Искушение

Искуше́ние (испытание) — внешний повод или влечение (соблазн) согрешить под влиянием порочной наклонности или страсти, изменить сознанному идеалу, отступить от усвоенных убеждений и принципов, нарушить собственный обет, близкая опасность потерять веру или впасть в тяжкий грех. Искушение есть влечение к какому-либо ненравственному действию, вследствие чего обнаруживаются скрытые в человеке добрые или злые свойства.

Стечение обстоятельств внутренней и внешней жизни христианина, при которых испытывается устойчивость его веры. Устойчивость проявляется в уверенности в догматах и в соблюдении всех заповедей. Так как для достижения этой устойчивости требуется прилагать весьма значительные усилия, то термин искушение часто используется в смысле страдания, скорби. Последнее словоупотребление получает оправдание ещё и потому, что само колебание в вере ощущается христианином тоже как страдание.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В лексиконе духовной литературы словом «искушение» обозначаются два понятия. Во-первых, искушением называют все тяжелые, неприятные для души переживания, приходящие к человеку извне, по Божьему попустительству, – в наказание или в исправление для испытания в вере и так далее. Сюда будут относиться болезни, материальная нужда, обиды и неприятности от людей, и тому подобное. Во-вторых, называется состояние души, когда ей непосредственно темной силой или через слова людей навязываются мысли, а сердцу – чувства или пожелания, нарушающие душевный мир или влекущие к нарушению Божественных заповедей, требований совести и разума. Святые отцы говорят, что лишь путем преодоления искушений в христианине умножаются опытность и духовная сила.

Группа авторов, Об искушениях, скорбях, болезнях и утешение в них, 2011

Критики психического детерминизма (С. А. Левицкий, Н. Лосский) отмечали существенную ошибку в построениях его адептов. Корень её заключался в отождествлении воли с мотивами. Воля, однако, не может быть полностью идентифицирована ни с одним из мотивов, поскольку в её власти поддаваться им или их отвергнуть, овладеть ими или преобразить их. Кроме того, святоотеческая аскетическая литература учит, что не все помыслы и влечения, одолевающие человека, являются его принадлежностью: они могут быть «всеваемы» извне, опознаны как искушения и отражены в акте «духовной брани». От тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади раба Твоего, аще не обладают мною, тогда непорочен буду, и очищуся от греха велика (Пс. 18, 13–14).

Олеся Николаева, Православие и свобода, 2002

С какой целью Бог попускает быть искушению? Конечно, не для того, чтобы познать тайники нашей души. Всеведущий Господь знает и без того самые сокровенные уголки нашего сердца. Искушение Бог допускает для нашей пользы, для того, чтобы мы сами увидели свои недостатки и слабости, которые, быть может, и неизвестны нам. Кроме того, у человека, вышедшего победителем из искушения, укрепляется воля к самоисправлению и совершенствованию, появляется положительный опыт духовной жизни, и таковому готовится венец, награда в великий день Второго пришествия Христова за победу над злым искусителем. В искушениях проверяется наша вера. По настоятельной рекомендации св. ап. Павла христиане должны испытывать себя: «Испытывайте самих себя, в вере ли вы; самих себя исследуйте» (2 Кор. 13, 5). И если мы не будем испытывать сами себя, то нас будет испытывать Господь через попущение различных искушений.

Группа авторов, Как спасаться в миру?, 2011

Те, которые познали безмерную свободу духа и в свободе вернулись к христианской вере, те не могут зачеркнуть и изгладить из своей души этот опыт, не могут объявить его небывшим. Опыт свободы с его внутренней диалектикой, с трагической судьбой, которую он несет с собой, есть опыт особого качества внутри христианства. Кто на путях свободы, имманентно преодолел соблазны и искушения гуманизма, изобличал пустоту человекобожества, не может уже никогда, на веки веков отказаться от той свободы, которая провела его к Богу, от того имманентного опыта, который освободил его от диавола. Спор о религиозной свободе нельзя ставить на отвлеченную почву и обсуждать его статически. Я через свободу, через имманентное изживание путей свободы пришел к Христу. Моя христианская вера не есть вера бытовая, родовая, традиционно полученная по наследству, она есть вера, добытая мучительным опытом жизни, изнутри, от свободы. Я не знаю принуждения в своей религиозной жизни, не знаю опыта авторитарной веры, авторитарной религиозности. Можно ли возражать против этого факта догматическими формулами или отвлеченными богословскими теориями? Такой способ аргументации всегда будет для меня жизненно неубедительным.

