Бог, которого не было. Красная книга

Алексей Френкель (2022)

«Бог, которого не было» — это роман-исповедь. В Иерусалиме, рядом со Стеной Плача, есть почтовое отделение. Обычное почтовое отделение, но все письма, где в графе «Получатель» написано: Бог, Всевышний, Элохим, Адонай, Отец Небесный и т. д., приходят именно туда. Конверты вскрывают, а письма закладывают в расщелины Стены Плача. Считается, что так Бог быстрее узнает и скорее отреагирует. Двадцатилетний парень, приехавший из России, получает эту нехитрую работенку — вскрывать конверты с письмами Богу. Читать письма категорически запрещено, но наш парень однажды не сдержался и полюбопытствовал. А потом совсем не сдержался — и ответил. Вместо Бога. Потом ответил на еще одно, потом еще. Впервые в истории человечества у этого самого человечества было настоящее, вещественное доказательство существования Бога. Он отвечает на письма… Десять лет. «Многобукаф». Три книги романа — белая, черная, красная. Исповедь Бога, которого не было. Исповедь, записанная на айфон. Наперегонки со смертью. В книге присутствует нецензурная брань!

Правило Розенталя

А сосиски я Мартышке отдал. Весь килограмм баварских. Сам только две штуки съел. Ну потому как воздастся каждому по делам его. Мартышка же мне и на письма помогала отвечать. Их теперь нам уже не приносили, а привозили. Сначала просто на машине, потом на такой ISUZU строительной, а потом — вообще на грузовике.

Знаешь, в 1971 году в издательстве «Искусство» издали письма Рильке. А Евгений Головин, который сам по себе Рильке и даже больше, решил, что двух писем не хватает, сам написал их, сам перевел на немецкий и сам вставил в книгу. Какие конкретно письма — никто не знает. Ну кроме Рильке и Головина. Мартышка сама не писала, конечно, но подсказывала. Возможно, лучшие письма Рильке написал Головин. А лучшие письма Бога — сто пудов те, что мне Мартышка диктовала.

А еще меня, конечно, орфография утомляла. Ну Бог же не может писать с ошибками. Приходилось каждое слово проверять. И вот как-то я курил и вспоминал правило великого Розенталя. Ну то, как правильно писать «похуй» — вместе или раздельно. Если вы вдруг не знаете, то знаменитый филолог ответил на этот вопрос так (уверяют, что его спросил какой-то юноша на лекции): «Если это характеристика моего отношения к вам, молодой человек, — то слитно. А если обозначение глубины великой еврейской реки Иордан, то раздельно». Великая еврейская река Иордан, конечно, глубже, но в данном случае Розенталю было похуй. Так вот: одну сигарету вспоминаю Розенталя, вторую — и вдруг Мартышка залаяла. Обычно она со мной по-русски говорила или на иврите, а тут залаяла. Ну как залаяла. «И запоет твой старый пес нечеловечьими стихами», — когда-то пророчествовал Дядя Го в «Картиннике». Вот так и Мартышка залаяла — нечеловечьими стихами. Я сначала не понял — я собачий язык до сих пор до конца не выучил, — а Мартышка на письмо показывает. От Недаши. Мартышка его по запаху нашла. А я его прочитал. Вернее, сначала вспомнил, что Недаша обещала написать тебе. Ты — это Бог. Она еще сказала мне: я напишу ему. А ты — ну то есть я — ответишь. Ну потому что Недаша знала, что ты не ответишь. Потому что тебе — согласно правилу Розенталя — похуй.