Связанные понятия
Свобо́да — состояние субъекта, в котором он является определяющей причиной своих действий, то есть они не обусловлены непосредственно иными факторами, в том числе природными, социальными, межличностно-коммуникативными и индивидуально-родовыми. При этом свободу не стоит путать со вседозволенностью, когда человек вовсе не учитывает возможной пагубности своих действий для себя и окружающих.
Полити́ческая вла́сть — способность одного человека или группы лиц контролировать поведение и действия граждан и общества, исходя из общенациональных или общегосударственных задач.
Социальный или общественный институт — исторически сложившаяся или созданная целенаправленными усилиями форма организации совместной жизнедеятельности людей, существование которой диктуется необходимостью удовлетворения социальных, экономических, политических, культурных или иных потребностей общества в целом или его части. Институты характеризуются своими возможностями влиять на поведение людей посредством установленных правил.
Полити́ческая систе́ма о́бщества или полити́ческая организа́ция о́бщества — организованная на единой нормативно-ценностной основе совокупность взаимодействий (отношений) политических субъектов, связанных с осуществлением власти (правительством) и управлением обществом.
Мора́ль (лат. moralitas, термин введён Цицероном от лат. mores «общепринятые традиции») — принятые в обществе представления о хорошем и плохом, правильном и неправильном, добре и зле, а также совокупность норм поведения, вытекающих из этих представлений.
Упоминания в литературе
Феномен
власти приоткрывает тайну самой политики, политических институтов и движений, стремления к ее завоеванию и осуществлению. Доминирование властной воли, волевое отношение между людьми является специфическим признаком власти. Во властных отношениях предполагается наличие следующих аспектов: субъекта власти, которым могут выступать как отдельные лица, так и коллективно действующие лица (партия, организация, учреждение, комитет и т. п.); выражение воли осуществляющего власть; подчинение того, над кем осуществляется власть, тому, кто ее осуществляет. В этой связи природа власти такова, что она отчасти опирается на одобрение наиболее авторитетной части людей, и власть кончается там, где начинается насилие (хотя она и предполагает угрозу применения силы или насилия). Неспособность же субъекта власти обеспечить согласие людей без использования физического насилия означает, что власти не существует, а есть попытка оказать давление. Хотя власть и требует подчинения, но люди, подчиняясь ей, не жертвуют своей свободой, поскольку, как писал В. Соловьев, «требование личной свободы, чтобы оно могло осуществиться, уже предполагает стеснение этой свободы в той мере, в какой она в данном состоянии человечества несовместима с существованием общества или общим благом».
И поскольку во главу угла ставится категория труда, то тем самым актуализируется тема социальной справедливости в распределении благ для наиболее активной части населения, куда входят и предприниматели. Вообще история естественноправовых идей чрезвычайно богата и не поддается осмыслению в кратком экскурсе. Необходимо отметить динамику ключевых идей раннебуржуазных юридических и политических представлений о социальной ответственности. Так, если у античных авторов принцип естественного права выводился из закона, который служит гарантией справедливости, то в Новое время естественное право, например, для Спинозы – то же самое, что естественная сила, и каждая вещь имеет столько права, сколько в ней заключается естественных сил. То же касается человека, который благодаря «праву», данному природой, может нарушить договор, если имеет для этого достаточно сил. Очевидно, что принцип естественного права оправдывает справедливость силы, но силы, ограниченной разумом и разумными законами. Долгое время носителем ответственности в человеческих сообществах была в основном элитная часть общества – жрецы, военачальники, монархи. По мере увеличения населения ответственность начинает выступать основным условием социального взаимодействия между индивидами. Итак, справедливость во времена становления раннекапиталистических отношений связывается с силой, распределением
власти . Поэтому буржуазные мыслители были озабочены тем, как осуществить разделение власти, перенести ответственность с монархических структур на парламентские формы.
Еще одной теорией возникновения государства, пользующейся значительной популярностью, является теория общественного договора. Ее авторы – Т. Гоббс, Джон Локк (1632–1704), Ж-Ж. Руссо. Согласно мыслителям общество, будучи агрегатом разных индивидов, не может существовать без
власти , и с этим согласны все люди. Именно факт согласия людей по поводу необходимости власти и лежит в основе государства, ибо преодолеть войну всех против всех можно лишь путем проведения общей воли, выраженной в государственной власти. Согласно Т. Гоббсу люди не способны руководить собой, живя по естественным законам природы, и поэтому необходима внешняя сила, которая бы обеспечила безопасность и спокойное существование всех. Конкретный механизм формирования государства ни один из теоретиков общественного договора не рассмотрел. Тем не менее они показали, что государственная власть опирается не только на авторитет и принуждение, но и на волю подчиненных (их согласие и одобрение). Иначе говоря, государственная власть должна осуществлять общую волю людей в обществе. Конечно, воззрение на государство как на продукт соглашения между людьми не согласуется с историческими данными, но многие ученые и политики рассматривают общественный договор в качестве идеала, к которому должно стремиться и идти реальное государство, чтобы учитывать и претворять в жизнь индивидуальные интересы как можно большего числа своих граждан.
В онтологическом плане и право, и
власть как основы организованной общественной жизни являются, прежде всего, духовными образованиями, подчиняющими сознание и волю людей основополагающим идеям, ценностям человеческого бытия. С. Л. Франк писал, что «власть» в обществе существует не там, где один человек или одна группа фактически путем угроз или применения насилия заставляет других повиноваться себе, а лишь там, где все или большинство сознают повелевающих своими законными «властителями», то есть где отношение подчинено идее власти как образцу, который должен быть осуществляем в совместной жизни[185]. Представляется, что подобная характеристика вполне применима к праву как феномену совместной жизни людей. Правом, эффективно действующим в обществе и внутреннем мире человека, являются не те предписания, которые закреплены в законодательстве, а те, которые признаны людьми в качестве должного, критерия правоты, справедливости, независимо от своего формального закрепления государственной властью в официальных источниках.
Объект
власти также может быть отдельным человеком, группой лиц, социальным сообществом или институтом. Доминирование воли властвующего субъекта не является единственным условием возникновения отношений власти. Точно так же необходимо, чтобы объект проявил волю к подчинению. Отсутствие такой воли невозможно компенсировать ни ярко выраженной волей субъекта к властвованию, ни сколь угодно мощными средствами принуждения. В конечном счете, у объекта властной воли всегда есть пусть крайний, но все же выбор – погибнуть, но не подчиниться (что нашло, в частности, свое выражение в свободолюбивом лозунге «лучше умереть стоя, чем жить на коленях»). Кстати, иногда именно будущий объект властвования выступает инициатором установления властных отношений между ним и потенциальным субъектом власти. Осознание зависимости власти от покорности населения нашло свое практическое политическое выражение в так называемых акциях гражданского неповиновения, широко используемых в современном мире как средство ненасильственной борьбы. Пассивность этой формы неприятия существующей власти вовсе не является признаком слабости сопротивляющихся. Замечательным примером эффективности гражданского неповиновения из новейшей истории служит обретение в 1950 г. независимости Индией в результате массовых кампаний неповиновения колониальным британским властям. В ходе национально-освободительной борьбы жителей Индии сложилась целая политическая философия ненасильственного сопротивления угнетению. Её называют гандизмом по имени Махатмы Ганди – выдающегося политического лидера и мыслителя XX века.
