Поворот любви

Анастасия Гуторова (2024)

Роман «Поворот любви» погружает читателя в мир сложных отношений, где всего одна случайная встреча изменила жизнь героев. Нэтали Миллер и Алфи Эванс — два совершенно разных человека, которые, казалось бы, не имеют ничего общего, кроме того, что их судьбы пересеклись в лондонском книжном магазине на Риджент-стрит. Нэтали скрывает за маской независимости и самоуверенности глубокие эмоциональные раны, полученные в детстве. Алфи, напротив, представляет собой образ успешного, но циничного мужчины. После неудачных отношений он решил, что любовь — всего лишь миф, иллюзия, которая приносит лишь разочарование. Каждая их встреча напоминала американские горки — короткие моменты эйфории сменялись долгими периодами одиночества и сомнений. Они оба чувствовали притяжение, но не могли избавиться от страха, что их чувства могут вновь быть преданы. Но как только они начинали сближаться, их внутренние демоны вновь вырывались на свободу.

Глава 26.1

Нэтали медленно провела пальцами по губам, которые всё ещё пылали после поцелуя с Алфи. Тело сотрясала лёгкая дрожь, а внизу живота разливалось щекочущее покалывание, которое становилось всё сильнее, стоило ей только вспомнить о его горячих руках, скользивших по её коже. А касание… Касание Алфи к «самому сокровенному месту» было похоже на первый глоток коктейля «Взрыв мозга» — обжигающий, будоражащий, проникающий в вглубь сознания. Его невозможно было пить медленно. Он заливался в горло залпом, оставляя после себя шлейф мурашек по телу… Алфи был её «Взрыв мозга». И Нэтали хотела ещё… Хотела снова и снова ощущать его прикосновения, губы, силу. Но… Сердце сжалось от боли.

Нет! Она не может сломаться. Должна прекратить думать о нём, прекратить хотеть его. Нэтали слишком хорошо помнит слова: «я разлюбил твою мать». И не готова ещё поверить в «долго и счастливо». Нэтали расплакалась. Пыталась сдержаться, но эмоции взяли верх. Завтра снова придётся надеть маску и врать Харли. Притворяться недотрогой. Скрывать чувства к Алфи… И опять её броня даст трещины. А это пугало больше всего. Нэтали сжала карточку с цитатой, которую Алфи сто процентов выбрал неслучайно. Этот клочок бумаги теперь останется последней надеждой, что когда-нибудь, там, в другой жизни, она скажет ему «да» и они будут вместе. В той жизни они будут вместе. В той жизни она сможет отдаться ему полностью, без страха, без сомнений. Но пока… Пока ей придётся жить с этими сомнениями. Так было проще. Слабость к Алфи должна оставаться в старой, потрёпанной жизни. Пора уже перестать быть раскисшей версией самой себя, которую она так ненавидела…

Она поднесла карточку к губам… Ещё одно напоминанием, что он ушёл… Навсегда?

«Ну, зачем я ляпнула про Харли?»

Она могла просто сказать, что они с Алфи не пара, что это всё игра. Или, как обычно, оттолкнуть его, уколоть, уйти, как делала это раньше. Но нет. Её внутренний бунт, эта вечная тяга к драме и адреналину, снова взял верх. И теперь она причиняет боль не только себе, но и Алфи.

А вдруг он действительно любит её? Нэтали боялась даже думать об этом. Алфи не герой её романа… Не мистер Дарси, о котором мечтала в пятнадцать лет. И всё же, снова и снова тянулась к нему… А потом «сегодня точно всё закончится». Но «всё» пока не наступило. Начинался новый круговорот эмоций: страх, злость, страсть, сомнения, слёзы… Эта «бесячая» странность в их встречах с Алфи и зажгла в сердце Нэтали любовь… добавила «лживые» отношения с Харли. И надоедливые принципы исчезли. Превратились в способ оправдать себя. Но не решали проблему. Нэтали продолжала разрываться между двумя мужчинами. Одного она хотела, а второго… А Харли просто друг…

Нэтали глубоко вздохнула, вытирая слёзы.

— Всё будет хорошо!

