Тёмный Клан. Предатель

Юлия Румянцева, 2023

Свет и Тьма ведут извечную борьбу, но кто сказал, что Тьма – обязательно зло, а Свет – непременно добро? Что, если и Тёмные, и Светлые способны на подлость и благородство, умеют любить и ненавидеть?Райан Ривз, глава одного из Тёмных Кланов, за ловкость и отвагу прозванный Беркутом, ищет предателя, снабжающего информацией Цитадель врага. Будто слепец он ходит по кругу, не находя ответа. Прозрение придёт опаляющим пламенем боли – в самом страшном сне он не мог представить, что ищет самого себя!Каково это, когда читаешь в глазах друзей и соратников ненависть и презрение? Каково понимать, что та, которую безумно любишь, отныне будет тебя презирать? Давний враг подло подставил его, превратив в предателя и убийцу. Он потерял всё, кроме жажды мести, и невозможной мечты вернуть утраченное. Птице никогда не взлететь в небо с перебитым крылом. Но для того, кто сорвавшись с гребня на дно, продолжает рваться к вершине, нет ничего невозможного.

Глава 20.

Адда торопливо шла по вырубленному прямо в теле скалы коридору, освещённому неверным светом висящих вдоль стен факелов. Звук е1 тихих шагов, отражаясь от каменного потолка и пола, эхом бежал впереди, оповещая о её приходе. Великолепная акустика была создана в этом коридоре не случайно. Каждый шорох, каждый шёпот разносился далеко вперёд и долетал до Стражей, охраняющих вход в сердце Чертога, Великий Храм Аусеклиса, главное святилище Тьмы. Попасть сюда незамеченным было просто невозможно. Сеть защиты оплетала единственный ведущий к вратам коридор невидимой многослойной паутиной, а сам ход был сконструирован так, чтобы многократно увеличивать даже самую слабую звуковую волну. Кроме того, коридор был полон хитроумных механических ловушек, которые активировались в случае тревоги охранной системой. Это, не говоря о том, что Святилище располагалось в самом центре той неприступной скалы, что служила основой Чертогу, и чтобы попасть туда, нужно было пройти все уровни его внешней защиты. Да и тайная дверь в коридор, ведущий к Святилищу, была вырублена в скале так искусно, что различить её среди окружающих каменных стен было невозможно до тех пор, пока сложный, спрятанный в скале механизм не придёт в действие и дверь не начнёт открываться.

Приближаясь к Храму, коридор расширялся, вытягивался вверх и кончался вратами в два человеческих роста. Обитые кованым железом створки украшала серебряная восьмилучевая звезда. Эта октаграмма была божественным знаком Аусеклиса, символом, несущим в себе Его имя, имя Утренней звезды, засиявшей до срока и за это низвергнутой во Тьму, и теперь освещающей дорогу всем, чей путь к познанию лежит через мрак невежества. Надпись над вратами гласила:

«Идущий Светом не видит Тьмы, идущий Тьмою видит и Свет, и Тьму. Если ты готов, войди и прозрей».

При приближении Адды тяжёлые створки с натугой распахнулись, и она вошла в полумрак храма. Святилище было небольшим, особенно по сравнению с храмом Аусеклиса в столице, но здесь и не должна была собираться толпа, вход в святая святых дозволялся лишь избранным. Вероятно, когда-то, строители древности использовали для его создания естественную пещеру. Высокий свод её тонул во мраке, настолько первозданном и непроницаемом, что пламя факелов пугливо жалось к стенам, не смея вступить с ним в борьбу.

В центре Святилища стоял алтарь, созданный искусным мастером из цельного чёрного агата. Этот камень был самым большим Источником энергии Тьмы, найденным за всю историю существования Тёмного Клана. Форма алтаря представляла собой правильный восьмиугольник, в который была вписана выточенная в камне восьмилучевая звезда.

В толще скалы напротив алтаря было пробито небольшое, круглое отверстие. Сейчас, слабо проникавший сквозь него дневной свет, падал точно на октаграмму, подсвечивая её, вырывая из окружающего мрака. Ночью, стоящий перед алтарём видел в каменном окне звезду Аусеклиса. Хитрая отдушина была выбита таким образом, что казалось, звезда загорается на ночном небе прямо над октаграммой.

Адда зажгла массивные чёрные свечи, стоящие в каждом луче звезды. Сняла с шеи гемму и опустила её в центр созданного свечами огненного круга. Опустилась на колени, положила руки с двух сторон от геммы, ощущая ладонями холод алтаря, закрыла глаза.

— Великая Изначальная Тьма, взываю к тебе, дай мне силы идти! Свет Утренней звезды взываю к тебе, укажи мне путь! Великий Аусеклис, взываю к тебе, дай мне цель моего пути! — прошептали её губы слова ритуала.

