Неточные совпадения
Аммос Федорович. Опасно, черт возьми! раскричится: государственный человек. А разве в
виде приношенья со стороны дворянства
на какой-нибудь памятник?
Аммос Федорович. Нет, я вам скажу, вы не того… вы не… Начальство имеет тонкие
виды: даром что далеко, а оно себе мотает
на ус.
Стародум(распечатав и смотря
на подпись). Граф Честан. А! (Начиная читать, показывает
вид, что глаза разобрать не могут.) Софьюшка! Очки мои
на столе, в книге.
В то время как глуповцы с тоскою перешептывались, припоминая,
на ком из них более накопилось недоимки, к сборщику незаметно подъехали столь известные обывателям градоначальнические дрожки. Не успели обыватели оглянуться, как из экипажа выскочил Байбаков, а следом за ним в
виду всей толпы очутился точь-в-точь такой же градоначальник, как и тот, который за минуту перед тем был привезен в телеге исправником! Глуповцы так и остолбенели.
Но пастух
на все вопросы отвечал мычанием, так что путешественники вынуждены были, для дальнейших расспросов, взять его с собою и в таком
виде приехали в другой угол выгона.
Ранним утром выступил он в поход и дал делу такой
вид, как будто совершает простой военный променад. [Промена́д (франц.) — прогулка.] Утро было ясное, свежее, чуть-чуть морозное (дело происходило в половине сентября). Солнце играло
на касках и ружьях солдат; крыши домов и улицы были подернуты легким слоем инея; везде топились печи и из окон каждого дома виднелось веселое пламя.
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень вывели Ионку
на базар и, дабы сделать
вид его более омерзительным, надели
на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а
на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали торговых людей плевать
на преступника, что и исполнялось. К вечеру Ионки не стало.
Бригадир ходил в мундире по городу и строго-настрого приказывал, чтоб людей, имеющих «унылый
вид», забирали
на съезжую и представляли к нему.
Но перенесемся мыслью за сто лет тому назад, поставим себя
на место достославных наших предков, и мы легко поймем тот ужас, который долженствовал обуять их при
виде этих вращающихся глаз и этого раскрытого рта, из которого ничего не выходило, кроме шипения и какого-то бессмысленного звука, непохожего даже
на бой часов.
И действительно, в ту же ночь Клемантинка была поднята в бесчувственном
виде с постели и выволочена в одной рубашке
на улицу.
Предстояло атаковать
на пути гору Свистуху; скомандовали: в атаку! передние ряды отважно бросились вперед, но оловянные солдатики за ними не последовали. И так как
на лицах их,"ради поспешения", черты были нанесены лишь в
виде абриса [Абрис (нем.) — контур, очертание.] и притом в большом беспорядке, то издали казалось, что солдатики иронически улыбаются. А от иронии до крамолы — один шаг.
— Смотрел я однажды у пруда
на лягушек, — говорил он, — и был смущен диаволом. И начал себя бездельным обычаем спрашивать, точно ли один человек обладает душою, и нет ли таковой у гадов земных! И, взяв лягушку, исследовал. И по исследовании нашел: точно; душа есть и у лягушки, токмо малая
видом и не бессмертная.
Все это были, однако ж, одни faз́ons de parler, [Разговоры (франц.).] и, в сущности, виконт готов был стать
на сторону какого угодно убеждения или догмата, если имел в
виду, что за это ему перепадет лишний четвертак.
Летописи предшествует особый свод, или «опись», составленная, очевидно, последним летописцем; кроме того, в
виде оправдательных документов, к ней приложено несколько детских тетрадок, заключающих в себе оригинальные упражнения
на различные темы административно-теоретического содержания.
Но тут встретилось новое затруднение: груды мусора убывали в
виду всех, так что скоро нечего было валить в реку. Принялись за последнюю груду,
на которую Угрюм-Бурчеев надеялся, как
на каменную гору. Река задумалась, забуровила дно, но через мгновение потекла веселее прежнего.
Другие утверждали, что Пфейферша еще в вольном городе Гамбурге полюбила Грустилова за его меланхолический
вид и вышла замуж за Пфейфера единственно затем, чтобы соединиться с Грустиловым и сосредоточить
на себе ту чувствительность, которую он бесполезно растрачивал
на такие пустые зрелища, как токованье тетеревов и кокоток.
Внешность «Летописца» имеет
вид самый настоящий, то есть такой, который не позволяет ни
на минуту усомниться в его подлинности; листы его так же желты и испещрены каракулями, так же изъедены мышами и загажены мухами, как и листы любого памятника погодинского древлехранилища.
Первым действием в сем смысле должен быть суровый
вид, от коего обыватели мгновенно пали бы
на колени.