Связанные понятия (продолжение)
Справедли́вость — понятие о должном, содержащее в себе требование соответствия деяния и воздаяния: в частности, соответствия прав и обязанностей, труда и вознаграждения, заслуг и их признания, преступления и наказания, соответствия роли различных социальных слоёв, групп и индивидов в жизни общества и их социального положения в нём. В экономической науке — требование равенства граждан в распределении ограниченного ресурса. Отсутствие должного соответствия между этими сущностями оценивается как несправедливость...
Госуда́рство — политическая форма организации общества на определённой территории, политико-территориальная суверенная организация публичной власти, обладающая аппаратом управления и принуждения, которому подчиняется всё население страны.
Достоинство — уважение и самоуважение человеческой личности как морально-нравственная категория.
Идеоло́гия (греч. ιδεολογία от ιδέα «прообраз, идея» + λογος «слово, разум, учение») — совокупность системных упорядоченных взглядов, выражающая интересы различных социальных классов и других социальных групп, на основе которой осознаются и оцениваются отношения людей и их общностей к социальной действительности в целом и друг к другу и либо признаются установленные формы господства и власти (консервативные идеологии), либо обосновывается необходимость их преобразования и преодоления (радикальные...
Легитимность (от лат. legitimus «согласный с законами, законный, правомерный») — согласие народа с властью, его добровольное признание за ней права принимать обязательные решения.
Бюрокра́тия (от фр. bureau «бюро, канцелярия» + греч. κράτος «господство, власть») — система управления, осуществляемая с помощью аппарата, стоящего над обществом. Определение бюрократии как системы управления, осуществляемой с помощью оторванного от народа и стоящего над ним аппарата, наделенного специфическими функциями и привилегиями, и как слоя людей, связанных с этой системой, может использоваться при выполнении педагогических и пропагандистских функций.
Нравственность — моральное качество человека, некие правила, которыми руководствуется человек в своём выборе. Термин, чаще всего употребляющийся в речи и литературе как синоним морали, иногда — этики. Нравственность является предметом этики как учебной дисциплины, тем, что изучается этикой. В ряде философских систем понятие нравственности обособляется от морали, хотя такая концептуализация носит авторский характер и не всегда соответствует обыденному словоупотреблению. В таком, более узком, смысле...
Социа́льная иера́рхия — иерархическая структура отношений по поводу распределения в обществе власти, собственности, доходов, престижа и других ценностей.
Ли́чность — понятие, выработанное для отображения социальной природы человека, рассмотрения его как субъекта социокультурной жизни, определения его как носителя индивидуального начала, самораскрывающегося в контексте социальных отношений, общения и предметной деятельности. Под «личностью» могут понимать или человеческого индивида как субъекта отношений и сознательной деятельности («лицо» — в широком смысле слова), или устойчивую систему социально значимых черт, характеризующих индивида как члена...
Государственный строй — система политико-правовых, административных, экономических и социальных отношений в государстве, которая устанавливается основными законами (Конституцией, основополагающими законами, декларациями о независимости и т. д.), а также структура государства, обусловленная социально-экономическим развитием общества и соотношением политических сил в стране. Понятие «государственный строй» является более широким, чем «конституционный строй», который представляет собой систему отношений...
Социа́льная гру́ппа — объединение людей, имеющих общий значимый социальный признак, на котором основано их участие в некоторой деятельности, связанной системой отношений, которые регулируются формальными или неформальными социальными институтами.
Социальное равенство — общественное устройство, при котором все члены общества обладают одинаковым статусом в определённой области.
Иера́рхия (от др.-греч. ἱεραρχία, из ἱερός «священный» и ἀρχή «правление») — порядок подчинённости низших звеньев к высшим, организация их в структуру типа «дерево»; принцип управления в централизованных структурах.
Це́нность — важность, значимость, польза, полезность чего-либо. Внешне ценность выступает как свойство предмета или явления. Однако значимость и полезность присущи им не от природы, не просто в силу внутренней структуры объекта самого по себе, а являются субъективными оценками конкретных свойств, которые вовлечены в сферу общественного бытия человека, человек в них заинтересован или испытывает потребность. Система ценностей играет роль повседневных ориентиров в предметной и социальной действительности...
Принцип или основа, начало, первоначало (лат. principium, греч. αρχή, дословно первейшее) — постулат, утверждение, на основе которого создают научные теории и законы, юридические документы, выбирают нормы поведения в обществе.
Поли́тика (др.-греч. πολιτική «государственная деятельность») — понятие, включающее в себя деятельность органов государственной власти и государственного управления, а также вопросы и события общественной жизни, связанные с функционированием государства. Научное изучение политики ведётся в рамках политологии.
Мировоззре́ние — система взглядов, оценок и образных представлений о мире и месте в нём человека, общее отношение человека к окружающей действительности и самому себе, а также обусловленные этими взглядами основные жизненные позиции людей, их убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности, ценностные ориентации. Мировоззрение придаёт деятельности человека организованный, осмысленный и целенаправленный характер. Какова позиция «Я», таково и восприятие мира, замечает Ж.-П. Сартр.
Социа́льные но́рмы — общепризнанные правила, образцы поведения, стандарты деятельности, призванные обеспечивать упорядоченность, устойчивость и стабильность социального взаимодействия индивидов и социальных групп. Совокупность норм, действующих в том или ином сообществе, составляет целостную систему, различные элементы которой взаимообусловлены.
Подробнее: Социальная норма
Демокра́тия (др.-греч. δημοκρατία «народовла́стие» от δῆμος «народ» + κράτος «власть») — политический режим, в основе которого лежит метод коллективного принятия решений с равным воздействием участников на исход процесса или на его существенные стадии. Хотя такой метод применим к любым общественным структурам, на сегодняшний день его важнейшим приложением является государство, так как оно обладает большой властью. В этом случае определение демократии обычно сужается до политического режима, в котором...
На́ция (от лат. natio — племя, народ) — социально-экономическая, культурно-политическая и духовная общность индустриальной эпохи.
Общественное сознание — в марксизме: отражение общественного бытия; совокупность коллективных представлений, присущих определённой эпохе. Оно отражает в сущности и само состояние конкретного общества. Общественное сознание нередко противопоставляется индивидуальному сознанию как то общее, что содержится в сознании каждого человека как члена общества. Общественное сознание является составной частью надстройки и выражает его духовную сторону.
Политическая элита — привилегированная группа, которая занимает руководящие позиции во властных структурах и непосредственно участвует в принятии важнейших решений, связанных с использованием власти. К политической элите относят лиц, принадлежащий к так называемому высшему классу и осуществляющих власть в обществе. В состав политической элиты входят люди, обладающие верховно-политической властью в государственных и партийных институтах. Они, как правило, занимаются разработкой стратегии деятельности...
