Неточные совпадения
Во
время присоединения Кавказа владетель Баку Гуссейн-хан объявил Цицианову, что он сдает город без боя; но, когда Цицианов с двумя ординарцами приблизился к городу, он был предательски убит.], свидетель его коварного убийства,
человек поля, боя и нужды!
«Tout le grand monde a ete chez madame la princesse… [«Все светское общество было у княгини… (франц.).] Государь ей прислал милостивый рескрипт… Все удивляются ее доброте: она самыми искренними слезами оплакивает смерть
человека, отравившего всю жизнь ее и, последнее
время, более двух лет, не дававшего ей ни минуты покоя своими капризами и страданиями».
Вот что забавляло теперь этого
человека. Анна Гавриловна очень хорошо это понимала, и хоть у ней кровью сердце обливалось, но она все-таки продолжала его забавлять подобным образом. Мари, все
время, видимо, кого-то поджидавшая, вдруг как бы вся превратилась в слух. На дворе послышался легкий стук экипажа.
Неведомов встал, вышел в коридор и послал
человека к Салову. Через несколько
времени, в комнату вошел — небольшого роста, но чрезвычайно, должно быть, юрковатый студент в очках и с несколько птичьей и как бы проникающей вас физиономией, — это был Салов. Неведомов сейчас же познакомил с ним Вихрова.
— А
человек, в это
время, спит; согласитесь, что он спит? — произнес Петин и представил точь-в-точь спящего и немного похрапывающего
человека.
— А
человек, в это
время, проснулся и крестится! — воскликнул Петин и представил мгновенно проснувшегося и крестящегося
человека.
Как некогда Христос сказал рабам и угнетенным: «Вот вам религия, примите ее — и вы победите с нею целый мир!», — так и Жорж Занд говорит женщинам: «Вы — такой же
человек, и требуйте себе этого в гражданском устройстве!» Словом, она представительница и проводница в художественных образах известного учения эмансипации женщин, которое стоит рядом с учением об ассоциации, о коммунизме, и по которым уж, конечно, миру предстоит со
временем преобразоваться.
— Не слепой быть, а, по крайней мере, не выдумывать, как делает это в наше
время одна прелестнейшая из женщин, но не в этом дело: этот Гомер написал сказание о знаменитых и достославных мужах Греции, описал также и богов ихних, которые беспрестанно у него сходят с неба и принимают участие в деяниях человеческих, — словом, боги у него низводятся до
людей, но зато и
люди, герои его, возводятся до богов; и это до такой степени, с одной стороны, простое, а с другой — возвышенное создание, что даже полагали невозможным, чтобы это сочинил один
человек, а думали, что это песни целого народа, сложившиеся в продолжение веков, и что Гомер только собрал их.
В это
время раздался звонок в дверях, и вслед за тем послышался незнакомый голос какого-то мужчины, который разговаривал с Иваном. Павел поспешил выйти, притворив за собой дверь в ту комнату, где сидела Клеопатра Петровна. В маленькой передней своей он увидел высокого молодого
человека, блондина, одетого в щегольской вицмундир, в лаковые сапоги, в визитные черные перчатки и с круглой, глянцевитой шляпой в руке.
Павел, когда он был гимназистом, студентом, все ей казался еще мальчиком, но теперь она слышала до мельчайших подробностей его историю с m-me Фатеевой и поэтому очень хорошо понимала, что он — не мальчик, и особенно, когда он явился в настоящий визит таким красивым, умным молодым
человеком, — и в то же
время она вспомнила, что он был когда-то ее горячим поклонником, и ей стало невыносимо жаль этого
времени и ужасно захотелось заглянуть кузену в душу и посмотреть, что теперь там такое.
Это
люди, может быть, немного и выше стоящие их среды, но главное — ничего не умеющие делать для русской жизни: за неволю они все
время возятся с женщинами, влюбляются в них, ломаются над ними; точно так же и мы все, университетские воспитанники…
— И Неведомова позовите, — продолжал Салов, и у него в воображении нарисовалась довольно приятная картина, как Неведомов,
человек всегда строгий и откровенный в своих мнениях, скажет Вихрову: «Что такое, что такое вы написали?» — и как у того при этом лицо вытянется, и как он свернет потом тетрадку и ни слова уж не пикнет об ней; а в то же
время приготовлен для слушателей ужин отличный, и они, упитавшись таким образом вкусно, ни слова не скажут автору об его произведении и разойдутся по домам, — все это очень улыбалось Салову.
Ванька вспомнил, что в лесу этом да и вообще в их стороне волков много, и страшно струсил при этой мысли: сначала он все Богородицу читал, а потом стал гагайкать на весь лес, да как будто бы
человек десять кричали, и в то же
время что есть духу гнал лошадь, и таким точно способом доехал до самой усадьбы; но тут сообразил, что Петр, пожалуй, увидит, что лошадь очень потна, — сам сейчас разложил ее и, поставив в конюшню, пошел к барину.
У Вихрова в это
время сидел священник из их прежнего прихода, где похоронен был его отец, — священник еще молодой, года два только поставленный в свой сан и, как видно, очень робкий и застенчивый. Павел разговаривал с ним с уважением, потому что все-таки ожидал в нем видеть хоть несколько образованного
человека.
В тот же день после обеда Вихров решился ехать к Фатеевой. Петр повез его тройкой гусем в крытых санях. Иван в наказание не был взят, а брать кого-нибудь из других
людей Вихров не хотел затем, чтобы не было большой болтовни о том, как он будет проводить
время у Фатеевой.
