Тетрадь в косую линейку

Марина Колесова, 2021

Дневник главной героини, с помощью которого она пытается разобраться, кто она на самом деле: интроверт с психическими проблемами, или за всеми её странностями и особенностями скрывается нечто большее.

Запись семьдесят вторая. Я знакомлюсь с дочерью босса, и он признаётся ей, как хотел меня сделать уборщицей.

После того как Димка увёл Игорька, босс повернулся ко мне:

— По-моему, вы с Дмитрием на правильном пути, — проговорил он. — Если сможете и дальше потихоньку отвлекать и перенастраивать Игоря, он перестанет так в тебе нуждаться.

— Босс, пообещать, не сделать. Девяносто пять из ста, что через два часа Димка мне позвонит и спросит, не против ли я, что он даст ему снотворное. Я скажу, что против, и пойду его укладывать. Ты ведь в курсе, что он его на снотворном держал, когда я уехала? Эффект был неплохой, но это не вариант, подсаживать на снотворное ребёнка.

— Но пять процентов есть же? Значит, надо пробовать. Не получится, через два часа пойдёшь укладывать сама. А на ближайшие два часа выбрось проблему из головы, лучше скажи как отнесёшься, если предложу весь пакет акций завтра выкупить и дополнительно в развитие предприятия вложиться?

— Это на тебя так солдатик подействовал? Нельзя бросать людей в беде? Я не готова поддержать, пока один звонок не сделаю. Пошли, по дороге позвоню.

Я позвонила владельцу предприятия, мы уже пересекались с ним, поскольку он задолжал нам больше всех. Представилась и предложила не выставлять предприятие на торги для покрытия долговых обязательств, а перепродать мне на условиях погашения всех долгов и значительной суммы сверху. Он отказал мне, мотивируя, что на торгах надеется получить больше. Я ответила, что поняла и отключилась. Мы прошли все вместе в беседку и сели.

Оля никуда не ушла, и я поняла, что босс намеренно начал вводить дочь в курс происходящего. После этого повернулась к нему и сообщила, что завтра на торги предлагаю не выходить, а я опубликую предложение о наборе персонала на прежних условиях, но уже в свою структуру.

— И куда их денешь? Зачем они тебе, если на торги передумала выходить?

— Я перекуплю потом весь пакет. Его по частям сейчас раздробят лишь бы долги покрыть. Никто не рискнёт целиком выкупать. Невыгодно, да и мы не пустим конкурентов на рынок. Поэтому все растащат, а потом я потихонечку соберу. Мне дешевле это обойдётся примерно на сумму предложенного ему мной вознаграждения. Не захотел по хорошему, наплевал на своих людей, будет по плохому. И я ещё в прибыли останусь, да и от балласта при переоформление договоров избавиться смогу. Выгода всесторонняя и ко мне ни у кого никаких претензий.

— Я не понял, почему ты, а не мы? Всё предприятие под себя забрать хочешь?

— На этапе переоформления, да. Это риски. Их готова взять на себя. Как только всё устаканится, ты получишь половину, босс. Можешь не волноваться, прибыльный бизнес из-под носа не уведу.

— Ты понимаешь, что всем рисковать будешь?

— Если прогорю, тебе по дешёвке все активы солью и с долгами рассчитаюсь. Так что не такой уж большой риск. В долговую тюрьму точно не сяду.

— А они есть? Я не слышал что-то.

— Если нет, то ещё лучше. Значит, точно там не окажусь.

— Твою задумку понял, но категорически не согласен. Если не возьмёшь в долю с самого начала, чтобы все расходы пополам, выйду на торги один без тебя.

— Какой тебе резон вешать на себя половину расходов? Не веришь, что на заключительном этапе акции разделю?

— Алинка, я верю тебе безоговорочно, но ты ведь знаешь мои принципы: кто не рисковал, тот и на дивиденды не претендует. Так что или в тандеме играем с самого начала, либо сепарируешься и играешь одна.

— Босс, ты диктатор! Это нечестно!

— Оль, вот ты, как сторонний наблюдатель, скажи, честно заставить рисковать одного, а прибыль пополам поделить?

— Пап, я не особо вникла. Алина Викторовна тебе предлагает не рисковать, а ты не хочешь?

— Именно. Она предлагает, что рискуя лишь своим капиталом очень выгодную сделку реализует, а когда всё у неё получится, прибыль она разделит.

— А без твоей поддержки, она может её реализовать?

— Если завтра не выйду на торги, то сможет.

— Значит, она хочет купить будущей прибылью твоё решение на них не выходить. Это логично. Она предлагает компенсировать упущенную выгоду.

— Вот что значит современное поколение. Компенсация упущенной выгоды, это мощно. Твою точку зрения я понял, Оль. Только сам я так не играю. И ты знаешь это, Алин. Персонал можешь нанять сама, а собирать акции потом я буду.