Идеа́л (лат. idealis от греч. ἰδέα — образ, идея) — высшая ценность, наилучшее, завершённое состояние того или иного явления — образец личных качеств, способностей; высшая норма нравственной личности (личностный идеал); высшая степень нравственного представления о благом и должном (аксиологический идеал); совершенство в отношениях между людьми (этический идеал); наиболее совершенное устройство общества (социальный идеал).
Полити́ческий режи́м (от фр. régime — управление, командование, руководство) — совокупность средств и методов осуществления политической власти.
Социа́льные кла́ссы (общественные классы) — выделение в обществе по отношению к собственности на средства производства и общественному разделению труда; большая группа людей, различающихся по отношению к собственности на средства производства и роду деятельности.
Подробнее: Социальный класс
Уважение является одним из важнейших требований нравственности, подразумевающее такое отношение к людям, в котором практически (в соответствующих действиях, мотивах, а также в социальных условиях жизни общества) признаётся достоинство личности. Сложившееся в моральном сознании общества понятие уважения предполагает: справедливость, равенство прав, возможно более полное удовлетворение/учитывание интересов людей, предоставление/обеспечение им свобод; доверие к ним, внимательное отношение к их убеждениям...
Социа́льный ста́тус — социальное положение, занимаемое социальным индивидом или социальной группой в обществе или отдельной социальной подсистеме общества. Определяется по специфическим для конкретного общества признакам, в качестве которых могут выступать экономические, национальные, возрастные и другие признаки. Социальный статус характеризуется властными и/или материальными возможностями, реже специфическими умениями или навыками, харизмой, образованием.
Коллективи́зм (фр. collectivisme) — собирательный социально-психологический термин, характеризующий любую доктрину или другую социальную установку, делающую упор на важность и ценность коллектива.
Отве́тственность – отношение зависимости человека от чего-то (от иного), воспринимаемого им (ретроспективно или перспективно) в качестве определяющего основания для принятия решений и совершения действий, прямо или косвенно направленных на сохранение иного или содействие ему. Объектом ответственности могут быть другие люди, в т.ч. будущие поколения, общности, а также животные, окружающая среда, материальные, социальные и духовные ценности и т.д.
Правово́е госуда́рство (нем. Rechtsstaat) — государство, вся деятельность которого подчинена нормам права, а также фундаментальным правовым принципам, направленным на защиту достоинства, свободы и прав человека. Подчинённость деятельности верховных органов власти стабильным законам или судебным решениям является отличительным признаком конституционных политических режимов. Принцип соблюдения предписаний права всеми его субъектами, в том числе обладающими властью лицами или органами, называется законностью...
Индивидуали́зм (фр. individualisme, от лат. individuum — неделимое) — моральное, политическое и социальное мировоззрение (философия, идеология), которое подчеркивает индивидуальную свободу, первостепенное значение личности, личную независимость в рамках конституционного правопорядка. Индивидуализм противопоставляет себя идее и практике подавления личности обществом или государством. Индивидуализм — есть противоположность коллективизма.
Несправедливость относится к отсутствию или противоположности справедливости. Термин может быть применён относительно отдельного случая или ситуации. Термин обычно соотносится с плохим обращением, злоупотреблением, пренебрежением или должностным преступлением, которое осталось безнаказанным либо санкционированным правовой системой. Плохое обращение и злоупотребление в отдельном случае или контексте могут представлять системный отказ служить делу правосудия (правовой вакуум). Несправедливость означает...
Де́ятельность — процесс (процессы) активного взаимодействия субъекта (живого существа) с объектом (окружающей действительностью), во время которого субъект целенаправленно воздействует на объект, удовлетворяя какие-либо свои потребности, достигая цели.
Политическая свобода — естественное, неотчуждаемое от человека и социальных общностей качество, выражающееся в отсутствии вмешательства в суверенитет человека на взаимодействие с политической системой при помощи принуждения или агрессии. Политические права и свободы принципиально отличаются от личных, социальных, экономических и других прав и свобод тем, что, как правило, тесно связаны с принадлежностью к гражданству данного государства.
Регуля́торы обще́ственных отноше́ний — совокупность определённых норм, упорядочивающих поведение людей или состояние иных объектов регулирования в различных сферах жизнедеятельности.
Свобода личности (лат. Liberum arbitrium, также гражданская свобода) — это конституционно-правовая категория, гражданские права, возможность выбора гражданам страны образа жизни, деятельности и т. п. Степень свободы личности отличается в разных странах.
Ча́стная со́бственность — одна из форм собственности, которая подразумевает защищённое законом право физического или юридического лица, либо их группы на предмет собственности.
Меритокра́тия (букв. «власть достойных», от лат. meritus «достойный» + др.-греч. κράτος «власть, правление») — принцип управления, согласно которому руководящие посты должны занимать наиболее способные люди, независимо от их социального происхождения и финансового достатка. Используется преимущественно в двух значениях. Первое значение термина соответствует системе, в которой руководители назначаются из числа специально опекаемых талантов (такая система в значительной степени противоположна как аристократии...
Гражда́нское о́бщество — это сфера самопроявления свободных граждан и добровольно сформировавшихся некоммерчески направленных ассоциаций и организаций, ограждённых от прямого вмешательства и произвольной регламентации со стороны государственной власти, а также других внешних факторов. Согласно классической схеме Дэвида Истона, гражданское общество выступает как фильтр требований и поддержки общества к политической системе.
Солидарность — это единство (группы или класса), которое порождает единство интересов, задач, стандартов и взаимопонимание, или же основывается на них. Данное понятие отсылает к таким связям в обществе, которые объединяют людей в единое целое. Оно используется преимущественно в социологии, а также в иных общественных (социальных) науках или философии.
Индиви́д , индиви́дуум (лат. individuum — неделимый) — отдельный организм, который существует самостоятельно, в частности человек, личность, единичный представитель человеческого рода.
Социа́льная стратифика́ция (от лат. stratum «слой» + facio «делаю») — одно из основных понятий социологии, обозначающее систему признаков и критериев социального расслоения, положения в обществе; социальную структуру общества; отрасль социологии.
Общечелове́ческие це́нности — теоретически существующие моральные ценности, система аксиологии, содержание которых не связано непосредственно с конкретным историческим периодом развития общества или конкретной этнической традицией, но, наполняясь в каждой социокультурной традиции собственным конкретным смыслом воспроизводится, тем не менее, в любом типе культуры в качестве ценности. (см. также моральный абсолютизм).
Позитивное право , положительное право (лат. ius positivum) — система общеобязательных норм, формализованных государством, выражающих волю суверена (в роли суверена может выступать народ или монарх), либо не противоречащих данной воле, посредством которых регулируется жизнь субъектов права на некой территории, которые являются регуляторами общественных отношений и которые поддерживаются силой государственного принуждения. Может как соблюдать, так и нарушать моральные права человека с позиции моральной...
