Заповедь

Заповедь-это можно сказать приказ, повеление.

За́поведь — это приказ, повеление, Бог приказывает людям не нарушать Его закон, можно мягко сказать, повелевает. Заповеди, которые даны в Священных книгах от лица Бога, составляют основу ( фундамент). Обычно это краткое назидание в виде изложения основных тезисов, но в иудаизме, например, свод обязательных правил настолько разросся, что слово «талмуд» даже стало нарицательным, обозначая свод разносторонних указаний, которым проблематично следовать.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Соплеменники Христа детально разработали Заповеди Моисея, составив множество комментариев к Пятикнижию. Позже, эти комментарии составили Талмуд, который в несколько раз превосходил творение пророка. В Талмуде рассматривались все возможные случаи при соблюдении Заповедей, детально расписывались выходы из затруднительных обстоятельств. Все было взвешено и отмерено – иудей должен был соблюсти все мелочные предписания, смысл которых нередко был смехотворен. Христианство восприняло древнееврейский Декалог, пересмотрев буквальный подход к исполнению Заповедей. Обновленное толкование Заповедей, было дано всем христианам непосредственно Самим Иисусом. В пространно речи во время Нагорной проповеди, Христос раскрыл слушателям новозаветное содержание древних постановлений. Древнееврейский кодекс поведения, был признан несколько устаревшим, не соответствовавшем данному положению вещей. Заповеди, данные людям через Моисея, были обновлены, очищены и дополнены, новым содержанием.

Группа авторов, Нравственная сторона жизни православного христианина, 2012

Как объяснял сам Бенамозег, ноахизм – это не его изобретение. Это законы «потомков Ноаха» (Ноя), которые выведены мудрецами Талмуда (трактат Санедрин 56) в соответствии с принципами толкования слов и словосочетаний Торы. По их учению, есть только два пути к спасению: для иудеев, остающихся избранными Богом, – это строгое выполнение 613 заповедей Ветхого Завета, а для неиудеев (если только они не прошли гиюр, т. е. не стали иудеями) – следование 7 заповедям Ноя, каждая из которых имеет свои детали и подробности. Это тот минимальный набор требований, которые, по учению иудеев, был дан Богом Адаму и Ною и заключается в следующем: 1) вера в единого Бога и запрет идолопоклонства; 2) уважение Бога, запрет богохульства; 3) уважение к жизни человека, запрет убийства; 4) уважение к семье, запрет прелюбодеяния; 5) уважение к имуществу ближнего, запрет воровства; 6) уважение к живым существам, запрет употребления в пищу плоти, отрезанной от живого животного; 7) назначение судей, обязанность создать справедливую судебную систему[219].

Ольга Четверикова, Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом, 2018

Православное нравственное богословие исходит из того, что существует один общий источник, в свете которого вырабатываются правила и нравственные предписания, составляющие этическую основу личной и общественной жизни и выражающие заранее предустановленное соответствие между абсолютными требованиями нравственного закона и нравственным сознанием человека (Второзак. XXX. 14). Поэтому в целом патриотическая традиция отождествляет содержание естественного нравственного закона с десятью заповедями Ветхого Завета. Сопоставляя естественный закон с законом, записанным на скрижалях, отцы Церкви указывают на существующую между ними внутреннюю связь. В библейском и нравственном богословии можно считать прочно утвердившимся мнение о том, что Богооткровенный закон раскрывает и конкретизирует содержание естественного нравственного закона[49]. В предельно обобщенной форме эта мысль выражена Климентом Александрийским: «От Бога закон природы и закон Откровения, которые составляют нечто одно». В плане человеческих взаимоотношений ни одна религия не проповедует ничего, что могло противоречить Десятословию. Содержание естественного нравственного закона совпадает с основными понятиями, присущими нравственному сознанию каждого народа. В ходе культурно-исторического развития естественный нравственный закон облекался в те различные формы выражения, в которых открывалось его действительное содержание[50].

