Связанные понятия
Социа́льный ста́тус — социальное положение, занимаемое социальным индивидом или социальной группой в обществе или отдельной социальной подсистеме общества. Определяется по специфическим для конкретного общества признакам, в качестве которых могут выступать экономические, национальные, возрастные и другие признаки. Социальный статус характеризуется властными и/или материальными возможностями, реже специфическими умениями или навыками, харизмой, образованием.
Благосостояние — обеспеченность населения государства, социальной группы или класса, семьи, отдельной личности необходимыми для жизни материальными, социальными и духовными благами.
Вла́сть — это возможность навязать свою волю другим людям, даже вопреки их сопротивлению.
Материальные блага — категория экономической теории, представляющая собой блага имущественного характера, которые создаются с использованием таких форм организации хозяйства, как натуральное и товарное.
Труд — целесообразная, сознательная деятельность человека, направленная на удовлетворение потребностей индивида и общества. В процессе этой деятельности человек при помощи орудий труда осваивает, изменяет и приспосабливает к своим целям предметы природы, использует механические, физические и химические свойства предметов и явлений природы и заставляет их взаимно влиять друг на друга для достижения заранее намеченной цели.Как экономическая категория труд представляет собой один из факторов производства...
Упоминания в литературе
Идеи И. Т. Посошкова существенно отличаются от взглядов классических меркантилистов Западной Европы, которые источником
богатства считали торговлю. И. Т. Посошков, опережая на целый век классиков буржуазной политэкономии, связывает источник богатства с трудом. В его рекомендациях труд считается источником увеличения богатства, и никто не имеет права не работать и даром есть хлеб. Причем каждый должен не просто работать, но и производить «прибыток», то есть прибыль. И. Т. Посошков устанавливает четкую связь между ростом богатства и производительностью труда, что еще раз подчеркивает его понимание труда как источника богатства. Что же касается многочисленных рекомендаций Посошкова о строжайшей экономии и борьбе с роскошью и излишествами, то надо особо подчеркнуть, что эти понятия он не ограничивал сферой быта, а рассматривал в более широком контексте, с позиций интересов общества. Ярким примером в этом отношении является его проект против хищнического отношения населения к естественным богатствам.
М. Вебер выделил три компонента неравенства. Он считал их взаимосвязанными и все же в основном независимыми. Первый компонент – имущественное неравенство.
Богатство означает нечто большее, чем просто заработная плата; богатые часто вообще не работают, однако получают большие доходы за счет собственности, капиталовложений, недвижимости или акций и ценных бумаг. Второй компонент неравенства – неравный статус: группы людей в разной мере пользуются почетом и уважением и имеют неодинаковый престиж. В связи с этим было введено понятие «статусные группы». Богатство играет важную роль, но не менее важен престиж, который может совершенно не зависеть от богатства. Помимо богатства и престижа Вебер отметил третий фактор – власть, по своей сущности фактор, имеющий политический характер. Под властью подразумевается способность человека или группы людей проводить в жизнь планы, предпринимать действия или вести определенную политику даже вопреки возражениям со стороны других людей и групп. Вебер учитывал важную роль политических партий и групп, объединенных общими интересами, в формировании системы власти в обществе[1].
Важной ступенью в представлении об обществе стали труды Адама Смита. Если у Гоббса потребности представляются как натуральные, то у Смита они становятся главным двигателем прогресса и развития общественной добродетели. Центральное место в исследовании А. Смита занимает теория экономического либерализма, которая базируется на идее естественного порядка. Под естественным порядком Смит понимает рыночные отношения. По мнению ученого, рыночные законы тем лучше могут воздействовать на экономику, чем более учитывается только частный интерес и игнорируется общественный. Интересы общества в рамках такого подхода рассматриваются как не более чем сумма интересов составляющих его лиц. Развивая свои идеи, Смит вводит понятия «экономический человек» и «невидимая рука», которые в последующем приобрели огромную популярность и теперь часто представляются самоочевидными. Сущность «экономического человека» продемонстрирована во второй главе книги I «
Богатства народов», где разделение труда выводится из естественной определенной склонности человеческой природы к торговле и обмену. Упомянув, что собаки друг с другом сознательно костью не меняются, А. Смит характеризует «экономического человека» словами: «Он скорее достигнет своей цели, если обратится к их (своих ближних) эгоизму и сумеет показать им, что в их собственных интересах сделать для него то, что он требует от них. Всякий предлагающий другому сделку какого-либо рода, предлагает сделать именно это. Дай мне то, что мне нужно, и ты получишь то, что тебе нужно, – таков смысл всякого подобного предложения… Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов. Мы обращаемся не к их гуманности, а к их эгоизму, и никогда не говорим им о наших нуждах, а об их выгодах» [223, с. 101].
Другая позиция Смита о
богатстве выделяет стоимостной аспект проблемы. Он писал, что человек «богат или беден в зависимости от количества того труда, которым он может распоряжаться или которое он может купить».[30] Здесь фактически Смит ведет речь о той форме богатства, которая присуща капиталистической экономике, где богатыми являются те, кто имеет возможность «распоряжаться» трудом других людей или покупать этот труд. Одновременное применение Смитом двух разных методов дает двоякую трактовку как структуры товара, так и богатства (рис. 5).