Но из всего «хорошего» пока была только эта коробка с платьем, работа и её творение — рождественская ёлка. Нэтали накинула пальто и, схватив коробку с платьем, направилась к выходу. Она остановилась у рождественской ёлки. Тёплый свет гирлянд освещал фигурки и карточки с цитатами, превращая ёлку в волшебную книгу. Нэтали мысленно похвалила себя. Фигурка Гарри Поттера слегка наклонилась, и Нэт быстро поправила её. Взгляд задержался на карточке с цитатой: «Выбор, который мы делаем, Гарри, говорит о нас больше, чем наши способности».

Выбор… Пора было сделать его. Пора поставить жирную точку в истории с Алфи. И разорвать эти странные, лживые отношения с Харли. Только друзья. Так будет честно. Это вернёт её к привычной жизни, в которой нет места для любви. Точнее, нет места для первой любви. Ведь, первая любовь, как и блин, оказалась комом.

Нэтали выключила свет и попрощалась с книгами. Осталось только найти туфли к платью. Ведь начинать новую главу жизни нужно красиво. А значит, после создания такой ёлки, ей просто необходимо купить самые необычные туфли. И найти она могла их в магазине «Vintage Treasures», куда часто заходила. Не всегда ради покупок, а ради эмоций. Так сказать, прикоснуться к прошлому. Нэтали положила листочек в карман пальто и ещё раз посмотрела на ёлку. Сегодняшний день она не забудет. Не перестанет перечитывать выбранную Алфи цитату и любимый роман. И снова начнет мечтать о мистере Дарси… Нэтали вдруг представила себя в длинном платье, шагающей по залам старинного замка под ручку галантного джентльмена. Может, даже виконта… Она улыбнулась, закрывая дверь магазина. Вряд ли в реальности Нэтали смогла бы быть такой леди. Её свободолюбивый характер и образ жизни совершенно не вписались бы в строгие рамки семнадцатого века. Да и корсеты Нэт терпеть не могла…

Пока Нэтали занималась поисками туфель, Алфи уже сидел в пабе. Медленно потягивал виски и ждал друзей. Громкие мужские разговоры сливались с заливистым женским смехом, звон бокалов ритмично перекликался с мелодией, доносящейся из старенького проигрывателя. Все радовались, но только не Алфи. Он вспоминал губы Нэтали, тот особенный блеск в глазах, касание рук… Дыхание, от которого сводило внизу живота, и её сладкие стоны… Алфи закрыл глаза, уже рисуя в воображении самые пошлые картинки. Но тут же вспомнил капризы, упрямство и вредность, которые бесили в Нэтали. Алфи сделал ещё один глоток виски. Как же он устал от этой бесконечной игры в кошки-мышки, где всегда был мышкой. Она то давала надежду, то быстро забирала её. Замкнутый круг, из которого он никак не мог вырваться.

Алфи попытался отвлечься и огляделся по сторонам. В углу две девушки бросали на него заинтересованные взгляды. Одна из них даже послала воздушный поцелуй. Алфи коротко кивнул в ответ, но не стал дальше поддерживать флирт. Ему было не до этого. Его сердце, мысли и даже настроение были заняты только одной женщиной. Нэтали. Девушки снова засмеялись, но Алфи не обратил внимания. Он перевёл взгляд на пожилого мужчину, который так активно жестикулировал руками, что чуть не сбил бокал с пивом. Алфи тяжело вздохнул. Даже здесь, в шумном пабе, он продолжал искать черты Нэтали. Видел её в каждом мелькающем силуэте, в каждой девушке. Взгляд остановился на витражном окне, через которое в помещение проникал свет уличных фонарей.

Мозаика из разноцветных стёкол напомнила о чувствах к ней. Они были такими же красивыми, но такими хрупкими. Стоит только одному элементу выпасть, как вся эта сложная композиция распадётся на мелкие кусочки. Сердце Алфи было этим витражом — сложным, многослойным, но уже трещащим по швам. Он изо всех сил пытается удержать его от разрушения. А стоит ли? Или он боится признать, что история с Нэтали подходит к концу?

