Неточные совпадения
Аммос Федорович. Помилуйте, как можно! и без
того это такая честь… Конечно, слабыми моими
силами, рвением и усердием к начальству… постараюсь заслужить… (Приподымается со стула, вытянувшись и руки по швам.)Не смею более беспокоить своим присутствием. Не будет ли какого приказанья?
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная
сила побудила. Призвал было уже курьера, с
тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не чувствовал. Не могу, не могу! слышу, что не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.
И тут настала каторга
Корёжскому крестьянину —
До нитки разорил!
А драл… как сам Шалашников!
Да
тот был прост; накинется
Со всей воинской
силою,
Подумаешь: убьет!
А деньги сунь, отвалится,
Ни дать ни взять раздувшийся
В собачьем ухе клещ.
У немца — хватка мертвая:
Пока не пустит по миру,
Не отойдя сосет!
Молиться в ночь морозную
Под звездным небом Божиим
Люблю я с
той поры.
Беда пристигнет — вспомните
И женам посоветуйте:
Усердней не помолишься
Нигде и никогда.
Чем больше я молилася,
Тем легче становилося,
И
силы прибавлялося,
Чем чаще я касалася
До белой, снежной скатерти
Горящей головой…
Милон. Душа благородная!.. Нет… не могу скрывать более моего сердечного чувства… Нет. Добродетель твоя извлекает
силою своею все таинство души моей. Если мое сердце добродетельно, если стоит оно быть счастливо, от тебя зависит сделать его счастье. Я полагаю его в
том, чтоб иметь женою любезную племянницу вашу. Взаимная наша склонность…
Стародум. Поверь мне, всякий найдет в себе довольно
сил, чтоб быть добродетельну. Надобно захотеть решительно, а там всего будет легче не делать
того, за что б совесть угрызала.
По обыкновению, явление это приписали действию враждебных
сил и завинили богов за
то, что они не оказали жителям достаточной защиты.
Между
тем глуповцы мало-помалу начинали приходить в себя, и охранительные
силы, скрывавшиеся дотоле на задних дворах, робко, но твердым шагом выступали вперед.
Что
сила, о которой идет речь, отнюдь не выдуманная — это доказывается
тем, что представление об ней даже положило основание целой исторической школе.
Но он не без основания думал, что натуральный исход всякой коллизии [Колли́зия — столкновение противоположных
сил.] есть все-таки сечение, и это сознание подкрепляло его. В ожидании этого исхода он занимался делами и писал втихомолку устав «о нестеснении градоначальников законами». Первый и единственный параграф этого устава гласил так: «Ежели чувствуешь, что закон полагает тебе препятствие,
то, сняв оный со стола, положи под себя. И тогда все сие, сделавшись невидимым, много тебя в действии облегчит».
Масса, с тайными вздохами ломавшая дома свои, с тайными же вздохами закопошилась в воде. Казалось, что рабочие
силы Глупова сделались неистощимыми и что чем более заявляла себя бесстыжесть притязаний,
тем растяжимее становилась сумма орудий, подлежащих ее эксплуатации.
Дома он через минуту уже решил дело по существу. Два одинаково великих подвига предстояли ему: разрушить город и устранить реку. Средства для исполнения первого подвига были обдуманы уже заранее; средства для исполнения второго представлялись ему неясно и сбивчиво. Но так как не было
той силы в природе, которая могла бы убедить прохвоста в неведении чего бы
то ни было,
то в этом случае невежество являлось не только равносильным знанию, но даже в известном смысле было прочнее его.
Между
тем дела в Глупове запутывались все больше и больше. Явилась третья претендентша, ревельская уроженка Амалия Карловна Штокфиш, которая основывала свои претензии единственно на
том, что она два месяца жила у какого-то градоначальника в помпадуршах. Опять шарахнулись глуповцы к колокольне, сбросили с раската Семку и только что хотели спустить туда же пятого Ивашку, как были остановлены именитым гражданином
Силой Терентьевым Пузановым.
Сначала он распоряжался довольно деятельно и даже пустил в дерущихся порядочную струю воды; но когда увидел Домашку, действовавшую в одной рубахе впереди всех с вилами в руках,
то"злопыхательное"сердце его до такой степени воспламенилось, что он мгновенно забыл и о
силе данной им присяги, и о цели своего прибытия.
Об одеждах своих она не заботилась, как будто инстинктивно чувствовала, что
сила ее не в цветных сарафанах, а в
той неистощимой струе молодого бесстыжества, которое неудержимо прорывалось во всяком ее движении.