Аристотель, как мы уже видели выше, приводит перечень образа жизни людей в различных положениях, при которых производится естественная работа и средства существования не приобретаются в обмен или покупкой. Это – образ жизни кочевников, хлебопашцев, разбойников, рыбаков и охотников. В другом месте (Политика, I, 6) он говорит, что в дальнейшем ходе истории развивается «естественный» обмен между отдельными хозяйствами, который покоится на уступке излишков и ничего не меняет в «естественном» хозяйстве. Но с этим «соседским обменом» появляются деньги, и они становятся стимулом к перемене способа хозяйствования, поскольку он определяется деньгами, и к постановке другой цели: руководствоваться вместо принципа удовлетворения потребностей – принципом доходности. Об этом он говорит следующее: «С тех пор, как вследствие потребности в обмене были созданы деньги, появился новый способ доходности – занятие крупной или мелкой торговлей. Эта торговля первоначально была очень примитивной (т. е. еще руководствовалась принципом удовлетворения потребностей, как я доказал для европейского Средневековья. – В. 3.), но затем техника ее так усовершенствовалась, что стало возможным принимать во внимание спрос и предложение и получать таким образом возможно большую прибыль». Абсурдно называть
богатством обладание большими деньгами, ибо оно, как тому учит пример Мидаса, никого не может спасти от голода. Поэтому следует отличать естественное образование богатства и доход: «Est enim alia acquirenda ratio et divitiae secundum naturam».
Связанные понятия (продолжение)
Социа́льная иера́рхия — иерархическая структура отношений по поводу распределения в обществе власти, собственности, доходов, престижа и других ценностей.
Социальное неравенство — форма дифференциации, при которой отдельные индивиды, социальные группы, слои, классы находятся на разных ступенях вертикальной социальной иерархии и обладают неравными жизненными шансами и возможностями удовлетворения потребностей. В самом общем виде неравенство означает, что люди живут в условиях, при которых они имеют неравный доступ к ограниченным ресурсам материального и духовного потребления. По состоянию на 2006 год 1 % самых богатых людей владеют более чем 40 % богатств...
Щедрость — добродетель, связанная со способностью оказывать бескорыстную помощь другим, антоним скупости и скаредности. Часто щедрость проявляется в подарках и неразрывно связана с благотворительностью.
Справедли́вость — понятие о должном, содержащее в себе требование соответствия деяния и воздаяния: в частности, соответствия прав и обязанностей, труда и вознаграждения, заслуг и их признания, преступления и наказания, соответствия роли различных социальных слоёв, групп и индивидов в жизни общества и их социального положения в нём. В экономической науке — требование равенства граждан в распределении ограниченного ресурса. Отсутствие должного соответствия между этими сущностями оценивается как несправедливость...
Це́нность — важность, значимость, польза, полезность чего-либо. Внешне ценность выступает как свойство предмета или явления. Однако значимость и полезность присущи им не от природы, не просто в силу внутренней структуры объекта самого по себе, а являются субъективными оценками конкретных свойств, которые вовлечены в сферу общественного бытия человека, человек в них заинтересован или испытывает потребность. Система ценностей играет роль повседневных ориентиров в предметной и социальной действительности...
Дохо́д — денежные средства или материальные ценности, полученные государством, физическим или юридическим лицом в результате какой-либо деятельности за определённый период времени ==
Прести́ж (фр. prestige — авторитет, уважение) — общественная оценка общественной значимости индивида, социальной группы, профессии, организации, определенной нормы. Практически тесно переплетается с авторитетом, уважением и влиянием, имеет значительное влияние на мотивы поведения людей, на их решения и действия.
Сча́стье (праславянское *sъčęstь̂je объясняют из *sъ- «хороший» и *čęstь «часть», то есть «хороший удел») — состояние человека, которое соответствует наибольшей внутренней удовлетворённости условиями своего бытия, полноте и осмысленности жизни, осуществлению своего человеческого призвания, самореализации.
Эксплуата́ция — присвоение результатов труда другого человека без обмена или с предоставлением взамен товаров (услуг, денег), стоимость которых меньше, чем стоимость, созданная трудом этого человека за рабочее время.
Нищета или крайняя бедность, абсолютная бедность — состояние, которое характеризуется тяжелой нехваткой основных потребностей человека, таких как потребности в продовольствии, питьевой воде, санитарии, охране здоровья, жилья, образования и информации. Это состояние зависит не только от дохода, но и от доступа к услугам.
Социа́льная стратифика́ция (от лат. stratum «слой» + facio «делаю») — одно из основных понятий социологии, обозначающее систему признаков и критериев социального расслоения, положения в обществе; социальную структуру общества; отрасль социологии.
Эгои́зм (др.-греч. Εγώ , лат. ego — «я») — поведение, целиком определяемое мыслью о собственной пользе, выгоде, когда индивид ставит свои интересы выше интересов других. Противоположностью эгоизма традиционно считается альтруизм, хотя современная психология часто считает такое противопоставление некорректным. Выделяют также специфические взгляды на эгоизм — такие как «разумный эгоизм», «гедонизм».
Нравственность — моральное качество человека, некие правила, которыми руководствуется человек в своём выборе. Термин, чаще всего употребляющийся в речи и литературе как синоним морали, иногда — этики. Нравственность является предметом этики как учебной дисциплины, тем, что изучается этикой. В ряде философских систем понятие нравственности обособляется от морали, хотя такая концептуализация носит авторский характер и не всегда соответствует обыденному словоупотреблению. В таком, более узком, смысле...
Благоро́дство (от др.-греч. eugenes, также как и благодетель и благополучие) — высокая нравственность, самоотверженность и честность; великодушие, рыцарство, возвышенность, святость . Также Благородный — исключительный по своим качествам, изяществу; отличающийся ценностью. В дореволюционном значении — относящееся ко дворянам.
Ве́рность — морально-этическое понятие, согласно словарю Ожегова: стойкость и неизменность в чувствах и отношениях, в исполнении своих обязанностей, долга.
Социа́льные кла́ссы (общественные классы) — выделение в обществе по отношению к собственности на средства производства и общественному разделению труда; большая группа людей, различающихся по отношению к собственности на средства производства и роду деятельности.
Подробнее: Социальный класс
Потребление — использование продукта в процессе удовлетворения потребностей. В экономике потребление приравнивается к приобретению благ или услуг. Потребление становится возможным вследствие получения дохода или траты сбережений.
Индивидуали́зм (фр. individualisme, от лат. individuum — неделимое) — моральное, политическое и социальное мировоззрение (философия, идеология), которое подчеркивает индивидуальную свободу, первостепенное значение личности, личную независимость в рамках конституционного правопорядка. Индивидуализм противопоставляет себя идее и практике подавления личности обществом или государством. Индивидуализм — есть противоположность коллективизма.
