Сверхъестественное

Сверхъесте́ственное — мировоззренческая категория, которая определяет то, что находится «над» физическим миром измерений и действует вне влияния законов природы, выпадает из цепи причинных связей и зависимостей, нечто первичное по отношению к реальности и воздействующее на неё.

В религиозном смысле сверхъестественное раскрывается через понятия сверхчувственного, нетелесного, непротяжного существования, которое невозможно обнаружить внешними органами чувств человека и приборами. В более узком смысле сверхъестественное также может рассматриваться как некое измерение иного, метафизического пространства — загробного мира, в котором душа, по мнению верующих, может обитать без физического тела.

Супранатурали́зм (от лат. suprа — сверх, и naturalis — природный, естественный) — мировоззренческая концепция, утверждающая существование особого духовного мира; вера в особый духовный мир.

В отличие от антропопатизма и антропоморфизма, одушевляющих предметы и явления природы, супранатурализм представляет фантастический мир сверхъестественных образов, обитающих за пределами чувственного мира. Например, солнце или река как живые, разумно и целесообразно действующие существа есть реальные объекты анимизма; боги Гелиос или Варуна как личности, стоящие выше человека, как божества есть мифические образы супранатурализма.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Если мир – это совокупность «вещей» (заметим: слово вещь имеет латинское соответствие res, от которого происходит термин реальность), которыми живут люди, то такой мир существенно отличается от философского, в котором жить невозможно. Здесь имеет место то, что называется философским удвоением мира: философия показывает, что за миром повседневной жизни находится другой, превосходящий первый. Это – непреходящий мир сущностей, смысла, истины, в отличие от преходящего, изменчивого мира явлений. Аналогичное удвоение мира происходит и в обычной жизни, когда люди обращают внимание на сны, силы, влияющие на обстоятельства или ход событий, будущее. Удвоение мира предполагает и научное познание, невозможное без специальных инструментов и теоретических представлений. Предельным удвоением жизненного мира можно назвать религиозное, в котором повседневная жизнь подчиняется священному, неприкасаемому, сверхъестественному миру. Философское удвоение также указывает на Иное, но делает это посредством мысли. Здесь можно дать техническое (рабочее) определение мысли: мысль – это средство отчетливого проведения различий между общими явлениями, т.е. такими, которые остаются недостижимыми другими, прежде всего физическими или мистическими средствами. Если все иные средства имеют чувственный характер (уточним: от простейших чувств до общих, от наблюдения до моделирования, от умиления до отрешения), то философия предполагает исключительно рациональные средства. Философ-эмпирик, как и философ- прагматик (прагматицист, сказал бы основоположник прагматизма американский логик Чарльз Сандерс Пирс (1839–1914)), приходят к идее опыта или убеждения, основам научного познания и мировоззрения вообще, посредством различений, проведенных мыслью. Такие различения и есть мысль.

Сергей Лобанов, О природе философии

Что же порождает искомое качество религиозности религиозных и религиозоподобных онтологий? Похоже, это группирование всех возможных смыслов мира вокруг идеи (образа) Бога – трансцендентного субъект-субстанциального начала, которое вменяет миру его законы и судьбу. Степени трансцендентности и субъектности (персонификации) могут варьироваться в зависимости от культуры и развитости абстрагирующих способностей религиозного разума, однако они непременно присутствуют как его неизбывное качество. Что есть трансцендентное (сверхъестественное) и субъектное? Это не что иное, как активная прививка естественному миру антропоморфного начала: сознания, воли, нравственности. Идея сверхъестественного – генеральная антропоморфная проекция. Собственное внутреннее различение (тела и души) становится общей матрицей миропонимания. Потому религия – апофеоз субъективации мира и собственно человеческого самоутверждения.

Владимир Красиков, Озарение трансценденцией, 2014

Интеллектуально-волевая сосредоточенность внутреннего видения, сила воображения и сила всеобщих интуиций, формулирующих "предельные смыслы вселенной"; их ясная и отчетливая представленность в собственном умопостижении, определяющая искреннюю, укорененную в себе, уверенность в их "истине", которая и порождает сильнейший потенциал внушающего воздействия на других – все это присуще и философу (см. 22), и пророку (мессии), и писателю, и ученому. Но вот разность сфер функционирования одних и тех же вообщем-то способностей – философия, религия, художественное творчество, наука – порождают и различия, но не в протекании этих процессов, а в их интерпретации, обработке, характере представления и аргументации результатов. Рассмотрим общее и особенное в механизмах религиозного полагания картин мира выдающимися индивидами – пророками, мессиями, апостолами – в Библии (а не "философствующими" личностями типа Екклесиаста или Иова). Речь идет о религиозно-медитативном полагании, когда индивид воспринимает себя "медиатором" сверхъестественного. Важнейшей особенностей этого типа полагания, отличающего его от всех других, является искренняя убежденность в абсолютности источника смыслов, которые постигаются и передаются другим.