Алфи вдруг вспомнил Саммерс. Их отношения тоже были непростыми, но он не чувствовал такого эмоционального истощения, как сейчас. Возможно, он просто не любил её так сильно, как думал? Эта мысль мелькнула в его голове, но тут же была отброшена. Нет, всё это бред. Он зол и не может думать адекватно. Алфи перевёл взгляд на дверь паба и увидел Артура. Как всегда, друг выглядел уверенно, а лицо озаряла широкая улыбка. Артур быстро окинул взглядом девушек, сидящих за столиками. Хотел срочно найти красивую спутницу на ночь. Увидев Алфи, Артур подсел рядом и дружески хлопнул его по плечу. Но тот, как скала сидел неподвижно.

— Эль, пожалуйста, — обратился Артур к бармену, а затем обернулся к залу, не упуская из виду ни одной женщины.

— М-да, выбор сегодня не самый удачный, — с разочарованием заметил Артур, отпив глоток эля.

— Нормальные девушки не проводят пятничные вечера в пабах, — сухо бросил Алфи, не отрывая взгляда от двери. Он сидел, напряжённый как струна, хотя внешне выглядел совершенно спокойным. Алфи надеялся, что Харли не придёт. Нет, он не просто надеялся — он молился об этом. Боялся, что весь накопившийся гнев, который так старательно скрывал, вырвется наружу и окажется отпечатан на лице друга. Злился на Харли и на весь этот нелепый треугольник. Не хотел, чтобы Харли даже приближался к Нэтали, не то чтобы касался её. Но дурацкий кодекс, который Алфи уже миллион раз нарушил, сдерживал его. Заставлял сохранять иллюзию дружбы. Но чувства к Нэтали давно вышли за рамки «дружбы». Они были сильнее любых принципов, сильнее логики и здравого смысла.

— Что с настроением? — спросил Артур, уже подмигивая грудастенькой с родинкой над губой. Он всегда обожал женщин с какой-то особенностью, с изюминкой.

— Устал, — коротко ответил Алфи, жестом подзывая бармена. — Проекты почти закончены, включая тот, который так важен для твоего отца.

— А ты уверен, что сможешь совмещать две работы? — Артур сложил губы уточкой и продолжал посылать воздушные грудастой с родинкой.

— Не знаю, но постараюсь, — ответил Алфи.

Наблюдая за другом, он немного завидовал ему. Нет чувств — нет проблем. Всё просто. Но Алфи так не умел.

— У нас в фирме работают отличные архитекторы. Думаю, с заказами проблем не будет. Я всегда на подстраховке. Не переживай.

— Я-то не переживаю, — Артур подмигнул пухленькой улыбашке и уже увидел подходящего Харли. — Мне кажется, что ты скоро вернёшься в родные пенаты, под моё крылышко.

Алфи лишь сдержанно улыбнулся в ответ. Он и сам знал, что долго там не продержится, но пока ему приходилось держать данное Сету обещание. И стать частью семейного бизнеса.

— А вот и Харли, — Артур постучал ладонями по барной стойке. Он, как всегда, попытался поприветствовать Харли своей фирменной шуткой — притворным поцелуем в щеку. Но получил лёгкий удар в бок. Алфи сделал глоток виски, но натянутая улыбка выдавала не дружелюбное настроение. Правая рука непроизвольно сжалась в кулак, и он почувствовал, как нарастает желание наброситься на Харли. Но, стиснув зубы, решил, что лучше всего будет ненадолго исчезнуть из поля зрения. Встал и, не сказав ни слова, направился в сторону уборной. Артур с Харли переглянулись, но уже давно привыкли к его резким перепадам настроения. Оба вздохнули и уселись у барной стойки.

Харли уставился на полку с напитками. Он был не в духе. Хотел напиться. Неделя выдалась крайне тяжёлой. Рабочие проблемы, нервы, а теперь ещё и сообщение от Нэтали. «Я устала, хорошего вечера», — написала она, когда Харли надеялся приехать и провести с ней самую лучшую ночь. И его «лучшая ночь» — это паб, друзья и сон в гордом одиночестве.

— Давно вы здесь? — наконец, спросил Харли, прерывая молчание.