Ре́нта — добавочный доход, получаемый предпринимателем сверх определённой прибыли на затраченные труд и капитал; образование ренты обусловлено более благоприятными условиями, в которых один предприниматель находится перед другим, например, обрабатывает лучший участок земли, обладает привилегией и т. д. Ср. соч. Д. Рикардо, пер. Н. Зибера (1882).
Под честолюбием (или амбициями) понимается закрепленное в характере стремление человека достичь успехов в соответствии с личными целями в таких сферах жизни, как личная производительность, успех, признание, влияние, лидерство, знания или власть. В отличие от целеустремленности честолюбие направлено скорее на личные, чем на альтруистические цели человека. В отличие от алчности честолюбие лишь косвенно направлено на достижение материальной выгоды. Честолюбие так же следует отличать от гордыни и от...
Подробнее: Честолюбие
Достоинство — уважение и самоуважение человеческой личности как морально-нравственная категория.
Эгалитари́зм (фр. égalitarisme, от égalité — равенство) — концепция, в основе которой лежит идея, предполагающая создание общества с равными политическими, экономическими и правовыми возможностями всех членов этого общества. Противоположность элитаризма.
Привилегия — системное преимущество, получаемое индивидом в силу его принадлежности к той или иной доминирующей социальной группе и дающее ему непропорционально большой, по сравнению с маргинализованными индивидами, доступ к материальным ресурсам и институциональной власти. Классическими примерами привилегий являются белые и мужские привилегии; современные исследователи также анализируют привилегии, связанные с классом, сексуальностью, возрастом и другими системами господства, и изучают их взаимодействие...
Духо́вность — в самом общем смысле — совокупность проявлений духа в мире и человеке. В социологии, культурологии и публицистике «духовностью» часто называют объединяющие начала общества, выражаемые в виде моральных ценностей и традиций, сконцентрированные, как правило, в религиозных учениях и практиках, а также в художественных образах искусства. В рамках такого подхода, проекция духовности в индивидуальном сознании называется совестью, а также утверждается, что укрепление духовности осуществляется...
Мора́ль (лат. moralitas, термин введён Цицероном от лат. mores «общепринятые традиции») — принятые в обществе представления о хорошем и плохом, правильном и неправильном, добре и зле, а также совокупность норм поведения, вытекающих из этих представлений.
Идеа́л (лат. idealis от греч. ἰδέα — образ, идея) — высшая ценность, наилучшее, завершённое состояние того или иного явления — образец личных качеств, способностей; высшая норма нравственной личности (личностный идеал); высшая степень нравственного представления о благом и должном (аксиологический идеал); совершенство в отношениях между людьми (этический идеал); наиболее совершенное устройство общества (социальный идеал).
Свобо́да — состояние субъекта, в котором он является определяющей причиной своих действий, то есть они не обусловлены непосредственно иными факторами, в том числе природными, социальными, межличностно-коммуникативными и индивидуально-родовыми. При этом свободу не стоит путать со вседозволенностью, когда человек вовсе не учитывает возможной пагубности своих действий для себя и окружающих.
Социальное равенство — общественное устройство, при котором все члены общества обладают одинаковым статусом в определённой области.
Забо́та — комплекс действий по отношению к какому-либо объекту, нацеленных на его благополучие.
Долг — это обязательство, а также денежные средства или другие активы, которые кредитор передаёт заёмщику (дебитору) с условием их возврата в будущем и/или выплаты вознаграждения. Долг позволяет физическим или юридическим лицам совершать те операции, на которые у них иначе не хватило бы финансовых возможностей.
Гума́нность (лат. humanus — человечный) — любовь, внимание к человеку, уважение к человеческой личности; доброе отношение ко всему живому; человечность, человеколюбие. Система установок личности по отношению к человеку, группе, живому существу, обусловленная нравственными нормами и ценностями, представленная в сознании переживаниями сострадания и сорадования и реализуемая в общении и деятельности в актах содействия, помощи.
Эли́та (англ. фр. élite от лат. eligo «избранный; лучший») в социологии и политологии — совокупность людей, занимающих высокие руководящие должности в управлении государством, союзом государств и экономике.
Конкуре́нция (от лат. concurrere «сталкиваться; соперничать») — соревнование за ограниченный ресурс, вражда с целью получения выгоды.
Распределе́ние (англ. distribution), в экономике — разделение материальных благ между субъектами экономических отношений. Первичное распределение обычно происходит на основе реализации права собственности в процессе создания материального блага, в том числе с учётом разделения труда. Перераспределение происходит при передаче денег или иных благ от одних лиц к другим с помощью социальных механизмов, таких как налогообложение, благотворительность, социальное обеспечение, коммунальные услуги, земельные...
Неве́жество — недостаток знаний, необразованность, неразвитость, отсталость. Согласно словарю Ушакова — отсутствие познаний, некультурность, отсталость; в другом, разговорном значении — невоспитанность, невежливость. У Ожегова — отсутствие знаний, некультурность; невежливое поведение.
Честность — это одна из основных человеческих добродетелей, моральное качество, которое отражает одно из важнейших требований нравственности.
Го́рдость — положительно окрашенная эмоция, отражающая положительную самооценку — наличие самоуважения, чувства собственного достоинства, собственной ценности. В переносном смысле «гордостью» может называться причина такой самооценки (например, «этот студент — гордость всего института»).
Красота ́ — эстетическая (неутилитарная, непрактическая) категория, обозначающая совершенство, гармоничное сочетание аспектов объекта, при котором последний вызывает у наблюдателя эстетическое наслаждение. Красота является одной из важнейших категорий культуры. Противоположностью красоты является безобразие.