В. Г. Ярославцев, Нравственное правосудие и судейское правотворчество, 2007

В мировых религиях присутствует и понятие о грехе. Слово «грех» означает «промах, удар мимо цели». Грех, таким образом, означает ошибку, неверный поступок. Грехом называлось действие, приводящее человека к плохим последствиям. Грех носил моральный характер, это было нарушение моральных принципов и норм поведения. В иудаизме грехом называлось нарушение Завета с Богом. Заветом иудеи называли договор между человеком и Богом: Бог обязывался покровительствовать и защищать евреев, а евреи должны были исполнять пункты договора, получившие наименование Заповедей. Грех, у евреев, означал нарушение евреем пункта договора с Божеством. Десять Заповедей у евреев были тщательно разработаны и прокомментированы, они свято чтились и сохранялись. Комментарии к Закону евреев, Торе, получили название Талмуда. Талмуд детально предписывал поведение правоверного еврея, там было предусмотрено большинство случаев, в которых следует поступать надлежащим образом. Грех в христианстве рассматривается как испорченность человеческой природы, отход от нормы. Грех в мусульманстве – неверность Аллаху, жестоко караемая и непростительная.

Группа авторов, Православная версия происхождения зла, 2012

У этого процесса оказалась и вторая сторона – слишком высокая степень детализированности стала порой заслонять внутреннее содержание предписаний, следование многочисленным буквам закона поглощало такое количество религиозной энергии, что изначальные простые с виду заповеди оказались на втором плане. «Правовая доктрина» раннего христианства, изложенная, главным образом, в посланиях Святого Павла, заслужившего титул «самого юридически грамотного» апостола{Muntz W.A. Rome, St.Paul and the Early Church. L., 1913. P.22.}, выражается в связи с этим в двух взаимосвязанных максимах.

А. А. Вишневский, Каноническое право. Древняя Церковь и Западная традиция, 2006

В религиоведении принято разделять религии на следующие элементы: вероучение, культ, религиозная организация. В соответствии с этим было сформировано содержание данной книги, в котором рассматриваются православные вероучение и культ, а также Церковь. Православное вероучение основывается на учении о Жертве Христовой, подробное объяснение которой дано в ч.1 книги. Кроме этого, в ч.4 «Христианская этика» вы найдете разбор Десяти заповедей и Нагорной проповеди Христа. Нет сомнений, что зеркалом любой религии являются ее святые, поэтому для изучения православия необходимо обратиться к ним. Специально для этого написана ч.5 этой книги «Святость в православии».

Павел Минка, Фундаментально о православии, -1

Учитывая сказанное, можно дать следующее определение: религия представляет собой совокупность заповедей, представлений, ритуалов и морально-этических принципов, ниспосланных Богом каждому в отдельности и обществу в целом ради наставления и спасения людей. Что касается человеческого аспекта религии, то под ним подразумеваются религиозные опыт, познание и поведение людей.

Коллектив авторов, Ислам и модерн, 2017

Именно такие цитаты из Талмуда и приводятся его критиками, что ряд мест Библии надо толковать именно таким образом. Например, заповедь (Левит 19.13. Не обижай ближнего твоего и не губительствуй. Плата наемника не должна оставаться у тебя до утра) не относится к гоям, ибо «гой не есть ближний». Утверждается, что именно таков смысл слов «делать добро» в большинстве талмудических текстов. Так, в литературе «Респонза» раннего Средневековья обсуждается обычай делать подарки беднякам, которые с этой целью обходили богатые дома в праздник Пурим. При этом иногда подарки получали и слуги-неевреи. Раввин Калоним это запрещает, говоря, что беспорядочно распределять подарки – хуже, чем вообще их не давать.

И. Р. Шафаревич, 3000-летняя загадка. Тайная история еврейства, 2011

Именно такие цитаты из Талмуда и приводятся его критиками, что ряд мест Библии надо толковать именно таким образом. Например, заповедь (Левит 19.13. Не обижай ближнего твоего и не губительствуй. Плата наемника не должна оставаться у тебя до утра) не относится к гоям, ибо «гой не есть ближний». Утверждается, что именно таков смысл слов «делать добро» в большинстве талмудических текстов. Так, в литературе «Респонза» раннего Средневековья обсуждается обычай делать подарки беднякам, которые с этой целью обходили богатые дома в праздник Пурим. При этом иногда подарки получали и слуги-неевреи. Раввин Калоним это запрещает, говоря, что беспорядочно распределять подарки – хуже, чем вообще их не давать.

