Подробности

Андрей Драгунов

Теперь, когда не кровь – вода из вен – подкрашенная капает на землю – нет смысла ждать каких-то перемен, тем более каких-нибудь известий – от тех, кто мог бы что-то рассказать – в подробностях – как всё происходило, от тех, кто помнил книги, стол, кровать у длинного окна, что вечно мимо свет уводило, комкая черты того, кто жил в означенном пространстве… Лишь иногда переходя на «ты», но ненадолго – лишь на время «здравствуй».

Другу художнику

В беседах наших стало холодать —

я стал неинтересный собеседник,

даже для близких. Стол, тетрадь, кровать —

доступный мир. Да бабушкин передник —

для завершения картины. Ничего,

чтобы понравилось зашедшему погреться —

пусть даже другу — не вина его,

что вытерлась душа и глохнет сердце,

когда чернила заменяют кровь

и ветка в такт в окно мне барабанит

о том, что жизнь не повторится вновь,

в который раз, когда меня не станет.

И только средь исписанных страниц,

среди бумаг, оставшихся за мною,

найдётся что-то — в отраженьи лиц,

в чернильных пятнах, что чего-то стоят,

должно быть, чтобы смерти вопреки —

остаться в памяти — в бумажном воплощенье

без комментариев, где строки коротки,

дожить до вечности, как не сказать — прощенья.

Январь 18 2013 г.