Присмотревшись хорошенько к Доброву, Вихров увидел, что тот был один из весьма многочисленного разряда
людей в России, про которых можно сказать, что не пей только
человек — золото бы был: честный, заботливый, трудолюбивый, Добров в то же
время был очень умен и наблюдателен, так у него ничего не могло с глазу свернуться. Вихров стал его слушать, как мудреца какого-нибудь.
— Нехорошо-то очень, пожалуй, и не сделается! — возразил ей почти со вздохом доктор. — Но тут вот какая беда может быть: если вы останетесь в настоящем положении, то эти нервные припадки, конечно, по
временам будут смягчаться, ожесточаться, но все-таки ничего, —
люди от этого не умирают; но сохрани же вас бог, если вам будет угрожать необходимость сделаться матерью, то я тогда не отвечаю ни за что.
Когда я приехал туда и по службе сошелся с разными
людьми, то мне стыдно стало за самого себя и за свои понятия: я бросил всякие удовольствия и все
время пребывания моего в Париже читал, учился, и теперь, по крайней мере, могу сказать, что я
человек, а не этот вот мундир.
Из одного этого приема, что начальник губернии просил Вихрова съездить к судье, а не послал к тому прямо жандарма с ролью, видно было, что он третировал судью несколько иным образом, и тот действительно был весьма самостоятельный и в высшей степени обидчивый
человек. У диких зверей есть, говорят, инстинктивный страх к тому роду животного, которое со
временем пришибет их. Губернатор, не давая себе отчета, почему-то побаивался судьи.
Парфен в это
время сидел на улице, на бревнах, под присмотром сотского. Когда он увидал подходящих с гробом
людей, то, заметно побледнев, сейчас же встал на ноги, снял шапку и перекрестился.
На целый губернский город выищется не более двух — трех сносно честных
людей, за которых, вероятно, бог и терпит сей град на земле, но которых, тем не менее, все-таки со
временем съедят и выживут.
В это
время вошел
человек и подал Вихрову чаю.
В это
время в гостиной и зале появился огонь и послышалось шушуканье нескольких голосов и негромкие шаги нескольких
человек.
В вашем доме этот господин губернатор… когда вы разговаривали с ним о разных ваших упущениях при постройке дома, он как бы больше шутил с вами, находя все это, вероятно, вздором, пустяками, — и в то же
время меня,
человека неповинного ни в чем и только исполнившего честно свой долг, предает суду; с таким бесстыдством поступать в общественной деятельности можно только в азиатских государствах!
Он чувствовал, что каждое слово, которое говорил описываемый им молодой
человек, сталью крепкой отзывалось; но в то же
время Вихров с удовольствием помышлял, что и этой силы недостанет сделать что-нибудь честное в службе при нынешнем ее порядке.
Он, кажется, все это сам уж очень хорошо знал и только не хотел расспросами еще более растравлять своих душевных ран; ходившей за ним безусыпно Катишь он ласково по
временам улыбался, пожимал у нее иногда руку; но как она сделает для него, что нужно, он сейчас и попросит ее не беспокоиться и уходить: ему вообще, кажется, тяжело было видеть
людей.
В это
время в кабинет вошел молодой
человек и не очень, как видно, умный из лица, в пиджаке, с усами и бородой.
— Он мало что актер скверный, — сказал Абреев, — но как и
человек, должно быть, наглый. На днях явился ко мне, привез мне кучу билетов на свой бенефис и требует, чтобы я раздавал их. Я отвечал ему, что не имею на это ни
времени, ни желания. Тогда он, пользуясь слабостью Кергеля к mademoiselle Соколовой, навалил на него эти билеты, — ужасный господин.
Вихров очень хорошо видел в этом направлении, что скоро и очень скоро театр сделается одною пустою и даже не совсем веселою забавой и совершенно перестанет быть тем нравственным и умственным образователем, каким он был в святые
времена Мочалова, Щепкина и даже Каратыгина, потому что те стремились выразить перед зрителем
человека, а не сословие и не только что смешили, но и плакать заставляли зрителя!
В это
время к ним подошла Мари с двумя молодыми
людьми, из которых один был штатский, а другой военный.
— Еще бы! — подхватила и Мари. — Он просто, как умный
человек, понял, что пришло
время либеральничать, и либеральничает; не он тут один, а целая фаланга их: точно флюгера повертываются и становятся под ветер — гадко даже смотреть!
— Оно должно состоять, — кричал Рагуза, заметно уклоняясь от прямого ответа, — когда великие идеи ослабевают и мир пошлеет, когда великие нации падают и угнетаются и нет великих
людей, тогда все искусства должны порицать это
время упадка.
Молодой
человек с явным восторгом сел за фортепиано и сейчас же запел сочиненную около того
времени песенку: «Долго нас помещики душили!» [«Долго нас помещики душили!» — песня на слова, приписываемые поэту В.С.Курочкину (1831—1875).
— О, господи! Про какие вы ветхие
времена говорите!.. Ныне не то-с! Надобно являть в себе
человека, сочувствующего всем предстоящим переменам, понимающего их, но в то же
время не выпускающего из виду и другие государственные цели, — каков и есть господин Плавин.
— Когда я принимал губернаторство, — снова начал он, уже гордо поднимая свою голову, — вы знаете — это было в самый момент перелома систем, и тогда действительно на это поприще вступило весьма много просвещенных
людей; но сонм их, скажу прямо, в настоящее
время все больше и больше начинает редеть.
Он все почти
время старался быть или около Захаревских, или около Вихрова как
людей более ему знакомых.