Николай Бердяев, Философия свободного духа

Кто живёт между людьми, тот всякий раз снова чувствует искушение признать, что нравственная испорченность и умственная неспособность находятся в тесной зависимости, вырастая прямо из одного общего корня. Что это, однако же, не так, обстоятельно доказано мною во 2-й части моего главного творения, гл. 19, § 8. Это заблуждение проистекает просто из того обстоятельства, что они обе часто попадаются вместе, а обстоятельство это вполне объясняется тем фактом, что та и другая слишком часто встречаются в мире, так что немудрено, если им иногда приходится жить под одной крышею. Но нельзя отвергать при этом, что они взаимно поддерживают друг друга к обоюдной выгоде, что и производит то безотрадное зрелище, какое представляют многие люди, а мир идёт себе своим порядком. Именно неразумие благоприятствует отчётливому проявлению лукавства, подлости и злости, тогда как ум умеет искуснее их прятать. И как часто, с другой стороны, извращённость и испорченность сердца мешают человеку видеть истины, которые вполне по плечу его рассудку.

Артур Шопенгауэр, Parerga und Paralipomena

Отдельно нужно сказать несколько слов о детских болезнях. В Священном Писании говорится, что дети страдают за грехи родителей. Но слова эти не означают, что родители согрешили, а детей за них наказывают. Кстати, представление о том, что мы вынуждены «отдуваться» за других, в частности за Адама и Еву, смущает многие умы, точно так же, как и «несправедливость» Господа, наказывающего человека за чужую вину. Странная реакция: мы ведь не упрекаем родителей, а тем более далеких предков в том, что получили от них по наследству какое-нибудь заболевание или несимпатичную нам черту характера, хотя слабое сердце или больная печень, а также наследственная, да еще и воспитанная жадность причиняют немало неудобств. Так нет, подобное положение вещей мы считаем вполне нормальным. А вот тот факт, что Адам и Ева поддались однажды искушению (мы-то подобным искушениям поддаемся по десять раз на дню), почему-то крайне возмущает наше сознание. Пожалуй, ощущение несправедливости вызвано неправильным пониманием слов о наказании. Родители передают детям не только физические и психические болезни, но и свои страсти, болезни души. В этом-то, по сути, и заключается наказание за родительские грехи. И вовсе не Господь наказывает ребенка за провинность родителя, а родитель своим греховным поведением портит жизнь ребенку. Искупление же может выразиться только в преодолении страстей, не только благоприобретенных, но и полученных по наследству.

Галина Калинина, Что играет мной? Беседы о страстях и борьбе с ними в современном мире, 2014

Первое послание Петра призывает нас следовать за Христом в его страданиях (см. 1 Пет. 2:21). Проповедь на эту тему сегодня непопулярна, хотя и вполне обоснованна с библейской точки зрения. Петр говорит о страдании как о призвании, и это шокирует: «Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу. Ибо вы к тому призваны…» (1 Пет. 2:20, 21). Призвание в этих стихах относится не просто к общему следованию за Христом, а следованию в страданиях, в которых Иисус служит примером подражания. Такое активное принятие страдания есть нечто большее, чем просто вынужденное признание факта существования страданий. Здесь речь идет не о защите по принципу «не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого» (Мф. 6:13). Речь идет об активном несении своего креста, согласно Евангелию от Матфея (16:24): «…если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною».

Ульф Экман, Духовные корни, 2009

Не должно браться за подвиги выше своих сил, как пишет святой Лествичник, а тем паче своевольно, без благословения не предпринимать никаких подвигов постов, молитв особых и прочего и не давать Богу никаких обетов, потому что всё делаемое своевольно бывает по внушению врага и ведет к гордости и погибели, а также до лжно очень опасаться разных видений, что приводит к ложному мнению о своей святости, о сем в книге «Избранные поучения святых отцов» говорится следующее: «Общее правило для всех никак не увлекаться явлениями из мира духов, признавать всякое такое явление тяжким искушением для себя. Ангелы являются одним святым человекам, и одни святые способны, будучи просвещаемы Божественною благодатию, различать святых Ангелов от диаволов. Диаволы, являясь человекам, наиболее облекаются в вид святых Ангелов, окружают себя всевозможною благовидностию, чтоб тем удобнее обольстить, обмануть и погубить неопытных, самомнительных, неразумно любопытных. Великое бедствие вступить в общение с демонами, принять в себя впечатления от них, даже подчиниться одному влиянию их, которое, будучи привлечено собственным произволением человека, имеет особенное действие».