Конфли́кт (лат. conflictus — столкнувшийся) — наиболее острый способ разрешения противоречий в интересах, целях, взглядах, возникающих в процессе социального взаимодействия, заключающийся в противодействии участников этого взаимодействия и обычно сопровождающийся негативными эмоциями, выходящий за рамки правил и норм.
Упоминания в литературе (продолжение)
Эта идеология буржуазии, борющейся против феодализма, нашла свое выражение в некоторых рассуждениях Локка, в которых он, впрочем, не без колебаний, выходит за рамки своего благонамеренного либерализма. Локк – один из провозвестников народного суверенитета, предшественник Руссо. Народ у Локка выступает как совокупность собственников. По Локку, основанием и источником всякой организованной
власти является «народ». В государственном правопорядке народ выступает как избирательный корпус; законодательная власть, исполнительная и федеративная власть, равно как и прерогатива, осуществляются на законном основании соответствующими органами, включая и короля – до тех пор, пока они действуют в соответствии со своими задачами и целями, установленными «народом» и состоящими прежде всего в охране собственности (в том широком смысле, какой Локк придает этому понятию, включая в него также жизнь и свободу). Нарушение со стороны власти принципов общественного договора возвращает «народу» естественное право действовать внеправовыми с точки зрения положительного права, но правомерными с точки зрения «естественного права» способами для восстановления свободы и свободного правления. «Таким образом, – говорит Локк, – можно сказать, что общество (the Community) в этом отношении является высшей властью, но не постольку, поскольку последняя рассматривается как подпадающая под какую-либо форму правления. Ибо эта власть народа может иметь место лишь тогда, когда организованное правление (government) распалось. Во всех тех случаях, когда организованное правление существует, высшей властью является законодательная власть»[62].
Есть немало оснований, чтобы отнести этого философа к крайним этатистам и даже основоположникам теоретического тоталитаризма. Однако именно он, быть может, глубже многих проник в сущность права. Беда его как философа в том, что причины гражданской войны, современником которой он был, Гоббс искал не там, где они действительно находились, а именно в свободе: свободные люди неизбежно устраивают войну всех против всех. Если буквально следовать логике и терминологии Гоббса, то процесс последовательного образования общества и государства есть последовательное ограничение свободы частных лиц и концентрация права на свободу (т. е. на произвол) в руках государства. Однако цель Гоббса, его идеал – не абсолютистское государство, оно не цель – средство. Подробнейшим образом описав принципы частного права, называемые им естественными законами,[16] Гоббс сетует на то, что добровольно они людьми не соблюдаются. Гоббсов Левиафан должен был обеспечить нормальное, стабильное функционирование гражданского общества. Парадокс Гоббса в том, что право он полагает поддерживать неправовыми средствами; правовое общество – неправовым, неограниченным государством. По мнению Гоббса, насилие и произвол неустранимы из человеческих отношений. Вопрос состоит только в том, кому право на насилие и произвол предоставить. Из двух зол Гоббс выбирает наименьшее: это право получает государство. При этом он совершенно его не идеализирует: люди, получившие или захватившие государственную
власть , будут ею злоупотреблять, и с этим ничего не поделать. Поэтому лучшая форма государства – монархия, ибо злоупотребляющих властью в монархии минимальное число: сам монарх, его родственники и друзья.
Исторический опыт показывает, что там, где появляется необходимость в согласованных действиях людей (будь то отдельная семья, группа, социальный слой, нация или общество в целом), там происходит подчинение их деятельности ради достижения конкретных целей. В этом случае определяются ведущие и ведомые, властвующие и подвластные, господствующие и подчиненные. Мотивы подчинения весьма разнообразны. Подчинение может обусловливаться заинтересованностью в достижении поставленной общей цели, убежденностью в необходимости выполнения распоряжений, авторитетом властвующего, идентификацией объекта с субъектом
власти и, наконец, просто привычкой к подчинению и страхом перед санкциями в случае неподчинения. Специфическим элементом подчинения являются мотивы, которые имеют большое значение для эффективности власти и ее долговечности. Здесь важно подчеркнуть, что властные отношения объективно присущи общественной жизни. Это своеобразная плата за жизнь в обществе, ибо жить в обществе и быть свободным от его правил и норм общежития нельзя: без отношений власти человеческая цивилизация невозможна.
Власть – это соответствующее характеру и уровню общественной жизни средство функционирования всякой социальной общности, заключающееся в отношении подчинения воли отдельных лиц и их объединений руководящей в данном сообществе воле. Чтобы разобраться в проблеме политической власти, необходимо понять, что такое власть вообще, т. е. рассмотреть власть как общесоциологиче-скую категорию. Власть присуща любой организованной, более или менее устойчивой и целенаправленной общности людей. Неотъемлемым элементом содержания любой власти является принуждение. Общественная власть немыслима без принуждения, которое в соответствии с исторической обстановкой и характером власти приобретает различные содержание и форму. Также необходимо отметить, что отношения по поводу власти, или властеотношения, носят волевой характер и с точки зрения своей структуры складываются из «господства – подчинения» и «руководства – подчинения». В зависимости от конкретно – исторических условий власть может либо выступать как сочетание отношений «господства – подчинения» и «руководства – подчинения», либо проявляться только в отношениях «руководства – подчинения». Политическая (государственная) власть представляет собой особую разновидность общественной власти. Термины «политическая власть» и «государственная власть», равно как и стоящие за ними понятия, – синонимы. Политическая власть в собственном смысле этого слова и есть власть государственная, т. е. такая, которая исходит от государства и реализуется не иначе как при его (прямом или косвенном) участии.
Всякий современный человек, оказавшийся на позициях демократии и гуманизма, мог бы поставить свою подпись под этими словами. Однако сфера политики, и особенно правовой (основанной на строгом соблюдении закона), не может обойтись без принуждения, без опоры на силу государства. Поэтому согласие на «подчинение политической
власти » должно проистекать из закона. Еще из легистского учения известно, что закон бывает различным по содержанию. Поэтому следует обратиться к идее Руссо о законе как акте, который принимается всеми без изъятия (всем народом). Такое понимание закона создает принципиально важные доминанты для формирования определенного типа правовой политики как политики открытой, исходящей от народа и обращенной к народу, служащей ему. А сам народ, например, если следовать одному из высказываний Н. Макиавелли, на многое и не претендует: «Таким образом, тот, кто стал Князем благодаря расположению народа, должен поддерживать с ним дружеские отношения; это будет ему нетрудно, так как народ хочет лишь не быть притесняемым»[24]. Уже здесь присутствуют элементы политических технологий и основы манипулирования сознанием и поведением личности. Но это свидетельствует о том, что и в самой правовой политике могут содержаться компоненты манипулирования.
