О книгоедстве

Цви Владимирович Найсберг

Цивилизация совершенно невообразимо хищна и утилитарна во всех своих простейших и плотских «воинственно благих» устремлениях. Культура подчас излишне возвышенна и парит в облаках абстрактной и вовсе совсем не в меру во всем обезличенной благости духа, довольно-то редко находя для себя нужным спускаться с тех самых седьмых небес на грешную землю.

"Что мог извлечь этот человек из работ Спенсера?" — подумал я. Достаточно хорошо помня учение этого философа, я знал, что альтруизм лежит в основе его идеала человеческого поведения. Очевидно, Волк Ларсен брал из его учения то, что отвечало его собственным потребностям и желаниям, отбрасывая все, что казалось ему лишним.

Что же еще вы там почерпнули? — спросил я.

Он сдвинул брови, видимо, подбирая слова для выражения своих мыслей, остававшихся до сих пор не высказанными. Я чувствовал себя приподнято. Теперь я старался проникнуть в его душу, подобно тому, как он привык проникать в души других. Я исследовал девственную область. И странное — странное и пугающее — зрелище открывалось моему взору.

— Коротко говоря, — начал он, — Спенсер рассуждает так: прежде всего человек должен заботиться о собственном благе. Поступать так — нравственно и хорошо. Затем, он должен действовать на благо своих детей. И, в-третьих, он должен заботиться о благе человечества.

— Но наивысшим, самым разумным и правильным образом действий, — вставил я, — будет такой, когда человек заботится одновременно и о себе, и о своих детях, и обо всем человечестве.

— Этого я не сказал бы, — отвечал он. — Не вижу в этом ни необходимости, ни здравого смысла. Я исключаю человечество и детей. Ради них я ничем не поступился бы. Это все слюнявые бредни — во всяком случае, для того, кто не верит в загробную жизнь, — и вы сами должны это понимать».

62

А между тем эдакий человек, веря в Господа Бога, хоть чего-либо еще боялся, и впрямь ожидая некоей той вполне возможно им, как есть совсем вот заслуженной кары и если не на этом, ну хотя бы на том всех уж нас (каждого в свое время) как пить дать ожидающем свете.

Однако, вконец этак раз и навсегда разуверившись в существовании каких-либо высших сил, — то, что с ним без тени сомнения явно так приключилось никак не иначе, а в свете самых тех до чего грандиозных стараний агностической, новоявленной философской мысли…

Ну, а кроме того он всецело вобрал в себя великую веру в торжество царя природы над всеми теми прочими ее подданными, а потому, в конечном итоге и стали подобные ему «сверхчеловеки» теми самыми акулами, что и вправду были на деле способны на время пожрать собой солнце.

И ведь всему этому мы как-никак, а непременно обязаны разве что именно тем до чего неимоверно толстенным фолиантам по ядерной физике.

И это как раз благодаря так и затаившимся в них великим знаниям всю эту нашу жизнь, современная нам наука может и впрямь оказаться способна именно до того делово и умело весьма безнадежно слепо улучшить, что вовсе никто тогда, кроме самых примитивных бактерий, далее существовать попросту явно никак не сможет.

Но то пока дело более чем совсем неопределенного и отдаленного грядущего…

И не дай только Бог, чтобы оно и впрямь-таки наступило, разом уж развеяв всякий наш прах в ядерную пыль.

И ведь книги они база не для одного духовного и технического прогресса, но и яд мудрости способный сгубить все живое на этой Земле

Причем буквально все, что ныне происходит в этом мире в той или иной степени самая прямая заслуга необычайно различных и разнообразных книг.

Они порою имеют на современного мыслящего человека именно то совершенно так полностью вездесущее магическое влияние…