Иеромонах Арсений Минин, Маргарит, или Избранные душеспасительные изречения, руководящие к вечному блаженству, с присовокуплением некоторых бесед, относящихся исключительно к женским обителям, 1876

Мы могли бы назвать эту главу «Взгляд за завесу», ибо данный отрывок представляет собой довольно резкий контраст с тем, что мы обсуждали прежде. Стихи 2—11 провели нас среди жизненных испытаний, и Иаков проиллюстрировал эту тему противопоставлением внешних проявлений бедности и богатства. А теперь взгляд вовнутрь: теперь он говорит о любви (12), о проявлении характера Бога (13), о наших желаниях (14), о будущей, скрытой на данный момент, реальности смерти (15), опять о характере Бога уже как Отца (17) и о тайне нашего нового рождения (18). Этот отрывок дает нам представление о трех одинаково значимых направлениях сюжета: что дает Бог (12, 17), Кто Он есть (13, 17) и кто есть мы (14,15 и 18). Стихи 13–15 предостерегают нас от опасности ложного понимания природы искушений. Это предупреждение сведено в стихе 16 к строгому запрету: Не обманывайтесь, братия мои возлюбленные. Позитивное учение стихов 17–18 заканчивается повелением: Итак, братия мои возлюбленные (19а). Завершая наш краткий обзор стихов, можно сказать, что стих 12 говорит о жизни, 15-й – о смерти, а 18-й – о рождении свыше.

Д. А. Мотиер, Послание Иакова, -1

Ощущение духовной взаимосвязи возникает в том случае, когда человек видит, что божественное тоже признало его присутствие. И тогда возникает чувство благодарности или уверенность, что ты «спасен». Все это может произойти в периоды кризиса и восприниматься как чудесное вмешательство, например, при исцелении от болезни или спасении от физической опасности. При неудачах и невезении, а также в состоянии искушения подобный тип переживания может восприниматься как божественная кара.

Лайонел Корбетт, Священный котел. Психотерапия как духовная практика, 2011

Анализ не останавливается на уровне психики. Заглядывая глубже, верующие психиатры обнаруживают расстройство духовное. Согласно Юнгу, люди, за исключением клинических случаев, страдают от того, что жизнь их лишена смысла, позитивного и творческого содержания. Человек скучает от собственной скудости, заботы изматывают его до такой степени, что, как пишет Юнг, “его комплексы сильно походят на демонов”. Это – преддверие искушения. Аскетам хорошо известны бездны “греховной печали”, предел которой в страшной “acedia”, покинутости или крайнем унынии отчаявшегося духа.

Павел Евдокимов, Этапы духовной жизни. От отцов-пустынников до наших дней, 1995

обнаруживаются все противоречия мысли, вовлеченной в абсурд». Однако сходство внешнее только подчеркивает внутреннюю разницу. Для Камю толчок к тому, чтобы взяться за кисть, резец, перо, – не обладание смыслом, а утраченность смысла. Когда вопрошающий ум уясняет себе напрасность надежд получить всерасшифровывающий ответ на свои «зачем?» и «почему?», он волей-неволей довольствуется тем, что просто запечатлевает непроницаемую материальную поверхность жизни в ее бесконечном – и хаотичном – разнообразии. Отныне «он не поддается искушению добавлять к описанному некое более глубокое значение, осознав его неправомерность». Вот тогда-то и бьет час искусства. В «Мифе о Сизифе» оно сведено к воспроизведению осязаемых обличий мира при убежденности в том, что «любой принцип объяснения бесполезен и что чувственная оболочка сама по себе поучительна». «Не в состоянии постичь действительность, мысль ограничивается тем, что подражает ей», отрекается от своих «самообольщений и покорно соглашается на то, чтобы быть лишь духовной силой, которая пускает в ход видимости и облекает в образы то, в чем не содержится смысла. Будь мир ясен, искусства бы не существовало».

С. И. Великовский, В поисках утраченного смысла, 2012

В Средние века сексуальное влечение считалось проявлением греховности. Руководствуясь историей Адамы и Евы, христианские священнослужители внушали людям, что они – слабые, грешные существа, а все грехи ведут к вечному проклятию. Особенно доставалось женщинам, которые стали символом искушения. Отцы церкви были убеждены в том, что женщины, если поставить их перед выбором между страданиями и наслаждением, непременно выберут путь удовольствий, а тот ведет прямиком в ад. Это ведь Ева соблазнила Адама, это она сбила его с пути истинного, что и привело род людской к катастрофе.

Манфред Кетс де Врис, Секс, деньги, счастье и смерть: В поисках себя, 2012

Наряду с этим, в Иоанновом варианте христианской вселенной заметно усилена роль избирательной заданности искушения – то есть радикального предопределения. Соответственно, мощь и самодостаточность индивидуального сотворенного духа здесь по существу отрицается – настоящее самоопределение невозможно, ибо каждый оказывается уже инфицированным злом или добром ("семенем").

В. И. Красиков, Библия как реальность. Предельные значения библейских картин мира, -1

Общее во всех искушениях дьявола (хлеб, чудо, власть – плоти, души, духа) – они тонки, не грубы: нет искушений обычными человеческими соблазнами, нет речи о явном, грубом грехе. Но все три отрицают свободу, т. е. веру и любовь к Истине. Грехи чувственности, тщеславия и властолюбия задевались лишь косвенно. Повторение этих грехов в истории – социализм, оккультизм и этатизм (государственность).