Советский период государственного строительства принципиально важен сегодня для внимательного наблюдения. Прежде всего, это имеет значение в связи с невольной преемственностью паттернов политического поведения. Как известно, советский строй был отмечен особым отношением к системе организации государственной
власти , который даже на теоретическом уровне отрицал разделение властей. Как принято отмечать, центральная идея всевластия представительных органов, воплощенная в лозунге «Вся власть Советам», восходила к опыту Парижской коммуны 1871 года, идеям К. Маркса и В. И. Ленина об ущербности буржуазного парламента-говорильни, маскирующего власть капитала, и необходимости построения представительных учреждений нового типа, которые будут максимально приближены к народу-суверену, и где власть творить закон не будет, отделена от власти распоряжаться ресурсами по его реализации[4].
Как понимали греки, «правильное» политическое устройство может принимать различные формы, подобно тому как в наше время политические системы США, Великобритании и СССР существенно отличаются друг от друга. В противоположность им, к обществам с извращенным устройством относились те, в которых не действовали законы и органы
власти , не было сплоченности, дисциплины и согласия, где частные интересы доминировали над общественными, где отсутствовали гражданские обязанности и гражданский долг, где, наконец, политические институты были слабы, а общественные силы влиятельны. По Платону, в выродившихся государствах правят различные виды стяжания – сила, богатство, численность групп и харизма. Они суть манифестации того, что Макиавелли называл порочным государством, где, по словам одного комментатора, процветают «все виды произвола и насилия, очень неравномерное распределение богатства и власти, нарушения мира и справедливости, беспорядочные амбиции, раздоры, беззаконие, бесчестность и презрение к религии»97. Современными эквивалентами этой классической идеи порочного государства могут служить теория массового государства Корнхаузера, государства, где элиты доступны влиянию масс, а массы подвержены мобилизации со стороны элит, и созданная Раппопортом концепция преторианского государства, в котором «частные амбиции редко наталкиваются на ограничения со стороны общественного сознания и где максимально велика роль власти (т. е. богатства и силы)»98.
Физическая сила, должно быть, явилась изначальным основанием
власти . Этот источник власти опирается на страх как фактор достижения желаемого поведения. Данный вывод следует из рассмотрения вопросов происхождения и сущности государства. В первоначальном акте выяснения «кто есть кто» господствующее положение занял тот, кто обладал большей физической силой и с ее помощью смог навязать свою волю соперникам. Но физическая сила и сегодня выступает одним из оснований власти. Как известно, существующие в большинстве современных обществ структуры и механизмы политической власти возникли в результате революционных или иных насильственных действий. В политической практике не столь уж редки случаи, когда именно позиция руководства официальных и неофициальных силовых структур определяет, какой политической группировке надлежит занять властвующее положение.
Объективная потребность в силе, способной решить этот открытый ряд задач человеческого общежития, вызвала к жизни публичную
власть в форме государства. Государство заявило о себе как авторитет власти. Публичная власть принципиально отличается от власти авторитета или коллективной власти родового общества. Это уже особый слой людей, составляющий бюрократию. Бюрократы профессионально решают задачи социального управления. Появление бюрократии значительно ускорило процесс общественного разделения труда. Реальностью стало социальное измерение человека, он заявил о себе как личность своего общества с претензией на определенный статус. Что касается публичной власти, то она заявила о своей универсальности. Она распространяется на все население. Абстрактное понятие «nomos», как проекция понятия «kosmos» на общество и его устройство, уступает место реальной нормативной базе. Нормативная пирамида общества, которая включала нормы архаики (табу и талион), нормы морали и религии, отныне закрепляется нормами права. Ключевыми ценностями права выступает жизнь, собственность, свобода, формальное равенство и справедливость как высшая форма выражения солидарности.
Итак, современная демократия как форма политической жизни представляет собой определенный порядок организации
власти , отбора людей в институты власти и контроля за их деятельностью со стороны подвластных, а также принятия коллективных решений по наиболее важным вопросам жизнедеятельности общества. Этот порядок имеет своей целью достичь полного совпадения интересов властвующих и различных категорий подвластных. Однако имеющиеся в действительности механизмы демократии пока еще далеко не гарантируют реализацию данной цели. Различные формы современной демократии, конечно же, могут и должны оцениваться на предмет их предпочтительности. Но ни одна из них не обеспечивает выполнение самим народом без каких-либо посреднических институтов всех функций по управлению общественными делами. Не упраздняют они и деление общества на господствующие и подчиненные социальные группы или, как считают критики демократии, на управляющее меньшинство и управляемое большинство [23. С. 405–427]. Все это означает, что путь к полной демократии или, что одно и то же, к безгосударственной организации общественной жизни если не бесконечен, то очень и очень длинен.
Сущность государства – организация людей в территориальных пределах, то есть руководство людьми в территориальных пределах, то есть властвование над людьми, их подчинение в пределах определенной территории[27]. Эта сущность всегда оставалась неизменной. И тогда, когда долгие века государства ограничивались минимальным объемом компетенции, устанавливали лишь самые общие рамки поведения своих подданных, зачастую могли осуществлять лишь фрагментарный контроль над своей территорией, не монополизировали ни политику, ни правосудие, ни сбор ренты, ни даже применение вооруженной силы в своих границах[28]. И когда по мере развития, с одной стороны, техники, а с другой —культуры государства смогли постепенно консолидировать территориальный контроль и сконцентрировать в своих руках распределение ключевых ресурсов, политическую, военную, полицейскую и судебную
власть . И когда государства полностью подчинили себе экономику, образование, культуру и даже подчас, насколько возможно, духовную жизнь, когда появились «социальные государства», «государства всеобщего благоденствия», «тотальные государства» и пр. Сущность государства не изменится и в том случае, если оно, как предсказывают многие теоретики[29], не справляясь со взятыми на себя функциями и обязательствами, в первую очередь социальными, будет вынуждено отступить с занятых позиций, передать («возвратить») часть своей нынешней власти другим политическим и неполитическим организациям.
Подобно своему великому предшественнику Максу Веберу, как, впрочем, и ряду других представителей политической науки, Лассуэлл определяет политику через посредство категории
власти . При этом сама власть трактуется как возможность принимать социально значимые решения, связанные с распределением ценностей в обществе и контролировать их исполнение[209] и «подчинена [задаче обеспечения] уважения достоинства человеческой личности»[210]. «Кто, что, когда и как получает – таков коренной вопрос при анализе политических действий и политического процесса», – утверждает Лассуэлл[211]. Широкое участие граждан во властном процессе – на определенных условиях и при определенных обстоятельствах – и есть демократия. «Мы понимаем под демократией, – объясняет он, – проведение справедливого курса посредством правления большинства (the practice of justice by majority rule)»[212]. При этом Лассуэлл отмечает, что его «концепция демократии полностью согласуется с традиционным описанием демократии как правления народа, осуществляемого народом и для народа. Правление любого рода – это правление народа; правление, осуществляемое народом (government by people), – это правление большинства; правление для народа (government for the people) – это проведение справедливого курса»[213]. Справедливость же заключается в уважительном отношении «к способностям каждого индивида вносить свой вклад в общую жизнь»[214].