Уважение является одним из важнейших требований нравственности, подразумевающее такое отношение к людям, в котором практически (в соответствующих действиях, мотивах, а также в социальных условиях жизни общества) признаётся достоинство личности. Сложившееся в моральном сознании общества понятие уважения предполагает: справедливость, равенство прав, возможно более полное удовлетворение/учитывание интересов людей, предоставление/обеспечение им свобод; доверие к ним, внимательное отношение к их убеждениям...
Обме́н в эконо́мике — движение товара от одного владельца к другому. Взаимный обмен деятельностью между людьми, проявляющийся непосредственно или в форме обмена продуктами труда..
Ча́стная со́бственность — одна из форм собственности, которая подразумевает защищённое законом право физического или юридического лица, либо их группы на предмет собственности.
Социальный или общественный институт — исторически сложившаяся или созданная целенаправленными усилиями форма организации совместной жизнедеятельности людей, существование которой диктуется необходимостью удовлетворения социальных, экономических, политических, культурных или иных потребностей общества в целом или его части. Институты характеризуются своими возможностями влиять на поведение людей посредством установленных правил.
Де́ньги — эквивалент, служащий мерой стоимости любых товаров и услуг, способный непосредственно на них обмениваться. По своей форме деньги могут быть особым товаром, ценной бумагой, знаком стоимости, различными благами или ценностями, записями по счётам.
Несправедливость относится к отсутствию или противоположности справедливости. Термин может быть применён относительно отдельного случая или ситуации. Термин обычно соотносится с плохим обращением, злоупотреблением, пренебрежением или должностным преступлением, которое осталось безнаказанным либо санкционированным правовой системой. Плохое обращение и злоупотребление в отдельном случае или контексте могут представлять системный отказ служить делу правосудия (правовой вакуум). Несправедливость означает...
Альтруи́зм (лат. Alter — другой, другие) — понятие, которым осмысляется активность, связанная с бескорыстной заботой о благополучии других; соотносится с понятием самоотверженность — то есть с приношением в жертву своих выгод в пользу блага другого человека, других людей или в целом — ради общего блага.
Упоминания в литературе (продолжение)
Аристотель (384–322 годы до н.э.) в своем произведении «Политика», разрабатывая проект идеального по тем временам государства, утверждал, что естественные законы природы обусловливают деление общества на свободных и рабов, а их труд – на умственный и физический. При этом все виды трудовой деятельности людей (и свободных граждан, выполняющих управленческие функции, и земледельцев, скотоводов, ремесленников, торговцев) рассматривались Аристотелем с точки зрения используемых ими способов жизнеобеспечения и приобретения
богатства . Основной почетной деятельностью людей Аристотель в соответствии с моральными нормами того времени, считал земледельческий труд, а также труд тех кто занят ремеслом и мелкой торговлей. Цель такой деятельности – удовлетворение насущных жизненных потребностей человека, поэтому она должна быть объектом заботы государства. Эту естественную сферу деятельности Аристотель называл «экономикой». Искусство же наживать состояние путем крупных торговых или ростовщических операций (т.е. то, что сегодня мы называем «предпринимательскими способностями») ученый относил к неестественной сфере, называемой «хрематистикой». Цель такой деятельности, по его мнению, беспредельна, так как главное в ней – «обладание деньгами».
«Ничего подобного!» – говорит Кейнс и обосновывает свою позицию не только в Общей теории, но еще раньше в работе «Конец лессе фер» (The End of laissez faire). В Общей теории он писал: «Что касается меня, то я полагаю, что есть известные социальные и психологические оправдания значительного неравенства доходов и
богатства , однако не для столь большого разрыва, какой имеет место в настоящее время». С тех пор как Кейнс написал эти слова, разрыв между бедными и богатыми в доходах достиг фантастической глубины, в особенности в результате политики рейганомики и тэтчеризма, когда финансовым спекуляциям был дан зеленый свет. То, что Кейнс осуждал как «продукт деятельности игорного дома», в наше время стало основной формой накопления финансовых ресурсов и усиления разрыва в богатстве и доходов, снижение которых Кейнс считал необходимым условием оздоровления капиталистического общества.
«Ничего подобного!» – говорит Кейнс и обосновывает свою позицию не только в Общей теории, но еще раньше в работе «Конец лессе фер» (The End of laissez faire). В Общей теории он писал: «Что касается меня, то я полагаю, что есть известные социальные и психологические оправдания значительного неравенства доходов и
богатства , однако не для столь большого разрыва, какой имеет место в настоящее время» (Кейнс, 1993, с. 511). С тех пор, как Кейнс написал эти слова, разрыв между бедными и богатыми в доходах достиг фантастической глубины, в особенности в результате политики рейганомики и тэтчеризма, когда финансовым спекуляциям (финансализации) был дан зеленый свет. То, что Кейнс осуждал как «продукт деятельности игорного дома» (Кейнс, 1993. с. 347), в наше время стало основной формой накопления финансовых ресурсов и усиления разрыва в богатстве и доходов, снижение которых Кейнс считал необходимым условием оздоровления капиталистического общества.
В результате затрат времени приобретаются две разновидности
богатства : ученость и имущество. Ученость, также, как и время, не может отчуждаться и принадлежит только своему владельцу. Имущество отчуждаемо, как любой вид собственности, т. е. его можно передать, продать, завещать или подарить; оно может также истрачиваться, убывать со временем. Ученость – особый и уникальный вид богатства для гуманиста эпохи Возрождения: ученость, которую приобретают путем напряженных усилий, «постоянно при употреблении возрастает и становится все дороже»[37]. Поэтому, считает Альберти, ученые труды, занятия словесностью являются важнейшими для человека, а накопление богатства – второстепенным занятием: «если приобретение богатства и не так славно, как другие, более высокие занятия, не заслуживает, однако, презрения тот, кто, будучи от природы малоспособен к этим величественным занятиям, берется задело, к которому сознает себя более пригодным и которое всеми признается полезнейшим для общественного и семейного блага»[38]. Накопление богатства полезно, но второстепенно для того, кто может накапливать духовные богатства. В этом смысле идеал Возрождения – ученый, творец, не пренебрегающий и земными благами, дающими основу его занятиям. В этом тезисе развивается представление о своеобразном разделении труда между людьми идеально творческими, универсально духовными, которые расходуют свое время с наибольшей отдачей, и людьми предприимчивыми, трудящимися ради материального богатства.
