О книгоедстве

Цви Владимирович Найсберг

Цивилизация совершенно невообразимо хищна и утилитарна во всех своих простейших и плотских «воинственно благих» устремлениях. Культура подчас излишне возвышенна и парит в облаках абстрактной и вовсе совсем не в меру во всем обезличенной благости духа, довольно-то редко находя для себя нужным спускаться с тех самых седьмых небес на грешную землю.

77

Один, как и понятно, он в поле не воин, да только кто это вообще уж про то сказал, что Достоевский был тогда в поле совершенно один?

Несколько позднее другой классик Антон Палыч Чехов, медленно отхаркивая кровью свои легкие, собственно, в связи с тем и утратил всякую веру в Господа Бога, принялся разнузданно и бессмысленно разглагольствовать о некоем всеобщем полезном труде, что всех нас вскоре и выведет на тот единственно верный и, безусловно, на редкость правильный путь.

Ясное дело, что ему, до тех самых дней как-никак вполне уж более-менее здоровому человеку, вдруг сколь однозначно до чего явно тогда понадобилась весьма существенная помощь со стороны окружающих его людей, а он это со всею очевидностью сразу и впрямь никак невзлюбил.

Да только причем это тут все то население его страны, а тем паче еще и все прогрессивное человечество эдак ведь тоже разом в придачу?

Его мозг, отравленный расхолаживающим действием туберкулеза, безусловно, продолжил все также всемогуще верно творить.

Однако все, то довольно позднее его творчество вполне однозначно тогда оказалось и близко уж вовсе совсем явно не тем, чем были некогда ранее так и проникнутые светом, теплом и иронией произведения, которые его великий ум создавал некогда доселе ведь прежде.

Нет, теперь это было нечто, хотя и тоже всецело незаурядное, однако совсем же изрядно при всем том довольно-таки отчаянно заунывное, и пусть те поздние произведения Чехова по-прежнему были наделены искрой гениальности, но в точности таковы они были, в том числе и по всему своему непомерно расхолаживающему действию.

Психика читателей сколь безудержно в те ныне и впрямь до чего на редкость отдаленные времена весьма ведь нещадно тогда подвергалась массированной атаке совершенно уж отчаянно несносного чеховского нигилизма.

78

И это именно доктор Чехов, при помощи и впрямь до чего необычайно гениальных своих пьес, собственно, и создал довольно действенное психологическое давление на всю ту до чего безнадежно хрупкую, да и совсем до чего отчаянно ранимую, а также и более чем легко подающуюся всяческому стороннему влиянию душу русского человека.

И вот он тот, безусловно, так на редкость донельзя же яркий пример тех самых и впрямь до чего еще поздних его просоциалистических воззрений.

Чехов, «Три сестры»:

«Милый Иван Романыч, я знаю все. Человек должен трудиться, работать в поте лица, кто бы он ни был, и в этом одном заключается смысл и цель его жизни, его счастье, его восторги. Как хорошо быть рабочим, который встает чуть свет и бьет на улице камни, или пастухом, или учителем, который учит детей, или машинистом на железной дороге… Боже мой, не то что человеком, лучше быть волом, лучше быть простою лошадью, только бы работать, чем молодой женщиной, которая встает в двенадцать часов дня, потом пьет в постели кофе, потом два часа одевается… о, как это ужасно! В жаркую погоду так иногда хочется пить, как мне захотелось работать».

И вроде бы все тут фактически, несомненно, до чего и впрямь незыблемо полностью же житейски верно.

Да, может, то и было бы, собственно, как раз ведь именно так, кабы, конечно, не все, то сколь еще довольно-таки крайне неприглядно и бурно вскоре уж разом затем последовавшее.