Специалисты считают, что только в гражданском обществе и возможна демократия, гражданское общество и демократия – две стороны одной медали, которые друг без друга не существуют. Гражданское общество – это тип самоорганизации. Об этом мечтал ещё великий политик В.И. Ленин. Он полагал, что диктатура пролетариата – это последняя модель государства подавления. И только путем развития демократии будет построено самоорганизующее общество. По Ленину, все народы обречены на демократический путь. Но этот путь драматичен. Об этом свидетельствует политическая история России. Современный мир XXI в. постепенно движется к этой самоорганизации, где государство становится регулировщиком, а не тираном. Главная задача формирования гражданского общества заключается в том, чтобы сделать человека – гражданина важней бюрократической машины. Воспитать личность с качествами ответственности и заинтересованности в делах управления государством. Такая личность должна обладать достаточным уровнем политической и правовой культуры. Конечно, этот процесс трудный, поэтапный. В нашей стране постепенно выстраивается новая модель отношений граждан и государства. В последние годы получают распространение различного рода гражданские инициативы, почины, возникают объединения людей по профессиональным и другим критериям. Несколько лет действует Общественная палата, цель которой – контроль за деятельностью государственной
власти , обсуждение острых вопросов социально-экономического и политико-правового характера. Например, проблемы национально-этнической миграции и т. д.
Проблема законодательной
власти оказалась в центре внимания в связи с анализом революционного законодательства. Вопрос о том, в какой мере законы должны соответствовать принципам разума или естественного права, подробно обсуждавшийся просветителями, поставлен Берком в совершенно иной плоскости: какая социальная группа является законодателем и в какой степени она выражает национальные интересы. Если для теоретиков революции ответ на этот вопрос вытекал из принципов общей воли и народного суверенитета, т. е. решался на уровне идеологических абстракций, то Берк подходит к нему гораздо более прагматически, он анализирует состав конституирующей власти вполне в стиле современного социолога. Он констатировал, что в составе Конституционной ассамблеи преобладают не известные юристы, судьи и университетские профессора, а провинциальные адвокаты и клерки, которым революция открыла уникальную возможность достичь карьеры и богатства. Данный состав Конституанты не только не выражает народной воли, но, напротив, имеет вполне определенный корыстный интерес: он отнюдь не заинтересован в сохранении стабильности существующего строя, но, напротив, в его революционной дестабилизации. «Это было неизбежно; это было необходимо; это коренилось в природе вещей. Они должны примкнуть (если их способности не позволят им руководить) к любому проекту, который мог бы обеспечить им сомнительную конституцию (litigious constitution), способную открыть для них те бессчетные доходные предприятия, которые сопутствуют всем великим потрясениям и революциям в государстве и особенно всем великим и насильственным переменам собственности» (36).
Формально переходу к такому общественному договору соответствует введение всеобщего избирательного права и появление различных моделей демократического устройства общества, а фактически – лежащее за ними как их неотъемлемая предпосылка признание за каждым человеком права свободно распоряжаться самим собой и своей судьбой, включая свободу распоряжения своей собственностью. Часть этой свободы он добровольно и делегирует государству в обмен на выполнение последним определенных функций, реализовать которые каждый человек в отдельности и даже все люди вместе без такого института, как государство, не в состоянии. Без понимания этой добровольности, являющейся отражением свободы индивида, с одной стороны, и договорного характера его отношений с государством[62] – с другой, невозможно понять признание индивидуальной свободы высшей ценностью и, одновременно, признание легитимности
власти государства – пусть и в минимальных масштабах. Впрочем, вся «соль» именно в том, что считать тем минимумом, ради которого общество готово терпеть существование государства и признавать его власть легитимной.
Идею «сдержек и противовесов» как необходимого элемента общественного порядка развивает Ш. Л. Монтескье. Идея Монтескье о внутреннем устройстве государства напрямую связана с идеей самоуправления, без которой невозможно существование гражданского общества. Он полагает, что в свободном государстве всякий человек, который считается свободным, должен управлять собою сам, а законодательная
власть должна принадлежать всему народу. Но так как в крупных государствах это практически невозможно, а в малых связано с большими неудобствами, то необходимо, чтобы народ делал посредством своих представителей все, что он не может делать сам. Поэтому, считает Монтескье, членов законодательного собрания не следует избирать из всего населения страны в целом, но жители каждого крупного населенного пункта должны избрать себе в нем своего представителя. В XXVII главе девятнадцатой книги «О духе законов» Монтескье формирует основы наиболее совершенного, по его мнению, политического строя, в котором мы можем заметить определенные черты гражданского общества. По Монтескье, в свободном государстве каждый гражданин должен обладать собственной волей и быть независимым, где все граждане будут «пользоваться правом говорить и писать обо всем, о чем не запрещено говорить и писать прямым постановлением законов» [170, с. 117]. Министры обязаны отдавать отчет о своей работе перед народным собранием. Следовательно, понятие гражданского общества по Монтескье включает идеи самоуправления, свободы выбора, свободы слова, отчетности избранных вышестоящих органов перед народом. Монтескье впервые предлагает разработанную технологию отношений автономной власти и общества.
В исторической практике, где политическая
власть создается, подвергается переделам, защищается и уничтожается, те или иные проявления суверенности могут как дополнять друг друга, так и преобладать одно над другим. Например, современная Россия соединяет в себе суверенитет «факта» и «признания», в то время как современный Ирак, Ливия, Косово и вообще подавляющее большинство стран мира формируют лишь фрейм «признания» – и то весьма специфического, формального. Дело в том, что реальное смысловое приращение, которое несет в себе понятие суверенитета в сравнении с базисным понятием власти, состоит в том, что суверенитет, как писал В. Л. Цымбурский, «представляет власть на фоне мира, ею не охваченного». Это и есть внешний аспект суверенитета – аспект признания. Однако как показывает политическая практика, власть большинства государств не охватывает даже территории собственной страны. Тем не менее, факт несуверенности власти на своей территории вовсе не является препятствием для международного признания страны. Так, в соответствии с Уставом, вопрос о вступлении в ООН решают государства-члены. Страна может стать субъектом ООН, если получает рекомендацию 9 из 15 членов Совета Безопасности и если при этом ни один из постоянных членов Совета Безопасности не высказался против. Затем это решение должно быть одобрено двумя третями членов Генеральной Ассамблеи. Такой подход не только рождает серьезную критику, но имеет альтернативную международную модель признания.
Общепризнанными родоначальниками теории либерализма, «классическими выразителями правовых представлений буржуазного общества»[24] являются Дж. Локк и Ш. Монтескье. Эти мыслители, признавая автономность человека от государства, отмечали, что для общества опасна, прежде всего, неограниченная государственная
власть , которая неизбежно приводит к возможности злоупотреблений. Реализацию своих общественно-политических идей они предполагали осуществить при помощи государства, основанного на принципе разделения исполнительной, законодательной и судебной властей. В таком случае, в отличие от абсолютистской теории государства Т. Гоббса, правительству передается лишь часть естественных прав, с тем чтобы оно могло более эффективно защищать остальные права (право собственности, право на свободу слова, право на свободу совести и др.).[25] Как писал А. Шопенгауэр, государство есть не что иное, как «охранительное учреждение, ставшее необходимым вследствие тех бесчисленных посягательств, которым подвергается человек и которые он в состоянии отражать не в одиночку, а в союзе с другими людьми».[26]
Общая эффективность этой модели сообщества связана с коммунитарной системой
власти («communitarian power relations»). Ее суть в обеспечении равного участия всех граждан в определении полномочий власти – это не мажоритарная власть, следующая правилу большинства, а следование идеям партиципаторной демократии. В понимании коммунитаризма «власть» – прежде всего та, которая непосредственно связана с делами данного сообщества. Коммунитарным отношениям должно способствовать широкое участие населения в управлении различными местными институтами – школами, больницами, библиотеками и т. п. Люди должны считать своей первейшей обязанностью стараться по мере своих сил самим решать свои проблемы.
