что ожидания и требования одного человека к другому или к группе, их взаимопонимание имеют определенные рамки и пределы. Поэтому здесь важно приспособление к партнерам с учетом их установок и ценностей, особенностей характеров, конкретных ситуаций и т. д.

Г. С. Мельник, Общение в журналистике: секреты мастерства, 2008

Межличностное познание всегда подчинено целям и задачам субъекта, которые заставляют его вступать в общение с тем или иным человеком. Своими реальными содействиями он актуализирует в партнере те стороны его внутреннего психологического облика, которые имеют прямое отношение к достижению поставленных целей. Именно они и становятся предметом главного внимания и понимания. Поэтому мы знаем друг друга довольно односторонне. Например, руководитель знает своего подчиненного как работника, но не как, например, отца семейства, мужа, родителя, соседа по квартире или по даче и т. д. Чем шире круг задач, побуждающих нас вступать в общение с каким-либо человеком, тем полнее наше знание о нем. Одна из типичных ошибок межличностного познания заключается в стремлении абсолютизировать свои весьма ограничейные знания о каком-то человеке, то есть в попытке вывести их за рамки тех жизненных ситуаций, в которых они были получены субъектом. Это называется эффектом поспешного обобщения. Другая распространенная ошибка выражается в склонности считать свое представление о ком либо типичным и, как следствие, допускать, что другие люди придерживаются того же мнения. Эта особенность межличностного познания называется эгоцентрическим эффектом [25].

К. М. Романов, Психологическая культура личности, 2015

Влияние культурного контекста на управление персоналом сегодня представляется вполне очевидным. Согласно гуманистическому подходу культура может рассматриваться как процесс создания реальности, которая позволяет людям видеть и понимать события, действия, ситуации определенным образом и придавать смысл и значение своему собственному поведению.

А. С. Корчагина, Управление персоналом. Ответы на экзаменационные билеты, 2009

Анализ понятия «ситуация» в теории Д.Н.Узнадзе показывает, что этим понятием обозначена вставшая перед субъектом, но не данная ему в сознании задача. Эта задача уже решена в том смысле, что она в потенции содержит свое решение и тем самым является основой свободного выбора дальнейших поступков и реакций живого существа, основой целенаправленного избирательного поведения. «Все, к чему сознание стремится, все, что оно в конце концов нам дает, по существу уже представлено в подпсихическом. Разница только в том, что там оно представлено in nuce…» (Узнадзе, 1925 – цит. по Шерозия, 1969, с.261). В 1920 годы мысль о том, что то, к чему сознание стремится, т. е. цель действия, представлена до наступления этого действия в подпсихическом, причина позднее следствия, могла показаться кощунственной и противоречащей материалистическому пониманию психики. Однако в наше время после появления работ Н.Винера, Н.А.Бернштейна и П.К.Анохина представления о цели как ключевом моменте регулирования, определяющем относительную устойчивость и направленность поведения в непрерывно меняющемся потоке воздействий различных раздражителей на организм, прочно заняли свое место в науке о поведении. В связи с этим есть все основания назвать Д.Н.Узнадзе одним из предвестников этих представлений в психологии.

А. Г. Асмолов, По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии, 2002

Проблема ценностных изменений на Западе – ведущая тема многих исследований. Известный английский социолог 3. Бауман задумался о том, что мог бы сказать об этом сегодня Дж. Оруэлл, автор знаменитой антиутопии «1984». Ответом на этот вопрос стал собственный диагноз Баумана: Запад является индивидуализированным обществом1. Не означает ли это, что появляется новый автономный, ответственный и свободный индивид, что реанимируется главная фигура классического капитализма? Совсем нет. В качестве основного достоинства Запада всегда признавалась осуществленная им индивидуализация – формирование свободного, автономного и ответственного индивида. В 30-е годы прошлого века, в пик перехода Запада к массовому производству, гордость Запада – автономный индивид – был вытеснен массовым индивидом, усредненным продуктом неоднородной, но по-своему – в плане своего тяготения к упрощенным образцам культуры – гомогенной массы, создаваемой массовым производством. Теперь источником омассовления являются СМИ, телевидение с характерными для него стандартизированными формами превращения любой проблемы, действительно заботящей людей, в товар и развлечение. Согласно Бауману, индивидуализированному обществу присущи три характерные черты: утрата человеком контроля над социальными процессами; незащищенность перед переменами, которые он не в состоянии контролировать, и перед ситуацией неопределенности, в которой он должен жить; следующая отсюда неспособность человека к планированию и достижению долговременных целей, жизненных стратегий и подмена их немедленными, пусть и не столь существенными результатами. Бауман фиксирует появление индивида, которого было бы уместно назвать «негативным» – отщепившимся от социальной ткани, от мысли о «другом», от ощущения, что «свобода кончается на кончике носа другого», лишенным чувства солидарности и ответственности, ставящим только краткосрочные задачи.