— Я недавно пришёл, а Алфи… ну, ты знаешь, как он, — Артур усмехнулся.

— Ага, — кивнул Харли, оглядываясь по сторонам. — Первый приходит, всех оценивает, а потом решает, кого можно зацепить на ночь.

Харли никогда не был таким, как Алфи или Артур. Если Артур мог открыто флиртовать, а Алфи был мастером в том, чтобы привлекать внимание женщин, то Харли всегда оставался в тени. Скромный наблюдатель. Или…

— Давно прошли те времена, — добавил Харли спустя минуту и потянулся за стаканом виски, который уже стоял перед ним. Он сделал небольшой глоток. Горечь напитка смешалась с горьким привкусом воспоминаний, которые никак не удавалось смыть. — Я скучаю по нашим весёлым посиделкам. Но не по вашим женщинам, которым вы платили деньги за секс со мной.

Эти слова прозвучали резко, с обидой. Харли снова вспомнил те неприятные чувства, когда друзья, пытаясь «помочь», нанимали женщин для секса. Он ненавидел это. Каждый раз, когда очередная проститутка молча уходила, он чувствовал себя ещё более опустошённым. Эти женщины не были виноваты. Они просто выполняли свою работу и он, конечно, мог всё закончить. Но всегда подыгрывал друзьям. И пользовался их «помощью»… Харли сделал глоток, сжимая стакан в руке.

— Кому мы платили? — Артур рассмеялся, но этот смех был скорее нервным, чем искренним. Он прекрасно знал, о чём говорит Харли, и понимал, что в их попытках было больше вреда, чем пользы. Но тогда они думали, что делают всё ради друга. Им было жалко Харли. На всех тусовках он оставался один. Ни одна девушка после знакомства не ехала с ним на ночь, даже из вежливости.

И тогда Артур и Алфи устроили для Харли своеобразную «любовную игру». Решили, что ему нужен не просто случайный секс, а настоящая девушка, пусть и ненастоящая. Артур взял на себя финансовую сторону вопроса, а Алфи разработал план. Они попросили знакомую девушку, очень симпатичную, сыграть роль «любимой Харли». Алфи устроил их «случайную» встречу. Это было не как в фильмах, где всё выглядит красиво и романтично. Нет, всё было банально. Алфи просто открыл дверь машины Харли, когда тот собирался уехать с парковки, и попросил подвезти её. Девушка великолепно сыграла свою роль. Она была обаятельной, милой, умела поддержать разговор, и Харли действительно был счастлив. Он поверил, что наконец-то встретил ту самую, с которой сможет построить что-то настоящее. Друзья тоже были рады за него.

Но счастье длилось недолго. Спустя неделю девушка пришла к Алфи и Артуру в слезах. Швырнула в них все подарки и деньги, которые они заплатили ей за эту «роль». Она так рыдала, что даже не могла толком объяснить, что именно произошло. Артур до сих пор старается не вспоминать её растерянное лицо. Алфи тогда решил, что Харли слишком настойчиво проявлял внимание. Девушки же любят свободу. Но правды так и не узнали. И после этого случая решили, что «помогать» с «обычными» девушками — слишком сложно. И начали нанимать проституток… Артур поднял свой стакан и стукнулся о стакан Харли. Это вернул его из воспоминаний.

Тем временем Алфи плеснул холодной водой на ладони и, вздохнув, несколько раз провёл ими по лицу. Холодные капли стекали по коже, но даже это не помогало унять злость, которая буквально разрывала его изнутри. Он смотрел на своё отражение в запотевшем зеркале и видел перед собой уставшего и измученного человека. Это был не тот Алфи, который когда-то поклялся больше не впускать в свою жизнь «сопливые романтические чувства». А слабое подобие себя… Алфи крепко сжимал край раковины и пытался хотя бы на этот вечер казаться нормальным.

«Просто выдержи, просто притворись», — твердил он себе. Но даже эта простая задача была непосильной…

В это самое время Нэтали почти дошла до магазина. На улице моросил дождь, который с каждой минутой усиливался. Люди прятались под разноцветными зонтами. И Нэтали снова забыла купить зонт.

