Благодать

Благода́ть (др.-евр. חן, др.-греч. χάρις, лат. gratia) — одно из ключевых понятий христианского богословия, рассматривается как дар для человека от Бога, подаваемый исключительно по милости Господа, без всяких заслуг со стороны человека и предназначенный для его спасения и освящения («возрастания в благодати»). Благодать понимается как действенное снисхождение Бога к человеку, действие Бога, изменяющее сердце человека, и само свойство Бога, указывающее на Его доброту и милосердие. В представлении о благодати сочетается понимание её одновременно как деяния и как силы.

Словом «благодать» могут переводиться и близкие по смыслу термины других религий — в частности, исламское барака, имеющее общий корень с еврейским «браха» (др.-евр. ברכה), которое в Ветхом Завете употребляется в значении благословения.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Это всеобщее свидетельство святости – выражение верности Единому Господу – содержит в себе экуменический потенциал, исключительно богатый благодатью. II Ватиканский Собор подчеркнул, что дары, которыми обладают другие христиане, способны оказать влияние на дальнейшее развитие католиков: «Нельзя забывать о том, что все совершаемое благодатью Святого Духа в отделенных от нас братьях может послужить также нашему назиданию. Все, что является воистину христианским, никогда не вступает в противоречие с подлинными благами веры: напротив, оно всегда может содействовать тому, чтобы тайна Христа и Церкви постигалась совершеннее»80. Экуменический диалог как истинный диалог спасения всегда будет способствовать этому процессу, уже начавшемуся и направленному на истинное и полное общение.

Иоанн Павел II, Сочинения. Том II. Энциклики. О святом Иоанне Креста. Молитвенные размышления. Речи и проповеди. Поэзия

Или, пожалуй, не слишком ли отвлеченно-общи в моей книге представления о Церкви, так что обходится намеренным молчанием церковное различие православия от неправославных видов христианства или даже от явлений предваряющей благодати вне христианства? Напротив, я в книге представляю Церковь не как только отвлеченное какое-то царство духовной бесконтрольной истины или мысленную область всего во всем мире, подходящего к такой истине. Я своею верою знаю и исповедую в книге именно и прямо одну Православную Вселенскую Церковь (с. 200), не только с Св. таинствами и равноправною во Христе множественностию церковных вождей (с. 559) или иерархиею (о чем уже выше говорено было словами моей книги), но и с непрерывным живым преданием, вводящим нас по Христу во внутреннюю связь духа, мысли и жизни со всем благодатно-живым составом Церкви Вселенской всех времен: и века апостольского, и периода гонений, и периода Вселенских соборов и т. д. (с. 562), с соборами, одушевленными особенно живым обращением веры ко Христу и осененными за то особенным же благодатным присутствием Христа, с учением, раскрывающим свет и силу слова Божия сообразно с обстоятельствами и потребностями времен, с утвержденным Божественными правилами церковным устройством, с благодатною церковною дисциплиною, с разными бытовыми отношениями…

Александр Бухарев, Моя апология, 1866

Приняв Таинство Святого Крещения, люди становились активными участниками христианской жизни, основанной на общечеловеческих добродетелях – любви, милосердии, сострадании, желании в трудную минуту прийти на помощь. Все они старались жить правильно, по Закону Божию. Просвещались знаниями истины и учением Христовым. Автор Деяний кратко рисует перед нами картину бытия Первохристианской Церкви. Конечно, не стоит в буквальном смысле понимать, что все три тысячи человек и более собирались в одном доме или месте. Вероятно, верующие разделялись на несколько общин, которые несли в мир благую весть о Спасителе, принимали новых сподвижников христианской веры. Те, кто желал креститься, проходили специальный курс наставлений и разъяснений о сущности этого Таинства. Между общинами была постоянная связь и тесное взаимопонимание. Христиане жили молитвой, совершали Богослужения. Первохристианская Церковь прилежно училась, слушала апостолов. Мудрость Божией благодати неисчерпаема!

митрополит Владимир (Иким), Сияние Пасхи: Слова на ежедневные Евангельские и Апостольские чтения, произнесенные в разные годы в период пения Триоди цветной, 2010

Именно в этом отрывке (12,13) раздела (2:6—16) местоимение «мы» наиболее естественно относится к особому служению Павла и его собратьев-апостолов. Хотя каждый христианин обладает данной ему Духом возможностью понять, стать причастным, приобщиться и истолковать все, что Бог по Своей благодати даровал нам, апостольское учение о спасении Богом во Иисусе уникальным образом раскрывается в ст. 13: мы возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святого. Вновь отвергая красноречие мирской мудрости, Павел здесь подтверждает, что истоки его учения, как в языковом отношении, так и по своей сути, – в Святом Духе. Слова, которые он использует, переводят на понятный человеческий язык мысли Бога, тем самым сохраняя авторство Бога как святыню.

