Неточные совпадения
—
Ну что ж из того:
и поучится в Пажеском корпусе
и выйдет в гвардию?..
—
Ну, да:
и выйдет в гвардию…
—
Ну, полковник, так вы завтра, значит, выезжаете
и везете вашего птенца на новое гнездышко?
—
Ну, проститесь
и вы, будущие друзья! — обратилась она к детям.
—
Ну да так, братец, нельзя же — соседи!..
И Александра Григорьевна все вон говорит, что очень любит меня,
и поди-ка какой почет воздает мне супротив всех!
На середине реки ей захотелось напиться,
и для этого она вдруг опустила голову; но Павел дернул поводьями
и даже выругался: «
Ну, черт, запалишься!» В такого рода приключениях он доезжает до села, объезжает там кругом церковной ограды, кланяется с сидящею у окна матушкой-попадьею
и, видимо гарцуя перед нею, проскакивает село
и возвращается домой…
— Подайте это прошение,
ну,
и там подмажьте, где нужно будет! — заключила она, вероятно воображая, что говорит самую обыкновенную вещь.
—
Ну, теперь, сударыня, — продолжал Еспер Иваныч, снова обращаясь к Анне Гавриловне, — собери ты с этого дивана книги
и картины
и постели на нем Февей-царевичу постельку. Он полежит,
и я полежу.
—
Ну, этого пока тебе еще нельзя растолковать, — отвечал Еспер Иваныч с улыбкой, — а ты вот зажги свечи
и закрой опять крышку.
В губернии Имплев пользовался большим весом: его ум, его хорошее состояние, — у него было около шестисот душ, — его способность сочинять изворотливые,
и всегда несколько колкого свойства, деловые бумаги, — так что их узнавали в присутственных местах без подписи: «
Ну, это имплевские шпильки!» — говорили там обыкновенно, — все это внушало к нему огромное уважение.
— Герои романа французской писательницы Мари Коттен (1770—1807): «Матильда или Воспоминания, касающиеся истории Крестовых походов».], о странном трепете Жозефины, когда она, бесчувственная, лежала на руках адъютанта, уносившего ее после объявления ей Наполеоном развода; но так как во всем этом весьма мало осязаемого, а женщины, вряд ли еще не более мужчин, склонны в чем бы то ни было реализировать свое чувство (
ну, хоть подушку шерстями начнет вышивать для милого), — так
и княгиня наконец начала чувствовать необходимую потребность наполнить чем-нибудь эту пустоту.
Он начал уговаривать ее нежнейшими именами
и почти умоляющим голосом: «
Ну, лапушка;
ну, милая, полно, я свой, свой!» Лапушка как бы сжалилась над ним
и, перестав лаять, сошла даже с дорожки.
Ну, как попадет не туда — выйдет какой-нибудь барин;
и зубы ему начистит!
—
Ну тоже как
и издали лафеты начнут подбивать, попадет по прислуге.
—
Ну, ничего, пройдет, — успокаивал его Павел
и возвратился в свою комнату.
—
Ну, возьми вот книгу
и прочти! — сказал Павел, показывая на лежащую на столе «Русскую историю».
—
Ну да, держи карман — русские! А выходит, парижские блохи у нас в Новгороде завелись. К разным французским обноскам
и опоркам наклеят русские ярлычки да
и пускают в ход, благо рынок спрашивает… Подите-ка лучше, позовите сюда Насосыча; мы ему тоже дадим немножко лакнуть.
— Скажите, пожалуйста! — воскликнул, в свою очередь, Разумов, еще более разваливаясь на диване
и уставляя против Павла свои ноги. — Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты! — прибавил он что-то такое.
—
Ну, теперь я
и другими господами займусь! — сказал Павел с мрачным выражением в лице,
и действительно бы занялся, если бы новый нравственный элемент не поглотил всей души его.
—
Ну вот
и отлично, — проговорил Павел тоже обрадованным голосом.
—
Ну, ступайте: я уж устал
и улягусь!
—
Ну, вот давай, я тебя стану учить; будем играть в четыре руки! — сказала она
и, вместе с тем, близко-близко села около Павла.
— А вы, chere amie, сегодня очень злы! — сказала ей Мари
и сама при этом покраснела. Она, кажется, наследовала от Еспера Иваныча его стыдливость, потому что от всякой малости краснела. —
Ну, извольте хорошенько играть, иначе я рассержусь! — прибавила она, обращаясь к Павлу.
—
Ну, в таком случае, я буду играть по правилам, — сказал Павел, — но только вы же меня
и учите; мне не у кого брать уроки.
—
Ну,
и ты приезжай скорее в Москву! — сказал он.
— Ну-с, извольте, во-первых, хорошенько учиться, а во-вторых, приезжайте в Москву! — сказала Мари
и подала Павлу руку.
«
Ну, бог с ним, в первый еще раз эта маленькая подкупочка учителям будет!» — подумал полковник
и разрешил сыну.