— Тебе их не продадут по той цене, что мне, босс. Как только кто-то узнает, что ими заинтересовался ты, они взлетят в цене. Тут игра именно на том, что тебе они и даром не сдались. А вот я рискнуть решила, причём за твоей спиной. Дорого не куплю, но чуть дороже номинала самое то. А вот когда всё соберу, то пожалуй даже пятьдесят один процент тебе отдам. Контрольный пакет акций у тебя значительно поднимет их рейтинг.

— Пап, а Алина Викторовна твой партнёр или сотрудник? Почему она тебя всё время боссом зовёт? — повернувшись к отцу, тем временем поинтересовалась Ольга.

— Алина мой партнёр, но по совместительству и директор моего головного офиса. И ей нравится так меня называть, намекая, что я её нанял и заключил с ней договор. Ну и я этим периодически пользуюсь, особенно в рабочие часы офиса заставляя выполнять определённые поручения.

— Пап, а я могу узнать, зачем она согласилась директором твоей фирмы быть, если она партнёр?

— Алин, ты зачем согласилась быть директором? — босс повернулся ко мне.

— Ой, босс, я уже не помню, но по-моему, ты отказался меня уборщицей брать, и мне пришлось согласиться быть директором, — усмехнулась в ответ я.

— Уборщицей? — недоверчиво переспросила Ольга. — Пап, Алина Викторовна шутит?

— Алинка, вот что ты за чертовка такая? Неужели до смерти припоминать мне это будешь? — скривился босс, после чего продолжил: — Алина Викторовна, Оль, не шутит, а издевается надо мной. Я немного неаккуратно пошутил с ней на заре нашего знакомства. Бывает у меня такое. И она припоминает мне это до сих пор. Так что ты поаккуратнее с нею, она злопамятна, как не знаю даже кто.

— Не, босс, я не злопамятная, просто злая и память у меня хорошая, — проговорила я известный анекдот и первая начала смеяться.

— Алин, ты это мне рассказывать будешь, про то какая ты злая? Мне?

— Пап, ты что на полном серьезе так пошутил, что предложил Алине Викторовне уборщицей быть?

— Ещё одна. Да, глупо пошутил и стыдно мне до сих пор. Кстати, Оль, вот догадаться сможешь, почему мне стыдно?

— Я так понимаю, исходя из слов Алины Викторовны, она согласилась?

— Да, Оль, — босс тяжело вздохнул, — твой отец поступил отвратно, зная, что женщина попала в очень серьезные долговые обязательства я решил её проверить. Вот ты бы как на такое предложение прореагировала?

— Я бы однозначно обиделась, пап. Без вариантов.

— Оль, я не могла обижаться, мне очень деньги были нужны. Тут не до обид, — покачала я головой. — Да не особо приятно, что твои способности так оценили, но времена разные бывают. На кону стояла чужая жизнь. Кстати, моя прапрабабушка когда-то имела дворец и штат прислуги, а потом вынуждена была наниматься полы мыть в квартирах комиссаров, чтобы спасти от голода своих детей, и если бы не мыла, я бы точно не родилась. Я подумала, что это родовая карма у меня такая. Если она смогла, то чем я хуже?

— Алин, а почему я про твою прапрабабушку ничего не знаю? — тут же поинтересовался босс.

— Плохо досье собирал, — усмехнулась я. — Поэтому и не знаешь.

— Подожди… ты четвёртое поколение выходит, и судя по фамилии твоего прадеда ты у нас элитная дворянка? Так?

— Отстань, босс. Ненавижу это: воссоздайте свой родовой герб и примкните в клуб избранных. Мне не надо никуда примыкать, я без претензий и предками не кичусь.

— А что плохого? Это лучше, чем «Иваны не помнящие родства».

— Босс, у каждого свои заморочки. Можешь каким угодно Иваном меня обзывать, я считаю, что человек ценен не родством, а тем что сам по себе представляет. Без блата, протекций и чужих денег. Хотя деньги это вообще всё тлен. Сегодня есть, завтра могут и не быть. Ты знаешь, я хоть сейчас всё раздам и уйду. Надоело всё до чёртиков.

— Я тебе уйду. Я тебе уйду. Никуда ты не уйдёшь. У тебя обязательства. Кто десять минут назад хотел новый бизнес-проект реализовывать?

— Ладно, вот разберусь с персоналом этого чудика, пристрою достойных и уеду на Тибет.

— По первому пункту возражений нет, мне самому как-то не по себе стало, что такое количество высококлассных спецов на улице окажется. С твоим Игорьком солдатика искал, он выпал из самолёта, смотрю, как он переживает, и думаю, чёрт, до чего же мы все очерствели по жизни. Он ответственность перед игрушкой ощущает, а тут толпа народу на бирже труда, практически без предупреждения. Ты кстати, разозлилась, что он их лишил шанса продолжить работу?