В. Г. Федотова, Хорошее общество, -1

Вопрос о том, является ли поведение человека более общим понятием, чем деятельность (труд, учение, игра и т. д.), или, напротив, деятельность есть родовая характеристика человека, по отношению к которой поведение – частный вид, должен, как нам представляется, решаться конкретно, в зависимости от плоскости рассмотрения человека. В данном случае, когда нас интересует именно личность и ее структура, можно считать поведение человека в обществе родовой характеристикой, по отношению к которой все виды деятельности (например, профессионально-трудовая) имеют частное значение. Нам представляется весьма полезным с этой точки зрения понимание личности как субъекта поведения, посредством которого реализуется потребность в определенных объектах и определенных ситуациях. ‹…›

Лев Куликов, Психология личности в трудах отечественных психологов, 2009

В отдельно взятом государстве не все люди одинаково оценивают одни и те же действия и поступки. Человек является носителем определенной традиции в силу условий своего рождения, жизненного опыта, исторической ситуации. Сложность и противоречивость отдельных аспектов жизни человека иногда приводит к формированию принципиально различных ценностных представлений у отдельных лиц, сложившихся в силу неадекватного отражения ими социальных условий действительности. Эти ценностные представления во многом формируют образ жизни, который определяет степень активности личности, содержание и характер ее деятельности. Личность является носителем различных интересов, формирующихся на базе потребностей. Границы социально приемлемого поведения нередко размываются относительностью и непостоянством нравственных категорий.

С. В. Тасаков, Нравственные основы норм уголовного права о преступлениях против личности, 2008

Сложившаяся Я-концепция обладает свойством самоподдержания. Благодаря этому у человека создается ощущение своей постоянной определенности, самотождественности. Самосогласованность Я-концепции не является абсолютной. Поведение индивида бывает разным в зависимости от ситуации, в которой он находится, от принятой им психологической или социальной роли. Такая рассогласованность, как правило, соответствует неперекрывающимся контекстам, ситуациям в жизни человека. Стабильность Я-концепции обеспечивает человеку чувство уверенности в направлении своего жизненного пути, в восприятии своих различных жизненных ситуаций как единого непрерывного в своей преемственности опыта.

И. Г. Станиславская, Психология. Основные отрасли, 2014

Все то, что мы обсудили выше, составляет, так сказать, общую часть нашего экзистенциального анализа, которую теперь необходимо дополнить специальной частью. Под этой частью мы понимаем ту технику, которая позволяет справиться с многообразнейшими отговорками больного, и ту диалектику, при помощи которой удается как устранить протест человека против мнимых тягот ответственности, так и прекратить его бегство от собственной свободы. В любом случае нам в определенных обстоятельствах будет необходимо донести до простого человека понимание ответственности как одной из основополагающих составляющих человеческого бытия-в-мире, сделать это на максимально конкретизированных обыденных примерах. Здесь мы можем оказаться и в таких ситуациях, когда не следует стесняться прибегать к подходящим аллегориям. Здесь и далее мы безусловно имеем продукт личного опыта, формирующийся в ходе мировоззренческих дискуссий с больным, но нас в данном случае, разумеется, интересует далеко не только оценка практической составляющей, но и, конечно же, характер фрагментарного и субъективного, равно как и все проявления личностного опыта.