Во второй половине ХХ в. серьезно изменились взгляды экономистов на источники общественного
богатства . Так, в XVIII–XIX столетиях ученые считали, что все виды ценностей создаются только в материальном производстве. Однако в условиях постиндустриальной экономики стало очевидно, что, помимо материальных вещей, в состав богатства надо включать также нематериальные блага и услуги. Этот подход отразил новую хозяйственную реальность, где во все большей мере стали развиваться, в частности, научно-техническое творчество и сфера услуг.
В конце Средневековья структура общества и личности человека изменилась. Единство и централизация средневекового общества сделались слабее. Увеличилась важность капитала, личной экономической инициативы и конкуренции; развился новый финансовый класс. Растущий индивидуализм был заметен во всех классах общества и влиял на все сферы человеческой деятельности, вкусы, моду, искусство, философию и теологию. Хочу подчеркнуть, что этот процесс в целом имел разное значение для небольшой группы богатых преуспевающих капиталистов, с одной стороны, и массы крестьян и особенно представителей городского среднего класса, для которых это новое развитие означало в определенной мере
богатство и шанс проявить личную инициативу, но и угрозу традиционному образу жизни. Важно с самого начала учитывать это различие, поскольку психологическая и идеологическая реакция разных групп населения именно этим различием и определялась.
По первой из них, преодоление экономики произойдет за счет избытка
богатства , когда всеобщее изобилие просто позволит людям не думать о заработке и обмене. В частности, в 1970 году футуролог Герберт Кан говорил о «постэкономическом обществе», имея в виду такое будущее общество, в котором доходы будут настолько велики, что стоимость не будет иметь значение для принятия решений. Позже в западных социальных дискуссиях говорили в этом же смысле о «постдефицитном обществе».
По мере достижения институциональной стабильности и юридической защищенности западное предпринимательство все более специализировалось и одновременно обретало цивилизованный облик, что, в свою очередь, способствовало активному изучению теоретической и практической сторон предпринимательской деятельности многими классиками социально-экономической мысли. Одно из первых научных определений предпринимателя принадлежит ирландскому банкиру и купцу Ричарду Кантильону (Richard Cantillon, 1680–1734), который в своей единственной книге «Очерк об общей природе торговли», опубликованной на французском языке в Лондоне в 1755 г. (до этого времени материалы существовали только в рукописном варианте), определял его как хозяйствующего субъекта, добровольно принимающего на себя обязанность несения различных рисков в процессе экономической деятельности. Р. Кантильон сформулировал тезис, согласно которому расхождения между спросом и предложением на рынке дают возможность отдельным субъектам рыночных отношений (фр. entrepreneur – посредник) покупать товары дешевле и продавать их дороже. Р. Кантильон считал землю основным источником
богатства , признавал (как впоследствии и ?. Кенэ) важную роль земельных собственников в обеспечении доходов населения, пытался решить проблему реализации общественного продукта. И Кантильон, и Кенэ отождествляли прибавочную стоимость с земельной рентой. По мнению Кантильона, предприниматель может быть торговцем или землевладельцем, но в равной степени он может быть и капиталистом, использующим чужой труд; во всех случаях, однако, предпринимательская роль остается непосредственно за тем, кто принимает решения в условиях неопределенности[68].
Наконец, сам К. Маркс хорошо ответил тогдашним апологетам капитализма (а это значит, что и нынешним), которые исключали духовные ценности из содержания
богатства страны, ограничиваясь областью экономических стоимостей. В работе «Теории прибавочной стоимости» К. Маркс приводит положение из «Истории политической экономии» А. Бланки: «Ограничив область богатства исключительно теми ценностями, которые фиксированы в материальных субстанциях, Смит вычеркнул из книги производства все безграничное множество нематериальных ценностей, дочерей духовного капитала цивилизованных наций»[120].
В этом «превращенном мире» особой жизнью живет и капитал. Капитал выполняет не только функцию средства производства (или «фактора производства» в «экономиксовой», маржиналистской версии экономической науки), не только роль механизма экономического воспроизводства, не только роль
богатства , накапливаемого отдельными лицами, организациями и государствами, но и функцию власти. Капитал, реализующий функцию власти, превращается в «капиталовласть». При этом, это не только власть людей, владеющих капиталом, потому что капитал «сращивается» с теми, кто владеет и управляет им, но и «незримая» власть самого капитала как «отчужденной сущности и силы» не только над «трудом», но и над владельцами самого капитала. В этой своей отчужденной и «превращенной форме» он приобретает смысл «капитала-фетиша», обладающего властью. Происходит его обожествление. Капитал, сосредотачиваясь в одном месте, по мере того, как он приобретает качество большого количества («горы золота»), становится Капиталом-Богом. И не только в смысле того, что ему поклоняются как древние иудеи «золотому тельцу», что им определяется смысл жизни, служащих ему, но и в смысле того, что он сам, как некая отчужденная социальная, рационально построенная мегамашина, начинает править миром (по крайней мере в своей интенции к этому правлению).
Экономика – это производство и коммерция в целях удовлетворения потребностей (даже если речь шла о порочных потребностях). А хрематистика – это такой вид производственной и коммерческой деятельности, который нацелен на накопление
богатства вне зависимости от его использования, т. е. накопление, превращенное в высшую цель деятельности. Это считалось и считается в любом традиционном обществе вещью необъяснимой и ненормальной. Хотя в древности доминировала именно экономика, существовала и некоторая аномалия, был тип людей, который действовал ради накопления. А человек с органичным восприятием мира справедливо считал, что на тот свет богатства с собою не возьмешь, зачем же его копить.