И. Р. Шафаревич, Трехтысячелетняя загадка. История еврейского вопроса, 2013

Цель этой книги – предложить читателям ряд мыслей относительно глубоких истин, лежащих в основе христианства, истин, которые или принимаются слишком поверхностно или даже совсем отрицаются. Великодушное желание разделить со всеми наиболее драгоценное, широко распространить бесценные истины, не лишать никого света истинного познания имело последствием усердие без разбора, которое упростило христианство до того, что его учения приняли такую форму, которая и возмущает сердце, и не принимается разумом. Заповедь «проповедовать Евангелие всей твари»,[1] которую едва ли можно признать за подлинную заповедь, – была истолкована как запрещение передавать гнозис немногим, и она же вытеснила иное, менее распространенное изречение того же великого Учителя: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями».[2]

Анни Безант, Эзотерическое христианство, или Малые мистерии, -1

Слово «библия» по-гречески – «книга». Так называется сборник священных текстов: Ветхий и Новый Заветы. Ветхий Завет включает 39 книг древнееврейской Торы (Закон), которые складывались в разное время, преимущественно в I тысячелетии до н. э. и обрабатывались, редактировались до IV века н. э. Первые 5 книг называются Пятикнижием Моисеевым и содержат заповеди, которые, по преданию, дал Моисею на горе Синай сам Бог.

Р. К. Баландин, Загадка Туринской Плащаницы, 2006

Чтобы не быть голословными в этом, мы отсылаем читателей к нашему алфавитному указателю, приложенному к первому и второму тому. Из него не трудно видеть, что не только все догматические и нравственные понятия, излагаемые в православном катехизисе применительно к символу веры, к молитве Господней, изречениям о блаженствах и 10-ти Заповедям закона Божия, рассмотрены и изложены в форме кратких поучений, но и кроме того, в форме же поучений изложены и многие второстепенные догматические и нравственные истины, не затрагиваемые в православном катехизисе и только развиваемые в подобных системах догматического и нравственного богословия.

протоиерей Григорий Дьяченко, Полный годичный круг кратких поучений. Том I (январь – март), 2012

Н. А. Павлович на биографическом материале, связанном с посещениями Толстым Оптиной пустыни (в частности, на архивах самого монастыря), а В. А. Никитин, вникая в круг чтения, знакомств писателя, его отношения с духовными лицами и их отзывы о его религиозной деятельности, констатировали факт отталкивания Толстого от христианской традиции. Ибо Толстой «создает свое евангелие – “от Толстого”, в котором он опровергает все основные евангельские рассказы и христианские догмы, без признания которых не может быть христианина»[16], а «ссылки Толстого на заповеди Христа, на авторитет Евангелия были религиозны только по форме. Толстой использует религиозные догмы и заповеди не для того, чтобы их осмыслить в соответствии с их духом, а для того, чтобы создать свое собственное толстовское учение. Даже личные встречи Толстого с представителями духовенства преследуют ту же цель»[17].

А. Б. Тарасов, Что есть истина? Праведники Льва Толстого, 2001

На Руси был составлен и сборник «Мерило Праведное» (древнейший список датируется XIV в.), в котором содержались наставления князьям и судьям о праведном суде и законодательство византийских императоров и русских князей. Эти памятники поставлены в один ряд после Божиих заповедей и церковных канонов, хотя они и отражали совершенно разные судебные нормы. Этот юридический сборник характеризует своеобразие русской рецепции византийского права[17], которое воспринималось не столько как реальные законы, регулирующие жизнь общества, сколько в качестве поучения о нормах христианской жизни. Сборник интересен пониманием места князя в обществе. По сути, на князя возлагаются функции епископа, не случайно он получает название «кормчего».