«Нэтали Миллер! Лучше бы ты думала про зонт, а не про любовь!» — она мысленно упрекнула себя. С мокрыми волосами, прилипшими ко лбу, Нэтали ускорила шаги. Пальцы на руках замёрзли, а ботинки неприятно скрипели при каждом шаге. Впереди вырисовывался знакомый фасад магазина…

Колокольчик звякнул, и Нэтали закрыла дверь. В магазине стоял приятный аромат чая. Нэтали попыталась разгадать, какие ингредиенты образуют этот букет запахов.

«Анис… Корица… И, кажется, гибискус…» — аромат Рождества из детства.

Ещё она уловила лёгкую, но пикантную нотку розового перца, который иногда добавляет в соусы для макарон. На стенах магазина были наклеены жёлтые обои с синими птицами, которые казались живыми, если долго на них смотреть. Гирлянды, развешанные по всему магазину, переливались разноцветными огоньками, а под потолком висели бумажные снежинки из старых газет и картонных коробок. Нэтали пришла идея на следующий год тоже сделать интересные снежинки из старых книг и украсить книжный магазин. На полках стояли книги с потрёпанными переплётами, фарфоровые статуэтки, рамки, картины и свечи в резных подсвечниках. И прочее, как говорят люди, «барахло». А ещё большой стеллаж одежды. Хозяйка магазина собрала большую коллекцию: от винтажных моделей до современных. Но Нэтали нужны были только туфли.

Она помахала женщине в красно-белом фартуке. Её седые волосы были уложены в пучок, а голову украшал обруч с блестящими снежинками. Женщина улыбнулась.

— Добрый день, милая! Вы, наверное, очень замёрзли. Хотите чашечку горячего чая? — ласково предложила она, протягивая руку к чайнику, стоявшему на небольшом столике за прилавком. Рядом лежала тарелка с домашним печеньем, покрытым глазурью. На каждом кусочке были изображены синие птицы, как на обоях. Нэтали представила, как приятно было бы согреть руки о тёплую чашку и попробовать печенье. Но вежливо отказалась. Поблагодарив женщину, она отметила, что та напоминает жену Санта-Клауса из рождественских фильмов.

Двигаясь вдоль стеллажей, Нэтали остановилась возле полки с обувью. Она провела пальцем по ткани красных вязаных тапочек с большими чёрными пуговицами. Даже попыталась представить прежнюю владелицу. В голове возник образ пожилой женщины, которая напомнила о её бабушке. Нэтали стало немного грустно. Она положила руку на шарф и мысленно поблагодарила бабушку за подарок. И продолжила искать… Рядом с красными тапочками стояли зелёные бархатные туфли, но они были слишком пёстрыми. Фиолетовые туфли с жёлтыми бантами больше подходили для вечеринки. А вот ярко-оранжевые ботинки сразу напомнили Лили. Они идеально бы смотрелись на её ножках, под какой-нибудь яркий прикид. И вот… Туфли для новой главы жизни. Бежевые на небольшом каблуке и с необычной деталью. Всё, как она хотела. На каждом каблуке было приклеено три сверкающих камушка красного цвета, а рядом с ними — крошечный зелёный листик, сделанный из мелких блестящих крупинок. Туфли прекрасно дополнят платье с вышитым красным цветком. Нэтали их померила, и они идеально сели на ногу. Она сделала шаг и сразу оступилась. Каблуки и Нэтали — это, безусловно, два разных мира. Она вздохнула, понимая, что вечер обещает быть интересным…

Нэтали поставила коробку на прилавок и представила, как в новых туфлях учится ходить.

«С бокалом вина это точно будет весело», — мелькнула мысль.

Она даже улыбнулась своим фантазиям, представляя, как нелепо будет выглядеть, если вдруг потеряет баланс. Но внутренний монолог прервал резкий, почти визгливый голос, который раздался за спиной.

— А у вас есть фоторамки… в стиле лофт? — спросила девушка, стоявшая позади.

Голос был настолько пронзительным, что буквально резанул по ушам. Нэтали замерла. Ей показалось, что она где-то уже слышала этот голос. Он был неприятно знаком, но она решила не оборачиваться.

