Неточные совпадения
Мари вся покраснела, и надо полагать, что разговор этот она передала от слова до слова Фатеевой, потому что в первый же раз, как та поехала с Павлом в одном экипаже (по величайшему своему невниманию, муж часто за ней
не присылал лошадей, и в таком случае Имплевы
провожали ее в своем экипаже, и Павел всегда сопровождал ее), — в первый же раз, как они таким образом поехали, m-me Фатеева своим тихим и едва слышным голосом спросила его...
Полковник, начавший последнее время почти притрухивать сына, на это покачал только головой и вздохнул; и когда потом
проводил, наконец, далеко еще
не оправившегося Павла в Москву, то горести его пределов
не было: ему казалось, что у него нет уже больше сына, что тот умер и ненавидит его!.. Искаженное лицо солдата беспрестанно мелькало перед глазами старика.
Ванька вынул, что ему было сказано, а потом,
проводив барина и нисколько
не прибрав разбросанных из чемодана вещей, сейчас же отправился на свою осоку, улегся на ней и мгновенно захрапел.
— Если ты этого непременно желаешь, то мы
не бываем дома во вторник, потому что обедаем и целый день
проводим у матери мужа, — проговорила она,
не изменяя своего положения.
— Вот это и я всегда говорю! — подхватил вдруг полковник, желавший на что бы нибудь
свести разговор с театра или с этого благованья, как называл он сие
не любимое им искусство. — Александра Ивановича хоть в серый армяк наряди, а все будет видно, что барин!
— Вот-с, как это было, — начал Михаил Поликарпович, —
не полковник, а майор подошел к ней, и только было наклонился, чтобы руку ей подать и
отвести в карету, она выхватила из-под фартука кинжал да и пырнула им его.
— Ну,
не стыдно ли тебе,
не стыдно ли — куда
завез нас! — стыдил его Павел.
Он велел остановиться, вышел из экипажа и приказал Ивану себя почистить, а сам отдал мужику обещанную ему красненькую; тот, взяв ее в руки, все еще как бы недоумевал, что
не сон ли это какой-нибудь: три-четыре версты
проводив, он получил десять рублей!
— Я, душа моя, с приятелями хочу повидаться, — сказал он ей однажды, — но так как ты меня к ним
не пустишь, потому что тебе скучно будет
проводить вечер одной, то я позову их к себе!
— Нет, и никогда
не возвращу! — произнесла Клеопатра Петровна с ударением. — А то, что он будет писать к генерал-губернатору — это решительный вздор! Он и тогда, как в Петербург я от него уехала, писал тоже к генерал-губернатору; но Постен очень покойно
свез меня в канцелярию генерал-губернатора; я рассказала там, что приехала в Петербург лечиться и что муж мой требует меня, потому что домогается отнять у меня вексель. Мне сейчас же выдали какой-то билет и написали что-то такое к предводителю.
Тарантас поехал. Павел вышел за ворота
проводить его. День был ясный и совершенно сухой; тарантас вскоре исчез, повернув в переулок. Домой Вихров был
не в состоянии возвратиться и поэтому велел Ивану подать себе фуражку и вышел на Петровский бульвар. Тихая грусть, как змея, сосала ему душу.
— Ничего
не надо! Вздумайте-ка только это вы
завести, у вас все сейчас бедными притворятся. Мы ведь, мужики — плуты… Вы
не то что позволяйте которому оброку
не доносить, пусть он платит, как следует, а потом мне, что ли, хоть из оброку и отдадите, сколько пожелаете, а я в дом это к нему и пошлю, будто жалованья ему прибавляю, а коли
не станет заслуживать того, так отдеру.
— Дворовым я
завел, чтобы лучше пищу выдавали;
не знаю, идет ли теперь это?
Нельзя сказать, чтоб полученное Вихровым от отца состояние
не подействовало на него несколько одуряющим образом: он сейчас же нанял очень хорошую квартиру, меблировал ее всю заново; сам оделся совершеннейшим франтом; Ивана он тоже обмундировал с головы до ног. Хвастанью последнего, по этому поводу, пределов
не было. Горничную Клеопатры Петровны он, разумеется, сию же минуту выкинул из головы и стал подумывать, как бы ему жениться на купчихе и лавку с ней
завести.
— Ну вот видите! — перебил его Вихров. — Пока вам
не удалось еще развратить меня до карт, то я предлагаю вам устроить другого рода аферу на мой счет:
свезите меня в какое-нибудь увеселительное заведение, и я вам выставлю от себя вино и ужин, какой вы хотите.
В тот же день после обеда Вихров решился ехать к Фатеевой. Петр повез его тройкой гусем в крытых санях. Иван в наказание
не был взят, а брать кого-нибудь из других людей Вихров
не хотел затем, чтобы
не было большой болтовни о том, как он будет
проводить время у Фатеевой.
Мари поняла наконец, что слишком далеко зашла, отняла руку, утерла слезы, и старалась принять более спокойный вид, и взяла только с Вихрова слово, чтоб он обедал у них и
провел с нею весь день. Павел согласился. Когда самому Эйсмонду за обедом сказали, какой проступок учинил Вихров и какое ему последовало за это наказание, он пожал плечами, сделал двусмысленную мину и только, кажется, из боязни жены
не заметил, что так и следовало.
