Последний гамбит

Дженнифер Линн Барнс, 2022

Мировой бестселлер! Более 1,5 млн проданных экземпляров! Топ-10 бестселлеров The New York Times. Экранизация от Amazon. «Последний гамбит» – продолжение книги «Игры наследников». Необычный детектив-квест, наполненный неожиданными сюжетными поворотами и головоломками. Интриги, романтика, увлекательный сюжет, любовный треугольник и напряженная игра. Борьба за наследство продолжается! Все, что осталось Эйвери Грэмбс сделать, чтобы получить наследство – прожить несколько недель в особняке Хоторнов до своего совершеннолетия. Но это не так-то просто, ведь с каждым днем напряжение нарастает. Папарацци преследуют ее на каждом шагу, и ее жизни постоянно грозит опасность. Только поддержка братьев помогает Эйвери все это выдержать. Она считала, что раскрыла все тайны семьи Хоторнов, пока на пороге ее дома внезапно не появился незваный гость. Осталось решить последнюю загадку. Эйвери и братьям вновь предстоит сразиться с могущественным противником. На этот раз на кон поставлено все. Идеально подойдет для поклонников фильма «Достать ножи», сериала «Дом ключей», а также творчества Карен М. Макманус и Морин Джонсон. Об авторе: Дженнифер Линн Барнс – автор бестселлеров New York Times: двадцати романов, в числе которых – «Игры наследников» и серия «Одаренные». Получила докторскую степень в Йельском университете в 2012 году, а в настоящее время преподает психологию и художественное письмо в Университете Оклахомы. Обладательница стипендии Фулбрайта, в своей научной деятельности специализируется на психологии, психиатрии и когнитивных науках.

Глава 17

В туннелях под поместьем Хоторнов было меньше входов, чем в потайных коридорах Дома. Несколько лет назад Тобиас Хоторн показал их молодой Ребекке Лафлин. Старик видел, как девочка жила в тени своей болеющей старшей сестры. Он сказал Ребекке, что она заслуживала того, чтобы у нее было свое убежище.

Я нашла ее в туннеле под теннисным кортом. Освещая путь фонариком телефона, я направилась к ней. Туннель упирался в бетонную стену. Ребекка стояла и рассматривала ее, ее рыжие волосы были растрепаны, гибкое тело напряжено.

— Уходи, Ксандр, — сказала она.

Я остановилась в нескольких футах от нее.

— Это я.

Я услышала, как Ребекка прерывисто вздохнула.

— Уходи, Эйвери.

— Нет.

Ребекка отлично умела использовать тишину как оружие — или как щит. После смерти Эмили она изолировала себя с помощью молчания.

— Я никуда не тороплюсь, — сказала я.

Ребекка наконец обернулась и посмотрела на меня. Рыдания искажали ее красивое лицо.

— Я встретила Иви. Мы рассказали ей правду об усыновлении Тоби, — она всхлипнула. — Она хочет встретиться с моей мамой. Конечно, она хотела. Мама Ребекки была бабушкой Иви.

— Твоя мама сможет выдержать это? — спросила я.

Я встречала Мэллори Лафлин всего несколько раз, но я бы никак не назвала ее сильной. Будучи подростком, она отдала малыша Тоби на усыновление, не подозревая о том, что его взяли Хоторны. Ее ребенок был так близко от нее в течение многих лет, а она не знала. Два десятилетия спустя у нее наконец родился еще один ребенок — это была Эмили, и у нее от рождения было больное сердце.

А теперь Эмили мертва. И насколько Мэллори знала, Тоби тоже.

— Я не выдержу этого, — призналась Ребекка. — Она так похожа на нее, Эйвери. — Голос Ребекки звучал не просто сердито или опустошенно, он представлял собой мозаику из эмоций, которых было слишком много для одного человека. — Она даже говорит как Эмили.

Вся жизнь Ребекки, пока она росла, была посвящена ее сестре. Ее воспитали так, что она считала себя незначимой.

— Мне нужно сказать тебе, что Иви не Эмили? — спросила я.

Ребекка сглотнула.

— Что ж, кажется, она не ненавидит меня, поэтому…

— Ненавидит тебя? — переспросила я.

Ребекка села и прижала колени к груди.

— Мы с Эм поссорились перед ее смертью. Ты знаешь, как усердно она заставила бы меня зарабатывать это прощение? За то, что я оказалась права? — Они поссорились из-за планов Эмили на ту ночь — планов, которые привели ее к гибели. — Черт, — произнесла Ребекка, накручивая на палец локон коротких рыжих волос, — она бы ненавидела меня и за это.

Я села рядом с ней.

— За твои волосы?

Напряжение в мышцах Ребекки немного ослабло, и все ее тело содрогнулось.

— Эмили нравились наши длинные волосы.

Наши волосы. Тот факт, что Ребекка могла сказать это, даже сейчас не осознавая, насколько это было глупо, заставил меня захотеть ударить кое-кого от ее имени.

— Ты другой человек, Ребекка, — сказала я, желая, чтобы она поверила в это. — Ты всегда им была.

— Что, если у меня плохо получается быть другим человеком?

— Ребекка изменилась за последние три месяца. Она выглядела иначе, по-другому стала одеваться, добивалась того, чего хотела. Она позволила Тее вернуться.

— Что, если вселенная говорит мне, что я не смогу двигаться дальше? Никогда. — Челюсть Ребекки задрожала. — Может быть, я ужасный человек, раз хочу этого.

Я понимала, что встреча с Иви ранит ее. Я понимала, что это всколыхнет прошлое, так же как это было с Джеймсоном, с Грэйсоном. Но Ребекку словно ударили ножом в сердце.

— Ты не ужасный человек, — произнесла я, неуверенная в том, что смогу заставить ее поверить в это. — Ты рассказала Тее об Иви?

Ребекка встала и вонзила сбитый носок своего армейского вида ботинка в землю.

— Зачем?

— Бекс.

— Не смотри на меня так, Эйвери.

Ей было больно. И эта боль не прекратится в ближайшее время.

— Что я могу для тебя сделать? — спросила я.

— Ничего, — ответила Ребекка, и я услышала надлом в ее голосе. — Потому что сейчас мне нужно уйти и понять, как рассказать маме, что у нее есть внучка, которая выглядит точь-в-точь как ее дочь, которую она бы оставила в живых, если бы вселенная дала ей выбор между мной и Эмили.

Ребекка была здесь. Она была жива. Она была хорошей дочерью. Но ее мать все еще могла смотреть прямо на нее и, всхлипывая, говорить, что все ее дети умерли.

— Ты хочешь, чтобы я была рядом с тобой во время разговора с твоей мамой? — спросила я.

Ребекка покачала головой, непослушные кончики ее волос разлетались от сквозняка.

— Теперь я лучше понимаю, чего хочу, Эйвери. — Она выпрямилась, словно невидимая стальная линия вытянулась вдоль ее позвоночника. — Но не могу просить тебя о таком.