Дейвид Прайер, Первое послание к Коринфянам

Нужно сказать несколько слов и о структуре этой книги. Она не случайна, но и не обусловлена ранними или современными трудами по мариологии. Она просто взята из Священного Писания. Об этом говорят сами названия частей: 1) «Господь с Тобою» (Лк 1, 28); 2) «И Матерь Иисуса была там» (Ин 2, 1); 3) «Дух Святой найдет на Тебя» (Лк 1, 35). Эта структура показывает особую связь Марии с Пресвятой Троицей, которая видна в самом интересном с богословской точки зрения новозаветном тексте о Марии: Благовещении (Лк 1, 26–38). Архангел Гавриил, благовествующий Марии Ее особое избрание и призвание, был послан «от Бога» (Лк 1, 26); смысл призвания – рождение Сына Всевышнего (Лк 1, 31); произойдет это благодаря особому действию Святого Духа. Итак, мариология троична. В первой части, где ключевое слово – имя Божие – «Господь», говорится о том, чем Бог облагодетельствовал Марию, и о том, как Она на эти благодеяния ответила. Вторая часть сосредоточена вокруг слова «Сын» и посвящена превосходству Богоматеринства Марии. Она – Матерь Сына-Спасителя, Главы возрожденного человечества. Поэтому Она – Матерь членов Христа. В названии последней части есть слова: «Святой Дух». В ней рассказывается не только о зачатии от Святого Духа, но и об определении «Посредница Благодати», Которая испрашивает Духа для Церкви. Здесь также отведено место почитанию Богородицы. Христианское богопочитание – это поклонение Отцу в Духе и Истине. Каким же образом с этим поклонением согласуется особое почитание Марии?

Иосиф Кудасевич, Матерь Искупителя: библейские размышления, 1996

Доктрина о предопределении трудна для восприятия, но она неоспорима. Главное в ней то, что своим спасением человек обязан исключительно Божьей благодати, а не собственным заслугам; не нашим трудам, носящим преходящий характер, но Божьему изволению, уходящему корнями в вечность, которое, как писал епископ Элликоттт, «не было вызвано чем-то, но возникло исключительно в сокровенных глубинах Божественной euclokia»[26]. Или, как писал Э. К. Симпсон, «выбор, совершаемый Богом, обусловлен непостижимыми для нас причинами, не имеющими никакого отношения к нашим представлениям о том, как и почему он должен совершаться»[27]. Божье изволение и предопределение – это тайна, непостижимая для человека; нам не следует даже пытаться понять суть тех решений, которые принимает Господь. Священное Писание содержит доктрину о предопределении не для того, чтобы вызывать излишнее любопытство, ачтобы породить в нас глубокое смирение и благодарность. Осознание предопределенности позволяет нам, с одной стороны, усмирить гордыню, а с другой стороны, обрести душевный покой, ибо наше будущее предопределено, а наше спасение зависит не от нас, а от Божьего изволения и благодати.

Д. Р. Стотт, Второе послание к Тимофею, -1

Разбирая Еф. 1:10, мы не можем считать слово «все» аргументом в пользу теории всеобщего спасения, если мы, конечно, не хотим обвинить апостола Павла в теологической путанице и противоречивости. Что же тогда значит «все небесное и земное», что однажды будет соединено под главенством Христа? Это «все» включает в себя как живущих христиан, так и уже умерших, Церковь на земле и Церковь на небесах. То есть все, находящиеся сейчас «во Христе» (ст. 1), кто «во Христе» принял благословение (ст. 3), был избран (ст. 4), усыновлен (ст. 5), ощутил благодать (ст. 6) и искупление или прощение (ст. 7), однажды будут совершенно соединены «в Нем» (ст. 11). Нет сомнений, что и ангелы войдут в их число (ср.: 3:10,15). Но слово «все» (tapanta) обычно означает Вселенную, которую Христос сотворил и в которой поддерживает порядок (Евр. 1:2,3). Таким образом, Павел опять ведет речь о космическом, вселенском обновлении, возрождении Вселенной, об освобождении стонущего творения, о котором он уже писал в своем Послании к Римлянам (Рим. 8:18 и дал.; ср.: Мф. 19:28; 2 Пет. 3:10–13). Божий план состоит в том, чтобы «все», что было сотворено через Христа и для Христа, что Им стоит (Кол. 1:16, 17), в конце концов было бы соединено под Христом, подчиняясь Его главенству. Ибо Новый Завет провозглашает Его «наследником всего» (Евр. 1:2).

