«Великая железнодорожная симфония» — она обязательно попадет в рай для песен
Долгое время мы ехали молча. Даже Леонард Коэн молчал. Каждый пытался убедить себя, что ему это привиделось, и каждый боялся даже посмотреть на другого, чтобы не дай бог убедиться, что это было на самом деле. Хотелось провести внутреннюю дезинфекцию, вытравить из себя, стереть, погасить чем-то этот красный свет, который горел ноющей болью где-то внизу и слева; отчаянно нужно было заклеить крест-накрест рот ржавому голосу, застрявшему где-то в районе копчика, и если можно — еще ни о чем не думать: ни про голос, ни про красный свет.
И тут нас догнала «копейка». И эта самая бог знает откуда взявшаяся в Иорданской долине «копейка» неизвестно какого цвета вернула нас обратно в жизнь. Задних фар у этой «копейки» не было, номеров тоже. В машине сидели семь человек, и все семь, включая водителя, хлопали в ладоши и пели: ох, нехило быть духовным — в голове одни кресты. Как потом выяснилось, парни были рок-группой, назывались «Братья Карамазовы» и тоже ехали на фестиваль. Какое-то время обе машины ехали рядом, и мы все хором пели: по Голгофе бродит Будда и кричит «Аллах Акбар». Потом «копейка» подмигнула нам отсутствующей фарой и умчалась вперед, и, как ни давил Илья на газ новенькой «тойоты», скрылась за горизонтом. Ну зато Илья и Майя решили, что зачинать своего ребенка они будут под БГ. А «Великая железнодорожная симфония» — она обязательно попадет в рай для песен.
