Неточные совпадения
Хлестаков. Вздор — отдохнуть. Извольте, я готов отдохнуть. Завтрак у вас,
господа, хорош… Я доволен, я доволен. (
С декламацией.)Лабардан! лабардан! (Входит в боковую комнату, за
ним городничий.)
Городничий (в страхе).Что вы,
господь с вами! это не
он.
Осип, слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьёзно, смотрит несколько вниз, резонер и любит себе самому читать нравоучения для своего
барина. Голос
его всегда почти ровен, в разговоре
с барином принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение.
Он умнее своего
барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм
его — серый или синий поношенный сюртук.
Аммос Федорович (строит всех полукружием).Ради бога,
господа, скорее в кружок, да побольше порядку! Бог
с ним: и во дворец ездит, и государственный совет распекает! Стройтесь на военную ногу, непременно на военную ногу! Вы, Петр Иванович, забегите
с этой стороны, а вы, Петр Иванович, станьте вот тут.
Трубят рога охотничьи,
Помещик возвращается
С охоты. Я к
нему:
«Не выдай! Будь заступником!»
— В чем дело? — Кликнул старосту
И мигом порешил:
— Подпаска малолетнего
По младости, по глупости
Простить… а бабу дерзкую
Примерно наказать! —
«Ай,
барин!» Я подпрыгнула:
«Освободил Федотушку!
Иди домой, Федот...
Долгонько слушались,
Весь город разукрасили,
Как Питер монументами,
Казненными коровами,
Пока не догадалися,
Что спятил
он с ума!»
Еще приказ: «У сторожа,
У ундера Софронова,
Собака непочтительна:
Залаяла на
барина,
Так ундера прогнать,
А сторожем к помещичьей
Усадьбе назначается
Еремка!..» Покатилися
Опять крестьяне со смеху:
Еремка тот
с рождения
Глухонемой дурак!
Был
господин невысокого рода,
Он деревнишку на взятки купил,
Жил в ней безвыездно
тридцать три года,
Вольничал, бражничал, горькую пил,
Жадный, скупой, не дружился
с дворянами,
Только к сестрице езжал на чаек;
Даже
с родными, не только
с крестьянами...
Его водили под руки
То
господа усатые,
То молодые барыни, —
И так, со всею свитою,
С детьми и приживалками,
С кормилкою и нянькою,
И
с белыми собачками,
Все поле сенокосное
Помещик обошел.
Пошли за Власом странники;
Бабенок тоже несколько
И парней
с ними тронулось;
Был полдень, время отдыха,
Так набралось порядочно
Народу — поглазеть.
Все стали в ряд почтительно
Поодаль от
господ…
Крестьяне рассмеялися
И рассказали
барину,
Каков мужик Яким.
Яким, старик убогонький,
Живал когда-то в Питере,
Да угодил в тюрьму:
С купцом тягаться вздумалось!
Как липочка ободранный,
Вернулся
он на родину
И за соху взялся.
С тех пор лет тридцать жарится
На полосе под солнышком,
Под бороной спасается
От частого дождя,
Живет —
с сохою возится,
А смерть придет Якимушке —
Как ком земли отвалится,
Что на сохе присох…
Однако Клима Лавина
Крестьяне полупьяные
Уважили: «Качать
его!»
И ну качать… «Ура!»
Потом вдову Терентьевну
С Гаврилкой, малолеточком,
Клим посадил рядком
И жениха
с невестою
Поздравил! Подурачились
Досыта мужики.
Приели все, все припили,
Что
господа оставили,
И только поздним вечером
В деревню прибрели.
Домашние
их встретили
Известьем неожиданным:
Скончался старый князь!
«Как так?» — Из лодки вынесли
Его уж бездыханного —
Хватил второй удар...
С дворовыми наследники
Стакнулись, разумеется,
А есть один (
он давеча
С салфеткой прибегал),
Того и уговаривать
Не надо было:
баринаСтоль много любит
он!
Доволен Клим. Нашел-таки
По нраву должность! Бегает,
Чудит, во все мешается,
Пить даже меньше стал!