Александр Ельчанинов, Православие для многих. Отрывки из дневника и другие записи, 2013

«Знай, – наставляет он, – что в какой мере не имеет душа достаточных сил для великих искушений, в такой же она недостаточна и для великих дарований… Бог не дает великого дарования без великого искушения». Святые отцы учат, что, употребляя все средства и силы в этой борьбе со злом, человек умудряется знанием духовного закона невидимой брани, добродетельной жизни и восходит в подвиге «умного делания» на высокие степени совершенствования молитвенного состояния.

Н. С. Посадский, Сокровенное делание умно-сердечной молитвы, 2014

«Во-первых, мы должны быть убеждены в том, что демоны называются демонами не потому, чтоб они были созданы в настоящем их устроении. Бог не создал ничего такого, что, само по себе, было бы злым. Демоны созданы благими. Впоследствии, отпавши от небесной мудрости, низверженные на землю, они обольстили язычников привидениями. Пламенея ненавистью к нам, христианам, они употребляют все средства к возбранению нам доступа на небеса, чтоб мы не взошли туда, откуда они ниспали. Нужна усиленная молитва, нужен великий подвиг, чтоб те, которым они являются, получив действием Духа благодать рассуждения, могли узнавать их. Некоторые из них менее злобны, другие более злобны; но у всех – одно стремление: разными способами устроять для нас падение и погибель. Многообразна их хитрость; многообразны приемы к приуготовлению козней[75]. Конечно, блаженный апостол с последователями своими знал это с точностью. Не неразумеваем бо умышлений его (сатаны)[76]. Мы должны друг друга наставлять, заимствуя познание из тех искушений, которым подверглись от демонов; почему и я, как стяжавший некоторое опытное знание о духах, сообщаю его вам, чадам моим».

Святитель Игнатий (Брянчанинов), Собрание творений. Том III. Слово о смерти. Слово о человеке, 1862

«Во-первых, мы должны быть убеждены в том, что демоны называются демонами не потому, чтоб они были созданы в настоящем их устроении. Бог не создал ничего такого, что, само по себе, было бы злым. Демоны созданы благими. Впоследствии, отпавши от небесной мудрости, низверженные на землю, они обольстили язычников привидениями. Пламенея ненавистью к нам, христианам, они употребляют все средства к возбранению нам доступа на небеса, чтоб мы не взошли туда, откуда они ниспали. Нужна усиленная молитва, нужен великий подвиг, чтоб те, которым они являются, получив действием Духа благодать рассуждения, могли узнавать их. Некоторые из них менее злобны, другие более злобны; но у всех – одно стремление: разными способами устроять для нас падение и погибель. Многообразна их хитрость; многообразны приемы к приуготовлению козней75. Конечно, блаженный апостол с последователями своими знал это с точностью. Не неразумеваем бо умышлений его (сатаны)76. Мы должны друг друга наставлять, заимствуя познание из тех искушений, которым подверглись от демонов; почему и я, как стяжавший некоторое опытное знание о духах, сообщаю его вам, чадам моим».

Святитель Игнатий (Брянчанинов), Слово о смерти. Слово о человеке, -1

Чист умом не тот, кто не знает зла (ибо такой будет скотоподобным), не тот, кто по естеству находится в состоянии младенческом, не тот, кто принимает на себя вид чистоты. Но вот чистота ума – просветление Божественное по деятельном упражнении в добродетелях, и не смеем сказать, чтобы приобрел сие кто без искушения помыслами, потому что иначе он был бы необлеченный телом. Ибо не отваживаемся говорить, чтобы наше естество до самой смерти не было боримо и не терпело вреда. Искушением же помыслов называют не то, чтобы подчиняться им, но чтобы положить начало борьбе с ними.

Аноним, Человек – храм Божий, 2009

Страсти, укорененные привычкой постоянного их совершения в мечтании и сердечном чувстве, являются причиной множества скорбей, болезней и самых различных неприятностей. И, к сожалению, вместо того, чтобы обратить внимание на себя, человек обвиняет в них других людей. Святитель Игнатий поэтому предупреждает: «Если никакое искушение не может коснуться человека без воли Божией: то жалобы, ропот, огорчение, оправдание себя, обвинение ближних и обстоятельств суть движения души против воли Божией, суть покушения воспротивиться и противодействовать Богу. Устрашимся этого бедствия!.. Будем в скорбях наших предавать себя воле Творца нашего и себя почитать достойными скорбей».

Святитель Игнатий (Брянчанинов), Скорбь станет радостью, 2013

Православный пост помогает людям внутренне изменяться, бороться с греховными страстями, противостоять искушению.