Д. Р. Стотт, Послание к Ефесянам, -1

В каждой из публикуемых здесь святоотеческих проповедей раскрываются различные аспекты богословского значения праздника Рождества Пресвятой Богородицы, изъясняется его особое место в истории спасения человеческого рода, предлагается глубокое нравственное наставление. Проповеди эти произносились в разных странах, на разных языках, в различные эпохи. Однако в Боге Слове, во Христе и в Его Церкви все эти временные и пространственные ограничения отступают, уходят, обращаются в ничто – перед лицом Господней Вечности, перед мощью всеохватной и всепроницающей Божественной благодати. И пусть даже внешняя литературная форма этих проповедей и может показаться нам архаичной; вместе с тем каждое произнесенное здесь святоотеческое слово – благодатно живое, любая выраженная в них богословская мысль – непреходяще современная. Ведь в этих гомилиях нам открывается тот высочайший личный опыт богопознания, которым обладали их авторы – святые проповедники. Им-то и делятся теперь они – щедро и настойчиво – со всеми христианами, посредством своего обращенного к нам живого слова.

Антология, Рождество Пресвятой Богородицы. Антология святоотеческих проповедей, 2017

Во вступительной статье к составленному им «Отечнику» он написал, что обителью Бога соделывает человека только истинное смирение, а «наставят на такой подвиг изречения отцов, примеры точного исполнения евангельских заповедей, составляющего отличительную черту их деятельности. Кратки и просты изречения; деятельность отцов – деятельность младенцев о Господе; но изречения и деятельность их имеют глубокий смысл и глубокое значение. Они драгоценны как плоды святого опыта, как точное, непорочное выражение воли Божией. Братия, читайте и перечитывайте предложенное здесь учение! Вскоре вы усмотрите в нем чудное свойство: оно преисполнено жизни и силы, оно – присно-юно, оно читается каждый раз, как бы читалось в первый раз, изливая в душу читателя обильные струи духовного разума и благодатных ощущений» (18; стр. 5–6). Очевидно, что слова богомудрого святителя равно можно отнести ко всему отеческому наследию, одухотворенному благодатью Святого Духа, включая сюда также духовное наследие Валаама.

Т. А. Копяткевич, Духовная мудрость Валаама, 2013

Этот захват «спасающей» силы есть одновременно некоторое принижение «искупления» и усиление значения воли и действий человека (поскольку они совершаются в организации и через организацию). С актом искупления происходит то же, что происходит с Библией. Как Библия теряет значение уникального источника истины, так он теряет характер уникального, необходимого и достаточного источника спасения. Последнее достигается не только этим подвигом Христа, но и действиями священника, совершающего таинства, и действиями тех, кто спасается. Эти действия – заслуги. И подобно тому, как знания, которые церковь определяет в качестве истинных, входят наряду с Библией в постоянно пополняемую «сокровищницу» церковного учения, точно так же и заслуги, если они превышают грехи, входят в «сокровищницу», из которой церковь черпает свою «спасающую» силу, силу благодати. Вера в акт искупления становится верой в церковь.

Д. Е. Фурман, Избранное, 2011

Тем не менее «Формула согласия» предполагает разграничение человеческой природы и ставшего свойственным ей греха, допуская ограниченную возможность стремления человека к добру – «праведность плоти». В то же время областью подлинной сотериологии по-прежнему считается «духовная праведность», движущей силой которой является исключительно благодать Божия. Человек же не способен достичь ее собственными усилиями. Таким образом, концепция Реформации признает за человеком способность пассивного подчинения, непротивления действию Божественной благодати при безусловном недостоинстве человека содействовать Божественному Домостроительству. Это учение лежит в основе представления о спасении sola fide – «только верой».83

Ю. В. Зудов, Запад и западное христианство на рубеже тысячелетий, 2011

Латиняне вводят нечто новое: при рукоположениях помазуются, по ветхому закону, миром и рукополагаются не у престола. Миро же освящается только епископом, как написано это и в чинопоследовании Таинства мира, потому что именно епископ имеет силу просвещения душ и во всей полноте – благодать Духа, почему и обладает изобильной благодатью подавать Божественный свет, то есть способность давать дары, в подражание Богу, Отцу светов.

Святитель Симеон Солунский, Премудрость нашего спасения, 1856

Именно в тот период, когда Божья цель в религии была подменена людьми не для достижения цели Бога, а для достижения интересов государства – Римской империи и священнослужителей, Божья благодать переходит потомкам Измаила, как и было обещано Аврааму. В Новом христианском завете Божья цель была – воспитание людей в духе добродетельности, чтобы люди научились делать добро и вступали в земное Божие Царство. Но люди исказили религию до того, что Христианская церковь стала оплотом, источником зла, источником насилия на протяжении всего средневековья. И только в 2000-м году Христианская церковь в лице её католической ветви, понтифика Папы Иоанна Павла второго принесла свои извинения перед верующими за зло и насилие того периода.