Конечно, современные нам академии имеют несколько иной характер, нежели
тот, который предполагал им дать Двоекуров, но так как
сила не в названии, а в
той сущности, которую преследует проект и которая есть не что иное, как «рассмотрение наук»,
то очевидно, что, покуда царствует потребность в «рассмотрении», до
тех пор и проект Двоекурова удержит за собой все значение воспитательного документа.
Все мыслительные
силы сосредоточивались на загадочном идиоте и в мучительном беспокойстве кружились в одном и
том же волшебном круге, которого центром был он.
Сила Терентьев Пузанов при этих словах тоскливо замотал головой, так что если б атаманы-молодцы были крошечку побойчее,
то они, конечно, разнесли бы съезжую избу по бревнышку.
Тогда Домашку взяли под руки и привели к
тому самому анбару, откуда она была, за несколько времени перед
тем, уведена
силою.
А так как на их языке неведомая
сила носила название чертовщины,
то и стали думать, что тут не совсем чисто и что, следовательно, участие черта в этом деле не может подлежать сомнению.
После помазания больному стало вдруг гораздо лучше. Он не кашлял ни разу в продолжение часа, улыбался, целовал руку Кити, со слезами благодаря ее, и говорил, что ему хорошо, нигде не больно и что он чувствует аппетит и
силу. Он даже сам поднялся, когда ему принесли суп, и попросил еще котлету. Как ни безнадежен он был, как ни очевидно было при взгляде на него, что он не может выздороветь, Левин и Кити находились этот час в одном и
том же счастливом и робком, как бы не ошибиться, возбуждении.
«Я ничего не открыл. Я только узнал
то, что я знаю. Я понял
ту силу, которая не в одном прошедшем дала мне жизнь, но теперь дает мне жизнь. Я освободился от обмана, я узнал хозяина».
Он не верит и в мою любовь к сыну или презирает (как он всегда и подсмеивался), презирает это мое чувство, но он знает, что я не брошу сына, не могу бросить сына, что без сына не может быть для меня жизни даже с
тем, кого я люблю, но что, бросив сына и убежав от него, я поступлю как самая позорная, гадкая женщина, — это он знает и знает, что я не в
силах буду сделать этого».
— Опасность в скачках военных, кавалерийских, есть необходимое условие скачек. Если Англия может указать в военной истории на самые блестящие кавалерийские дела,
то только благодаря
тому, что она исторически развивала в себе эту
силу и животных и людей. Спорт, по моему мнению, имеет большое значение, и, как всегда, мы видим только самое поверхностное.
«Не торопиться и ничего не упускать», говорил себе Левин, чувствуя всё больший и больший подъем физических
сил и внимания ко всему
тому, что предстояло сделать.
Но на шестой день, когда кучер вернулся без него, она почувствовала, что уже не в
силах ничем заглушать мысль о нем и о
том, что он там делает.
И вдруг из
того таинственного и ужасного, нездешнего мира, в котором он жил эти двадцать два часа, Левин мгновенно почувствовал себя перенесенным в прежний, обычный мир, но сияющий теперь таким новым светом счастья, что он не перенес его. Натянутые струны все сорвались. Рыдания и слезы радости, которых он никак не предвидел, с такою
силой поднялись в нем, колебля всё его тело, что долго мешали ему говорить.
Она благодарна была отцу за
то, что он ничего не сказал ей о встрече с Вронским; но она видела по особенной нежности его после визита, во время обычной прогулки, что он был доволен ею. Она сама была довольна собою. Она никак не ожидала, чтоб у нее нашлась эта
сила задержать где-то в глубине души все воспоминания прежнего чувства к Вронскому и не только казаться, но и быть к нему вполне равнодушною и спокойною.
При этом известии он с удесятеренною
силой почувствовал припадок этого странного, находившего на него чувства омерзения к кому-то; но вместе с
тем он понял, что
тот кризис, которого он желал, наступит теперь, что нельзя более скрывать от мужа, и необходимо так или иначе paзорвать скорее это неестественное положение.
— Простить я не могу, и не хочу, и считаю несправедливым. Я для этой женщины сделал всё, и она затоптала всё в грязь, которая ей свойственна. Я не злой человек, я никогда никого не ненавидел, но ее я ненавижу всеми
силами души и не могу даже простить ее, потому что слишком ненавижу за всё
то зло, которое она сделала мне! — проговорил он со слезами злобы в голосе.
— Когда найдено было электричество, — быстро перебил Левин, —
то было только открыто явление, и неизвестно было, откуда оно происходит и что оно производит, и века прошли прежде, чем подумали о приложении его. Спириты же, напротив, начали с
того, что столики им пишут и духи к ним приходят, а потом уже стали говорить, что это есть
сила неизвестная.