С. П. Кашин, Кулинарная книга православных постов, 2014

Духовный цветник представляет собой собрание назидательных и душеспасительных мыслей и советов, выбранных из трудов святых отцов и подвижников Церкви Христовой, таких как свт. Иоанн Златоуст, свт. Тихон Задонский, св. праведный Иоанн Кронштадтский, прп. Нил Сорский, египетские подвижники и многие другие. Они касаются разных аспектов, сторон христианской веры и нравственности, православного благочестия. В частности, в них говорится о важности любви к Богу и ближним, о борьбе со страстями, терпении скорбей и искушений, правильном употреблении дара слова, хранении своей совести, необходимости и правильном образе творения молитвы, наказании Божием за грехи и награде за добродетели. Их поучения подобны прекрасным цветам, растущим в цветущих садах и лугах, и как те своим запахом привлекают обоняние людей, так и эти перлы духовной мудрости привлекают души людей благочестивых, стремящихся угодить Богу и построить жизнь свою на земле по заповедям Господним.

М. В. Строганова, Духовный цветник, 2011

Три подвига драгоценны пред Богом. Во-первых, когда человек, впадши в духовную немощь, приступающие к нему при этом искушения принимает с благодарением. Во-вторых, когда кто старается, чтобы все дела его были чисты пред Богом, и не имели ничего человеческого. В-третьих, когда кто пребывает в послушании своему духовному отцу и отказывается от всех своих желаний.

М. В. Строганова, Египетский цветник, 2011

«Что ты имеешь, чего бы не получил?» (1Кор. 4,7) Каждый дар благодати подобен языку пламени Божественной любви. Чтобы сердце было способно вместить это Божественное пламя, следует доказать на деле самоотвержение и долготерпение в различных искушениях, которые по сути дела преследуют одну цель – представить нас неверными перед возлюбленным Христом. Между дарами благодати и подвигом веры существует определенная связь. Те, кто следует путем заповедей Христовых, перерождаются, духовно преображаются. Это происходит со всеми не одинаково, но в соответствии с усердием каждого. Тех, кто сраспинается Иисусу Христу, Божественная благодать уподобляет Тому, Кого они любят. В этом заключается богословие Креста, и Павел воспевает Крест как свет Божественной любви.

старец Иосиф Ватопедский, Афонское свидетельство, 1993

Как говорил живший в VII веке преподобный Исаак Сирин, «если все мы грешники и никто не выше искушений, то ни одна из добродетелей не выше покаяния, потому что дело покаяния никогда не может быть совершенно. Покаяние всегда прилично всем грешникам и праведникам, желающим улучить спасение. И нет предела усовершению, потому что совершенство и самых совершенных подлинно несовершенно. Посему-то покаяние до самой смерти не определяется ни временем, ни делами».

Сергей Ермолаев, Таинство Исповеди. В помощь кающимся, 2013

Следующая фраза такова: духа, действующего ныне в сынах противления. Так как слово «дух» стоит в родительном падеже, оно не противопоставляется «князю» (винительный падеж). Нам нужно понять, что «правитель воздушного царства» также является и «правителем духа, действующего в непослушных людях», и тогда «дух» становится безличностной силой, или состоянием, в котором пребывают нехристиане. Так как Писание отождествляет дьявола не только с источником искушений, но также и со «львом» и «убийцей», мы можем утверждать, что все зло, неправда и жестокость берут свое начало в нем. Для описания его самого и состояния, в которое он ввергает человека, используется тот же глагол (energe?), что и для описания силы Божьей, воскресившей Иисуса. Только эта Божественная сила, или энергия, могла избавить нас от дьявола.

Д. Р. Стотт, Послание к Ефесянам, -1

Искушения и скорби ниспосылаются человеку для его пользы: образованная ими душа делается сильною, честною пред Господом своим. Если она претерпит все до конца в уповании на Бога, то невозможно ей лишиться благ, обещанных Святым Духом, и совершенного освобождения от страстей.

Святитель Игнатий (Брянчанинов), Избранные творения в двух томах. Том 1, 2010

Именно это привело иудеев, видящих сущность своей веры в скрупулезном исполнении внешних предписаний ветхозаветной религии, к отвержению пришедшего Мессии-Христа, сделав их богоборцами. Не случайно Господь множество чудес сотворил в субботу, когда по иудейскому закону ничего нельзя было делать, обличая тем самым этих ревнителей «буквы» и отеческих преданий. Всё это Он делал, чтобы показать, что спасение достигается не обрядоверием, а чистотою сердца, ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления – это оскверняет человека; а есть неумытыми руками – не оскверняет человека (Мф. 15, 19–20). Это научение Спасителя в высшей степени насущно сегодня для православного верующего. Ибо одним из самых больших для него искушений является усмотреть сущность христианства не в исполнении заповедей Христовых, а в приверженности к внешне-обрядовой жизни.