Бабенка есть тут бойкая,
Орефьевна, кума
ему,
Так
с ней Климаха
баринаДурачит заодно.
Лафа бабенкам! бегают
На барский двор
с полотнами,
С грибами,
с земляникою:
Все покупают барыни,
И кормят, и поят!
Пошли порядки старые!
Последышу-то нашему,
Как на беду, приказаны
Прогулки. Что ни день,
Через деревню катится
Рессорная колясочка:
Вставай! картуз долой!
Бог весть
с чего накинется,
Бранит, корит;
с угрозою
Подступит — ты молчи!
Увидит в поле пахаря
И за
его же полосу
Облает: и лентяи-то,
И лежебоки мы!
А полоса сработана,
Как никогда на
баринаНе работал мужик,
Да невдомек Последышу,
Что уж давно не барская,
А наша полоса!
«Эх, Влас Ильич! где враки-то? —
Сказал бурмистр
с досадою. —
Не в
их руках мы, что ль?..
Придет пора последняя:
Заедем все в ухаб,
Не выедем никак,
В кромешный ад провалимся,
Так ждет и там крестьянина
Работа на
господ...
Я хотел бы, например, чтоб при воспитании сына знатного
господина наставник
его всякий день разогнул
ему Историю и указал
ему в ней два места: в одном, как великие люди способствовали благу своего отечества; в другом, как вельможа недостойный, употребивший во зло свою доверенность и силу,
с высоты пышной своей знатности низвергся в бездну презрения и поношения.
Цыфиркин. Да кое-как, ваше благородие! Малу толику арихметике маракую, так питаюсь в городе около приказных служителей у счетных дел. Не всякому открыл
Господь науку: так кто сам не смыслит, меня нанимает то счетец поверить, то итоги подвести. Тем и питаюсь; праздно жить не люблю. На досуге ребят обучаю. Вот и у
их благородия
с парнем третий год над ломаными бьемся, да что-то плохо клеятся; ну, и то правда, человек на человека не приходит.
В оставленном
им сочинении"О благовидной
господ градоначальников наружности"(см. далее, в оправдательных документах)
он довольно подробно изложил свои взгляды на этот предмет, но, как кажется, не вполне искренно связал свои успехи у глуповских дам
с какими-то политическими и дипломатическими целями.
Несмотря на то, что снаружи еще доделывали карнизы и в нижнем этаже красили, в верхнем уже почти всё было отделано. Пройдя по широкой чугунной лестнице на площадку,
они вошли в первую большую комнату. Стены были оштукатурены под мрамор, огромные цельные окна были уже вставлены, только паркетный пол был еще не кончен, и столяры, строгавшие поднятый квадрат, оставили работу, чтобы, сняв тесемки, придерживавшие
их волоса, поздороваться
с господами.
Несмотря на нечистоту избы, загаженной сапогами охотников и грязными, облизывавшимися собаками, на болотный и пороховой запах, которым она наполнилась, и на отсутствие ножей и вилок, охотники напились чаю и поужинали
с таким вкусом, как едят только на охоте. Умытые и чистые,
они пошли в подметенный сенной сарай, где кучера приготовили
господам постели.
— Славу Богу, — сказал Матвей, этим ответом показывая, что
он понимает так же, как и
барин, значение этого приезда, то есть что Анна Аркадьевна, любимая сестра Степана Аркадьича, может содействовать примирению мужа
с женой.
Вронский снял
с своей головы мягкую
с большими полями шляпу и отер платком потный лоб и отпущенные до половины ушей волосы, зачесанные назад и закрывавшие
его лысину. И, взглянув рассеянно на стоявшего еще и приглядывавшегося к
нему господина,
он хотел пройти.
Константин Левин заглянул в дверь и увидел, что говорит
с огромной шапкой волос молодой человек в поддевке, а молодая рябоватая женщина, в шерстяном платье без рукавчиков и воротничков, сидит на диване. Брата не видно было. У Константина больно сжалось сердце при мысли о том, в среде каких чужих людей живет
его брат. Никто не услыхал
его, и Константин, снимая калоши, прислушивался к тому, что говорил
господин в поддевке.