Е. В. Белякова, Церковный суд и проблемы церковной жизни, 2004

Иначе говоря, взгляд, в соответствии с которым ведущей категорией для ислама выступают не права, а обязанности человека, нуждается в корректировке. По нашему мнению, главной характерной чертой исламского подхода является подчинение человека в его внешне выраженном поведении воле Аллаха. Причем обращенное к мусульманину требование в любых условиях поступать в соответствии с шариатом, олицетворяющим заповеди Аллаха, отнюдь не всегда означает превалирование обязанностей над правами. Здесь важно отличать специфику поведения человека в религиозной сфере, при исполнении им культовых обрядов от особенностей его поступков в области мирских дел.

Л. Р. Сюкияйнен, Ислам и права человека в диалоге культур и религий, 2014

Несмотря на то, что сегодня верующие не находятся под законом (Рим. 6:15), они обязаны держаться святых норм и правил, которые изложены в Десяти заповедях. Девять из десяти повторены и в Новом Завете, с добавлением ряда условий и положений, которые в духовном и нравственном отношениях даже выше тех, что представлены в Исходе 20:3-17. Единственная заповедь, которая не повторяется в Новом Завете, касается соблюдения субботы. Однако у христиан первый день недели отводится для поклонения Богу – в память о воскресении Спасителя.

Ю. Н. Иванов, Иудаизм, -1

Во вступительной статье к составленному им «Отечнику» он написал, что обителью Бога соделывает человека только истинное смирение, а «наставят на такой подвиг изречения отцов, примеры точного исполнения евангельских заповедей, составляющего отличительную черту их деятельности. Кратки и просты изречения; деятельность отцов – деятельность младенцев о Господе; но изречения и деятельность их имеют глубокий смысл и глубокое значение. Они драгоценны как плоды святого опыта, как точное, непорочное выражение воли Божией. Братия, читайте и перечитывайте предложенное здесь учение! Вскоре вы усмотрите в нем чудное свойство: оно преисполнено жизни и силы, оно – присно-юно, оно читается каждый раз, как бы читалось в первый раз, изливая в душу читателя обильные струи духовного разума и благодатных ощущений» (18; стр. 5–6). Очевидно, что слова богомудрого святителя равно можно отнести ко всему отеческому наследию, одухотворенному благодатью Святого Духа, включая сюда также духовное наследие Валаама.

Т. А. Копяткевич, Духовная мудрость Валаама, 2013

Религиозное воздействие на общество было огромным на протяжении тысячелетий. Преодолению родоплеменной и территориальной разобщенности, а значит, формированию государства, служили религия в Древнем Египте и иудаизм, выдвинувший идею единого бога. Решению многих государственных проблем содействовали религии Древней Греции и Древнего Рима. Обеспечивая стабильность общества, религии укрепляли авторитет властителей, то причисляя их (египетских фараонов, римских императоров) к богам, то провозглашая их (европейских королей, российских царей) помазанниками Божьими. Наряду с этим они предлагали каждому человеку Божественные заповеди общественного поведения. Особенно широко распространены десять заповедей Библии, нравственные принципы Корана.

Н. А. Лучков, Ответы на экзаменационные вопросы по политологии, 2009

«Если язычник занимается законом, то он заслуживает смерти; ему предоставлено знать только семь заповедей Ноевых, которые для него обязательны» (Гилхот Мелахим 10, 9 – заимствовано Маймонидом из трактата Сангедрион, fol. 59, p. 1) /8/[14].

Ю. И. Мухин, Евреям о расизме, 2006

«Если язычник занимается законом, то он заслуживает смерти; ему предоставлено знать только семь заповедей Ноевых, которые для него обязательны» (Гилхот Мелахим 10, 9 – заимствовано Маймонидом из трактата Сангедрион, fol. 59, p. 1). /7/[16]

В. В. Владимиров, Талмуд и Коран. Выбор веры, 2013

Однако как не могло в протестантизме осуществиться «настоящей» догматизации теологии, так и не могла быть последовательно проведена до конца и формализация протестантской этики. Протестантское «ханжество» – такой же жалкий суррогат католической магии, как протестантская «догма» – жалкий суррогат католической догмы. Пуритане потому с таким упорством хватаются за немногие библейские предписания, что больше схватиться не за что. Правила эти отнюдь не распространимы на все сферы сложной жизни позднефеодального и раннебуржуазного общества, сама обязательность их сомнительна. До конца никогда не было ясно, какие из них надо понимать как имеющие общечеловеческое, а какие – специфически иудейское значение. Кроме того, всегда предполагалось, что для выполнения высших заповедей любви к богу и ближнему они могут быть нарушены. Но кроме них нет ничего, нет инстанции, способной снять с индивида бремя этической ответственности. Декалог для пуритан – соломина, за которую они держатся в море этической неопределенности.