Хоть картофель — и
тот вводился у нас
силой.
Он не считал себя премудрым, но не мог не знать, что он был умнее жены и Агафьи Михайловны, и не мог не знать
того, что, когда он думал о смерти, он думал всеми
силами души.
— Нет, это ужасно. Быть рабом каким-то! — вскрикнул Левин, вставая и не в
силах более удерживать своей досады. Но в
ту же секунду почувствовал, что он бьет сам себя.
У всех было
то же отношение к его предположениям, и потому он теперь уже не сердился, но огорчался и чувствовал себя еще более возбужденным для борьбы с этою какою-то стихийною
силой, которую он иначе не умел назвать, как «что Бог даст», и которая постоянно противопоставлялась ему.
— Но, Костя, ты преувеличиваешь, — говорила Кити, в глубине души радуясь
той силе любви к ней, которая выражалась теперь в его ревности.
Организм, разрушение его, неистребимость материи, закон сохранения
силы, развитие — были
те слова, которые заменили ему прежнюю веру.
Лошадь не была еще готова, но, чувствуя в себе особенное напряжение физических
сил и внимания к
тому, что предстояло делать, чтобы не потерять ни одной минуты, он, не дожидаясь лошади, вышел пешком и приказал Кузьме догонять себя.
— Да, Бог дает крест и дает
силу нести его. Часто удивляешься, к чему тянется эта жизнь… С
той стороны! — с досадой обратилась она к Вареньке, не так завёртывавшей ей пледом ноги.
Он понял это и по
тому, что видел, и более всего по лицу Анны, которая, он знал, собрала свои последние
силы, чтобы выдерживать взятую на себя роль.
Он как бы снимал с нее
те покровы, из-за которых она не вся была видна; каждая новая черта только больше выказывала всю фигуру во всей ее энергической
силе, такою, какою она явилась ему вдруг от произведенного стеарином пятна.
Он не мог признать, что он тогда знал правду, а теперь ошибается, потому что, как только он начинал думать спокойно об этом, всё распадалось вдребезги; не мог и признать
того, что он тогда ошибался, потому что дорожил тогдашним душевным настроением, а признавая его данью слабости, он бы осквернял
те минуты. Он был в мучительном разладе с самим собою и напрягал все душевные
силы, чтобы выйти из него.
Наделавшая столько шума и обратившая общее внимание связь его с Карениной, придав ему новый блеск, успокоила на время точившего его червя честолюбия, но неделю
тому назад этот червь проснулся с новою
силой.
Левин стоял в маленькой зале, где курили и закусывали, подле группы своих, прислушиваясь к
тому, что говорили, и тщетно напрягая свои умственные
силы, чтобы понять, что говорилось.
— Ты сам знаешь, — сказала она и в
ту же минуту, не в
силах удерживаться более, она зарыдала.
Он чувствовал, что, кроме благой духовной
силы, руководившей его душой, была другая, грубая, столь же или еще более властная
сила, которая руководила его жизнью, и что эта
сила не даст ему
того смиренного спокойствия, которого он желал.
Как ни страшно было Левину обнять руками это страшное тело, взяться за
те места под одеялом, про которые он хотел не знать, но, поддаваясь влиянию жены, Левин сделал свое решительное лицо, какое знала его жена, и, запустив руки, взялся, но, несмотря на свою
силу, был поражен странною тяжестью этих изможденных членов.
― Вы говорите ― нравственное воспитание. Нельзя себе представить, как это трудно! Только что вы побороли одну сторону, другие вырастают, и опять борьба. Если не иметь опоры в религии, ― помните, мы с вами говорили, ―
то никакой отец одними своими
силами без этой помощи не мог бы воспитывать.
Но в глубине своей души, чем старше он становился и чем ближе узнавал своего брата,
тем чаще и чаще ему приходило в голову, что эта способность деятельности для общего блага, которой он чувствовал себя совершенно лишенным, может быть и не есть качество, а, напротив, недостаток чего-то — не недостаток добрых, честных, благородных желаний и вкусов, но недостаток
силы жизни,
того, что называют сердцем,
того стремления, которое заставляет человека из всех бесчисленных представляющихся путей жизни выбрать один и желать этого одного.
Было
то время, когда в сельской работе наступает короткая передышка пред началом ежегодно повторяющейся и ежегодно вызывающей все
силы народа уборки. Урожай был прекрасный, и стояли ясные, жаркие летние дни с росистыми короткими ночами.