«Просто показалось», — успокоила она себя, стараясь не придавать значения внезапному ощущению дежавю. Хозяйка магазина указала девушке на полку с рамками и тут же обратилась к Нэтали:

— Карта или наличные?

— Наличные, — и Нэтали начала рыться в рюкзаке в поисках кошелька.

— Нэтали Миллер? Это ты, что ли?

Нэтали медленно обернулась. Перед ней стояла девушка, которую она узнала сразу. Пэтти Моррис — «королева травли». Два года в начальной школе прошли под диктовку её настроения. И хотя перевод «королевы» в другую школу избавил Нэтали от нападок и унижений. Пэтти продолжала приезжать к своим подругам, напоминая «жертвам», что от прошлого не так-то просто сбежать. Последний раз Нэтали видела её, когда им было по пятнадцать…

Шесть лет не прошли для Пэтти бесследно. Волосы напоминали спутанный пучок соломы. Голубое пальто еле сходилось на располневшей фигуре. Наоборот, подчёркивало неудачные попытки скрыть изменения в теле. А оранжевая помада, размазанная по уголкам губ, только добавляла возраста. Но больше всего Нэтали раздражало чавканье. Сладкий, приторный запах жвачки буквально резал нос.

Пэтти начала махать руками перед её лицом. Нэтали сделала вид, что не замечает бывшую одноклассницу. Она отвернулась, надеясь, что если просто проигнорирует, то Пэтти уйдёт. Но этого не случилось.

— Эй! Миллер! — эту фразу и интонацию в голосе Нэтали ненавидела больше всего. Пэтти дотронулась до руки Нэтали… Всё как в тот день… который она хотела забыть…

В начальной школе Пэтти точно так же подошла к ней. С тем же тоном и жестом пригласила на пижамную вечеринку… Нэтали даже радовалась и ждала день «икс». Но радость быстро сменилась шоком, когда Пэтти объявила главное правило. Билет на вечеринку — «деньги», и их нужно было украсть у родителей. Нэтали не могла поверить своим ушам. Она думала, что это шутка, но лицо Пэтти оставалось серьёзным. Ещё страшнее было то, что сделать это нужно в присутствии самой Пэтти. Нэтали была в ужасе. Она никогда в жизни не делала ничего подобного. Даже мысль о краже казалась чем-то невероятным. Но отказ означал бы только одно — издевательства перейдут на новый уровень. В ту ночь Нэтали долго не могла уснуть. Воображение рисовало самые страшные сценарии. Видела себя на улице, без дома, без семьи, стоящей под мостом, с протянутой рукой. Эти мысли доводили до слёз. Но на следующий день Нэтали всё-таки решилась. Она помнила, как её руки дрожали, когда она открыла кошелёк матери. Взгляд Пэтти, стоящей рядом, прожигал насквозь. Сердце громыхало. Она взяла одну купюру и быстро спрятала в карман. После Нэтали сидела в комнате и ждала… Но никакой вечеринке не было. Очередная ловушка от Пэтти. И приглашённые «жертвы» почувствовали на себе все скрытые стороны гнева своих родителей.

Особенно Нэтали… Мать тогда ворвалась в класс с криком: «Воровка!». Громкий, резкий голос разорвал тишину. Одноклассники, учитель — все замерли. Никогда Нэтали не было так стыдно. Тело сковал страх, руки дрожали, а ноги кто-то приклеил суперклеем к полу. Её лицо горело от стыда, и она чувствовала, как взгляды одноклассников прожигают насквозь. Мать схватила Нэтали за руку и буквально выволокла из класса. Она не сопротивлялась. Ждала наказание. Но даже в самых страшных мыслях не могла представить, насколько жестоким оно окажется…

Уже дома мать сменила маску гнева на обычное, безразличное выражение лица. Поднялась по лестнице и ждала… Нэтали пошла следом. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой, она поднималась, чувствуя, как сердце барабанит, отдавая глухой стук в висках, и готовилась к худшему.

— Сядь! — сказала мать и вышла.

