О книгоедстве

Цви Владимирович Найсберг

Цивилизация совершенно невообразимо хищна и утилитарна во всех своих простейших и плотских «воинственно благих» устремлениях. Культура подчас излишне возвышенна и парит в облаках абстрактной и вовсе совсем не в меру во всем обезличенной благости духа, довольно-то редко находя для себя нужным спускаться с тех самых седьмых небес на грешную землю.

Ну а под чем-либо подобным явно подразумевается именно то безудержно ликующее предвкушение, что было сладостно и живо на редкость безбоязненно ими сходу выводимо из всего их неуемного воображения, что и вправду было чрезмерно так не в меру растравлено некими яркими бликами нисколько пока не определенного и истинно наилучшего далекого грядущего.

Причем приобрели они этакие новые духовные ценности как раз из снов наяву всех тех никак не в меру чересчур уж расчувствовавшихся при виде диковинных технических чудес доброхотов-философов, сколь многодумно проживавших свой век в сущем преддверье «судного дня» всей той былой и крайне (для них) затхлой эпохи.

Однако то были одни шапкозакидательские настроения, что сами собой весьма беспечно возникли на почве безмерно спешных и неистовых перемен к лучшему самой-то неразрывной нитью при этом кем-то явно увязанных со всеми теми изумительно «великими» нынешними чисто техническими достижениями.

Да вот ведь, однако, все эти так и окрыляющие души славные открытия на самом-то деле и выеденного яйца никак уж не стоили перед всей той суровой необъятностью тайн пока совершенно еще сокрытых от нас.

Ну а все те крайне заносчивые выражения по поводу творений божьих, которых ТОТ на самом-то деле и близко вот как оказывается вовсе и не сотворял имели в качестве основы именно ту толком пока совсем необоснованную эволюционную теорию.

И это как раз на ее весьма прочной базе и возникло затем великое псевдоучение социального дарвинизма, а из него собственно и вырос, подняв голову к тем отныне уж полностью пустым небесам тот навеки веков проклятый фашизм.

А впрочем, и сама эта чисто абстрактная научная теория как есть, изначально была сколь еще донельзя самоуверенно схематичной и явно на деле излишне простой для самого полноценного объяснения, так или иначе имеющегося во всем этом мире до чего величайшего же разнообразия всех форм ныне существующей жизни.

И было как-никак, а более чем доверху предостаточно, всех тех довольно-то блеклых намеков на ту принципиально иную значительно поболее утонченную, а заодно и сколь разносторонне весьма ведь мозаично сложную картину животного мира, чем то некогда только разве что приблизительно показалось Чарльзу же Дарвину.

И в тот безупречно достойный пример было бы на деле возможно разом еще взять именно тот лишь изначально полностью идеальный круг орбит планет Солнечной системы Коперника, некогда затем со временем вполне этак явно так превратившийся в эллипс Кеплера.

Ну, а как есть вполне напоследок уж ставшего, по теории Эйнштейна, эллипсом довольно-то у своих полюсов сколь наглядно и впрямь-то как есть несколько сплюснутым.

Вот точно так и теория Дарвина непременно нуждается в тех самых довольно многочисленных поправках и весьма существенных столь многое уточняющих коррекциях.

А то самое слепое невежество, что к тому же было чрезмерно перенасыщено всяческими поверхностными знаниями, разом уж порождает одни лишь те невообразимо лютые решения, безусловно, как есть немыслимо многих острых социальных вопросов.

И те самые исключительно так демонические постулаты попросту сходу заполонили собою все и вся…

То есть — это именно они немыслимо и беспардонно и заняли собой место ранее в том еще далеком Средневековье, весьма самозабвенно занимаемое жесткими христианскими догмами.

А между тем тот самый доподлинный духовный прогресс должен был, как на грех явно выглядеть абсолютно иначе, нежели чем та довольно-то простая замена одних стародавних суеверий некими вполне наглядно вовсе ведь иными новоявленными фобиями.