В. Э. Франкл, Логотерапия и экзистенциальный анализ: Статьи и лекции, 1998

Предметом собственно психологического подхода к трудной жизненной ситуации является ее изучение как феномена, раскрытие закономерностей формирования, динамики и завершения разных видов ситуаций; выявление специфики переживания, проживания и совладания представителями различных этносов и культур, отдельных групп и лиц с разными индивидуально-психологическими особенностями. Начинаются серьезные испытания для взглядов человека на жизнь. Ревизии подвергается по сути все мировоззрение, система ценностных ориентаций, включая понимание смысла жизни, отношение к Богу, государству, семье, друзьям, самому себе. Субъект нуждается в изменении отношения общества к нему, которое нельзя свести лишь к конкретной помощи и поддержке, он нуждается в развитии такой социально-психологической компетентности, которая выведет его на конструктивное преодоление трудной жизненной ситуации.

С. В. Шмелева, Психология. Учебник, 2013

Раскрытие представлений Э. Фромма о типах индивидуальности продуктивной и непродуктивной личности следует начать с указания на его точку зрения об основной движущей силе развития личности. Такой движущей силой является потребность человека в гармонизации своей жизни, потребность в непротиворечивом, безальтернативном существовании. Она неизбежно возникает у человека как реакция на объективную дисгармоничность и неопределенность самой сущности его жизни. Эта потребность побуждает человека к выработке общих представлений о мире и о себе, которые содержали бы готовые однозначные решения тех многочисленных экзистенциальных и исторических дихотомий, с которыми он сталкивается в своей жизни, а значит, подсказывали бы ему, как надо и как не надо жить. Если эти представления способны указывать человеку пути разрешения жизненных противоречий, предписывать, как ему поступать в той или иной проблемной ситуации, то они естественно выполняют функцию гармонизации его жизни. Характерная особенность этих общих представлений состоит в том, что они являются не только познавательными, но также и представлениями, в истинность которых человек безусловно верит.

С. А. Капустин, Критерии нормальной и аномальной личности в психотерапии и психологическом консультировании, 2014

Для этой таблицы я использовала множество разных источников информации. Думаю, что нет необходимости указывать их все. Я могла бы привести в доказательство очень много конкретных примеров поведения как отдельных людей, так и групп людей, которые переживали и переживают общественный кризис в разных формах, общих только тем, что в них есть содержание этого переживания, которое кратко можно назвать переживанием собственности, – именно оно было предельно актуализировано у них в их социальной ситуации развития.

Г. С. Абрамова, Психология развития и возрастная психология, 2022

Человек обладает способностью сознательно формировать свои представления об успехе, может управлять своим поведением как в логике удовлетворения потребностей, так и в логике ценностей и смыслов, может осознанно трансформировать свою личность. Чтобы добиться максимально возможного осознания и возможности самотрансформации, необходимо сформировать умение видеть те или иные стороны своей личности свое поведение как бы со стороны, «разотождествиться» с ними. Обычно человек отождествляет себя либо со своим телом, либо с интеллектом, либо со своими чувствами, поведением, либо с какой-то др. своей частью. Приобретя свободу и способность выбирать отождествление или разотождествление с любой из сторон своей личности или своего поведения, человек попадает в позицию невовлеченного свидетеля (понимающего, что наблюдатель отличается от наблюдаемого). Изменяя что-то в себе, человек получает изменения и вовне, в социальной ситуации, в к-рой протекает его жизнь (или какая-то часть ее). Т. о., в кач. условий самоуправления своим О. можно рассматривать следующие: 1) разотождествление с процессом своего О.; 2) выявление интрасубъектных структурных составляющих процесса своего О. (по выражению Н. Ф. Талызиной – «его логики»), к-рые рассматриваются как «мишень» собственных управляющих воздействий; 3) овладение технологиями управляющих воздействий на процесс своего О.; 4) зрелость личности как субъекта управления собственным поведением, О.

Коллектив авторов, Психология общения. Энциклопедический словарь, 2011

Традиционно и по понятным причинам поведение рассматривается как действие субъекта, однако, противопоставив субъекта поведения его поведению, мы оказываемся в принципиально иной ситуации: теперь поведение – есть нечто, что воздействует на субъекта, определяет его положение в своем собственном континууме. Действительно, то, что представляет из себя человек, определяется тем, как он себя ведет, – как и что он думает, чувствует, каково его отношение к самому себе, к событиям и явлениям, наконец, какую позицию он занимает в отношении других людей. То есть, субъект оказывается в каком-то смысле заложником своего поведения.[101] Единственное, что можно было бы без всяких оговорок сказать о субъекте, так это то, что он стремится к выживанию (тенденция выживания). Однако то, как реализуется эта его тенденция, зависит не от него собственно, но от его поведения, то есть содержания континуума поведения.