Владимир Красиков, Библия как реальность. Предельные значения библейских картин мира

Исходной посылкой данной концепции при объяснении религии является признание ее сверхъестественного источника: Бога, Абсолюта, вообще – трансцендентного. Так, например, известный русский православный богослов, автор фундаментальной «Истории русской философии» В. Зенъковский при трактовке сущности религии исходит из наличия «внерациональных начал в знании», которые он называет «аксиомами». Одна из таких аксиом – «аксиома обращенности всех актов духа к абсолютной сфере». С его точки зрения «за сферой проявления религиозной жизни» существует нечто Высшее, что создает во всем человечестве уже на самых низших ступенях культуры тягу к религиозной жизни, которая первоначально может быть скупа, примитивна, но тем не менее она будет, так как человек всегда ищет, по выражению Ф. Достоевского, «чему поклониться».

Д. В. Альжев, История и теория религий: конспект лекций

Основной онтологический ответ русской культуры – признание бесконечномерной природы мира и сосуществование множества качественно определенных миров. Мир в целом (мир вообще) не имеет универсальной первоосновной субстанции. Атрибуты мира – вечность, бесконечность, постоянное возникновение и самотворчество. В этом мире самоценно всякое сущее и могущее быть (возможное) бытие, ибо каждое нечто есть не только проявление вечности, но и способ ее реализации. Потому каждая частица этого мира прекрасна и мир прекрасен. Отсюда очарование каждым нечто этого мира, любовь к нему, переживание за его одиночество, покинутость, потерянность в бесконечном мире и глубочайшее сострадание ему. Причем, есть вера в то, что в мире сосуществуют природные и сверхъестественные первоначала, более того, мир разделен на естественный и два сверхъестественных – упорядоченный (божественный) и неупорядоченный (мистический и даже сатанинский). Поэтому человек находит спасение в совмещении трех метафизических решений – мистически-мифологическом суеверии, религиозной вере и атеизме, действительно проявляясь сегодня как «суеверный православный атеист»[17]. Отсюда вытекает относительная раскрепощенность мысли, легкость инверсии материализма и идеализма (поскольку в различных мирах-формах могут иметь место первичность как материального, так и духовного).

Александр Селиванов, Развитие объектов. Наука управления будущим, 2016

Изучение и объяснение души является первым этапом в становлении психологии. Представители идеалистической философии рассматривают психику как нечто первичное, существующее самостоятельно, независимо от материи. Они видят в психической деятельности проявление нематериальной, бесплотной и бессмертной души, а все материальные вещи и процессы толкуют либо как наши ощущения и представления, либо как некоторое загадочное проявление «абсолютного духа», «мировой воли», «идеи». Подобные взгляды вполне объяснимы, поскольку идеализм зародился тогда, когда люди, практически не имея никаких представлений о строении и функциях тела, думали, что психические явления представляют собой деятельность особого, сверхъестественного существа – души и духа, который вселяется в человека в момент рождения и покидает его в момент сна и смерти.

А. Г. Маклаков, Общая психология: Ответы на экзаменационные билеты, 2012

Тема соотношения мира квантового Зазеркалья и мира эмпирического, о котором уже шла речь в гл. 1, и в особенности тема эволюционного сопряжения биосистемы и культуры требуют разговора более подробного. Во всех без исключения культурных традициях существует огромный смысловой комплекс, связанный с проблемой промежуточного звена, «соединительной ткани» между миром эмпирическим и тем, который обычно называют иным, запредельным, трансцендентным, тонким[146], потусторонним, сверхъестественным и т. п., т. е. миром, недоступным обычному восприятию. В нашей системе определений он понимается как «параллельный» физическому миру континуум имплицитно-потенциального бытия, концепция которого в широком смысле согласуется с современными квантовыми и космологическими теориями. Образ этого континуума можно – в нестрогом понимании, – соотнести с бомовским понятием импликативного «свёрнутого» порядка (см. гл. 1). Поэтому здесь и далее этот мир будет называться импликативным, а понятия когерентный, квантовый, нелокальный выступают как синонимические (если нет других толкований).