Д. Е. Фурман, Избранное, 2011

Иконоборцы вовсе не отрицали искусство как таковое, они даже не отрицали и церковное искусство, они ценили в основном внешнюю красоту и декоративность в украшении храмов, мастерство художника и приятность для глаз. Многие из них были тонкими эстетами. Восставали же они против иконопочитания как молитвенного акта и против иконы как сакрального изображения, не понимая и не принимая связи образа с Первообразом. Правда, в среде иконоборцев были различные мнения по поводу того, что и как следует изображать на иконах и фресках. Но в целом их аргументы сводились к ссылкам на Писание. Они говорили так: в Ветхом Завете есть вторая заповедь Декалога, запрещающая священные изображения, и прежде всего изображение Бога, да и в Новом Завете сказано: «Бога не видел никто никогда» (Ин 1:18). Отсюда и вывод: икона есть нечто богопротивное. Единственной иконой Бога, по их мнению, может быть только евхаристия – Тело и Кровь Христовы. Эту точку зрения весьма пространно излагает в своем богословском трактате император Константин Копроним, возглавивший партию иконоборцев после смерти своего отца, Льва Исавра.

И. К. Языкова, Со-творение образа. Богословие иконы, 2012

Основатель буддизма непальский принц Сиддхартха Гаутама (Будда) главными принципами морали считал духовное совершенствование, отрицание крайностей в поведении (поиск “срединного пути”) и самоограничение. Будда утверждал, что его учение не является божественным откровением, а получено им через медитативное созерцание собственного Духа. Учение не является догматом и результаты зависят от самого человека. Адресованный всем людям “упрощенный” буддистский нравственный кодекс содержит всего пять принципов (Панча Шила), которые перекликаются с заповедями Моисея: «Воздерживайся от убийства, воровства, блуда, лжи и возбуждающих напитков». Провозгласив любовь ко всему сущему, индуизм и буддизм предвосхитили космическую этику: «Человек, достигший совершенства, не делает различия между душою и всемирной природой, между собою и другим человеком». В последующие века буддизм распространился по всем странам Южной и Восточной Азии, приняв своеобразную форму «религии без Бога».

Эдуард Казанцев, Эволюция духа, 2014

В джайнский канон – «Сиддаханту» – обычно включают 45 сочинений. Основателю учения Вардхамане Махавире приписывают самые главные тексты. Самой древней частью канона являются 12 анг, составленных непосредственными учениками Махавиры. К сожалению, двенадцатая, содержащая заповеди учителя, не сохранилась.

Аурика Луковкина, Изменение отрицательной кармы, 2013

Веления совести, которые человек считает для себя законом, получают и религиозную санкцию, и это тем острее, чем глубже религиозное сознание: они облекаются в форму религиозных заповедей, нарушение которых ощущается как грех (а это есть уже религиозно-нравственная категория). «Делание заповедей» становится путем к Богу, а вместе и возможностью религиозного преткновения для человека, ибо, по слову ап. Павла, от закона или заповеди рождается грех, а вне закона греха не существует[151]. Но нравственность, предполагающая греховное раздвоение, борьбу добра и зла в человеке, не может иметь безусловного религиозного значения, она есть Ветхий Завет, период подзаконности, который преодолевается (хотя и не отменяется) Новым Заветом, царством благодати[152]. Как связанная не с субстанциальностью, но модальностью человеческого существа, как плод первородного греха, нравственность вообще не представляет собой вершины, абсолютной грани, она преодолима, ибо святость, хотя в себя и включает «делание заповедей», но сама находится уже «по ту сторону добра и зла»; также и дети, состояние которых, по слову Спасителя, является живой нормой Царствия Божия[153], свободны от уз нравственности.

