Часы Замоскворечья

Зоя Межирова

Зоя Межирова, которая выпустила в России две книги стихов, продолжает писать и публиковать их, живя в штате Вашингтон, США. У нее несомненный лирический дар, а то одиночество, на которое она обречена, судя по ее лирическим признаниям, является замечательным допингом для творчества. Как говаривал князь Вяземский: «Сохрани, Боже, ему быть счастливым: с счастием лопнет прекрасная струна его лиры». Говоря об одиночестве, имею в виду прежде всего лингвистическое: даже граждане русской диаспоры стараются заменить родной язык благоприобретенным воляпюком. Еще один двигатель поэзии Зои Межировой – бессобытийность ее американской жизни, даже если эта бессобытийность кажущаяся: «Весь мой бессобытийный, на разлуку потраченный год…» Напомню, что один из лучших рассказов Чехова – «Скучная история». Нет, я далек от того, чтобы сравнивать Зою Межирову с великим русским прозаиком, да и темперамент не тот. У нее как раз повышенная, драматическая реакция на мир окрест: именно ввиду этой – все равно, субъективной или объективной – бессобытийности. В этом манок ее поэзии, хоть и не единственный. Владимир Соловьев

В тесных улочках Тифлиса…

Лали Шиукашвили-Конлан

Утоли мои печали,

Мой прекрасный ангел Лали.

Позвони мне в выходной,

Бережный куратор мой.

Ты по зову прилетаешь

И легко отодвигаешь

Все сомненья этих дней

Силой властною своей.

Колхидянка, танцовщица,

Мечется горох по ситцу,

И беспечность бытия —

Мудрость вечная твоя.

Ты сошла на землю прямо

С фресок мреющего храма,

И повадок танец твой

Легкокрыло-неземной.

Здесь, в американских штатах,

Сердце трепетное в латах, —

Нежную газелью прыть

Надо чем-то заслонить…

Посади в свою машину,

Выпрями стальною спину.

И в слепящем зное дней

Нас опять умчит хайвей.

Мы прикатим в быт укромный,

В приозерный дом огромный,

Где высоких окон ряд,

И за ним холма накат.

Разложи свои модели,

Что мечту твою пропели,

Уведи на вернисаж

В их немыслимый мираж.

За бокалом «Цинандали»

Приоткрой свои печали.

Сигарет глотая дым,

На балконе посидим.

Чтоб в себе не заблудиться,

Надо с кем-то поделиться.

Вспомни все, в одно свяжи,

Жизнь свою мне расскажи.

Вечно до всего мне дело,

Слушать я всегда умела.

А волненья прошлых лет —

Просто приозерный свет.

В Кении убитый мужем

Тигр распластанный, и ужин

Между делом, между слов

На плите почти готов.

Сумеречный свет непрочен.

Грез и снов театр окончен.

И пора уже домой,

Истекает выходной.

В тесных улочках Тифлиса

Мгла такая же повисла…

Может, в городе родном

Ты под старость купишь дом.

Там зимы сырая слякоть…

Улыбнись, чтоб не заплакать.

Но об этом — не сейчас.

Поздний час торопит нас.

Мчится темная дорога.

Тем у нас еще так много.

Их порожиста река.

До свиданья. До звонка.