«Мы различили три вида
богатств в отдельной семье; рассмотрим теперь каждый вид по отношению к целой нации и разберем, как из этого распределения может произойти национальный доход» (I, 97). Но дальше говорится только, что и в обществе необходимо воспроизвести те же три вида богатств: основной капитал (причем Сисмонди подчеркивает, что на него придется затратить известное количество труда, но не объясняет, каким образом основной капитал обменится на предметы потребления, необходимые для капиталистов и рабочих, занятых этим производством); затем сырой материал (здесь Сисмонди выделяет его особо); потом содержание рабочих и прибыль капиталистов. Вот все, что дает нам IV глава. Очевидно, что вопрос о национальном доходе остался открытым, и Сисмонди не разобрал не только распределения, но даже и понятия дохода. Крайне важное в теоретическом отношении указание на необходимость воспроизвести и основной капитал общества он сейчас же забывает и в следующей главе, говоря о «распределении национального дохода между различными классами граждан» (eh. V), он прямо говорит о трех видах дохода и, объединяя ренту и прибыль вместе, заявляет, что национальный доход состоит из двух частей: прибыль от богатства (т. е. рента и прибыль в собственном смысле) и средства существования рабочих (I, 104–105). Мало того, он заявляет:
Смит, конечно, не использовал термин «капитализм» – термин, введенный в словарь социальных наук только в XX веке. Тем не менее его утверждение о том, что «превосходство в силе» было наиболее важным фактором, позволившим победившему Западу присвоить большую часть выгод – и переложить на побежденный не-Запад большую часть издержек – от установления более широкой рыночной экономики в результате так называемых Великих географических открытий, соответствует идее Броделя о том, что сращивание государства и капитала было жизненно важной составляющей при появлении особого капиталистического слоя над слоем рыночной экономики (и в противопоставление ему). Как мы увидим в третьей главе, в смитовской схеме крупная прибыль может поддерживаться на протяжении длительного времени только при помощи ограничительных практик, подкрепляемых государственной властью, которая ограничивает и нарушает «естественное» действие рыночной экономики. В этой схеме, как и у Броделя, верхний слой торговцев и производителей, который «пускает в дело обычно крупные капиталы и благодаря своему
богатству пользуется в обществе очень большим уважением и влиянием» (Смит 1992: 391), на самом деле является «антирыночным», contre-marche—у Броделя.
Роль торгового дела в эволюции российского общества ныне недооценивается, и связано это с неправильным пониманием природы национального
богатства . И. С. Вавилов исходит из понимания богатства, которое выработано русской культурой и в оформленном виде впервые представлено Иваном Тихоновичем Посошковым: «…То самое царственное богатство, еже бы весь народ по мерностям своим богат был самыми домовыми внутренными своими богатствы».[12] Торговля есть взаимный размен избытков. Избытки эти происходят от усиленного труда, и побуждением, заставляющим человека усилить труд, является чувство самосохранения и желание улучшить свой быт.
Жизнь в наше время даёт недвусмысленные подсказки для ответа на эти вопросы. Становится всё яснее, что действовать активно, целенаправленно, с наибольшей эффективностью невозможно, не представляя со всей отчётливостью единства, сущности, стержня всех общественных явлений. Собственность оказывается категорией, которая в научной форме фиксирует цельность представлений общества об объективной сути единства свойственных этому обществу хозяйственных явлений и процессов. Если угодно, собственность – это наиболее глубокая характеристика всей экономической системы общества. И если понимать экономику не как самоцель (не как производство ради производства), а как объективно имеющееся у общества средство его прогресса, то собственность есть интегральная характеристика средств, которыми общество располагает для достижения своих целей, для своего исторического прогресса на данном этапе развития цивилизации (т. е. в пределах той или иной формации). Этот момент надо отчётливо выпятить. Собственность – интегральная характеристика средств, но средств общества, а общество всегда имеет потребности, цели. Поэтому собственность – не некая существующая сама по себе сумма производительных сил, наличного
богатства , ресурсов. Все эти средства определённым образом, в соответствии с общественными целями возникли, организованы и развиваются. Как средства общественного прогресса они существуют лишь в меру своей адекватности целям. Момент целенаправленности, целеподчинённости экономики – вот что главное в категории «собственность»[67].
«У древних, – писал К. Маркс, – мы не встречаем ни одного исследования о том, какая форма земельной собственности и т. д. является самой продуктивной, создает наибольшее
богатство . Богатство не выступает как цель производства… Исследуется всегда вопрос: какой способ собственности обеспечивает государству наилучших граждан?» С Марксом солидарен и Макс Вебер, по выражению которого капиталистическая погоня за прибылью как самоцель «противоречит нравственным воззрениям целых эпох».
Некоторые виды финансовых активов могут выполнять все или часть функций денег. И это побудило других экономистов сделать вывод, что определение денег следует искать по их критериям. Но, разумеется, подобное определение будет меняться вместе с преобразованиями валютных и финансовых рынков и появлением новых видов активов, которые, как правило, заменяют законные платежные средства. Некоторые экономисты, желая представить подлинную значимость денег в экономике, говорят, что большинство экономических проблем любого общества вызвано недостатками его денежной системы. Такие основные проблемы, как инфляция, безработица, несправедливое распределение доходов и
богатств и т. д., испытывают зависимость от объема денежной массы. Другими словами, прогресс или регресс экономической деятельности любого общества является показателем хорошего или плохого функционирования денежной системы. Как бы там ни было, практически в любом обществе деньги имеют одну основную цель – упрощение обмена товарами и услугами[8].
В отличие от бывшего главы ФРС, Ф. Фукуяма, изложивший свой взгляд на проблему в книге «Великий разрыв» еще в 1995 г., связывал утрату доверия, прежде всего, с деградацией социального капитала. Обосновывая его ценность, Фукуяма писал: «моральные ценности и общественные правила не просто деспотические ограничения выбора, налагаемые на индивида, а скорее необходимые условия совместной деятельности любого типа». Как физический и человеческий капитал, «социальный капитал производит
богатство и, таким образом, является экономической ценностью национальной экономики. Он является также предпосылкой всех форм совместного предпринимательства, которые существуют в современном обществе…»[400].