С. Н. Булгаков, Свет невечерний. Созерцания и умозрения, 1917

Моралью он называл, таким образом, то, какими видит поступки человек в его субъективных оценках, переживаниях вины, умыслах, а нравственностью – то, чем на самом деле являются поступки личности в жизни семьи, государства, народа. В соответствии с культурно—языковой традицией часто понимаются под нравственностью высокие основополагающие позиции, а под моралью, наоборот, приземленные, исторически очень изменчивые нормы поведения. В частности, заповеди Бога можно назвать нравственными, а вот правила школьного учителя – моральными.

С. Г. Зубанова, Этика, -1

В условиях многобожия, маловерия или безверия в Бога и анархии, царящей в человеческих душах, любой обычай, в том числе изначально неправомерный, обретает силу закона. К примеру, обычаи кровной мести, самосуда и самоуправства широко распространены там, где нет сильной, централизованной и легитимной власти, т. е. власти, основанной на доверии населения. Однако при наличии массовой веры в Бога и исполнении Его заповедей либо, по крайней мере, при наличии нравственного или организационного авторитета и могущества государственной власти и при прочих нормальных условиях обычай кровной мести, равно как и другие подобные обычаи (рабства, проституции и т. д.), становятся неправомерными, со временем отменяются нормами позитивного права и постепенно изживаются из социальной жизни. В недалеком прошлом в Индии в целях борьбы с суевериями был законодательно отменен противоправный обычай сати, и все подстрекатели к следованию этому обычаю привлекались к уголовной ответственности и подвергались наказанию в виде смертной казни или пожизненного заключения.

Е. Р. Азарян, Преступление. Наказание. Правопорядок, 2004

Существенную роль в становлении средневекового правопонимания сыграла оппозиция концепций «неизбежности божественного наказания» и «бесконечного божественного милосердия». Строгое противопоставление этих идей не несло ничего позитивного. Если принимать во внимание исключительно концепцию «Бога карающего», то это бог иудеев – карающий до седьмого колена, и нет прощения человеку, преступившему божественные заповеди, и тогда обстоятельства преступления не имеют значения. Если же учитывать только концепцию «божественного милосердия», то согласно этой концепции можно оправдать любые преступления, даже самые тяжкие.

И. И. Царьков, Развитие правопонимания в европейской традиции права, 2006

Безразличие к проблеме языка показало колонизаторам и сатанинским силам на международной арене важную лазейку, нанеся колоссальный и непоправимый ущерб целостности исламского мира. Восточный мыслитель и реформатор конца XIX века Сеед Джамал ад-дин Асадабади (аль-Афгани)[40], будто бы уже тогда почувствовал опасность, исходившую от раскола в сфере языка. Вот что он писал об этом: «Одна из величайших ошибок предыдущих правителей Османской империи состояла в безразличии к повсеместному распространению арабского языка на всех подвластных им территориях, чтобы все неарабское население овладело им и понимало благодаря ему исламские заповеди, науки, литературу, нравственные добродетели и правила поведения. Османские правители стали завоевывать целые страны, однако у них не оставалось ничего, кроме материальных возможностей. Им так и не удалось понять смысл Корана, и они имели упрощенное и поверхностное понимание исламской религии, тогда как именно глубокое понимание гарантирует владычество над той или иной территорией, которое не ограничивается обретением одной только материальной мощи» (Мовассаги, 1378. С. 213–215).

Абульфазль Хошманеш, Язык Корана, -1

В этой животрепещущей речи таится первобытная поэзия народа. Тон, краски, оттенки, выражения, подобия, сравнения и контрасты заимствуют пословицы везде, где только найдут что-либо соответственное своей цели и вкусу: из природы, из жизни человеческой и народной, от святого алтаря, от военного стана, торжища, мирской сходки, судилища и домашнего обихода. С ними Русский нередко соединяет и благоговейное воспоминание о предках, передавших потомкам своим любимую свою пословицу как заповедь. Подобно Греческому и Римскому прибавлению к пословице ?ασί, ut ajunt, quod dicitur, quod dicunt, Русские приговаривают: Пословица говорится: ум хорошо, а два лучше.