Он говорил о каком-то предприятии.
И противнее всех была Кити тем, как она поддалась тому тону веселья,
с которым этот
господин, как на праздник для себя и для всех, смотрел на свой приезд в деревню, и в особенности неприятна была тою особенною улыбкой, которою она отвечала на
его улыбки.
Так как никто не обращал на
него внимания и
он, казалось, никому не был нужен,
он потихоньку направился в маленькую залу, где закусывали, и почувствовал большое облегчение, опять увидав лакеев. Старичок-лакей предложил
ему покушать, и Левин согласился. Съев котлетку
с фасолью и поговорив
с лакеем о прежних
господах, Левин, не желая входить в залу, где
ему было так неприятно, пошел пройтись на хоры.
Неторопливо передвигая ногами, Алексей Александрович
с обычным видом усталости и достоинства поклонился этим
господам, говорившим о
нем, и, глядя в дверь, отыскивал глазами графиню Лидию Ивановну.
Дамы и дети, встретившие
господина в очках и громко смеявшиеся и говорившие, замолкли, оглядывая ее, когда она поравнялась
с ними.
Он тронул лошадь и, выехав за акацию, увидал подъезжавшую ямскую тройку
с железнодорожной станции и
господина в шубе.
Элегантный слуга
с бакенбардами, неоднократно жаловавшийся своим знакомым на слабость своих нерв, так испугался, увидав лежавшего на полу
господина, что оставил
его истекать кровью и убежал за помощью. Через час Варя, жена брата, приехала и
с помощью трех явившихся докторов, за которыми она послала во все стороны и которые приехали в одно время, уложила раненого на постель и осталась у
него ходить за
ним.
И Варенька, и та
ему была противна тем, как она
с своим видом sainte nitouche [святоши] знакомилась
с этим
господином, тогда как только и думала о том, как бы ей выйти замуж.
— Скверная история, но уморительная. Не может же Кедров драться
с этим
господином! Так ужасно горячился? — смеясь переспросил
он. — А какова нынче Клер? Чудо! — сказал
он про новую французскую актрису. — Сколько ни смотри, каждый день новая. Только одни французы могут это.
Левин Взял косу и стал примериваться. Кончившие свои ряды, потные и веселые косцы выходили один зa другим на дорогу и, посмеиваясь, здоровались
с барином.
Они все глядели на
него, но никто ничего не говорил до тех пор, пока вышедший на дорогу высокий старик со сморщенным и безбородым лицом, в овчинной куртке, не обратился к
нему.
— Messieurs, venez vite! [
Господа, идите скорее!] — послышался голос возвратившегося Весловского. — Charmante! [Восхитительна!] Это я открыл. Charmante, совершенная Гретхен, и мы
с ней уж познакомились. Право, прехорошенькая! — рассказывал
он с таким одобряющим видом, как будто именно для
него сделана она была хорошенькою, и
он был доволен тем, кто приготовил это для
него.
— Звонят. Выходит девушка,
они дают письмо и уверяют девушку, что оба так влюблены, что сейчас умрут тут у двери. Девушка в недоумении ведет переговоры. Вдруг является
господин с бакенбардами колбасиками, красный, как рак, объявляет, что в доме никого не живет, кроме
его жены, и выгоняет обоих.
— Позор и срам! — отвечал полковник. — Одного боишься, — это встречаться
с Русскими за границей. Этот высокий
господин побранился
с доктором, наговорил
ему дерзости за то, что тот
его не так лечит, и замахнулся палкой. Срам просто!
— Готова,
барин; бреет, сама косит, — сказал Тит,
с улыбкой снимая шапку и подавая
ему косу.
«Женатый заботится о мирском, как угодить жене, неженатый заботится о Господнем, как угодить
Господу», говорит апостол Павел, и Алексей Александрович, во всех делах руководившийся теперь Писанием, часто вспоминал этот текст.
Ему казалось, что,
с тех пор как
он остался без жены,
он этими самыми проектами более служил
Господу, чем прежде.