А. В. Курпатов, Руководство по системной поведенческой психотерапии, -1

Подчеркивая эвристические возможности понятий естественного и искусственного в осознании сложившейся ситуации, мы не намерены увлекаться отслеживанием перипетий в их использовании разными авторами. Гораздо интереснее обсуждать непосредственно «бытийные» проблемы. Увидеть одну проблему в облике разных определений гораздо важнее, чем обсуждать, какое из определений обладает большими достоинствами. Во многих случаях речь вообще будет идти как бы про другое, например, о соотношении деятельности и общения, познания и понимания, истины и блага, но трактовка этих феноменов все равно обусловлена решением задач сохранения естественного человека в искусственной среде.

В. А. Кутырёв, Естественное и искусственное: борьба миров, 2014

Выше приводилось положение М. Хайдеггера, что подлинное начало всегда есть за-скок вперед. В нем слиты память рода, настоящее и альтернативное будущее. В терминологии А. А. Ухтомского – это активный хронотоп. Такое же свойство сохраняют и другие, возникающие позднее формы чувственной и интеллектуальной интуиции. Результатом интуиции или инсайта всегда является новый образ реальности. Ухтомский рассматривал образ и мысль как гипотетический проект реальности. Их «проективный характер происходит оттого, что мои образы и представления всегда имеют практическое значение – они имеют в виду ту или иную деятельность и воздействие на реальность с моей стороны, то или иное взаимодействие с реальностью» [Ухтомский, 2008, с. 191]. Н. А. Бернштейн говорил об этом же в терминах Ist wert и Soll wert – что есть и что должно быть – как о характерных чертах образа ситуации. Значит, инсайт всегда есть и форсайт (foresight), он содержит потребное будущее. Согласно Блаженному Августину, только через напряжение действия будущее может стать настоящим. (Не-потребное будущее приходит само.) Интуиция или инсайт (вместе с форсайтом), если характеризовать время в пространственных категориях, есть «карта-обозрение», временная перспектива, которая должна быть преобразована в траекторию движения, в «карту-путь» или в «дорожную карту». Такое преобразование уже требует дискурсии как метода достижения цели. Естественно, что бывают ситуации, когда интуиция, минуя дискурсию, сливается с действием, что характерно, например, для поступка. Не буду воспроизводить в замечательный бахтинский сюжет о «поступающем мышлении» и «жизни-поступлении». Отмечу лишь, что непосредственность в отношениях между людьми не менее важна, чем непосредственность восприятия мира.

Сборник статей, Перспективные направления психологической науки. Сборник научных статей. Выпуск 2, 2012

Автор динамической теории личности К. Левин признавал функционирование внутренних заряженных систем, жизненного пространства и временной перспективы жизни как единого континуума. Вместе со своими многочисленными учениками (Т. Дембо, Б. Зейгарник, А. Карстен, Ф. Хоппе и другими) К. Левин провел целую серию оригинальных экспериментов, что позволило зафиксировать и охарактеризовать два типа активности в условиях возникающего напряжения и конфликта: полевую и опосредствованную активность. Полевой тип активности характеризуется тем, что возникающее доминирование «власти» поля в изменяющихся обстоятельствах взаимодействия целиком подчиняет себе человека, предопределяя, в том числе, происхождение у него пессимистического настроения и агрессивного напряжения. Человек с полевым типом активности раздражается, говорит гневные слова, а в дальнейших встречах с экспериментатором не поддерживает общение, избегает новых встреч, хотя вознаграждение за работу в эксперименте получил, и объективных причин для обиды и огорчения не было. Психологически сложно организованная и опосредствованная активность участников эксперимента проявляется в том, что в условиях кризисной жизненной ситуации (воспроизведенной в эксперименте), переживания таких людей остаются автономными от возникающих неблагоприятных обстоятельств. Они стремятся «встать над полем» проблем, начинают прогнозировать свои новые возможности, фантазируют, пытаясь найти приемы преодоления барьеров, а самое главное, сохраняют позитивное настроение и веру в других людей, в перспективу разрешения трудной ситуации. По Левину, содержание эмоциональной включенности человека в происходящие жизненные изменения обусловлено масштабами сужения/расширения как его личного, так и его жизненного пространства. Эмоциональная регрессия возникает в тех случаях, если сужаются границы реального жизненного пространства, уменьшается психологическое время, нарушаются переходы между реальностью и ирреальностью (нарушаются связи и переходы между действием и фантазией)[9].