А. А. Пелипенко, Избранные работы по теории культуры, 2014

Ту область необычных явлений, которые как бы выпали из рассмотрения современных естественных наук, изучает парапсихология. Парапсихология – наука о той области явлений природы, перед которой бессильно человеческое сознание. Она изучает факты, которые, будучи психологическими по своей сути, тем не менее выходят за рамки традиционной психологии. Отсюда и приставка «пара». Кроме того, что она изучает сверхъестественные возможности передачи на расстояние какой-либо информации от одного человека к другому, она исследует также гипнотические формы воздействия на живые существа.

Ксения Разумовская, Тайны мозга, 2013

Гегель, столь нетерпимо относившийся к дуализму и упрекавший за это Канта, Фихте и других философов, при всей абсолютности своего идеализма или, вернее, именно вследствие этого не мог принципиально преодолеть дуализм. В его философии порождение природы и всего мира духовным началом происходит не менее сверхъестественным, таинственным образом, чем чудеса религиозные. Наука пошла другим путем. Природа существует независимо от какой бы то ни было духовной силы. Вместе с тем природа – это не неподвижная и неизменная субстанция, неспособная к развитию и творению все новых и более богатых форм. Гегель был глубоко прав, утверждая, что субстанцию нужно понимать как субъект – в том смысле, что она не пассивна, не неподвижна, а есть внутренний процесс, процесс самостановления. Это была великая истина, однако извращенная в духе идеализма.

Г. В. Гегель, Наука логики, -1

Под влиянием атмосферы, характерной для Средневековья (усиление церковного влияния на все стороны жизни общества, включая и науку), утвердилось представление, что душа является божественным, сверхъестественным началом, и потому изучение душевной жизни должно быть подчинено задачам богословия. Человеческому суждению может поддаваться лишь внешняя сторона души, которая обращена к материальному миру. Величайшие таинства души доступны лишь в религиозном (мистическом) опыте.

В. П. Ступницкий, Психология, 2011

Фуко считал, что начиная с греческой культуры, субъект, говорящий правду, принимает четыре возможные формы: это или пророк, или специалист, или паресиаст, или мудрец. С точки зрения психологии понимания мира человека первая фигура – пророка – мне кажется наименее интересной и даже устаревшей. Пророк говорит не от себя, а от имени кого-то другого (божества, судьбы и т. п.). Пророчества «даны свыше»: они получены в результате откровения или под воздействием особого вдохновения. Пророк высказывается о том, что будет, а не о том, что есть. Его слова могут быть совершенно непонятными, загадочными, таинственными. Наконец пророчества обычно связываются теми, к кому они обращены, со сверхъестественными откровениями и способностями. Все это не предмет моего психологического анализа. Зато три других вида субъектных проявлений говорящих правду людей для меня чрезвычайно важны в силу их очевидной отнесенности к разным типам понимания проанализированных в разделе 1.3 реальностей человеческого бытия.

В. В. Знаков, Психология понимания мира человека, 2016

Согласно принципу теоцентризма исходной точкой философского анализа признавалось духовное, бесконечное, абсолютное и неизменное бытие Бога. Принцип креационизма требовал рассматривать все явления как сотворенные Богом из ничего. Согласно принципу провиденциализма природные явления и человеческие судьбы определяются (в смысле движущих сил и цели) таинственным провидением, Богом. Такой взгляд на сущее приводит к фатализму, заданности всех процессов. Вместе с тем принцип провиденциализма направил внимание мыслителей к проблеме единства бытия и мышления (возможно ли познать движение предопределенных событий и как выразить это в словах?), применительно к космологии приводил к идее мировой гармонии, соразмерности всего природного. Принцип откровения утверждает, что Бога можно познать только сверхъестественным путем в акте мистического озарения.

В. Н. Калмыков, Философия, 2017

Термин «психическое», как отмечает Шри Ауробиндо, также имеет различные значения. Поэтому раздел I книги содержит высказывания Шри Ауробиндо и Матери, разъясняющие значение слов «душа», «психическое», которое они имеют в йоге Шри Ауробиндо. Чтобы избежать путаницы в понимании у тех, кто читал ранние произведения Шри Ауробиндо, в особенности не пересмотренные им позже главы «Синтеза Йоги», следует заметить, что изначально для обозначения оккультных явлений Шри Ауробиндо взаимозаменяемо использовал термины «психическое, как сверхъестественное, духовное» и «психическое, как душевное». Он также употреблял эти термины в таких сочетаниях, как «психическая Прана» (чтобы подчеркнуть отличие от физической Праны) и «психический дух» (чтобы провести различие между ним и духом-желания), с целью обозначения двух различных уровней: поверхностного и внутреннего. Однако в своих ранних и позднее пересмотренных, а также в более поздних работах он всегда употреблял термин «психическое» применительно к душе или к глубоко скрытой части нашего существа, которую он с самого начала называл «Психея» (душа, божественная искра).