По сути, государственная
власть является разновидностью социальной власти, однако имеет особенности, заключенные в ее политической и классовой природе. Поскольку деление на классы содержит в себе антагонизм, то сложилось негативное отношение к органам власти и лицам, ее олицетворяющим, это породило социальный миф, что всякая власть – зло, которое общество вынуждено терпеть до поры до времени. Этот миф приводит к появлению проектов свертывания государственного управления, умаления роли, а то и уничтожения государства. Но если власть находится в руках народа, она становится благой силой, способной управлять действиями и поведением людей, разрешать социальные противоречия, согласовывать индивидуальные или групповые интересы, подчинять их единой властной воле методами убеждения, стимулирования, принуждения. Другой особенностью является то, что субъект и объект власти не совпадают, властвующий и подвластные разделены.
Сторонники плюралистической демократии утверждают, что, поскольку государственная
власть распылена, возникает соревнование, соперничество между различными «центрами власти». А это, в свою очередь, коренным образом меняет роль центральных органов государственной власти и самого государства в целом. В современном государстве, по их мнению, нет властвующих и подвластных, так как все граждане в одинаковой степени и на равных основаниях принимают участие в осуществлении государственной власти. Что же касается самого государства, то оно играет роль арбитра и примирителя конфликтующих интересов. Подобная система обеспечивает не только контроль над осуществлением государственной власти снизу, но и эффективное воздействие на процесс принятия решений со стороны всех групп и слоев общества.
В самом деле, если современная либеральная доктрина фактически отказалась от идеи общего блага как системообразующей для государства, то в истории русской мысли устойчива традиция возвышения, трансцендентализации понятия общего блага, желание придать ему смысл абсолютного, верховного качества. Существование государства на протяжении всей российской истории оправдывалось не общественным договором, а именно тем, что государство рассматривалось как единственная инстанция, которая способна и должна стремиться к реализации общего блага. Здесь были единодушны мыслители всех идеологических течений. Для либерального консерватора П.Б. Струве служение общему благу синонимично служению «национальному духу»[60]. Вл. Соловьев, известный своими европейскими симпатиями, считал, что только ориентация государства на исполнение высших духовных задач общества может действительно реализовать благо индивида. Первой ступенью «благого» состояния общества он называл экономическое общество, второй – политическое, третьей – духовное. Первые два он признавал неудовлетворительными для реализации воли человека к благу. Благо, заключал он, «определяется такими началами, которые находятся за пределами как природного, так и человеческого мира, и только такое общество, которое основывается непосредственно на отношении к этим трансцендентным началам, может иметь своей прямой задачей благо человека в его целости и абсолютности»[61]. Наконец, и российские либералы-западники, представители школы естественного права, такие как Б.А. Кистяковский, писали, что государство приобретает нравственный авторитет, действуя в соответствии с нравственным законом в интересах общего блага[62]. Сегодня эта ситуация, к сожалению, сохраняется лишь в той ее части, которая связана с требованиями общества по отношению к
власти , требованиями ответственности власти. Но они, эти требования, есть и становятся все настойчивее.
Два существенных вклада в политическую науку внес французский просветитель Шарль Монтескье (1689–1755). Во-первых, он разработал теорию факторов, определяющих политику, а точнее, политическое поведение людей. В работе «Дух законов» он их называет климат, религия, законы, принципы правления, примеры прошлого, нравы, обычаи. А как результат всего этого образуется «общий дух народа», т. е. речь идет об историческом и социальном детерминизме, позволяющем прогнозировать политику. Во-вторых, он сформулировал теорию разделения
властей , создав ее на основе осмысления британской политической системы. Он говорил, что политической властью всегда злоупотребляют; это в природе человека. И поэтому верховенство права может быть обеспечено лишь разделением властей на законодательную, исполнительную и судебную власть, с тем чтобы они могли взаимно сдерживать друг друга.
Власть имеет множество толкований. Она понимается как способность и возможность определенного субъекта реализовывать собственную волю, но тогда возникает вопрос о пределах такой власти или ее беспредельности. Обозначаются источники власти в виде, например, авторитета, богатства, знания и т. д.; субъекты, которыми могут быть государство, политическая партия, семья, корпорация; объекты, в качестве которых могут представать индивид, группа людей; функции, где возможен акцент на управлении, регуляции, распределении, контроле; выделяется специфика власти как волевого отношения и действия или требования, указания на совершение действия или воздержание от него. Власть может быть легальной, легитимной, харизматической. Возможны и иные понимания феномена власти.
Вершиной социально-политического развития стала политическая
власть как господство определенной группы людей (элиты) над всем обществом, характеризуемое использованием в случае неповиновения насильственных принудительных средств. По утверждению Э. Ланга, в государстве «надлежит видеть институты (органы и лиц, занятых управлением), призванные играть роль регулятора, гарантирующего отдельные элементы общего блага».
Дж. Локк полагает, что свобода человека и свобода поступать по его собственной воле основываются на том, что он обладает разумом, который в состоянии научить его тому закону, по которому он должен собой управлять [см. 63, С. 297]. Дж. Локк подчёркивает, что
власть общества или созданного индивидами законодательного органа никогда не может простираться далее, нежели это необходимо для общего блага [63, С. 337]. В интерпретации Дж. Локка, правители и политика созданы лишь для того, чтобы «охранять одних людей от обмана и насилия других» [61, С. 66]. Существует только одно средство для обеспечения внутренней безопасности в государстве – чтобы его сторонники были «многочисленны и деятельны», а враги «малочисленны и презрены» [61, С. 81]. Оксфордский философ советует правителю: «Уничтожь несправедливые правовые различия, исправь законы, отмени смертную казнь, и всё станет спокойным…» [62, С. 128]. Безусловно, глава государства должен править в интересах «мира, безопасности и общественного блага» [63, С. 337; 61, С. 79].