Стряпчий взял у него бумагу и ушел. Вихров остальной день
провел в тоске, проклиная и свою службу, и свою жизнь, и самого себя. Часов в одиннадцать у него в передней послышался шум шагов и бряцанье сабель и шпор, — это пришли к нему жандармы и полицейские солдаты; хорошо, что Ивана
не было, а то бы он умер со страху, но и Груша тоже испугалась. Войдя к барину с встревоженным лицом, она сказала...
— Пусть сами они
свезут!.. Батько-то старик ни черта у них
не делает! — присовокупил и корявый мужик.
Вихров, разумеется, очень хорошо понимал, что со стороны высокого мужика было одно только запирательство; но как его было уличить: преступник сам от своих слов отказывался, из соседей никто против богача ничего
не покажет, чиновники тоже
не признаются, что брали от него взятки; а потому с сокрушенным сердцем Вихров отпустил его, девку-работницу сдал на поруки хозяевам дома, а Парфена велел сотскому и земскому
свезти в уездный город, в острог.
— То, что
не слушаются, делают — что хотят! Голубей вон под нарами
завели; я стал их отбирать,
не дают!
— Мы
не в одном остроге сидим, а нас и по улицам
водят, — отвечала арестантка.
Вихрова
провел встретивший его голова: он на этот раз был
не в кафтане своем с галунами, а, как и прочие, в черном кафтане.
Введя в комнаты своего гостя, священник
провел его в заднюю половину, так чтобы на улице
не увидели даже огня в его окнах — и
не рассмотрели бы сквозь них губернаторского чиновника.
Староста и работник тоже были выпущены. Последний, с явно сердитым лицом, прошел прямо на двор; а староста по-прежнему немного подсмеивался над священником. Вихров, священник и староста отправились, наконец, в свой поход. Иерей
не без умысла, кажется,
провел Вихрова мимо единоверческой церкви и заставил его заглянуть даже туда: там
не было ни одного молящегося.
Вихров,
проводив гостей, начал себя чувствовать очень нехорошо. Он лег в постель; но досада и злоба, доходящие почти до отчаяния, волновали его.
Не напиши Мари ему спасительных слов своих, что приедет к нему, — он, пожалуй, бог знает на что бы решился.
Он все почти время
проводил один; из друзей его никого
не было в городе: Кнопов жил в деревне; прокурор вместе с совестным судьей (и вряд ли
не затем, чтоб помочь тому подшибить губернатора) уехал в Петербург.
Тот отпускает его; только Соломон, как на землю-то вышел, и говорит дьяволам, которые его
провожали: «Я, говорит,
не сатане вашему кланялся, а Христу: вот, говорит, и образ его у меня на большом пальце написан!..»
Гроб между тем подняли. Священники запели, запели и певчие, и все это пошло в соседнюю приходскую церковь. Шлепая по страшной грязи, Катишь шла по средине улицы и вела только что
не за руку с собой и Вихрова; а потом, когда гроб поставлен был в церковь, она отпустила его и велела приезжать ему на другой день часам к девяти на четверке, чтобы после службы
проводить гроб до деревни.
—
Не могу я этого сделать, — отвечал Абреев, — потому что я все-таки взял его из Петербурга и
завез сюда, а потом кем я заменю его? Прежних взяточников я брать
не хочу, а молодежь, — вот видели у меня старушку, которая жаловалась мне, что сын ее только что
не бьет ее и требует у ней состояния, говоря, что все имения должны быть общие: все они в таком же роде; но сами согласитесь, что с такими господами делать какое-нибудь серьезное дело — невозможно!
Женичка дома
не жил: мать отдала его в один из лучших пансионов и сама к нему очень часто ездила, но к себе
не брала; таким образом Вихров и Мари все почти время
проводили вдвоем — и только вечером, когда генерал просыпался, Вихров садился с ним играть в пикет; но и тут Мари или сидела около них с работой, или просто смотрела им в карты.
— Нет, даже легко!.. Легко даже! — воскликнул Вихров и, встав снова со стула, начал ходить по комнате. — Переносить долее то, что я переносил до сих пор, я
не могу!.. Одна глупость моего положения может каждого
свести с ума!.. Я, как сумасшедший какой, бегу сюда каждый день — и зачем? Чтобы видеть вашу счастливую семейную жизнь и мешать только ей.
В одно утро Вихров прошел к Мари и застал у ней, сверх всякого ожидания, Абреева. Евгения Петровича, по обыкновению, дома
не было: шаловливый старик окончательно
проводил все время у своей капризной Эммы.
Неточные совпадения
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа
завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и
не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Городничий (бьет себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран, из ума!.. Тридцать лет живу на службе; ни один купец, ни подрядчик
не мог
провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех губернаторов обманул!.. Что губернаторов! (махнул рукой)нечего и говорить про губернаторов…
Хлестаков. Да, совсем темно. Хозяин
завел обыкновение
не отпускать свечей. Иногда что-нибудь хочется сделать, почитать или придет фантазия сочинить что-нибудь, —
не могу: темно, темно.
Я даже думаю (берет его под руку и
отводит в сторону),я даже думаю,
не было ли на меня какого-нибудь доноса.
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? даже вспотел. Кажется, они вчера мне подсунули чего-то за завтраком: в голове до сих пор стучит. Здесь, как я вижу, можно с приятностию
проводить время. Я люблю радушие, и мне, признаюсь, больше нравится, если мне угождают от чистого сердца, а
не то чтобы из интереса. А дочка городничего очень недурна, да и матушка такая, что еще можно бы… Нет, я
не знаю, а мне, право, нравится такая жизнь.