Шри Ауробиндо, В поисках души нетленной. Фрагменты работ, 1997

В Средние века утвердилось представление о том, что душа является божественным, сверхъестественным началом, и потому изучение душевной жизни должно быть подчинено задачам богословия. Человеческому суждению может поддаваться лишь обращенная к материальному миру внешняя сторона души. Величайшие таинства души доступны лишь в религиозном (мистическом) опыте.

Коллектив авторов, Общая психология, 2016

Некоторым видоизменением данного воззрения представляется религиозно-философская точка зрения, развитая в лоне христианской традиции. Идеи, согласно ей, оставаясь в содержательном плане духовно родственными идеям, определенным Платоном, не имеют самостоятельного бытия помимо Творца. Бог создает мир и направляет его развитие, сообразуясь с идеями, которые глубоко укоренены в нем и составляют как бы центр, ядро его сверхъестественной сущности. Таковы, например, идеи любви, добра, блага, красоты, свободы, справедливости и т.п.

А. А. Вальков, Философское постижение идеи нации, 2014

В результате осмысления механизма системных расстановок становится ясно: то, что считается «сверхъестественным» – ясновидение, предсказание будущего, чудесные исцеления, «прозорливость» старцев, происходит не просто так, а в соответствии с определенными закономерностями и порядком Вселенной. Понимая и осознавая их, рассматривая их максимально системно – как с позиции науки, так и мистики, религии, – мы сможем не только эффективно развивать свои (сверх)способности, но и отыскивать корни, глубинные истоки наших проблем и, целенаправленно воздействуя на них, делать нашу жизнь более гармоничной.

Владимир Дюков, Формула Бога. Как работают системные расстановки и Единое информационное поле Вселенной, 2015

3. В Средние века утвердилось представление о том, что душа является божественным, сверхъестественным началом, и потому изучение душевной жизни должно быть подчинено задачам богословия. Человеческому суждению может поддаваться лишь обращенная к материальному миру внешняя сторона души. Величайшие таинства души доступны лишь в религиозном опыте.

Коллектив авторов, Психология, 2016

6. Религию и философию роднит решение мировоззренческих проблем, однако подход к этим проблемам различный. Философия всегда базируется на принципах доказательности и обоснования, а религиозное сознание, так же как и мифологическое, объясняет процессы и явления окружающего мира сверхъестественными причинами.

Коллектив авторов, Философия. Краткий курс, 2016

Информационный ресурс вещи как модели воспринимается индивидами вполне естественно, с большой информационной энергетикой. Английский путешественник по России XVI в. вспоминает, как любознательные аборигены чуть ли не бросались под колеса иноземной повозки, чтобы рассмотреть ее подробнее и понять ее «идею». Но тот же интерес характерен и для обществ с развитыми знаниями. Вот ироническая зарисовка (XX в.), с ясностью показывающая, как именно работает тот же принцип восприятия индивидами информационного ресурса только что возникшей «вещи». Перед ними, – пишет наблюдатель, – новая модель «Ситроена», которая упала к нам прямо с небес. Не следует забывать, – продолжает он, – что вещественный объект есть первейший вестник сверхъестественного, в нем легко сочетаются совершенство и происхождение «ниоткуда», замкнутость в себе и сияющий блеск, преобразованность жизни в неживую материю (еще более магическую). И, наконец, «таинственно волшебное безмолвие» (отсутствие вербальной информации, получение информации непосредственно из цельности вещи. – О. М.) дает эффект восприятия идеальности соответствия формы, структуры и функции продукта. Это соответствие завораживает наблюдателя: «Публика… стремится стать на позицию усвоения и инструментализации непривычного предмета… Люди ощущают металлические поверхности и сочленения, проверяют мягкость сидений, пробуют на них садиться, имитируют езду»12.