Собственность является символом классовой принадлежности, причем важен не только ее стоимостный объем, но и природа вещей. Для специалистов компаний очень интересно и полезно явление, называемое идеологией
богатства . Идеология богатства стимулирует человека на поиск личного бессмертия посредством демонстрации своих достижений, благосостояния и собственности. В данном случае для маркетологов открыт путь позиционирования собственного продукта как символа высокого статуса, продукта, доступного немногим.
Рассматривая сущности материально-производственной сферы общественной жизни с марксистских позиций, необходимо выделить ключевую категорию, с помощью которой будет раскрыто все
богатство содержания данной сферы и показана ее связь с другими подсистемами социума. Такой категорией является труд, представляющий собой сложное, многокачественное, многоуровневое явление. В своей глубине труд предстает как труд вообще, абстрактный труд. Это значит, что труд имеет всеобщие характеристики, присущие всем его формам на всех этапах развития человеческого общества. «Процесс труда, – писал К. Маркс, – как мы изобразили его в простых и абстрактных его моментах, есть целесообразная деятельность для созидания потребительских стоимостей, присвоение данного природой для человеческих потребностей, всеобщее условие обмена веществ между человеком и природой, вечное естественное условие человеческой жизни, но потому он не зависим от какой бы то ни было формы этой жизни, а, напротив, одинаково общ всем ее общественным формам. Потому у нас не было необходимости в том, чтобы рассматривать рабочего в его отношении к другим рабочим. Человек и его труд на одной стороне, природа и ее материалы – на другой – этого было достаточно»[24].
б) по общепринятому ходячему понятию ценность золота неизменна вследствие его неизменяемости от времени и незначительности ежегодного прироста из земли; цена на это золото изменяема и зависит от спроса и предложения. Последнему учит отец всей современной политической экономии Адам Смит, и этому положению все поверили. С конца XVIII века книга его “О
богатстве народов” послужила краеугольным камнем экономической политики всех цивилизованных наций и в результате привела к концу XIX века – к почти полному переходу этих богатств из рук народов в руки торговцев золотом.
Одно из самых первых объяснений неравенства было предложено Э. Дюркгеймом. В работе «О разделении общественного труда» (1893) он сделал вывод, что во всех обществах одни виды деятельности считаются более важны ми, чем другие. В одном обществе высоко ценится достижение религиозного спасения, что было характерно для пуритан в колониальные времена. Другое общество может считать социальной ценностью материальное
богатство . Все функции общества: закон, религия, семья, труд и т. д. – могут образовать иерархию в соответствии с тем, насколько высоко они ценятся.
Под хрематистикой Аристотель рассматривал деятельность, которая должна приносить определенную прибыль (к примеру, механизм накопления капитала). Такой подход не был идеализирован, потому что он считался противоположностью экономике как деятельности, направленной на получение необходимых благ для дома и государства. По мнению Аристотеля, деньги предназначены лишь для обмена и не могут родить новые деньги, поэтому он расценивал получение процента как противоестественное явление. Аристотель считал, что процент есть не что иное, как «выгода» за счет должника, который представляет собой не самые положительные качества человека: порочность, алчность и скупость ростовщика. Получатель с помощью имеющихся в его распоряжении денег делает новые деньги, что, по мнению Аристотеля, является несправедливым. Абстрагируя природу денег, Аристотель утверждал, что деньги есть некий элемент, который способствует развитию экономических отношений между людьми. Вторая позиция Аристотеля звучит так: «В нашей власти сделать деньги неиспользуемыми». Из его идей видно, что у него была неконкретная позиция. Исследуя экономику и хрематистику, Аристотель определяет некоторые различия и утверждает, что если деньги относить к экономике, то стоимость обусловливается законом, а если к хрематистике, то они выступают как реальный представитель неистинного
богатства . С возникновением хрематистики деньги начинают обладать по отношению к экономике разрушительной силой.
Теории функционализма: поощрение самых лучших. Одно из самых первых объяснений неравенства было предложено Э. Дюркгеймом. В работе «О разделении общественного труда» (1893) Он сделал вывод, что во всех обществах одни виды деятельности считаются более важны ми, чем другие. В одном обществе высоко ценится достижение религиозного спасения, что было характерно для пуритан в колониальные времена. Другое общество может считать социальной ценностью материальное
богатство . Все функции общества: закон, религия, семья, труд и т. д. – могут образовывать иерархию в соответствии с тем, насколько высоко они ценятся.
Причина и основа этой трансформации – рост производительных сил: ремесленничества, зарождающейся промышленности, сельского хозяйства. Но влияние этого роста осуществлялось лишь через социальные отношения «город – деревня» и, как следствие, через социальные группы, ставшие движущей силой развития: городских олигархов, часть крестьянства. Его результат – большее
богатство , то есть больший прибавочный продукт, – воздействует на условия жизни этих групп. Роскошь, возведение дворцов и памятников позволяют художникам, в первую очередь живописцам, по-своему выразить происходящее, показать то, что они видят. Они открывают и теоретически осмысляют перспективу, потому что им уже дано пространство в перспективе – такое пространство уже произведено. Разделить произведение и продукт можно лишь с помощью ретроспективного анализа. Абсолютно их разграничивать, отсекать друг от друга значило бы убить порождающий их процесс или, вернее, то, что нам от него остается: его понятие. Этот рост и сопутствующее ему развитие сопровождались многочисленными конфликтами, классовой борьбой (между аристократией и наступающей буржуазией, между «popolo minuto» и «popolo grasso», внутри города, между горожанами и крестьянами и т. д.). Такая последовательность событий отчасти соответствует «революции коммун» в ряде областей Франции и Европы; но в Тоскане связь между различными аспектами глобального процесса изучена лучше, чем в других местах, здесь она более выражена и приводит к более наглядным результатам.