—
Ну как уж не мешает, кто за этим пошел… Епитимью бы надо на вас положить за то… «Ныне отпущаеши раба твоего, господи…»
Ну, целуйте крест
и ступайте. Посылайте, кто там еще есть.
—
Ну, так мы очень были вхожи с покойной маменькой в доме княгини,
и я еще маленькою видела вашу суженую.
—
Ну, так как же? Вы
и поживали?.. — спрашивал его полковник добродушно.
—
Ну так вот что, мой батюшка, господа мои милые, доложу вам, — начала старуха пунктуально, — раз мы, так уж сказать, извините, поехали с Макаром Григорьичем чай пить. «Вот, говорит, тут лекарев учат, мертвых режут
и им показывают!» Я, согрешила грешная, перекрестилась
и отплюнулась. «Экое место!» — думаю; так, так сказать, оно оченно близко около нас, — иной раз ночью лежишь,
и мнится: «
Ну как мертвые-то скочут
и к нам в переулок прибегут!»
—
Ну, чтобы
и пищу ему он доставлял, — продолжал полковник.
—
Ну,
и смотри, как хочешь, кто тебе мешает!.. Кланяйся господам директорам
и инспекторам, которые выгнали было тебя из гимназии; они все ведь из подмосковского племени.
— Ну-с, прощайте! — сказал Дрозденко, вставая
и целуясь с ним. Он заметил, кажется, что Павел далеко не симпатизировал его мыслям, потому что сейчас же переменил с ним тон. — Кланяйтесь вашему Кремлю, — заключил он, —
и помните, что каждый камушек его поспел
и положен по милости татарской, а украинцы так только бились с ними
и проливали кровь свою…
—
Ну, так я вас сейчас познакомлю с ним! — проговорила она с легкой краской в лице
и вышла затем из комнаты.
—
Ну, однако, я тоже завтра уезжаю,
и мне тоже надобно похлопотать об лошадях!.. — сказал он, вставая
и протягивая руку m-me Фатеевой.
—
Ну вот вам
и университет, — говорил ведь я!.. — повторял он почти всем людям.
—
Ну, да теперь, ваше высокородие, Павел Михайлыч еще молоденек. Бог даст, повозмужает
и покоренеет, а что барчик прекрасный-с
и предобрый! — говорил Симонов.
— Грамоте-то, чай, изволите знать, — начал он гораздо более добрым
и только несколько насмешливым голосом, — подите по улицам
и глядите, где записка есть, а то ино ступайте в трактир, спросите там газету
и читайте ее: сколько хошь — в ней всяких объявлений есть. Мне ведь не жаль помещения, но никак невозможно этого:
ну, я пьяный домой приду, разве хорошо господину это видеть?
—
Ну, Анна Гавриловна — никак уж не дура
и не тварь, — возразил Павел, удивленный таким сильным определением. — А сам ты никогда разве не любил? — прибавил он с полуулыбкой.
—
Ну вот
и хорошо это, — произнес Еспер Иваныч.
— Вероятно… Машу Кривцову, помните, я к вам приводила… хорошенькая такая… фрейлиной ее сделали. Она старухе Тучковой как-то внучкой приходится;
ну, а у этой ведь три сына под Бородиным были убиты, она
и писала государю, просила за внучку; ту
и сделали для нее фрейлиной.
— Ну-с, так, так, значит,
и будем являться. До свиданья! —
И Павел протянул Мари руку; она ему тоже подала свою, но — довольно холодно.
—
Ну, в таком случае, пойдемте к хозяйке,
и вы переговорите с ней, — сказал Неведомов
и, подойдя к дверям крайнего номера, произнес: — Каролина Карловна, можно к вам?
—
Ну, уж это ее спросите, — произнес Неведомов
и улыбнулся.
— Д-да, — протянул тот. — Убранство комнат, — продолжал он с обычной своей мягкой улыбкой, — тоже, как
и одежда, может быть двоякое: или очень богатое
и изящное —
ну, на это у меня денег нет; а потом другое, составленное только с некоторым смыслом, или, как вы очень ловко выразились, символическое.
—
Ну, батюшка, — обратился он как-то резко к Неведомову, ударяя того по плечу, — я сегодня кончил Огюста Конта [Конт Огюст (1798—1857) — французский буржуазный философ, социолог, субъективный идеалист, основатель так называемого позитивизма.]
и могу сказать, что все, что по части философии знало до него человечество, оно должно выкинуть из головы, как совершенно ненужную дрянь.
—
Ну, я ни во что
и никогда не игрывал даром. Давайте, сыграемте на обед у Яра.
—
Ну, вот этого мы
и сами не знаем — как, — отвечал инженер
и, пользуясь тем, что Салов в это время вышел зачем-то по хозяйству, начал объяснять. — Это история довольно странная. Вы, конечно, знакомы с здешним хозяином
и знаете, кто он такой?
—
Ну, так мы
и будем играть по пяти, — сказал Салов
и написал на столе 100 ремизов.