Абдуазиз Джамолидинов, Основы правильного понимания Бога, жизни и миропонимания будущей эпохи. Книга первая. Божья цель как основа всеобщего мира, единения и счастья. Книга вторая, 2017

До сего дня на Западе Божественную благодать, энергию Божию считают тварной. К сожалению, это одно из тех различий, которые нужно учитывать при богословском диалоге с римо-католиками. Фундаментальными разногласиями между папистами и Православной Церковью является не только Filioque[3], не только папский примат власти и его «безгрешность» (т. е. безошибочность в вопросах веры – Прим, пер.). Это еще и выше сказанное. Если римо-католики не согласятся с тем, что благодать Божия нетварна, мы не можем соединиться с ними, даже если они согласятся со всем остальным. Ибо кто будет совершать обожение, если Божественная благодать является тварью, а не не-тварной энергией Всесвятого Духа?

Георгий (Капсанис), Бог стал человеком, чтобы человек стал богом, 2012

Итак, если ты примешь Христа в себя, говорит преп. Симеон, то, не припадая к персям Спасителя, как Иоанн, «но имея внутрь персей своих все Слово Божие, будешь ты богословствовать богословие новое и ветхое и добре поймешь все богословия»[294]. Имея в себе Бога – вдохновителя Писаний, ты «сам… будешь вдохновенной книгой, носящей новые и древние тайны»[295]. Без соединения же с Богом, без просвещения божественной благодатью никакая добродетель не доставит нам «слова премудрости, или знания, или рассуждения», потому что все добродетели – только путь к свету, а не самый свет[296]: никакая мудрость мира не сообщит нам истинного знания и понимания Божественных Писаний[297]. А в этом именно понимании и заключается, без сомнения, основа для всякого богословия. Если бы кто, выучив наизусть Священное Писание, все его имел как бы в устах[298], то и тогда без благодатного откровения Духа Святого оно было бы для него закрытой и запечатанной книгой или являлось бы полным неизреченного богатства, но крепко-накрепко замкнутым сундуком, которого нельзя открыть никакой человеческой мудростью[299]. Итак, для того, чтобы богословствовать, по словам Симеона, надо прежде перейти от смерти в жизнь, приять семя Бога Живого – благодать Святого Духа, родиться духовно, стать чадом Божиим – и тогда уже беседовать о Боге[300]. Резюмируя же все вышеизложенное, следует сказать, что для истинного богословствования, по учению преп. Симеона, необходима высоконравственная, добродетельная жизнь в благодатной атмосфере Церкви и ее таинств.

Коллектив авторов, Святитель Григорий Богослов, -1

Духовные чада отца Ефрема, члены его братства, уже выпустили в свет хорошо изданную биографию своего старца и его слова[11]. Мы смиренно приносим читателям наш опыт соприкосновения с нашим духовным братом, описывая его так, как нам дано было узнать его, каким мы видели его в жизни и каким осязали его руки наши (1 Ин. 1, 1). Мы представляем образ преподобного старца и его учение прежде всего сквозь призму отношений, сложившихся у него с нашим братством[12]. То в его жизни, чему мы являлись свидетелями, было опытом истинного покаяния – того покаяния, в котором суть и цель святоотеческого предания. Личность старца – воплощенное покаяние – разрешает сомнения и колебания, которые духовно дремлющие люди выставляют в качестве предлога для самооправдания, – разрешает их, показывая, что не «во время оно», а сегодня и сейчас исполняется обетование Господа о том, что Он с нами[13] и, следовательно, что Он абсолютно верен во всех словесех Своих[14] и всякому просящему[15] подает Божественную благодать и благословение – тем, кто желает последовать и уподобиться Ему.

старец Иосиф Ватопедский, Блаженный послушник. Жизнеописание старца Ефрема Катунакского, 2001

Не думай, – пишет один из делателей и наставников Иисусовой молитвы, – что заставляя обучаться умному деланию, св. отцы наносят ущерб псалмам и канонам. Да не будет этого! Ибо все это дано Церкви Духом Святым. И все ее священнодейст вия заключают в себе все Таинство Домо стро ительства Бога Слова до самого Второго Его Пришествия, а также и нашего воскресения. И нет в церковных установлениях ничего человеческого, но все является действием Божественной благодати, не возрастающим от наших достоинств и не умаляющимся от наших грехов.