И. М. Снегирев, Книга народной мудрости, 2014

В отличие от Хинаяны Махаяна рассматривает миссию бодхисаттвы в контексте практики десяти добродетелей (парамита). Изначально их было лишь шесть. В Махаяне первые пять, а именно: раздача милостыни (дана), соблюдение нравственных заповедей (шила), терпение (кшанти), прилежание (вирья) и медитация (дхьяна), – служили средством обретения шестой – мудрости (праджня), как цели духовного подвига. Позднее были добавлены еще четыре совершенных добродетели, и вновь в качестве главной цели провозглашено высшее знание (джняна). При этом интеллектуальному осмыслению противопоставлялось интуитивное постижение (праджня). Совершенно очевидно, что махаянская шкала ценностей акцентирует внимание на интеллектуальных достоинствах личности. В процессе обретения этих качеств бодхисаттва на седьмом этапе вступает в океан всеведения. Далее он постигает пустотность и нерожденность всего сущего, и начинается десятый этап (дхармамегха), на котором постигаются «все формы созерцания». Восседая на огромном цветке лотоса, он достигает степени сосредоточенности, именуемой «знанием Всеведущего». Сутра описывает величественную картину посвящения (абхишека), в ходе которого бодхисаттва становится просветленным буддой. Движимый величайшим состраданием и используя искусные средства, он спускается с неба Тушита на землю и, не входя в нирвану, посвящает свою жизнь спасению всех живых существ.

Генрих Дюмулен, История дзэн-буддизма, -1

Как учитель и врачеватель человеческих пороков, Эпикур оставил своим ученикам целый свод житейских правил, своего рода заповедей, точно определяющих, как надо поступать в различных ситуациях. Примечательно, что каждое правило было обосновано в рамках учения и опытно подтверждено в жизни учителя. В этом Эпикур следовал античному философскому принципу единства жизни и доктрины. Эпикур пытался вселить своим ученикам уверенность перед лицом грядущей смерти и избавить их от страха перед ней: приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам никакого отношения; ведь все хорошее и плохое заключается в ощущении, а смерть – это бесчувственное состояние, не имеющее к нам никакого отношения; когда человек существует, то смерти – нет, а когда она приходит, то уже нет самого человека.

И. Б. Романенко, Педагогическая антропология в зеркале философии, 2017

Во-вторых, не считая ритуала, совершавшегося в День искупления, приносимые жертвы соответствовали лишь определенным видам и случаям личных согрешений. В богословском, библейском смысле они не освобождали от природы греха или от греха вмененного Адаму. Они не спасали и от последствий умышленно греховных действий, которые совершались в знак демонстративного неповиновения Богу. Таким образом, левитская жертва не являлась неким полным и окончательным средством очищения от всех видов греха. Она, главным образом, снимала прегрешения, совершенные по незнанию, случайно, по небрежности и оплошности. Кроме того, она очищала в случаях обрядовых нарушений мелких преступлений против собственности. Грехами, которые не снимались индивидуальным жертвоприношением, были поступки, выражавшие демонстративное неповиновение Господу и Его повелениям, то есть сознательные нарушения десяти заповедей (исключения составляли незначительные нарушения 8 и 9 заповедей), сознательное пренебрежение обрядовыми установлениями и другие нарушения завета между Израилем и Господом. Грехи такого рода могли быть немедленно отпущены на основании милости, не ставящей никаких условий, в ответ на веру и искреннее раскаяние.

И. В. Мельников, Книга Левит из Торы, 2012

На чем и как писали свои произведения древнееврейские писатели? Судя по библейским свидетельствам, они употребляли различные материалы. Так, десять заповедей были, как известно, написаны на «каменных скрижалях», т. е. на камне или на каменных досках. Иногда использовали камни, обмазанные известью. Более краткие изречения порой вырезали на металле – на золотых дощечках кидара (головное украшение) первосвященника и на медных дощечках и листах. В редких случаях надписи делали на дереве (жезл Аарона).