— Да, босс. Если всё выгорит, и ты мне поможешь, я его вообще без копейки денег оставлю. Есть одна идея… правда, пока о ней рано.

— Потом озвучь. Поддержу. А вот насчёт Тибета, мне эта идея не по душе. С чего вдруг туда поехать решила?

— Там место силы. Уеду, на меня снизойдёт просветление, я окунусь в нирвану и познаю блаженство.

— Насколько я знаю, места силы есть и у нас. Тибет эта чуждая нашему менталитету религия.

— Босс, давай без теологических наездов. Религия вообще дело больше политическое, чем духовное. И у меня к религии очень своеобразное отношение. Поэтому давай не будем углубляться.

— Ладно, углубляться не будем. Сменим тему. У меня к тебе просьба. Я Ольгу потому и не отправил ещё погулять. Возьми её к себе на личную стажировку.

— Я?! Босс, фирма твоя, а не моя. Контрольный пакет акций у тебя. Назначай дочь на любую должность, я не возражаю.

— Я знаю, как ты умеешь не возражать. Акции стопочкой мне на стол и заявление тоже, а сама на Тибет. Нет, Алина Викторовна. Месяц с ней работаешь, потом озвучиваешь своё решение. Все дипломы и прочую лабуду она тебе покажет, образование вроде неплохое у неё, но не профильное абсолютно. Именно поэтому выяснить в чём действительно моя девочка сильна, я прошу тебя.

— Босс, ты головой ударился? Какого чёрта? Стресс Ольге устроишь, мне. Отдай ей любое направление. Рекламу, например. Пусть развлекается. Даже если просадка по итогом пойдёт, не катастрофично, а если ей понравится и вытянет, то мы все в плюсе. А со мной в связке не надо. Я жёсткая стерва, со мной сложно работать. Меня терпят с трудом. Поэтому какая личная стажировка?

— Я очень тебя удивлю, если скажу, что на фирме тебя любят гораздо больше меня?

— Ну по сравнению с тобой оно конечно. Ты бы меня ещё с диктатором каким-нибудь вроде Пиночета сравнил. Тогда вообще фея-крёстная, не иначе.

— Хорошо ты меня сравнила с Пиночетом. Спасибо.

— С Пиночетом к своему счастью не пересекалась, а при тебе, босс, если по правде, то многие даже лишний раз вздохнуть боятся. Мне стоит лишь твоё имя отчество произнести, и волшебным образом всё сразу делается. Так что если из двух зол выбирать, то я поменьше вроде как на вид. Но это пока мне хвост не защемили, и ты лучше всех это знаешь. Поэтому не нервируй собственного ребёнка. Делай её руководителем направления и под собственный контроль бери. Я не при делах.

— Кто пять минут назад сказал, что уважает тех, кто без блата и родства что-то из себя представляет? Вот возьми Олю, забыв про её родство, и проверь, представляет она что-то из себя или нет. Дай ей шанс заслужить и твоё, и моё уважение.

— Вот ведь тысячу раз себе говорила, что язык мой враг. Что стоило помолчать… доведёшь ты меня, босс. Буду молчать и с тобой не разговаривать.

— Ну так что?

— Оля, — я повернулась к дочери босса, — скажите мне честно, Вы о чём папу просили?

— Я просила с работой помочь.

— Что подразумевалось под словосочетанием «помочь с работой»? Денежная должность не сильно напрягающая объемом работы или что-то иное? Если первое, то могу предложить должность консультант-референт. Можно в офисе не появляться, и вообще ничего не делать. Зарплата на усмотрение папы. Я поддержу любую.

— Алина! — начал босс, но я не дала.

— Виктор Владимирович, я не с Вами разговариваю! Имейте терпение выслушать до конца и не вмешиваться! Иначе я вообще разговаривать с Вами не буду! — громовым голосом рявкнула я и повернулась к своей собеседнице: — Итак, Оль, какие у Вас мысли по этому поводу?

— Я не знаю, — пожала она плечами.

— А кто может знать? У кого мне надо поинтересоваться?

— Никто, наверное. Но я просто не знаю, что Вам отвечать. У меня неплохое образование, я закончила Оксфорд, свободный английский язык, но в бизнесе я пока не разбираюсь, и в рекламе, кстати, тоже.

— А спецификация какая?

— Гуманитарные науки.

— Сразу все?

— Да, такой курс.

— Социология была?

— Это да, это было.

— А психология?

— Углублённой и как отдельный курс не было.

— Ясно. Обо всём и ни о чём. Интересное образование. А по жизни, что Вам нравится, Ольга?

— Я не знаю. Трудно так сказать. Учиться нравилось.

— Анализировать, собирать информацию, сводить её, нравится?