Большой и указательный пальцы рук коснулись геммы, замыкая круг, и через них потоком полилась энергия. Она чувствовала, как её амулет сливается с алтарём, тонет в нём, как в огромной чёрной бездне и одновременно, её аура перестаёт быть цельной, растекается, растворятся в энергетическом вихре. Её сознание становится крохотной искоркой, одной из миллиардов других, кружащихся в водовороте времени. Они тянут её за собой, зовут в глубину. Но ей туда нельзя, пока нельзя. Она должна найти ответ. Есть ли среди этого бесчисленного множества живых огней, тот, что мерцает подобно ей?

— Есть, есть, — шепчут ей искры. — Мы уже видели такой свет, он давно танцует с нами, ищи, ищи!

И она ищет, ищет, забыв про время, холод камня и затёкшее от долгой неподвижности тело. Ищет и не находит опять. Ей кажется, что она чувствует его очень близко, где-то совсем рядом, но не может увидеть.

***

Адда тряхнула головой, и нахлынувшие воспоминания померкли и растворились как дым. Она будто очнулась, с трудом возвращаясь в реальность. Сколько прошло времени? Несколько секунд, минут, часов? Она по-прежнему сидит на скамье у фонтана, вода с тихим журчанием привычно стекает вниз и солнечные блики всё так же играют на её прозрачной глади, и всё же что-то неуловимо изменилось в мире вокруг. Она чувствует это пронзительно и остро, и вдруг понимает, что видения ушли, а ощущение чужого присутствия осталось. Кто-то был с ней рядом, был здесь, совсем близко, в двух шагах.

— Адда, — раздаётся такой знакомый бархатистый голос за спиной.

Она продолжает сидеть не шевелясь, воспоминания утреннего обряда ещё слишком сильны в ней, и ей хочется представить на минуту, пусть обманув саму себя, что она наконец всё-таки нашла.

Он подходит ближе, садится рядом, как когда-то в детстве, когда они были просто мальчиком и девочкой, были друзьями. Она слышит его дыхание, взволнованное и прерывистое.

— Адда, я.…

Не дав договорить, она поворачивается к нему, и его чёрные как ночь глаза оказываются так близко, что перехватывает дыхание. Он на секунду замирает как заворожённый, потом его руки внезапно смыкаются за её спиной и губы нежно и настойчиво касаются её губ, заставляя ответить на поцелуй, подчиняя себе, лишая воли.

Это было как удар тока, как вспышка молнии. Голова закружилась, и мир поплыл. Не было больше ничего, кроме прикосновения этих губ, тепла этих рук и пьянящего восторга, бегущего по венам. Она не могла даже представить как хочет этих прикосновений, как загорается от них огнём тело, как позорно бежит в закоулки сознания рассудок, поверженный волной всепоглощающей, почти первобытной страсти. Она отдаётся этому ощущению вся без остатка, ему невозможно сопротивляться, да и не хочется совсем. Хочется быть в плену крепких уверенных рук, вдыхать запах пропитанной солнцем и дымом кожи, чувствовать его губы, покрывающие поцелуями её шею и плечи. Но вдруг сквозь шум крови, бьющейся в висках, настойчиво звенит тревожный колокольчик.

С трудом собрав последние остатки воли, Адда упирается ладонями в его грудь отстраняясь.

— Райан! Райан, сюда идут!

Она едва успела сделать несколько шагов в сторону и отвернуться к фонтану, пряча пылающее лицо, как дверь в галерею распахнулась и послышались торопливые шаги.

— Прошу меня простить, госпожа. Прибыл гонец с посланием от императора, — с поклоном сообщил Страж.

— Ты принёс его? — не оборачиваясь спросила Адда.

— Нет, госпожа. Ему поручено вручить письмо лично в руки Верховной Жрице.

— Хорошо, пусть войдёт.

Страж с поклоном удалился и через минуту в галерею вошёл посланец. Не дойдя несколько шагов, он опустился на одно колено и склонив голову, протянул Адде свиток:

— Приветствую тебя, Верховная Жрица Аусеклиса! Соблаговоли принять послание от Хранителя равновесия.

Когда Адда повернулась к гонцу и взяла свиток, кивком головы позволяя ему подняться, она уже снова была собой, величественной Жрицей, возглавляющей Тёмный Клан.

— Поблагодари своего господина за приглашение, — сказала она, пробежав глазами послание.

Тот низко поклонился и вышел. На несколько минут в галерее повисла тишина.

— Я собираю Совет и хочу услышать на нём доклад о результатах твоей поездки, Ищущий, — не оборачиваясь к Райану, произнесла Адда. Тон её был холодным и отстранённым. — А также, обсудить любезное приглашение императора, не предусматривающее возможность отказа. Общий сбор в Зале через полчаса.

— Слушаюсь, Ведающая, — склонил голову Райан и Адде показалось, что его голос слегка дрогнул. Ещё секунду он постоял в нерешительности и вышел.

Адда так и не смогла заставить себя повернуться к нему. Последние остатки самообладания, собранные чудовищным усилием воли, исчезали при одном воспоминании о пронзительном взгляде его бездонных чёрных глаз.