Коллектив авторов, Призови имя мое, 2009

Мы хотели бы обратить внимание читателя и на само название книги, которое владыка Николай дал своему непревзойденному комментарию, катехизису православной христианской веры, – «Вера образованных людей». Кто-то может спросить: «Разве Православие представляет собой веру только для образованных, разве оно не для всех? И разве существует одна вера для образованных, а другая для необразованных?» Ответ прост: таким названием автор хотел без непосредственной полемики ненавязчиво указать на одно роковое и очень распространенное, особенно в среде нецерковной интеллигенции, заблуждение, что Православие привлекательно только для «примитивных» и «необразованных», в то время как так называемые «образованные» могут и должны заниматься «современными системами» оккультно-магического или синкретическо-сектантского направления. Очень важна игра слов и тонкая ирония владыки, назвавшего свою книгу именно так, – для непосвященных она может остаться незамеченной: владыка Николай хотел сказать, что духовно и сущностно образованный человек не тот, кто более или менее начитан, не тот, кто в тщеславии копит знания, а тот, кто образован внутренне, всем сердцем, всем существом, кто сообразен образу Божиему, тот, кто христоподобен, преображен, обновлен, обожен. Исполненный благодатью человек – небесный человек уже здесь, на земле. В таком толковании наша вера, вера Церкви, вера святых апостолов и святых отцов, вера православных христиан, воистину – вера образованных людей.

Святитель Николай Сербский (Велимирович), Вера образованных людей. Символ веры с толкованием, 2013

Михаил Тареев в изложении кенотического вопроса твердо держался древнецерковного христологического догмата. Но в своих собственных изложениях он представлял Христа почти только как человека. Поэтому выступление Булгакова в защиту древнехристианского догмата в общем и целом более убедительно. Для него не в такой большой степени, как для Тареева, Христос является только или по крайней мере преимущественно моральным примером. Его Божество и Таинства, сообщающие божественную благодать, у Булгакова – иначе, чем у Тареева, – стоят в середине богословского мышления.

К. Х. Фельми, Введение в современное православное богословие, 2014

Шаг за шагом, продвигаясь дальше, Лютер обнаружил, что Церковь полностью исказила Евангелие. Вместо благодати и милости проповедовались дела закона. Вместо веры – суеверия и религиозные дела. Вместо Слова Божьего – человеческие легенды, традиции и обряды. Вместо библейского водительства Святым Духом с помощью служебных даров и даров милости Церковью руководили священники, кардиналы и Папы. Их слово было важнее Слова Библии.

Ульф Экман, Церковь живого Бога, 1993

«Всякий человек, рожденный в мир сей, тем паче христианин, пусть не думает, будто родился для того, чтобы наслаждаться сим миром и вкушать его радости, потому что если б этот был конец и эта цель его рождения, то он не умирал бы. Но пусть содержит в мысли, что родился он, во-первых, для того, чтобы быть (начать существовать) из не сущего, каким был; во-вторых, для того, чтобы, подобно постепенному возрастанию телесному, возрастать мало-помалу и возрастом духовным и добрым подвигом восходить в то священное и боголепное состояние, о котором говорит блаженный Павел: дондеже достигнем вси… в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова (Еф. 4, 13); в-третьих, для того, чтобы сделаться достойным обитать в небесных селениях и быть вчинену в сонм святых Ангелов и петь с ними победную песнь Пресвятой Троице, Которая одна дает ему бытие, одна же Своею благодатью дарует и благобытие, то есть то показанное священное боголепное состояние» (прп. Симеон Новый Богослов).

Л. А. Чуткова, Избранные поучения святых отцов о вере, 2014

Симона Вейль заметила, что существует два вида атеизма, один из которых есть очищение идеи Бога. В некотором смысле это даже благодать. Церковь призвана “показать” людям истинного Бога. Она может начать “экуменический” диалог с атеистом, поскольку атеизм – определенно христианская ересь, которая, однако, никогда еще не приближалась к вере в ее сути. Вера есть Божий Дар, ее реальность таинственна и потому не может быть оспорена, но ее исторические проявления и сами верующие – вот что стоит под вопросом.

Павел Евдокимов, Этапы духовной жизни. От отцов-пустынников до наших дней, 1995

Значение Крестной смерти Господа распространяется на все последующие времена. Результатом этой смерти стало очищение мира и пришествие в мир обильной благодати Святого Духа, оживотворившего Тело Церкви: «По слову Божиему, совсем скоро придет время страданий Господних, – Божественный Сын претерпит Крестную смерть и отнимется: вознесен будет, после чего пошлет апостолам и всей новозаветной Церкви обильную благодать Святого Духа, которая укрепит апостолов, чтобы они отправились в разные концы земли для Евангельского благовествования, преодолевая силой Божией косность языческих сердец» (с. 211). Но основанием для этой победившей мир проповеди стала Крестная смерть Спасителя. Между ней и созиданием Церкви благодатью Святого Духа есть прямая связь: «Кровь Господа была влита в новый глиняный сосуд: то есть в новый народ – в язычников, готовых принять веру в Господа и Его Божественную правду» (с. 202). «Под огнем, который неизменно возгорится после крестных страданий Сына Божия и Его смерти, Господь подразумевает проповедь о Кресте. Ибо, – как пишет апостол Павел, – слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, – сила Божия (1 Кор. 1, 18)» (с. 931).