И Нэтали послушно села… Думала, что мать будет заплетать ей волосы, натягивая так, что кожа на голове будет гореть от боли. Но…

Мать протянула пятифунтовую купюру со словами: «Ешь!» Нэтали застыла в недоумении… Она медленно протянула дрожащую руку, но не решалась коснуться их. Тогда мать схватила её за подбородок, сжала его так, что Нэтали почувствовала боль, и начала силой заталкивать купюру в рот. Бумага была жёсткой, царапала язык и нёбо. А странный вкус «грязи» заполнял рот. Нэтали попыталась выплюнуть её, но мать разорвала купюру на кусочки и снова повторила:

— Ешь!

Нэтали, задыхаясь от отвращения, начала жевать бумагу. Кусочки купюры прилипали к нёбу, застревали в горле, вызывая рвотные позывы. Желудок сжимался от отвращения, но она продолжала… Когда с купюрой было покончено, мать достала вторую пятифунтовую купюру… Десять футов! Именно столько Нэтали украла у матери… Но не доела… Вырвало на пол… А потом наступила тишина… Мать подошла к Нэтали, поцеловала в макушку и холодно сказала: «Спокойной ночи, доченька!». Сильный спазм в животе… и снова рвота…

Нэтали, наконец, нащупала кошелёк и сжала его в руках. Ей показался на секунду этот вкус «грязи» на языке и её передёрнуло от этого ощущения.

— Ну… Миллер, — Пэтти сделала шаг вперёд, протягивая руки для объятий. Но Нэтали резко отступила в сторону.

— Э-э… Ты чего? — растерянно пробормотала Пэтти, опуская руки.

Нэтали холодно отвернулась. Она не собиралась вступать в этот бессмысленный диалог и тем более обниматься с этой особой. Мысль о таком контакте казалась ей отвратительной.

— Ну ла-адно-о-о, — протянула Пэтти с преувеличенным разочарованием и потянулась рукой к открытке, лежащей на прилавке.

И Нэтали уловила резкий запах, исходящий от Пэтти. Это был странный коктейль из дешёвых духов с ярко выраженным химическим ароматом «морской бриз», смешанный с запахом сигаретного дыма. Нэтали поморщилась.

«Неужели от меня тоже так пахнет сигаретами?» — мелькнула мысль, но быстро отогнала её прочь.

«Нет, это явно «фирменная» черта Моррис — создавать вокруг себя ядовитую ауру».

Пэтти продолжала рассматривать открытки, беря одну за другой.

— До сих пор помню… — Пэтти взяла ещё одну открытку, но тут же положила обратно. — Как… твоя… мама-а-а… — произнесла она с манерной паузой, смакуя каждое слово. После этого Пэтти замолчала, внимательно наблюдая за реакцией Нэтали.

Эти слова ударили по самому больному месту Нэт. Она медленно обернулась, и её взгляд был настолько холодным и острым, что мог пробить насквозь. Пэтти облизнула губы и с притворным сожалением произнесла:

— Мне жаль… — на её лице заиграла ехидная улыбка, а в глазах блеснуло злорадство, почти садистское наслаждение, что она снова нашла слабое место бывшей одноклассницы.

Нэтали почувствовала, как внутри закипает гнев, как волна жара поднимается от груди к лицу. Кровь прилила к щекам, делая их алыми. Она скрипнула зубами, сдерживая бурю эмоций. Её губы дрожали от напряжения, а на щеках проступили глубокие ямочки, которые обычно появлялись, когда она была на грани.

— Заткнись! Заткнись! — вдруг закричала Нэтали.

Пэтти была совершенно невозмутима. Она смотрела на Нэтали с тем же самодовольным выражением лица. Её челюсть медленно двигалась, пережёвывая жвачку, а раздражающее чавканье только сильнее выводило Нэтали из себя.

— Не смей, вспоминать это…

На мгновение самодовольная улыбка Пэтти исчезла. Даже мелькнуло что-то похожее на растерянность. Нэтали подумала, что, возможно, в сердце Пэтти что-то ёкнуло. Но это было лишь секундное замешательство. Оказалось, что жвачка прилипла к нёбу, и Пэтти просто пыталась её отлепить… И вернула привычное выражение лица.