А. Н. Горбунов, Знакомство с Библией, 2016

Второй раздел посвящен нравственным темам. В нем говорится о десяти заповедях Ветхого Завета, о заповедях Блаженства из Нагорной проповеди Иисуса Христа, о любви к Богу и любви к ближнему, о грехе и покаянии, о различных вопросах семейной этики, о воспитании детей, о месте женщины в Церкви.

Иларион (Алфеев), Катехизис. Краткий путеводитель по православной вере, 2017

Воспитание не духовной, а социальной личности ставится в гуманизме на первое место. Социальность в гуманистической позиции не затрагивает религиозной сферы человеческого мира, в социальности всегда присутствует неполнота. Воспитание интеллектуализма и социальности через художественную литературу не решает проблемы смысла жизни конкретного человека, не отвечает на запросы целостности его духа, не вводит его в сферу ответственного поступка. Зарубежные (Г.У. Бальтазар, Э. Жильсон, Тейяр де Шарден) и российские учёные (А.И. Осипов, М.Н. Громов, А.С. Панарин) утверждают, что гуманизм должен соединиться с христианством, необходимо говорить о христианском гуманизме, в котором центром культурного мира становится не человек с его греховностью, а Бог с заповедью любви к человеку и к миру.

Л. В. Камедина, Духовные смыслы русской словесной культуры, 2014

2) в качестве характеристики отношений между людьми, совокупности моральных норм (требований, заповедей, правил), например: «не лги», «не кради», «не убий».

С. Г. Давыдов, Этика. Шпаргалка, -1

Именно это привело иудеев, видящих сущность своей веры в скрупулезном исполнении внешних предписаний ветхозаветной религии, к отвержению пришедшего Мессии-Христа, сделав их богоборцами. Не случайно Господь множество чудес сотворил в субботу, когда по иудейскому закону ничего нельзя было делать, обличая тем самым этих ревнителей «буквы» и отеческих преданий. Всё это Он делал, чтобы показать, что спасение достигается не обрядоверием, а чистотою сердца, ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления – это оскверняет человека; а есть неумытыми руками – не оскверняет человека (Мф. 15, 19–20). Это научение Спасителя в высшей степени насущно сегодня для православного верующего. Ибо одним из самых больших для него искушений является усмотреть сущность христианства не в исполнении заповедей Христовых, а в приверженности к внешне-обрядовой жизни.

Игумен Никон (Воробьев), Письма о духовной жизни, 2013

Кроме того, мы храним заповеди Христовы, чтобы излечиться, чтобы разрешить множество экзистенциальных, межличностных, социологических и экологических проблем. Исполнение заповедей Божиих делает нас уравновешенными людьми.

Митрополит Иерофей Влахос, Жизнь после смерти, -1

В духе библейской антропогонии Коран повествует, как первоначально прародители обитали в Раю, откуда были изгнаны из-за нарушения Божьей заповеди не вкушать плоды одного райского дерева. Но в самом Коране нет каких-либо указаний на инициаторскую роль Евы в грехопадении, на то, что именно она первой уступила искушению Сатаны. Об этом передается лишь в Сунне.

Н. В. Ефремова, Ислам. Философия, религия, культура. Часть 1. Теолого-философская мысль, 2015

В десяти заповедях Закона Божия, а также в Новом Завете (Мф. 5, 44, 46; 10, 37. Мк. 12, 30–33. Лк. 7, 47; 11, 42. Ин. 13, 34, 35. 1 Кор. 13, 1–9 и др.).

, Пространный христианский Катихизис Православной Кафолической Восточной Церкви, -1

Пожелаем же изучить и заповеди Святаго Духа. Истолкователи несуществующей мудрости мира сего (премудрость бо мира сего буйство есть у Бога) прилежно занимаются чтением. Не тем ли паче мы должны вникать в словеса Божии и изучать их для спасения душ своих? И Дух Святой ублажает испытающих свидетельства Его, говоря: Блажени испытающие свидения Его, всем сердцем взыщут Его (Пс. 118, 2).

игумен Нектарий Морозов, Поучение о чтении духовных книг, 2011