митрополит Владимир (Иким), Вечное сокровище. Под сенью Крестовоздвижения, 2015

Членом Христова тела, являющимся частью церковного единства, человек становится не путем умственного принятия «положений» и «аксиом», но через совершаемое им в церковном теле действие – покаяние. Через вселенское и всеобщее (т. е. включающее и само человеческое тело) самопожертвование в ответ на пожертвование благодатью Божией самой себя. Таинство Крещения — это благодатно даруемое начинание «новой» жизни, включающее в себя покаяние: человек приносит в жертву свою телесную обособленность, чтобы «сообразоваться» со смертью и воскресением Христа, с тем кенотическим способом бытия, который Он явил. И самопожертвование человека переходит в таинство общения с Божеством, т. е. в таинство встречи с благодатью жизни Бога. Человек приобретает потенциал богочеловеческой природы Христа.

Христос Яннарас, Истина и единство Церкви, 1997

Видимо, само по себе прославление исповедников и мучеников еще не достаточно – необходимо понять и принять глубинный смысл их подвига. Во имя чего они принесли себя в жертву, исповедниками какой истины они были? Ведь речь шла не просто об исповедании христианской веры, как было во времена римских гонений. Во всяком случае, до середины 1930-х гг. преследовали не за веру как таковую, а за что-то другое. В глазах гонителей это было преследование за враждебность к советской власти, а, по существу, за неприятие новой, коммунистической идеологии. С церковных позиций эта идеология может рассматриваться как своего рода ересь на христианскую тему Царства Божия на земле. Ведь объявленной целью коммунизма было построение всемирного царства справедливости, но без участия Божественной благодати.

Л. Л. Регельсон, Трагедия Русской церкви. 1917–1953 гг., 2017

Вот почему слова Петра не вселяют в нас панического страха. Судьей будет наш Отец, даровавший нам прочную надежду как наследникам Его благословения. И все же Петр призывает нас к благоговейному трепету. Наш Отец – это живой Бог. Он свят: свята сама Его Божественная природа, свято совершенство Его благодати. И поскольку свят Он, должны быть святы и мы, Его народ. Петр цитирует центральное место Ветхого Завета (Лев. 19:2). Как избранный народ, израильтяне должны были сохранять святость и непохожесть на другие народы благодаря присутствию Бога среди них. Присутствие Бога требовало чистоты (ее символизировала сложная система предписаний по омовению и очищению). Израильские солдаты, например, должны были носить вместе с оружием лопатку. Гигиена в лагере была символом почтения к присутствию Господа среди них (Втор. 23:12–14).

Э. П. Клоуни, Первое послание Петра, -1

Искупительный подвиг Иисуса Христа – источник всех духовных благодеяний для верующих. От исполнения Его мы вси прияхом и благодать воз благодать (Ин. 1, 16), то есть все возможные благодарные дары стали доступны людям, осуществляющим полноту христианской жизни. Человечество получило доступ в Небесное Царство, возможность теснейшего общения с Богом. Сей Самый Дух спослушествует (свидетельствует) духови нашему, яко есмы чада Божия. Аще же чада, и наследницы, наследницы убо Богу, снаследницы же Христу (Рим. 8, 14–17).

Н. С. Посадский, Путем отцов. О служении святых Небесному Отечеству и народу, 2014

Но о Святом Духе написал я три Слова против еретиков8, лишенных благодати Духа, и почитаю излишним распространяться здесь, потому что остающиеся еще главы требуют, [Col. 460] чтобы на них обращено было слово. Посему и перейду к ним, предпоставив истолкование Божественных имен.

Блаженный Феодорит Кирский, Сокращенное изложение Божественных догматов, 2014

В его творчестве значительную роль приобретает осмысление каждой из божественных заповедей в их отношении к миру, что тесным образом связано с этикой. Этическим проблемам посвящены трактаты Августина «О свободном произволении», «О Граде Бо—жием», «О благодати и свободном произволении», «Исповедь». Согласно учению Августина, каждый поступок христианин совершает, думая об исповедальном акте.

С. Г. Зубанова, Этика, -1

Как уже отмечалось, иеромонах был малограмотным. Но благодаря просвещению божественной благодати и многому чтению святых отцов, а также личной практике, он научился выражать свой опыт святоотеческими и духовными терминами. Безусловно, Святым Духом дано ему чувство того, что сам он всего лишь недостойный иеромонах, обнаженный от всякой добродетели и заслуживающий только осуждения, и если и имеет что-либо доброе, то лишь благодаря милости Божией. Именно по этой причине он выбирает себе эпитет, выражающий глубокое смирение: Отчаявшийся. И книга эта подписана неким неизвестным Отчаявшимся святогорцем.