Для того, чтобы изложить теорию циклического развития Маркса, нам придётся хотя бы кратко сказать о понимании «классиком» некоторых ключевых категорий. В первую очередь, категории «капитализм». Ведь он очень определённо утверждает, что циклические кризисы присущи лишь капитализму. Капитализм – это то, что мы сегодня стыдливо называем «рыночной экономикой». Из самого названия капитализма следует, что это такая организация общества, при которой главной целью человеческой деятельности становится накопление, приумножение
богатства , капитала, а отнюдь не производство товаров и услуг для удовлетворения жизненно необходимых потребностей всех членов общества.
Потребительский стандарт по-прежнему будет одним из ведущих факторов поведения людей. 3. Бауман в книге «Глобализация. Последствия для человека и общества» характеризует новый, присущий сегодняшнему Западу тип консьюмеризма: сегодня «имя потребительской игре – не столько жадность к приобретательству и владению, не накопление
богатства в его материальном, осязаемом смысле, сколько страсть к новым, доселе не испытанным ощущениям. Потребители – это в первую очередь коллекционеры ощущений; они собирают вещи лишь во вторую очередь, как следствие… “желание не желает удовлетворения. Напротив, желание желает желания”»15. Символизация консьюмеризма и появление не только вещного товара, но и такого, как престиж, статус, другой человек, модная профессия, одежда из каталога, делает потребительское поведение страстной игрой. «Глобализация открывает путь бегства оттуда, где растут издержки производства глобальных символов, и обещает близкий рай для жаждущих высоких доходов, – пишет Бек, также видящий решающий фактор в ценностном сдвиге нашего времени не только в постиндустриальных изменениях на Западе, но и в глобализации, специфическим образом распространяющей культурные особенности Запада. – В основе дискурса о мировом рынке лежит негативная утопия. В той мере, в какой в мировой рынок интегрируются последние ниши, возникает единый мир – но не как признание многообразия, взаимной открытости, т. е. плюралистическо-космополитической природы представлений о себе и других, а наоборот, как единый товарный мир (курсив мой. – В.Ф.). В этом мире локальные культуры и идентичности утрачивают корни и заменяются символами товарного мира, взятыми из рекламного и имиджного дизайна мультинациональных концернов. Бытие становится дизайном – причем повсеместно»16, а значит, нарастают стилистические разногласия между людьми по поводу их образа жизни, явно уменьшающие толерантность.
В экономическом смысле суть концепции состоит в доказательстве того, что рынок способен сам отрегулировать объёмы производства, распределения и потребления продукта, производимого всем обществом. Первым хорошо известным научным проводником такой идеи был А. Смит со своей «невидимой рукой» рынка. Он, в частности, доказывал, что стремление частных собственников к достижению своих экономических интересов и наличие конкуренции, с неизбежностью приведёт к развитию общественного производства и к увеличению
богатства всего народа. Отсюда, вплоть до первой трети XX в. в практике хозяйствования широко используемым был принцип «laisser-faier» (свобода действий) + «constable» (охранник, полицейский). Свобода действий – это для частных собственников, а быть охранником – это предписывалось буржуазному государству. Не дурно для господствующего класса!
Активность означает, что бизнес – явление социальное, тесно связанное с социальными системами, деятельностью людей. Каждый из предпринимателей должен свободно и на правовой основе выбирать свое дело, не нанося противоправного ущерба другим людям, не мешая им развивать свой бизнес. Разумная активность деловых людей реализуется обычно в
богатстве индивидуумов и общества, размерах валового национального продукта страны, республики, уровне жизни граждан, привлекательности той или иной страны для проживания в ней.
Характерно, что широко известный труд А. Смита «Исследование о природе и причинах
богатства народов» (1776 г.) предваряется «Теорией нравственных чувств» (1759 г.), в сущности, образующей с ним дилогию, по наблюдению, например, А. Мюлебах [10] и В. Смита. Последний указывает, что названные произведения формулируют «единую поведенческую аксиому – “склонность к мене, торговле, к обмену одного предмета на другой”, при том что… объекты обмена включают не только товары, но также подарки, помощь, одолжения как следствия личного расположения. Товары ли обмениваются или акты благосклонности, они доставляют выгоды от обмена, к которым человеческие существа неустанно стремятся во всех общественных транзакциях» [11].
Таким образом, отношение к собственности не сводимо к традициям, хотя значимы и они. На современном этапе всеобщей интеллектуализации деятельности по производству, обмену, распределению и потреблению общественного
богатства в эпицентре проблемы оказались не те или иные формы собственности, а их инновационная синергия как основное условие такого повышения производительности обшественного труда, в котором каждый труженик ясно видит меру своего индивидуального вклада. Закономерно на передний план выдвинулся вопрос об интеллектуальной собственности, ее противоречивой природе и все более возрастающей роли в модернизационном процессе.
А. Смит исследовал общие закономерности рыночно-капиталистического хозяйства, но они составляют необходимый компонент («общее») в национальной экономике, идущей по тому же пути. И этот компонент имеет большое значение, указывая на единый мировой процесс естественно-исторического развития производительных сил и производственных (экономических) отношений, особенно в условиях современной глобальной интеграционной взаимозависимости стран. Но в книге А. Смита есть и обширный анализ национальной специфики экономической истории европейских стран после падения Римской империи (Франция, Германия, Венгрия, Шотландия и др.). Некоторые историки вообще считают, что «чистая» политическая экономия в «
Богатстве народов» содержится только в двух первых книгах из пяти (что весьма сомнительно). Поэтому представителям дисциплины национальной экономики, испытывающим влияние исторической школы, не следовало бы смотреть на А. Смита как на своего теоретического противника. Мотивы здесь двоякие: во-первых, А. Смит не чужд учёту национально-страновой специфики; во-вторых, он использует различные неэкономические подходы анализа социальных процессов.