О. М. Медушевская, Теория и методология когнитивной истории, 2015

Не различие духа и материи, психического и физического является основным и последним противоположением. На этом противоположении строила себя спиритуалистическая и материалистическая метафизика, одинаково натуралистическая. Внутри «природы» усматривается различие между психическим и физическим и происходит отожествление или смешение духа с душой. Религиозная метафизика и богословие идет глубже и устанавливает противоположение между Творцом и творением, между благодатью и природой. Но в противоположении этом, имеющем свой глубокий прагматический смысл, натурализируется и объективируется творение, а потому натурализируется и объективируется Творец. В тварном природном мире не оказывается духа, мир этот насквозь натуралистичен и не имеет глубины. Глубина есть лишь в противополагаемом ему Творце, и дух есть лишь в действии Божьей благодати, а это значит, что есть лишь Божий Дух. Человек мыслится натуралистически, в нем есть душа, но нет духа. Человек есть исключительно природное существо, а не духовное существо, и становится он духовным существом лишь от действия благодати. Христианское богословие обычно утверждало, что человек состоит из души и тела, и дух есть лишь их состояние, вызванное действием Духа Святого. Классически и четко выражена противоположность между «естественным» и «сверхъестественным» в системе Св. Фомы Аквината. Томизм окончательно натурализирует бытие тварного мира, бытие человека и философию делает естественным познанием естественного.[2] В таком сознании природной тварности есть своя истина о путях, которыми идет человек, истина подлинного опыта. Но религиозная метафизика и богословие, которые претендуют так выражать последнюю и окончательную истину о бытии, есть натуралистическая метафизика и богословие. Не только «природа», но и «благодать» натурализируется, потому что объективируется, опредмечивается, полагается как бы «вовне», а не «в глубине».

Н. А. Бердяев, Философия свободного духа, -1

2. Религиозное мировоззрение – форма мировоззрения, основанная на вере в наличие сверхъестественных сил, влияющих на жизнь человека и окружающий мир. Для религиозного мировоззрения характерно чувственное, образно-эмоциональное восприятие действительности.

М. В. Малышкина, Философия. Шпаргалки, 2013

Третья эмоция, порождающая еще один вид любознательности, возникает из поисков такого опыта, который вначале случайно появляется в деятельном и трудовом отношении к миру, так что сознательное стремление к нему вторично, – это стремление к власти и господству над ходом природы, людьми и процессами в обществе, течением органических и душевных процессов, а в магической технике – даже попытка направить сами сверхъестественные или кажущиеся нам таковыми «силы», овладеть ими и благодаря этому «предвидеть» явления.

Макс Шелер, Проблемы социологии знания, 1926

Нереальность идеала бодхисаттвы до некоторой степени умаляет ценность величайшего сострадания. Достойный восхищения героизм просветленных существ изначально проявляется в стремлениях и обетах. Большинство их деяний обусловлены чудом и наличием сверхъестественных сил. В качестве воплощения космической мудрости бодхисаттва, по крайней мере чисто теоретически, является безликим существом. По той же причине его качества принципиально отличаются от отстраненной любви христианского святого, который руководствуется следующим наставлением: «У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что творит правая…» (Мф., 6:3). Бодхисаттва же творит милостыню сознательно и испытывает сострадание по отношению к конкретным людям, и в этом смысле объекты его милосердия фактически обогащаются.

Генрих Дюмулен, История дзэн-буддизма, -1

«„Облако“ не обязательно пишется по образу „реального“ или, вернее сказать, „естественного“ облака. Его объем и плотность, его пресловутая твердость наводят на мысль о каких-то других, не описательных функциях… Оно представляет материал, если не орудие, конструкции и в то же время обеспечивает переход с земного регистра на небесный, а также способствует фигуративным и пластическим эффектам, о которых не даст отчета ссылка на порядок естественной реальности или сверхъестественного видения»[106].

Е. А. Кондратьев, Художественная деталь и целое: структурные и исторические вариации, 2010

Оккультизм (от лат. occultus – тайный, скрытый) – общее название мистических учений, признающих существование в мире таинственных, сверхъестественных сил, недоступных рациональному познанию, но доступных познанию посвященных.

В. Ю. Тихоплав, Научно-эзотерические основы мироздания. Жить, чтобы знать. Книга 1, -1

В эпоху Средневековья в Европе установились христианские взгляды на душу, согласно которым изучение душевной жизни должно быть подчинено задачам богословия, поскольку душа является божественным сверхъестественным началом. В этот период были постигнуты многие стороны душевной жизни личности, страждущей высшего смысла и нравственных абсолютов.

Т. П. Ритерман, Психология. Полный курс, 2010

2. Патристика (V-VIII вв.) – «учение Отцов церкви». Главным моментом было учение о сверхъестественном Боге и его абсолютной власти над созданным им миром. Утверждалось триединство Бога и бессмертие души. Крупнейшим представителем патристики был Августин Аврелий (Блаженный), внесший существенный вклад в разработку основных положений христианского вероучения.

Н. П. Пугачева, Философия, 2013