Неизвестный афонский исихаст, Трезвенное созерцание, -1

Читатель, знакомый с преданием Православной Восточной Церкви, легко усмотрит, что в предлагаемых его вниманию «Опытах» изложено учение святых отцов о науке из наук[27], о монашестве, – учение, примененное к требованиям современности. Главная черта, которою отличается деятельность древнего монашества от деятельности новейшего, заключается в том, что монашествующие первых веков христианства были руководимы боговдохновенными наставниками, а ныне – замечает преподобный Нил Сорский согласно с другими позднейшими отцами – монашествующие должны наиболее руководиться Священным Писанием и писаниями отеческими, по причине крайнего оскудения живых сосудов Божественной благодати. Объяснение этого направления и необходимости в нем составляет основную мысль «Опытов» на всем их пространстве.

Святитель Игнатий (Брянчанинов), Собрание творений. Том I. Жизнеописание. Аскетические опыты. Книга первая, 1886

Где нет молитвы, там нет религии[86]. Не надо притом смешивать с молитвой ее теософических суррогатов: «концентрации, медитации, интуиции», которые все-таки имеют дело не с Богом, но с миром, погружают человека не в Трансцендентное, но в имманентное, божественным хотят подменить Бога, – обман или самообман. К тому же, в «оккультном» пути целью восхождения всегда является ближайшая в порядке «эволюции» иерархическая ступень. Молитвенное же дерзновение – и в этом чудо и благодать молитвы – идет прямо к престолу Всевышнего, минуя все «иерархии». При обращении же за помощью к святым последние отнюдь не являются в качестве таких промежуточных иерархий, заполняющих пропасть между человеком и Богом (ибо эта бездна незаполнима никаким «эволюционным» процессом и никаким иерархическим восхождением), но лишь как близкие нам и, вместе с нами, предстоящие престолу Господа силы. Коснеющее в грехах и темноте создание Божие дерзновенно говорит в молитве прямо с Господом, и Господь соизволяет на это дерзновение. И все «иерархии», насколько они имеют значение в молитве, светят лишь отраженным светом Солнца солнц. Такова молитва.

С. Н. Булгаков, Свет невечерний. Созерцания и умозрения, 1917

26. Почему мы христиане? Всякий скажет: «По вере». А каким образом спасаемся? Таким, что возрождаемся, именно же – благодатью [подаваемой] в Крещении. Ибо чем иначе спастись? Ужели, познав сие это спасение, утвержденное Отцом и Сыном и Святым Духом, отступимся от принятого нами образа учения? Великого сокрушения было бы достойно, если бы теперь оказались мы более далекими от своего спасения, нежели когда уверовали, если бы теперь отреклись от того, что тогда приняли. Равна потеря – умереть ли, не сподобившись Крещения, или принять такое крещение, в котором недостает чего-либо одного из заповеданного. А кто не сохраняет раз и навсегда того исповедания, какое произнесли мы при первом нашем введении [282], когда, освободившись от идолов, приступили к живому Богу (ср. 1 Фес. 1:9), и кто не содержит его в продолжение всей своей жизни, как надежной защиты, тот сам себя делает чуждым обетований Божиих (ср. Еф. 2:12), поступая вопреки собственному своему рукописанию, какое дал в исповедании веры. Ибо если Крещение для меня – начало жизни и этот день, день пакибытия, первый из дней, то очевидно, что всего драгоценнее и то слово, которое произнес я в благодати сыноположения. Итак, неужели, обольстившись убеждениями таких людей, изменю тому Преданию, которое вводит меня в свет, даровало мне познание о Боге и через которое стал чадом Божиим я, бывший дотоле врагом Божиим по причине греха? Напротив того, и себе желаю отойти ко Господу с сим исповеданием, и им советую соблюсти неповрежденную веру до дня Христова, сохранить Духа неотлучным от Отца и Сына, учение о Крещении соблюдая и в исповедании веры, и в исполнении славы.

святитель Василий Великий, Творения. Том 1: Догматико-полемические творения. Экзегетические сочинения. Беседы, 2008

В Божественном крещении, как учат святые отцы, Бог дарует туне, только по вере, отпущение прегрешений, освобождение от прародительской клятвы и освящение наитием Святого Духа. Благодать крещения дает каждому из нас «мнас» (монета) для преумножения и возделования, чтобы, как учит апостол, возрастать до полноты духовного возраста, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова (Еф. 4, 13), ибо младенец телом и внутренний наш человек духовный в трудах, скорбях, печалях, сокрушении сердца и искушениях обязан вести борьбу с духовным миродержителем тьмы, чтобы получить совершенную благодать, как совершенно утвержденных в вере и доказавших ее делами, – благодать, о которой возвещается: Вселюся в них, и похожду (2 Кор. 6, 16).