Но прежде хотелось бы заметить характерную особенность политики демократического государства, которая заключается в ее непосредственной близости экономике. Экономический интерес всякий раз стремится облачиться в политическую форму, в результате чего становится интересом всего общества, тогда как в действительности он сохраняет в себе частнособственническую сущность. Буржуа, чей интерес получает политическую форму существования, несметно рады этому факту и рады вдвойне: во-первых, признанию своего частного интереса как интереса всеобщего, во-вторых, тому, что их капиталы на долгое или короткое время, становясь как бы капиталами всего общества, получают дополнительную защиту от постоянной конкуренции. Они становятся, как жена Цезаря, вне подозрений насчет измены общественному интересу и потому порождают в народе доверие политике, денно и нощно пекущейся о благе народа. Однако давно известно, что у частного интереса нет принципов, он руководствуется только уловками. И потому государство, как руководствующаяся принципами, конституированными принципами, организация гражданского общества, превращается в инструмент преобразования уловок частного интереса в политические принципы. И на этом поприще, в силу невозможности частный интерес перевести в публичный интерес, во всеобщий принцип, государство поджидают коллизии, и такие коллизии, которые явно могут продемонстрировать немощность государства, а то и его предательство в отношении общественного интереса. Поэтому государству как идеологическому инструменту гражданской жизни приходится признать существование той или иной проблемы, построить целую программу решения этой проблемы, поручить реализацию ее такому уровню в иерархии государственного управления, который только и может решать ее формально и тем успокоиться, но при условии, что общество также успокоилось бурной, но не приносящей положительных результатов деятельностью государственной
власти .
Группа стремится поставить индивида в условия тотальной от нее зависимости, а свою от него зависимость свести к минимуму. Изображенное общество – карикатура на реальный социализм. Руководство – сознание и воля; подчиненные – не мыслящее, безвольное тело. Для контроля – штаб служащих (1/5 всего взрослого населения). Низкооплачиваемые руководители, «нищая
власть ». Служебное положение используется для компенсации. Огромная масса «подкупается» верхушкой, делая ее соучастницей афер. Громоздкость властных структур делает низших чиновников высшими. «Самая высшая власть – это самая низшая власть». Не «политическая» (правовая) власть, а власть насилия (самодовлеющая). Не власть существует для общества, а наоборот. Ценность каждого гражданина определяется его социальным положением. Начальник «умнее» подчиненного, сложная система привилегий. Идеология тотальна. Каждый гражданин – потенциальный идеолог. Презрение к официальной идеологии не лишает ее статуса великой. Это общество не построили Маркс и Ленин – оно естественноисторический продукт (общество нельзя построить).
Допущение третьего уровня свободы, казалось бы, должно было усложнить проблему обоснования необходимости гражданской свободы. Но для христианских мыслителей институт политического принуждения воспринимался как само собой разумеющийся, как богоугодный институт, и они не разрабатывали дополнительной аргументации в защиту политической
власти . Действительно, без дополнительной аргументации гражданской свободы вполне возможен переход непосредственно от естественной свободы к моральной[42]. Данное положение можно объяснить тем, что христианские теологи аксиоматически придерживались античной традиции, для них было очевидно, что естественная свобода не создает опыта совместного проживания индивидов. Политика – это опыт совместного проживания, и она как опосредующий элемент дает возможность корреляции индивидуального, социального (политического) и всеобщего. Индивидуальный опыт, отражаясь в политическом, приобретает свой смысл при опосредовании всеобщим опытом («всеобщий закон»), как и, наоборот, «всеобщий закон» приобретает смысл при столкновении частного и публичного (политического). В «Сумме теологии» Фома Аквинский пишет: «Однако в связи с тем, что некоторые люди недобродетельны, склонны к пороку и не прислушиваются к чужим словам, оказалось необходимым отучать их от зла силой и угрозами, чтобы, хотя бы благодаря им, они сами отстали от злых дел и оставили в покое других и чтобы они в результате постоянного воздействия такого рода, осуществляемого на них, привыкли и добровольно склонились к выполнению того, что они раньше делали из страха, превратившись, таким образом, в добродетельных людей. Дисциплина, диктуемая законом, и является такого рода подготовкой, основанной на страхе подвергнуться наказанию»[43]. Вынесение наказания – это политическое решение, в котором отражается «всеобщий закон» «добровольно склониться к выполнению долга».
Локк развивает теорию разделения
властей : законодательная власть по природе своей является доверительной, она создана народом и покоится на его согласии, истинная цель государства – благо людей, создавших его, законодательная власть ограничена в своих действиях общественным благом. Суть государства, по мнению Локка, наиболее точно отражает термин «commonwealth» – общее благо, он доказывает преимущества жизни в государстве по сравнению с естественным, догосударственным состоянием. В государстве больше возможностей сохранить свои «жизни, свободы и владения» (эти три категории объединены общим именем «собственность»), – убеждает Локк, – «великой и главной целью объединения людей в государства и передачи ими себя под власть правительства является сохранение их собственности». Требование «воздать каждому свое, его собственное» Локк интерпретирует как основное право на собственность (право на свое, собственное), подчеркивая, что собственность – это “жизнь, свобода и стремление к счастью”. Имущество и жизнь являются воплощением свободы, которая есть великое основание собственности.
Любой единоличный правитель, даже наделенный божественным статусом, мог успешно управлять лишь при наличии компетентной правящей элиты. Ему нужны были не просто военачальники, а такие, которые были бы лучше или во всяком случае не хуже, чем в других странах. То же самое относится к гражданским чиновникам – внутренняя и внешняя жизнеспособность государства всегда и везде зависит от их способностей, квалификации, умения управлять. Но такая мобилизация личностных ресурсов невозможна без сильнодействующих стимулов в виде статусных привилегий, т. е. без апелляции к частным интересам. Последние же имеют свойство тяготеть не только к передаче статусов и сопутствующих им привилегий от поколения к поколению по наследству (подобно тому, как передается монархическая
власть ), но и к приватизации интереса общего, к превращению государственных должностей в своего рода частную собственность, позволяющую взимать с подвластных бюрократическую ренту. И с этой особенностью человеческой природы верховная власть вынуждена была считаться во все времена. Она могла частные интересы элиты идеологически и этически нейтрализовывать, могла даже лишать их легитимности, но заблокировать их практические проявления была не в силах.
Выход из этого опасного положения видится Фонвизиным в создании системы законов, обеспечивающих единство и стабильность как социума, так и
власти всех уровней. Но здесь существуют два принципиальных условия, выполнение которых позволит законодательству играть стабилизирующую роль для общества. Во-первых, принимаемые законы должны ориентироваться на общую волю и интересы, они не должны отражать волю и интересы одного лица, группы лиц или одного сословия. Во-вторых, само право и действующее законодательство не должно исходить из принципа силы или насилия, поскольку исполнение таких законов будет основано не на осознании своего гражданского долга, а лишь на страхе перед возможными санкциями. Законодательство должно ориентироваться на принцип «общей пользы» и учитывать «естественные законы». Только такое право может стабилизировать общество и создать благоприятные условия и предпосылки для реализации индивидами своих способностей и дарований. «Сила и право совершенно различны, как в существе своем, так и в образе действования. Право потребны достоинства, дарования, добродетели. Силе надобны тюрьмы, железы, топоры… Тиран, где б он ни был, есть тиран, и право народа спасать бытие свое пребывает вечно и везде непоколебимо», – подчеркивает Фонвизин135.