Л. В. Тарабакина, Эмоциональное здоровье подростка: риски и возможности, 2017

В истории психологии личностный принцип появляется в связи с преодолением идей функционализма как направления, изучающего отдельные психические функции – ощущение, внимание, память и др. в отрыве от человека и его целостной психики. Необходимость введения личностного принципа была продиктована решением непростой задачи – преодоления постулата непосредственности, благодаря которому связь между сознанием и деятельностью не была обусловлена активностью субъекта, который просто исключался из этой связи. С. Л. Рубинштейн показывает, что проблема соотношения внешнего и внутреннего, природного и социального, разрешается только в том случае, если человек как субъект вводится внутрь, в состав бытия, интегрируя в себе все многообразие проявлений человеческого и обнаруживая собственную, аутентично присущую ему активность. Это значит, что внешние воздействия действуют только через внутренние условия, т. е. через сложную систему психодинамических и содержательных свойств психики, при этом ощущение, восприятие, память, мышление в какой-то мере выступают как функции личности, которые в определенном смысле зависят от ее мотивации, установок, ценностей, наклонностей. «Исчерпывающее рассмотрение психических процессов – восприятия, мышления (а не только, скажем, чувств) должно включить и „личностный“, и, в частности, мотивационный аспект соответствующей деятельности, то есть выявить в них отношение личности к задачам, которые перед ней встают. Однако это никак не значит, что можно рассматривать восприятие, мышление и т. д. только как частное проявление от случая к случаю изменяющегося отношения личности к ситуации» (Рубинштейн, 1959, с. 123).

А. К. Рубченко, Психологическая сепарация: подходы, проблемы, механизмы, 2015

Жизненная ситуация определяется в литературе как объективное стечение жизненных обстоятельств, субъективно воспринимаемых и оцениваемых преступником.[46] Жизненная ситуация не всегда может быть непосредственной причиной преступления. Для этого она должна стать предкриминальной, т. е. грозить разрешиться преступлением, создавать опасность преступления в любой момент. Только в таком случае она может быть названа объективной причиной преступления. Типы предкриминальных ситуаций разнообразны. Это может быть и проблемная, и стрессовая, и фрустрационная, и конфликтная, и криминогенная ситуации и пр. Предкриминальных ситуаций, таким образом, большое разнообразие.

А. В. Чернов, Криминогенная обстановка в Сибирском федеральном округе, 2006

Первую онтологию мы называем «пространственной». В ней постулируется абстрактное пространство, в котором нет и не может быть места, где нет политики. Или, скажем так, постулируется непрерывность политического пространства. Это феноменологически очень важно, поскольку отсюда следует, что каждая любым образом пространственно локализируемая нами ситуация будет политической по определению. Вторая онтология относится ко времени: время любой ситуации является временем политического действия или политических действий, совершающихся или совершавшихся в этой ситуации. Более того, любая ситуация мыслится как продолжающаяся во времени предшествовавших ей ситуаций, содержанием которых являлась или могла бы являться политическая деятельность. Отходя на шаг в сторону – хотя это потребовало бы других феноменологических операций, пока еще нами не совершенных, – мы могли бы, пусть сколь угодно условно, полагать любую ситуацию уже принадлежащей политической истории, о которой мы могли бы знать или не знать. Третья онтология – субъектная. Любое лицо, наблюдавшееся или могущее быть наблюдаемым в данной ситуации, является субъектом политической рефлексии, а значит, и соотнесенного с ней (мыслимого им) действия, уже в силу того, что мы наблюдаем его в данной (в принципе – какой угодно) ситуации. При этом деятельность, действование данного лица может быть как активным, то есть направленным на развитие, поддержание либо изменение ситуации, так и пассивным, то есть замыкающимся в перцепции данной ситуации или ситуации такого рода. Четвертая онтология – перцептивная-, она предполагает, что, сколь бы ни различны были типы, модусы и способы политической перцепции данной ситуации, эта перцепция предполагается политической. Такой тип перцепции Гуссерль называл апперцепцией. Апперцепция исходит из преобладающе однотипных восприятий, реализующихся во временных и пространственных рамках ситуации.