— Всё ещё злишься из-за той вечеринки? Ну, мы же были детьми…

— Детьми? Ты серьёзно? Все твои унижения — это «пошутили и забыли»? — Нэтали с трудом сдерживала себя, чтобы не сорваться на крик.

— Э-э-м-м… мне жа… — начала мямлить Пэтти, но Нэтали не дала ей договорить.

— А помнишь удары за школой? — резко перебила она.

Нэтали очень долго хранила в себе обиду. Но сейчас что-то внутри сорвалось. Как будто крышка с кипящего чайника слетела, выпуская наружу пар. Ей хотелось кричать, выплеснуть всё, что накопилось за эти годы. Хотелось, чтобы Пэтти хотя бы на минуточку ощутила ту боль, которую она сама пережила тогда. Чтобы та поняла, каково это — быть униженной, быть мишенью для насмешек, быть той, над кем смеются все.

— Помнишь те удары, от которых у меня оставались синяки? — продолжила Нэтали, не давая Пэтти шанса вставить хоть слово. — Я рисовала на них смешные рожицы, чтобы хоть как-то забыть ваши дерьмовые удары и слова.

Пэтти молчала. Она вспомнила те «шутки», которые ей и подружкам казались такими забавными.

— А помнишь костюм? — Нэтали слегка наклонилась вперёд, чтобы посмотреть Пэтти прямо в глаза. — Тот самый костюм, который вы облили кошачьей мочой? — она сделала паузу. — Знаешь, бабушка купила его на последние деньги… Я воняла на весь кабинет.

И Пэтти молчала.

— Знаешь, что я тогда сказала друзьям? Что это новые духи. Представляешь? Я оправдывала ваши издевательства… Ваши!

И Пэтти снова молчала, широко раскрыв рот. Она медленно перекатывала жвачку языком и чавкала. Чавкала…

— Прекрати чавкать! — резко бросила Нэтали, откидывая с лица прилипший к лбу мокрый волос.

Пэтти округлила глаза, не ожидая такой фразочки. Но проглотила жвачку.

— А ты послушная… нет…как ты там любила говорить…ручная.

Пэтти опустила взгляд. Она сделала шаг вперёд, но тут же почувствовала, как Нэтали схватила её за руку.

— Я ещё не всё сказала!

Пэтти попыталась натянуть на лицо что-то вроде улыбки, и оранжевая помада только подчеркнула некрасивые изгибы её рта. Она стояла неподвижно, а напротив стояла Нэтали… Всё изменилось. И Пэтти Моррис на месте «ручных жертв». А слова Нэтали хлыстали по её самолюбию.

— Пэтти Моррис! — громко выпалила Нэтали. — А знаешь, что? Проваливай к чёрту! — Нэтали отпустила руку Пэтти с такой силой, что та пошатнулась.

— Жизнь сыграла с тобой злую шутку, — продолжила Нэтали. — Ты стареешь не только годами… — она сделала паузу, оценивающе осмотрев Пэтти с головы до ног. — Но и килограммами.

Эти слова стали финальным аккордом. Последним, сокрушительным ударом в симфонии под названием «Прощай, Пэтти Моррис». Пэтти поникла и отошла, забыв, зачем вообще пришла в магазин.

— Извините, — сказала Нэтали, протягивая купюры хозяйке магазина.

Она поблагодарила её и сделав пару шагов к выходу, вдруг остановилась.

— Ах, забыла… — Нэтали повернулась к Пэтти, которая всё ещё стояла в трансе. — Пэтти, — позвала она, и та, по команде, подняла голову. — «Ручная» смени помаду. Она тебя старит. И это пальто… оно тебя полнит.

И Нэтали уверенно вышла из магазина, оставив позади не только Пэтти, но и груз прошлых обид. Настоящий триумф! Внутри ликовала та самая девочка, которую обижали и унижали в начальной школе. Первая победа! Первый шаг к новой «я». Нэтали засунула руку в карман пальто, чтобы согреться, и нащупала там карточку с цитатой. Она мысленно поблагодарила Алфи…

«Любовь даёт человеку силу».

От этой мысли она рассмеялась. Прохожие оглядывались, но Нэтали уверенно шагала по Манор-Парк Роуд в сторону дома…