Слишком поздно для «прости»

Ольга Емельянова, 2023

Это потом двадцатые назовут "ревущими", а Нью-Йорк обрастёт городскими легендами о гангстерских перестрелках и роковых красавицах из джаза. Но для тех, кто начинает утро в маленькой Италии под хриплый шорох радиолы, 5 июня 1921 года – всего лишь дата на календаре, синоним "сегодня". И неизвестно ещё, кому из них предстоит сорвать банк, а кому – схватить дозу свинца. Комбинацию карт знает только раздающий.

18:17

Работай патрульные Нью-Йорка с покойниками также усердно, как с городской шпаной, мисс Доу дождалась бы детективов в первозданном виде. Теперь же оставалось только гадать, кто сорвал цепочки с её шеи и запястья — алчный убийца или один из тех парней, что осаждали пустырь стаей воронья.

Её нашли недалеко от Канал-стрит: в месте столь скверном, что забрести сюда по доброй воле могла разве что матушка смерть. Грязные покосившиеся бараки, ржавые бочки и груды мусора медленно утопали в болотистой почве, источая удушающий смрад. В лучах фар «Жестяной Лиззи» сложно было разглядеть детали местности, но детективы были уверены, что мельтешащие в грязи тени принадлежат упитанным крысам, созванным на праздничный пир в честь новой гостьи.

Для лейтенанта Кэмерона Эванса, пятидесятилетнего детектива в потасканном плаще и видавших виды ботинках, этот день вряд ли мог закончиться хуже. С тяжёлой пятой реальности он ещё как-то справлялся солидными дозами крепких напитков, но каждый раз за «кляпом совести» следовала назойливая и неотвратимая расплата. Похмелье. Палач и судия. В такие дни Кэмерон, обычно словоохотливый и остроумный, мог перемолчать даже своего напарника, а недобрый взгляд его был способен выжечь клеймо на лбу у любого, кто не умел говорить шёпотом. Нашедший труп патрульный языком жестов не владел, но в паре Кэмерон Эванс — Марвин Райт за опрос свидетелей, равно как и за любое общение с невиновными, отвечал именно Кэмерон, так что чашу сию лейтенанту предстояло выпить до дна. Не меняться же местами с Марвином, как раз опускающимся на корточки возле трупа.

— Говорит, нашёл мадемуазель около трёх, — вспышка фотоаппарата на короткий миг выхватила из мрака тошнотворную картину, и Эванс тут же пожалел о съеденном обеде. Благо, разорванное тело мисс Доу постоянно закрывали собой судебно-медицинский эксперт и его подручные, так что разглядеть все двести переломов некогда живой куколки Кэмерону было не суждено.

— С ней неплохо поработали, — кивнув эксперту в ответ на негромкие реплики, Марвин деловито сунул руку под лохмотья девушки, двинулся ладонью к квадратной отметине на её раздробленном колене, сжал чёрную от крови и грязи ступню, — туфли нашли?

— Ага, и сотню долларов наличными — Эванс с прищуром поглядывал на жмущиеся друг к другу силуэты поодаль: местные жители вряд ли брезговали работой падальщиков; если, конечно, убийца оставил леди при своём. Складывалось ощущение, что здесь вообще были рады любителям «вынести мусор» — хочешь, сбрасывай трупы штабелями, хочешь, разделывай жертву под слепыми заколоченными окнами домов: никто не помешает; за пару долларов даже наточат затупившийся не вовремя нож…

— Думаю, её вышвырнули из машины на ходу, а уже потом отделали молотком, — поднявшись, Марвин вытер ветошью руки и принял от напарника зажженную сигарету.

— Очередной шедевр мафии. Рекламная акция «та же участь всем провинившимся»…, — с досадой пнув тупым мыском ботинка комок грязи, Кэмерон плюнул и двинулся к машине: и без того мрачное настроение его только что потеряло последние проблески надежды. Оставшийся на месте Марвин с ухмылкой смотрел Эвансу в след.

— Если кому-то ещё интересно, жертва умерла больше десяти часов назад, — внезапно из-за спины Райта послышались интонации умницы-отличника: эксперт закончил работу и уступал добычу парням с носилками.

Как и ожидалось, расследование крепко забуксовало в топкой местности трущоб. Свидетелей здесь, конечно, не нашлось — единственный мальчишка, пойманный в тот же вечер с ниткой жемчуга в кармане, при виде гигантской фигуры Марвина Райта, припустил от детективов с такой скоростью, что позавидовал бы сам Мэн-о-Уор.

Вскрытие также не баловало детективов разгадками: кроме многостраничного описания всех видов синяков и переломов (легче было указать, что в теле осталось целым), отчёт содержал такие интересные сведения как: цвет волос жертвы (светлый), возраст (20-25 лет) и время смерти — 6-10 часов утра 5 июля 1921 года. Отличное предисловие к нераскрытому убийству. Детективам оставалось только похоронить себя среди пыльных списков пропавших без вести, а уже потом со спокойной душой отправлять материалы расследования в архив. Но Кэмерон был не из тех, кто легко сдаётся.

— Бордель? — грубое, словно выточенное из булыжника, лицо Марвина оставалось непроницаемым, и только смутные интонации его баса выдавали удивление.

— Бордель! И прекрасная агентурная сеть для тех, кто умеет обращаться с женщинами, — Кэмерон отчаянно пытался перебить голосом ровное шипение радиопередатчика и грохот мощных струй, бьющих «Форд» в жестяную морду. Обрушившийся на ночной город ливень был таким плотным, что из-за потоков воды не удавалось даже разглядеть блики газовых фонарей, не то, что потрепанную вывеску подъезда, у которого они остановились.

— Молодая накрашенная девушка на высоких каблуках, и никому-то она не нужна… За последнюю неделю заявляли только о пропаже брюнеток, рыжих и старух. Значит, либо она работала под кем-то, либо самостоятельно — но об этом мне тоже непременно расскажут здесь, — в такие моменты Эванс превращался в того детектива, каким был двадцать лет назад: поджарым и независимым «охотником за головами», горячим странником диких прерий, не знавшим, что такое компромисс и невроз. Красные глаза вдруг вспыхивали лихорадочным блеском, а оскал неровного ряда зубов рассекал одутловатое лицо в страшной гримасе.

— Давай недолго, — равнодушный к эволюции старого выпивохи Марвин выпускает струйку сигаретного дыма в щель приоткрытого окна, и откидывает голову назад. Он ждёт хлопка пассажирской двери, но Кэмерон не спешит выходить из машины. Вместо этого он крепко прикладывается к фляжке и причмокивает с восторгом младенца, оторвавшегося от материнской груди.

— Надевал бы ты перчатки, напарник. Вон кольцо вымазал в крови жертвы, а про нас потом болтать будут, что выбиваем показания до кровавых соплей, — Райт приоткрыл один глаз, лениво рассматривая руку, лежащую на ободе руля. Узор тяжелого перстня на мизинце, и правда, был запачкан чернотой, вычистить которую Марвин так и не успеет; да и Кэмерону не придётся вылезать в грохочущий водный поток. Всё решат хрипы радиосвязи, внезапно раздавшиеся из приёмника. Разобрать речь дежурного было практически невозможно, но детективам удалось составить нехитрый ребус из отдалённых «Эванс», «Райт», «участок», «срочно» — истинным профессионалам и не такие загадки по плечу…