Игумен Никон (Воробьев), Письма о духовной жизни, 2013

Господь желает нашего совершенства, и в Нем мы не только найдем избавление от искушения, но и неисчерпаемый источник духовных сил. Господь прощает грехи с тем, чтобы мы от них отказались. Он открывает дверь перед нами, но Он не впустит нас в эту дверь необновленными, с нашими старыми грехами, с дурными наклонностями, с порочными мыслями. Одержимые проказой нуждаются не только в прощении, но и в исцелении. Так и с нами; прощение нам необходимо, но вместе с тем нам нужно и целебное средство от нравственного недуга.

Неустановленный автор, Каждый день – подарок Божий. Дневник православного священника, 2010

Самоотречение – это прополка и выкорчевывание всех душевных страстей, из которых проистекают распри, раздоры, страдания, болезни и печали. Это вовсе не означает, что нужно искоренять миролюбие, благородство и прочие добродетели. Бывает так, что человек испытывает искушение нагрубить или разгневаться, но громадным усилием воли превозмогает себя и поступает в духе любви. В этот миг победы над собой он практикует самоотречение. Подобные подвиги частенько совершают даже аристократы, хотя на словах они это отрицают. Ну а если человек довел этот прием до совершенства, искоренив в себе всякую склочность и сохранив только добродетели, можно сказать, что он отрекся от собственного «я» (от всего, что было в нем амбициозного, сварливого, злого и эгоистичного) и пришел к истине.

Джеймс Аллен, Возвыситься над суетой, -1

Всякий грех, как нарушение закона Божия, ведет к тлению, осквернению, омрачению, расслаблению души и тела человека согрешающего. Он есть дыхание, наука и дело падших духов, измысливших и приведших в исполнение свой грех, упорно усвоившие его себе, умершие через него для Бога и Царства Его и уготовавшие через него себе вечную муку; по злобе своей на Бога и по зависти к человеку, созданному по образу и подобию Божию, они всеми силами стараются склонить и человека к подражанию им, злым демонам, и действуют на человека искушением, прелестью, прелестным наслаждением греха. Действуя в человеке через разные страсти плоти и духа, они удаляют его от Бога дальше и дальше, лишают его света умного, покоя, свободы, делают его суетным, мертвым для Бога и уготовляют ему вечную муку вместе с собою. Поэтому крепко нужно воевать со всяким грехом, противиться ему, побеждать его с призыванием имени Божия, ненавидеть его, плевать на него, каким бы сладким он не представлялся, – хотя природа наша, научившись греху, любит его, следует ему, как раба, и неохотно распинает его.

cвятой праведный Иоанн Кронштадтский, Правда о Боге, мире и человеке, -1

Истинный оккультист никогда не затруднится примирить это утверждение с тем, что для принятого ученика необходима чистота тела и разума. Мария-богоматерь символизирует собою невежественную или пассивную чистоту – то состояние чистоты, которое не знает искушения; Мария Магдалина – чистоту сознательную и активную; они – два полюса одного великого атрибута.

Н. Самохина, Учение Храма. Наставления Учителя Белого Братства. Часть 1, -1

24.Общее правило для всех человеков состоит в том, чтобы никак не вверяться духам; когда они явятся чувственным образом, не входить в беседу с ними, не обращать на них никакого внимания, признавать явление их величайшим и опаснейшим искушением.

Н. С. Посадский, Отверзите двери Богу… Из духовного наследия святителя Игнатия Брянчанинова, 2009

«Знай, – продолжает он, – что в какой мере не имеет душа достаточных сил для великих искушений, в такой же она недостаточна и для великих дарований… Бог не дает великого дарования без великого искушения».

Сборник, Веруйте во свет. Сокровенная жизнь и богопознание по Добротолюбию, 2009

44. Одни из искушений приносят людям наслаждения, другие – печали, а третьи – телесные муки. И, сообразуясь с находящейся в душе причиной страстей, Врач душ применяет и [соответствующее] лекарство посредством судов Своих95.

Преподобный Максим Исповедник, Главы о любви, 625

Обращение суждений гласит: что-либо не может пробиться, удержаться – следовательно, оно не право; мнение мучит, возбуждает – следовательно, оно ложно. Свободный ум, который слишком часто встречается с такого рода умозаключениями и страдает от их результатов, часто впадает в искушение делать противоположные выводы, которые в общем, разумеется, также суть ложные умозаключения: что-либо не может пробиться – следовательно, оно хорошо; мнение тревожит, беспокоит – следовательно, оно истинно.