Всякое стеснение перед
барином уже давно исчезло. Мужики приготавливались обедать. Одни мылись, молодые ребята купались в реке, другие прилаживали место для отдыха, развязывали мешочки
с хлебом и оттыкали кувшинчики
с квасом. Старик накрошил в чашку хлеба, размял
его стеблем ложки, налил воды из брусницы, еще разрезал хлеба и, посыпав солью, стал на восток молиться.
Он знал, что такое военный человек, и, по виду и разговору этих
господ, по ухарству,
с которым
они прикладывались к фляжке дорогой,
он считал
их за плохих военных.
— Поэтому для обрусения инородцев есть одно средство — выводить как можно больше детей. Вот мы
с братом хуже всех действуем. А вы,
господа женатые люди, в особенности вы, Степан Аркадьич, действуете вполне патриотически; у вас сколько? — обратился
он, ласково улыбаясь хозяину и подставляя
ему крошечную рюмочку.
Левин по этому случаю сообщил Егору свою мысль о том, что в браке главное дело любовь и что
с любовью всегда будешь счастлив, потому что счастье бывает только в себе самом. Егор внимательно выслушал и, очевидно, вполне понял мысль Левина, но в подтверждение ее
он привел неожиданное для Левина замечание о том, что, когда
он жил у хороших
господ,
он всегда был своими
господами доволен и теперь вполне доволен своим хозяином, хоть
он Француз.
— А не хотите говорить, как хотите. Только нечего тебе
с ней говорить. Она девка, а ты
барин, — проговорил
он, подергиваясь шеей.
В то время как
они говорили, толпа хлынула мимо
них к обеденному столу.
Они тоже подвинулись и услыхали громкий голос одного
господина, который
с бокалом в руке говорил речь добровольцам. «Послужить за веру, за человечество, за братьев наших, — всё возвышая голос, говорил
господин. — На великое дело благословляет вас матушка Москва. Живио!» громко и слезно заключил
он.
Он чувствовал сам, что, кроме этого шального
господина, женатого на Кити Щербацкой, который à propos de bottes [ни
с того, ни
с сего]
с бешеною злобой наговорил
ему кучу ни к чему нейдущих глупостей, каждый дворянин,
с которым
он знакомился, делался
его сторонником.
Вдруг из среды
их отделился
господин во фраке
с длинными усами и красной рожей и направил неверные шаги свои прямо к княжне:
он был пьян.
— Экой ты, братец!.. Да знаешь ли? мы
с твоим
барином были друзья закадычные, жили вместе… Да где же
он сам остался?..
— Ну так!.. так!.. Григорий Александрович?.. Так ведь
его зовут?.. Мы
с твоим
барином были приятели, — прибавил
он, ударив дружески по плечу лакея, так что заставил
его пошатнуться…
— Не радуйся, однако. Я как-то вступил
с нею в разговор у колодца, случайно; третье слово ее было: «Кто этот
господин, у которого такой неприятный тяжелый взгляд?
он был
с вами, тогда…» Она покраснела и не хотела назвать дня, вспомнив свою милую выходку. «Вам не нужно сказывать дня, — отвечал я ей, —
он вечно будет мне памятен…» Мой друг, Печорин! я тебя не поздравляю; ты у нее на дурном замечании… А, право, жаль! потому что Мери очень мила!..
Навстречу Печорина вышел
его лакей и доложил, что сейчас станут закладывать, подал
ему ящик
с сигарами и, получив несколько приказаний, отправился хлопотать.
Его господин, закурив сигару, зевнул раза два и сел на скамью по другую сторону ворот. Теперь я должен нарисовать
его портрет.
— А вот что! — сказал
барин, очутившийся на берегу вместе
с коропами и карасями, которые бились у ног
его и прыгали на аршин от земли. — Это ничего, на это не глядите; а вот штука, вон где!.. А покажите-ка, Фома Большой, осетра. — Два здоровых мужика вытащили из кадушки какое-то чудовище. — Каков князек? из реки зашел!