— Не особо. Это с бумагами работа. Я её не очень люблю.

— Вам нравится с людьми работать? Опрашивать, убеждать в чём-то, доказывать преимущества того или иного варианта.

— Нет, это мне тоже не особо нравится.

— Босс, в таком случае, я пасс. Здесь без вариантов, просто деньги твоей дочке, потому что она дочка. Она не хочет, цели не видит, её интересует лишь зарплата. Вот зарплату ей и плати. Я пошла. Мне не хватало только делать вид, что работу она какую-то выполняет.

— Алин, я не прошу делать вид. Я прошу поручать и спрашивать.

— Сам! Сам поручай и сам спрашивай. Ты ведь прекрасно понимаешь, что для того, чтобы поручить, надо объяснить, как это сделать. А Ольга явно не горит желанием вникать, осваивать и усердно трудиться. Ей нужна зарплата, а не работа. Я не против, босс. Дети, это прекрасно. Им надо помогать. Только не надо пытаться их в этом возрасте перевоспитывать. И из меня воспитатель отвратительный. Ты не по адресу.

— Алина Викторовна, вот почему Вы обо мне так? — Ольга обиженно нахмурилась, — я не говорила, что хочу лишь деньги получать. Я просто не понимаю, в чём состоит Ваша с папой работа, и что я могу делать. Но я готова стараться, осваивать и прикладывать усилия. Давайте Вы попробуете со мной поработать, хотя бы неделю. А вот если Вы будете недовольны, то я больше не буду проситься к папе на работу. Я не хочу сидеть и получать деньги лишь потому, что я дочь босса. Я уважать себя не буду, если мне так зарплату будут платить.

— Вот это другой расклад. Наверное, этих слов и ждала. На таких условиях готова попробовать, но учти в рабочее время никаких «папа», исключительно Виктор Владимирович. Узнает кто-то от тебя, что ты его дочь или попробуешь этим козырять, лично я работать с тобой откажусь. Догадываться могут, иметь от тебя подтверждения — нет. Такой расклад устраивает?

— Да, хорошо, — кивнула Ольга.

— Тогда так, босс, предоставь ей кабинет на втором этаже и мне выделенку с ней поставь. Как с Борисом. Чтобы я трубочку подняла и ей всё сказала. Ну и прямой выход с моего компьютера на её, чтобы напрямую отсматривать и править могла её документы.

— Место в опен спейсе будет, безопасников про выделенку и открытие линий предупрежу. Остальное сама, Алин. У тебя полномочий не меньше.

— Вот ты вредный, босс. Машину хоть выделишь или мне на своей её возить?

— Ты что только что сказала? Чтобы никто о нашем родстве не догадывался. Вот пусть каршерингом пользуется. Права у неё есть.

— Босс, что-то прям вот такой вредности, я от тебя не ожидала абсолютно.

— Какая вредность, Алин? Вот какая? Я оплатил обучение то, какое она хотела. При этом предупреждал, что перспектив не вижу. Она упёрлась — хочу. Ладно, не вопрос, но потом сама. А сейчас что? «Я попробовала сама: интересных предложений нет. В квартире жить не хочу, хочу с тобой, поскольку квартира маленькая, обслуживающего персонала нет». Так заработай на него, дорогая. И на устраивающую тебя квартиру и на обслуживающий персонал. Я тут причём? Почему я должен всё на блюдечке с каёмочкой подать?

— Босс, момент. Есть одно очень хорошее правило: не хочешь помогать, не помогай. А вот упрекать помощью не надо. Оплатил обучение, пустил жить, уже сделал, значит никаких упрёков. Не хочешь помогать в большем объёме — имеешь право, но припоминать то, в чём помог, не продуктивно. Мог проще сказать: у меня есть основания для такого решения. Оно моё, обсуждению не подлежит, оценивать можешь как угодно, и я сразу заткнусь.

— Ну что, умыла здорово. Но я ведь тебе припомню.

— Да не вопрос, босс. Припоминай сколько угодно. Сильно достанешь, плюну на всё и уйду. Ты же знаешь.

— Вот какая же ты чертовка. Как тебя Дмитрий терпит?

— Сама удивляюсь. Но как-то терпит. А вот и он, лёгок на помине, — я достала телефон и приняла вызов мужа: — Да, Дим, слушаю. Нет, не надо, сейчас приду.

— Обещать не значит жениться? — с усмешкой осведомился босс.

— Именно. Не получается у него. Лежит плачет. Пошла утешать.

— Вернёшься?

— Да вроде всё уже обсудили. Давай до завтра? Кстати, поскольку тебе завтра с утра в мэрию, я попозже приеду. Ладно? И Олю захватить могу, скинь мне её телефон, перед выездом ей позвоню. По дороге поговорим по поводу возможных обязанностей.

— Договорились, — проговорил бос, и я ушла.