Ф. В. Ницше, Учиться у Заратустры, -1

Господь наш Иисус Христос провел земную жизнь Свою в величайшем смирении, подвергаясь непрестанным скорбям и гонениям, преследуемый, оклеветываемый, поносимый врагами Своими, которые наконец предали Его позорной, торговой казни вместе с уголовными преступниками. Путь спасения, вводящий в жизнь вечную, установлен Господом тесный и прискорбный[291], – установлен и всесвятым примером Господа, и всесвятым учением Господа. Господь предвозвестил ученикам и последователям Своим, что они в мире, то есть во время совершения поприща земной жизни, будут скорбны[292], что мир будет ненавидеть их[293], что он будет гнать их, уничижать, предавать смерти[294]. Господь уподобил положение учеников и последователей Своих посреди порочного человечества положению овец посреди волков[295]. – Из этого видно, что скорбное положение во время земной жизни есть установление Самого Господа для истинных рабов и слуг Господа. Установления этого, как установления Господня, невозможно отклонить никаким средством человеческим, никакою мудростью, никаким благоразумием, никакою предусмотрительностью, никакою осторожностью. И потому вступающий в иноческую жизнь должен отдаться всецело воле и водительству Божиим, благовременно приготовиться к терпению всех скорбей, какие благоугодно будет Промыслу Всевышнего попустить рабу Своему во время его земного странствования. Священное Писание говорит: Чадо, аще приступаеши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение: управи сердце твое, и потерпи, и не скор буди во время наведения: прилепися Ему и не отступи, да возрастеши на последок твой. Все, елико нанесено ти будет, приими, и во изменении смирения твоего долготерпи: яко во огни искушается злато, и человецы приятни в пещи смирения[296].

Святитель Игнатий (Брянчанинов), Собрание творений. Том V. Приношение современному монашеству, 1886

Господь наш Иисус Христос провел земную жизнь Свою в величайшем смирении, подвергаясь непрестанным скорбям и гонениям, преследуемый, оклеветываемый, поносимый врагами Своими, которые наконец предали Его позорной, торговой казни вместе с уголовными преступниками. Путь спасения, вводящий в жизнь вечную, установлен Господом тесный и прискорбный291, – установлен и всесвятым примером Господа, и всесвятым учением Господа. Господь предвозвестил ученикам и последователям Своим, что они в мире, то есть во время совершения поприща земной жизни, будут скорбны292, что мир будет ненавидеть их293, что он будет гнать их, уничижать, предавать смерти294. Господь уподобил положение учеников и последователей Своих посреди порочного человечества положению овец посреди волков295. – Из этого видно, что скорбное положение во время земной жизни есть установление Самого Господа для истинных рабов и слуг Господа. Установления этого, как установления Господня, невозможно отклонить никаким средством человеческим, никакою мудростью, никаким благоразумием, никакою предусмотрительностью, никакою осторожностью. И потому вступающий в иноческую жизнь должен отдаться всецело воле и водительству Божиим, благовременно приготовиться к терпению всех скорбей, какие благоугодно будет Промыслу Всевышнего попустить рабу Своему во время его земного странствования. Священное Писание говорит: Чадо, аще приступаеши работати Господеви Богу, уготови душу твою во искушение: управи сердце твое, и потерпи, и не скор буди во время наведения: прилепися Ему и не отступи, да возрастеши на последок твой. Все, елико нанесено ти будет, приими, и во изменении смирения твоего долготерпи: яко во огни искушается злато, и человецы приятни в пещи смирения295.

Святитель Игнатий (Брянчанинов), Приношение современному монашеству, 1886

Прежде всего, если отдавать всю силу борьбе с помыслами, неуклонно следуя по пути смирения, твое сердце всегда будет очищаться и все помыслы покорятся; поскольку же все тело станет послушным в результате поста и поклонов, покорятся все телесные искушения; и далее, если сердце целиком сольется со смирением, в него войдет непрестанная молитва. Достигнув такого состояния, становишься непобедимым в борьбе с помыслами и все это, в конце концов, приведет к чистоте сердца, которую возлюбил Христос: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5:8).

монах Симеон Афонский, Искусство борьбы с помыслами, 2011

Бог мог вообще не создавать человека (хотя бесспорно, что весь план творения был связан с тем, чтобы создать человека), но создать его Он мог лишь таким, каков он есть – с неизбежностью испытаний и искушений. Не беседовал ли Господь в раю с прародителями, не наставлял ли Он их во всем? Но когда змей соблазнил; Еву, Адам не обратился к Богу, чтобы получить от Него разъяснение, он лукаво последовал за Евой. План «воспитания» прародителей в раю оборвался благодаря им же, – но в предвидении этого еще до сотворения мира Господь предусмотрел послать Сына Божия для спасения; людей (у ап. Петра читаем в стихе 2 главы 1 – что Сын Божий был «предназначен» быть Агнцем «прежде создания мира»).