Сборник, Веруйте во свет. Сокровенная жизнь и богопознание по Добротолюбию, 2009

Христианство далеко от нынешнего учения земных удобств и земного благоденствия. В основании своем оно есть безустанное понуждение о Христе; и все наши добрые качества, облегчающие нам от времени до времени эту борьбу духа и плоти, суть не что иное, как дары Божии. Заслуга только в вере, в покаянии и в смирении, если не можешь понудить себя; все невольно хорошее в нас, все естественно доброе есть дар благодати для облегчения борьбы. Когда, вопреки сухости сердца и равнодушию ума, идет христианин в церковь или дома становится на принудительную молитву, это выше, с точки зрения личной заслуги, чем молитва легкая, радостная, умиленная, горячая… Такая приятная молитва есть дар, награда, милость. Это не наше, это Божие. Наши только вера и смирение, т. е. презрение к себе и благодарение Богу за все, даже и за нестерпимые муки в здешней жизни.

К. Н. Леонтьев, Отец Климент Зедергольм, иеромонах Оптиной Пустыни, 1879

«Постоянное памятование смерти есть благодать дивная, удел святых Божиих, – пишет святитель Игнатий (Брянчанинов)[4]. – Но и нам, немощным и страстным, необходимо принуждать себя к воспоминанию о смерти, усваивать сердцу навык размышления о ней, хотя такое размышление и крайне противно сердцу грехолюбивому и миролюбивому…»[5] Церковное предание содержит множество благочестивых повествований, способных возбуждать в человеке память смертную, а вместе с нею и страх Божий, ограждающий его от увлечения грехом и научающий всем добродетелям и заповедям Божиим. В житии преподобного Василия Нового (?944) содержится описание двух видений ученика его Григория, в которых образно представлены частный суд над человеком по смерти – так называемые мытарства и всеобщий Страшный Суд Христов, имеющий совершиться в конце мира.

Л. А. Чуткова, О посмертных мытарствах души, 2016

Возлюбленные о Господе братья и сестры! Духовное обновление, положенное в нас по благодати Небесного Отца, совершается не только исполнением Божественных заповедей и чтением духовной литературы. Великий пост призывает всех нас, преодолев собственное эгоистическое начало, преобразиться не только внешне, но и внутренне. Поясним. Мало ходить в Церковь, мало говеть и участвовать в Богослужениях, необходимо достичь подлинного изменения души, позволяющего ей, переполненной любовью, быть нерукотворным храмом Божиим, в котором всегда пребывает Господь.

митрополит Владимир (Иким), Врата покаяния: Слова, произнесенные в разные годы в период пения Триоди постной, 2009

Дорогие братья и сестры! В горниле исторических испытаний ощущается, светлеет и приходит к новой силе святое Православие. Наша церковь, наша вера в своей истории выдерживали победоносной силой Божией любое испытание, поэтому мы с вами будем твердо верить, твердо знать, что святое Православие, поелику оно хранит благодать Христову, истину апостольскую, святоотеческую, православную, выйдет из всяких, в том числе и нынешних исторических испытаний. И мы с вами свидетели этого. Наша жизнь, как и жизнь людей двух-трех предшествующих поколений, свидетельствует о том, что истина Божия живет и побеждает в любых исторических условиях. Поэтому мне хочется закончить нашу с вами беседу о святом Православии, о Божией истине, о святой православной вере призывом не только правильно славить Бога, но и жить по Божьим заповедям.

Виталий Боровой, Быть свидетелями Христа. Проповеди, 2016

По этой теме на Ферраро-Флорентийском Соборе было много споров. Сохранились свидетельства о том, какие на этот счет воззрения были у святого Марка Евгеника. Эти свидетельства для нас представляют целое откровение. Огонь, в котором горел богач, не был тем огнем, который латиняне называли очистительным, через который проходят души всех людей. Это был не тварный огонь, но нетварный. То есть и грешники воспринимают лучи Божественного Света, но поскольку умерли без покаяния и исцеления, то переживают на своем опыте пожигающее действие Света. Так, в меру исцеления или болезни люди воспринимают одну и ту же благодать или как свет, или как огонь.

Митрополит Иерофей Влахос, Жизнь после смерти, -1

Закон был дан, чтобы наложить на людей рабство Богу для того, чтобы удержать в рамках обрядовой чистоты и внешней праведности, чтобы научить не преступать Божественную волю. Обретшие же веру, исповедующие Господа всем любящим своим сердцем в благодати учения Христова получили подлинное освобождение от рабства закона. Они теперь усыновлены Богу и потому не рабы, а сыны Божии. По крайней мере они к этому призваны.

митрополит Владимир (Иким), Вечное сокровище. Заря Богоявления, 2016