Все дома окрашены светло-серою краской, и хотя в натуре одна сторона улицы всегда обращена
на север или восток, а другая
на юг или запад, но даже и это упущено было из
вида, а предполагалось, что и солнце и луна все стороны освещают одинаково и в одно и то же время дня и ночи.
Немного спустя после описанного выше приема письмоводитель градоначальника, вошедши утром с докладом в его кабинет, увидел такое зрелище: градоначальниково тело, облеченное в вицмундир, сидело за письменным столом, а перед ним,
на кипе недоимочных реестров, лежала, в
виде щегольского пресс-папье, совершенно пустая градоначальникова голова… Письмоводитель выбежал в таком смятении, что зубы его стучали.
Положа руку
на сердце, я утверждаю, что подобное извращение глуповских обычаев было бы не только не полезно, но даже положительно неприятно. И причина тому очень проста: рассказ летописца в этом
виде оказался бы несогласным с истиною.
Парамошу нельзя было узнать; он расчесал себе волосы, завел бархатную поддевку, душился, мыл руки мылом добела и в этом
виде ходил по школам и громил тех, которые надеются
на князя мира сего.
Предвидя конечную гибель, она решилась умереть геройскою смертью и, собрав награбленные в казне деньги, в
виду всех взлетела
на воздух вместе с казначеем и бухгалтером.
Тогда он не обратил
на этот факт надлежащего внимания и даже счел его игрою воображения, но теперь ясно, что градоначальник, в
видах собственного облегчения, по временам снимал с себя голову и вместо нее надевал ермолку, точно так, как соборный протоиерей, находясь в домашнем кругу, снимает с себя камилавку [Камилавка (греч.) — особой формы головной убор, который носят старшие по чину священники.] и надевает колпак.
Может быть, тем бы и кончилось это странное происшествие, что голова, пролежав некоторое время
на дороге, была бы со временем раздавлена экипажами проезжающих и наконец вывезена
на поле в
виде удобрения, если бы дело не усложнилось вмешательством элемента до такой степени фантастического, что сами глуповцы — и те стали в тупик. Но не будем упреждать событий и посмотрим, что делается в Глупове.
И было, впрочем, чему изумиться: кругом не было никакого признака поселенья; далеко-далеко раскинулось голое место, и только вдали углублялся глубокий провал, в который, по преданию, скатилась некогда пушкарская девица Дунька, спешившая, в нетрезвом
виде,
на любовное свидание.
— Нет, сердце говорит, но вы подумайте: вы, мужчины, имеете
виды на девушку, вы ездите в дом, вы сближаетесь, высматриваете, выжидаете, найдете ли вы то, что вы любите, и потом, когда вы убеждены, что любите, вы делаете предложение…
— Постойте, постойте, я знаю, что девятнадцать, — говорил Левин, пересчитывая во второй раз неимеющих того значительного
вида, какой они имели, когда вылетали, скрючившихся и ссохшихся, с запекшеюся кровью, со свернутыми
на бок головками, дупелей и бекасов.
Агафья Михайловна с разгоряченным и огорченным лицом, спутанными волосами и обнаженными по локоть худыми руками кругообразно покачивала тазик над жаровней и мрачно смотрела
на малину, от всей души желая, чтоб она застыла и не проварилась. Княгиня, чувствуя, что
на нее, как
на главную советницу по варке малины, должен быть направлен гнев Агафьи Михайловны, старалась сделать
вид, что она занята другим и не интересуется малиной, говорила о постороннем, но искоса поглядывала
на жаровню.
Получив письмо Свияжского с приглашением
на охоту, Левин тотчас же подумал об этом, но, несмотря
на это, решил, что такие
виды на него Свияжского есть только его ни
на чем не основанное предположение, и потому он всё-таки поедет. Кроме того, в глубине души ему хотелось испытать себя, примериться опять к этой девушке. Домашняя же жизнь Свияжских была в высшей степени приятна, и сам Свияжский, самый лучший тип земского деятеля, какой только знал Левин, был для Левина всегда чрезвычайно интересен.
Левин сосчитал телеги и остался довольным тем, что вывезется всё, что нужно, и мысли его перешли при
виде лугов
на вопрос о покосе.
Он сидел
на своем кресле, то прямо устремив глаза вперед себя, то оглядывая входивших и выходивших, и если и прежде он поражал и волновал незнакомых ему людей своим
видом непоколебимого спокойствия, то теперь он еще более казался горд и самодовлеющ.
Невыносимо нагло и вызывающе подействовал
на Алексея Александровича
вид отлично сделанного художником черного кружева
на голове, черных волос и белой прекрасной руки с безыменным пальцем, покрытым перстнями.