А. М. Пятигорский, Размышляя о политике, 2008

Показано, что уникальность внутреннего мира личности и особенности его взаимодействия с миром внешним порождают возникновение трудных ситуаций, что, в свою очередь, приводит к раскрытию различных типов поведения, направленных на поиск успешных форм реагирования на негативные события (Анцыферова, 1994). В этом плане примечательно мнение автора о том, что многие трудности имеют субъективный источник, создаются самим субъектом в силу наличия у него внутренних противоречий и переживаемой им дисгармонии, неудовлетворенности отношениями с окружающим его миром.

Коллектив авторов, Психологические исследования личности. История, современное состояние, перспективы, 2015

Н. А. Носов разделяет криминогенные состояния в ситуационных убийствах на два типа. В первом случае образ индивида может быть чрезвычайно энергетичным (следствие внушения или самовнушения) и тогда субъект получает возможность актуализироваться в обычной среде. Во втором случае среда создает идеальные условия для актуализации обычного образа личности. Примером может служить состояние опьянения, когда психика индивида становится более восприимчивой к действительности. Но само по себе наличие указанных обстоятельств не приводит к убийству или причинению иных последствий, необязательно физических. «Беда возникает тогда, когда момент актуализации совпадает с ситуацией реального присутствия потенциальной жертвы»[91]. Принятое в теории и практике искусственное разделение насилия на физическое и психическое не позволяет раскрыть эту криминологическую ситуацию. Механизм ее возникновения и, соответственно, разрешения выявляется на психологическом уровне и рассматривается в следующих главах.

И. А. Петин, Механизм преступного насилия, 2004

Таким образом, мы можем заключить, что первый тип морали абсолютен и всеобщ с точки зрения установок, однозначно влияющих на поведение человека в любой знакомой ситуации, но относителен и изменчив за пределами привычного жизненного круга. Второй же тип морали относителен в том смысле, что учитывает особенности каждой ситуации, не имеет жестких рамок стандарта, но абсолютен в своей основе – сознательно-нравственном общем подходе к жизни. Каким же типом морали обладает человек в действительности – это может зависеть от многих факторов, отмеченных исследователями-экспериментаторами (возраста, пола, уровня образования, принадлежности к определенной субкультуре и т. д.), и связано с уровнем развития личности.

П. Н. Устин, Добро и зло в этической психологии личности, 2008

Основным моральным противоречием в развитии молодого человека на этой стадии выступает дилемма между сохранением своей идентичности и выполнением множества социальных ролей, которая вносит постоянную путаницу в его самопонимание. На этом этапе формируется абстрактное мышление, определенные подходы к ситуациям, людям, вещам, моральные принципы, появляется интерес к философским, политическим, религиозным взглядам и идеям, идеалистические представления об изменении общества. Задача подростка заключается в том, чтобы, осмысливая себя в качестве ученика, сына/дочери, брата/сестры, участника спортивного клуба, гражданина, пассажира, представителя молодежной субкультуры и проч., достичь целостного представления о самом себе, увязать прошлый опыт с настоящим и своими будущими личностными жизненными стратегиями. При этом влияние родителей на успешное преодоление «кризиса идентичности» косвенно и зависит в большей степени от волевых, интеллектуальных, моральных способностей и выборов юношей и девушек. С точки зрения психолога, более продуктивна идентификация себя в этом возрасте с какой-либо молодежной субкультурой, чем потерпеть неудачу в идентификации своей личности вообще.

Коллектив авторов, Молодежь в зоне риска. Социально-культурные основы профилактики пьянства и алкоголизма, 2015