А. В. Фомин, Невидимый мир демонов, 2012

Собранию иудеев Господь объявил: Не ищу воли Моей, но воли пославшего Меня Отца (Ин. 5, 30). Пред исшествием на живоносные для рода человеческого страдания и крестную смерть, Господь явил в Себе немощь падшего человека перед карающими его судьбами Божиими. Он начал скорбеть и тосковать (Мф. 26, 37). Томление души Своей Он благоволил открыть избранным ученикам: Душа Моя скорбит смертельно (Мф. 26, 38), – сказал Он им. Потом обратился к молитве, этому верному пристанищу в напастях и искушениях. Он пал на лице Свое (Мф. 26, 39) и возведен был по человечеству в такой усиленный подвиг, что был пот Его как капли крови, падающие на землю (Лк. 22, 44). Несмотря на такое напряженное состояние, в которое приведено было человеческое естество Богочеловека, молитва Его выражала вместе и присутствие в Нем воли человеческой, и полную покорность в Нем воли человеческой воле Божией. Молитва Богочеловека, произнесенная Им перед исшествием на страдания, есть духовное, драгоценное наследие для всего племени христианского: способна она пролить утешение в душу, томящуюся под бременем самых тяжких скорбей. Отче Мой, – говорил Господь в молитве Своей, – если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты (Мф. 26, 39); впрочем, не Моя воля, но Твоя да будет (Лк. 22, 42). Чашей назвал Господь судьбы Божии. Чаша эта преподается Богом человеку во спасение его.

Сергей Масленников, Печаль, -1

«Надо иметь отвагу, – читаем дальше у французского писателя, – сказать людям, легко поддающимся искушению звонкими словами и призрачными иллюзиями, что героическая ложь – трусость. Истинный героизм лишь в том, чтобы видеть мир таким, какой он есть, и любить его таким».

В. Ф. Булгаков, В споре с Толстым. На весах жизни, 2014

Собранию иудеев Господь объявил: не ищу воли Моея, но воли пославшаго Мя Отца[213]. Пред исшествием на живоносные для рода человеческого страдания и крестную смерть Господь явил в Себе немощь падшего человека пред карающими его судьбами Божиими. Он начал скорбеть и тужить[214]. Томление души Своей Он благоволил открыть избранным ученикам: прискорбна есть душа Моя до смерти[215], – сказал Он им. Потом обратился к молитве, этому верному пристанищу в напастях и искушениях. Он пал на лицы Своем[216], и возведен был по человечеству в такой усиленный подвиг, что быстъ пот Его яко капли крове, каплющая на землю[217]. Несмотря на такое напряженное состояние, в которое приведено было человеческое естество Богочеловека, молитва Его выражала вместе и присутствие в Нем воли человеческой и полную покорность в Нем воли человеческой воле Божией. Молитва Богочеловека, произнесенная Им пред исшествием на страдания, есть духовное, драгоценное наследие для всего племени христианского: способна она пролить утешение в душу, томящуюся под бременем самых тяжких скорбей. Отче Мой, – говорил Господь в молитве Своей, – аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты[218]; обаче не Моя воля, но Твоя да будет[219]. Чашей назвал Господь судьбы Божий. Чаша эта преподается Богом человеку во спасение его.

Святитель Игнатий (Брянчанинов), Собрание творений. Том II. Аскетические опыты. Книга вторая, 1886

Собранию иудеев Господь объявил: не ищу воли Моея, но воли пославшего Мя Отца[209]. Пред исшествием на живоносные для рода человеческого страдания и Крестную смерть, Господь явил в Себе немощь падшего человека перед карающими его судьбами Божиими. Он начал скорбеть и тужить[210]. Томление души Своей Он благоволил открыть избранным ученикам: прискорбна есть душа Моя до смерти[211], сказал Он им. Потом обратился к молитве, этому верному пристанищу в напастях и искушениях. Он пал на лице Своем[212] и возведен был по человечеству в такой усиленный подвиг, что быстъ пот Его яко капли крове, каплющия на землю[213]. Несмотря на такое напряженное состояние, в которое приведено было человеческое естество Богочеловека, молитва Его выражала вместе и присутствие в Нем воли человеческой, и полную покорность в Нем воли человеческой воле Божией. Молитва Богочеловека, произнесенная Им перед изшествием на страдания, есть духовное, драгоценное наследие для всего племени христианского: способна она пролить утешение в душу, томящуюся под бременем самых тяжких скорбей. Отче Мой, говорил Господь в молитве Своей, аще возможно есть; да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не яко же Аз хощу, но якоже Ты[214]; обаче не Моя воля, но Твоя да будет[215]. Чашей назвал Господь судьбы Божии. Чаша эта преподается Богом человеку во спасение его.

Святитель Игнатий (Брянчанинов), Аскетические опыты. Том 2, -1

Окончательная победа принадлежит Богу и тем, кто с ним, а дьявол и его полчища будут в конце уничтожены. Но пока человек не признает и, главное, не почувствует всей реальности этой космической духовной борьбы (Бога и дьявола, добрых и злых ангелов), он не может по-настоящему называться христианином, потому что цель его духовной жизни – это победа над обманчивыми и лживыми соблазнами искушения дьявола.

А. П. Аксенов, Полная энциклопедия знахаря, 2008