Но она была всё та же, и
вид ея всё так же, физически оживляя, возбуждая и наполняя счастием его душу, подействовал
на него.
Не так хороша, как она бывало хотела быть хороша
на бале, но хороша для той цели, которую она теперь имела в
виду.
По наружному
виду дворяне резко разделялись
на два сорта:
на старых и новых.
Ты пойми, его
вид физически действует
на меня, я выхожу из себя.
Наказанный сидел в зале
на угловом окне; подле него стояла Таня с тарелкой. Под
видом желания обеда для кукол, она попросила у Англичанки позволения снести свою порцию пирога в детскую и вместо этого принесла ее брату. Продолжая плакать о несправедливости претерпенного им наказания, он ел принесенный пирог и сквозь рыдания приговаривал: «ешь сама, вместе будем есть… вместе».
Вронский, несмотря
на свою легкомысленную с
виду светскую жизнь, был человек, ненавидевший беспорядок. Еще смолоду, бывши в корпусе, он испытал унижение отказа, когда он, запутавшись, попросил взаймы денег, и с тех пор он ни разу не ставил себя в такое положение.
— Экой молодец стал! И то не Сережа, а целый Сергей Алексеич! — улыбаясь сказал Степан Аркадьич, глядя
на бойко и развязно вошедшего красивого, широкого мальчика в синей курточке и длинных панталонах. Мальчик имел
вид здоровый и веселый. Он поклонился дяде, как чужому, но, узнав его, покраснел и, точно обиженный и рассерженный чем-то, поспешно отвернулся от него. Мальчик подошел к отцу и подал ему записку о баллах, полученных в школе.
Разве я не знаю, что он не стал бы обманывать меня, что он не имеет
видов на Сорокину, что он не влюблен в Кити, что он не изменит мне?
Потом, вспоминая брата Николая, он решил сам с собою, что никогда уже он не позволит себе забыть его, будет следить за ним и не выпустит его из
виду, чтобы быть готовым
на помощь, когда ему придется плохо.
Когда они пошли пешком вперед других и вышли из
виду дома
на накатанную, пыльную и усыпанную ржаными колосьями и зернами дорогу, она крепче оперлась
на его руку и прижала ее к себе.
Сначала полагали, что жених с невестой сию минуту приедут, не приписывая никакого значения этому запозданию. Потом стали чаще и чаще поглядывать
на дверь, поговаривая о том, что не случилось ли чего-нибудь. Потом это опоздание стало уже неловко, и родные и гости старались делать
вид, что они не думают о женихе и заняты своим разговором.
Вошел секретарь, с фамильярною почтительностью и некоторым, общим всем секретарям, скромным сознанием своего превосходства пред начальником в знании дел, подошел с бумагами к Облонскому и стал, под
видом вопроса, объяснять какое-то затруднение. Степан Аркадьич, не дослушав, положил ласково свою руку
на рукав секретаря.
Адвокат опустил глаза
на ноги Алексея Александровича, чувствуя, что он
видом своей неудержимой радости может оскорбить клиента. Он посмотрел
на моль, пролетевшую пред его носом, и дернулся рукой, но не поймал ее из уважения к положению Алексея Александровича.
Он теперь, говоря с братом о неприятной весьма для него вещи, зная, что глаза многих могут быть устремлены
на них, имел
вид улыбающийся, как будто он о чем-нибудь неважном шутил с братом.
Для чего этим трем барышням нужно было говорить через день по-французски и по-английски; для чего они в известные часы играли попеременкам
на фортепиано, звуки которого слышались у брата наверху, где занимались студенты; для чего ездили эти учителя французской литературы, музыки, рисованья, танцев; для чего в известные часы все три барышни с М-llе Linon подъезжали в коляске к Тверскому бульвару в своих атласных шубках — Долли в длинной, Натали в полудлинной, а Кити в совершенно короткой, так что статные ножки ее в туго-натянутых красных чулках были
на всем
виду; для чего им, в сопровождении лакея с золотою кокардой
на шляпе, нужно было ходить по Тверскому бульвару, — всего этого и многого другого, что делалось в их таинственном мире, он не понимал, но знал, что всё, что там делалось, было прекрасно, и был влюблен именно в эту таинственность совершавшегося.
Не говоря о том, что
на него весело действовал
вид этих счастливых, довольных собою и всеми голубков, их благоустроенного гнезда, ему хотелось теперь, чувствуя себя столь недовольным своею жизнью, добраться в Свияжском до того секрета, который давал ему такую ясность, определенность и веселость в жизни.
— У меня и коньков нет, — отвечал Левин, удивляясь этой смелости и развязности в ее присутствии и ни
на секунду не теряя ее из
вида, хотя и не глядел
на нее.