Бог, которого не было. Красная книга

Алексей Френкель (2022)

«Бог, которого не было» — это роман-исповедь. В Иерусалиме, рядом со Стеной Плача, есть почтовое отделение. Обычное почтовое отделение, но все письма, где в графе «Получатель» написано: Бог, Всевышний, Элохим, Адонай, Отец Небесный и т. д., приходят именно туда. Конверты вскрывают, а письма закладывают в расщелины Стены Плача. Считается, что так Бог быстрее узнает и скорее отреагирует. Двадцатилетний парень, приехавший из России, получает эту нехитрую работенку — вскрывать конверты с письмами Богу. Читать письма категорически запрещено, но наш парень однажды не сдержался и полюбопытствовал. А потом совсем не сдержался — и ответил. Вместо Бога. Потом ответил на еще одно, потом еще. Впервые в истории человечества у этого самого человечества было настоящее, вещественное доказательство существования Бога. Он отвечает на письма… Десять лет. «Многобукаф». Три книги романа — белая, черная, красная. Исповедь Бога, которого не было. Исповедь, записанная на айфон. Наперегонки со смертью. В книге присутствует нецензурная брань!

Бозон Хиггса

Ну а тогда — я оступился под Stumblin’ in и полетел вниз. Оступился в мире и полетел вниз — в не мир. Хотя полетел вниз — это не совсем правильно. Вернее, совсем не правильно. Там, где я падал — между миром и не миром, — нет этого: верх, низ. Так что, может, я и не падал. Право, лево — этого там тоже нет. И сено-солома нет. Между миром и не миром вообще ничего нет. Кстати, меня тоже не было. То есть я как бы был, но меня не было. Рук, глаз, тела — этого всего не было. Даже члена — я это первым делом проверил. Не было. То есть вообще ни хуя не было — в прямом и переносном смысле. Но это я сначала так думал, что ничего нет. Это вот как с кварками и лептонами. Мне про них сумасшедший Авраам рассказывал. Ну который профессор Гарварда. Нормальный человек понять это, естественно, не может, но я был пьян и все понял. Кварки — они как люди. Бывают истинные, очарованные и странные. Про лептоны я, правда, ничего не знаю — когда Авраам про них рассказывал, я за второй ходил. Ну и вот когда мы вторую пили, Авраам про бозон Хиггса рассказал. Ну потому что про бозон Хиггса можно хоть что-то понять только после первой. И до третьей. А после третьей про бозон Хиггса уже ничего невозможно понять. Так говорил сумасшедший Авраам — профессор Гарварда, — а он-то понимает и бозонах, и в водке. В общем, всё — и люди и вещи — состоит из этих кварков и лептонов. Странные люди состоят из странных кварков, а истинные вещи — из истинных. Влюбленные девушки — из очарованных. Но чтобы все эти кварки могли как-то понять друг друга — нужна еще одна частица. Ну это как у людей. Им, чтобы понять друг друга, нужна водка, а кваркам — бозон Хиггса. Благодаря этому самому бозону, как уверяет Авраам, частицы приобретают массу. Ну то есть начинают быть. Это уже я сказал. Ну что вы хотите — мы вторую тогда почти прикончили. А Аврааму — понравилось. Не водка, хотя и водка тоже, а определение мое — про быть. До того, что он за третьей сам пошел. И рассказал потом, что этот самый бозон Хиггса ученые несколько десятилетий искали, а когда нашли — то назвали чертовой частицей. А потом выпили и переименовали в частицу Бога. Но сути это не меняет, ты или твой второй — вы позволяете всему быть. Странными, истинными и очарованными. Ну если вы, конечно, есть.