Бог, которого не было. Черная книга

Алексей Френкель (2022)

«Бог, которого не было» — это роман-исповедь. В Иерусалиме, рядом со Стеной Плача, есть почтовое отделение. Обычное почтовое отделение, но все письма, где в графе «Получатель» написано: Бог, Всевышний, Элохим, Адонай, Отец Небесный и т. д., приходят именно туда. Конверты вскрывают, а письма закладывают в расщелины Стены Плача. Считается, что так Бог быстрее узнает и скорее отреагирует. Двадцатилетний парень, приехавший из России, получает эту нехитрую работенку — вскрывать конверты с письмами Богу. Читать письма категорически запрещено, но наш парень однажды не сдержался и полюбопытствовал. А потом совсем не сдержался — и ответил. Вместо Бога. Потом ответил на еще одно, потом еще. Впервые в истории человечества у этого самого человечества было настоящее, вещественное доказательство существования Бога. Он отвечает на письма… Десять лет. Многобукаф. Три книги романа — белая, черная, красная. Исповедь Бога, которого не было. Исповедь, записанная на айфон. Наперегонки со смертью. В книге присутствует нецензурная брань!

Радость

В Иерусалиме, по небу которого пятнами Роршаха ползут тучи, разбросана радость. Это такая сеть русских гастрономов — «Радость». В ту «Радость», что на улице Гилель, 17, ну, где ты на кассе работаешь, — я больше не заходил. На всякий случай. И израильские суперы тоже избегал. Во-первых, не хотел снова встретить родственницу Тефали, а во-вторых, кошерная ветчина — вообще несъедобна. Это мне Черный пес Петербург сказал на набережной Мойки. Еще одна «Радость» была недалеко от русской библиотеки, на улице Бецалель, 20. Ее держали Клим и Слава. Зять и тесть. Клим — зять, а Слава — тесть. Или наоборот. Трудно было понять, кто из них кто, — оба производили впечатление пьющих людей. Клим — очень пьющего человека, а Слава — просто пьющего. Или наоборот. Древняя история гласит, что они начинали с того, что развозили прямо по домам на фургоне селедку. Так что ничего удивительного — это я про то, какое впечатление производили зять и тесть. В общем, радость, разбросанная по Иерусалиму, была небритая и с перегаром. Ну и вообще — казалось, что радость существовала только в гастрономе «Радость», да и то была просрочена.

Дни были какие-то серые, слипшиеся, как пельмени из магазина «Радость», что я покупал себе на завтрак, обед и ужин. Завтрак не отличался от ужина, а вторник от пятницы. И завтраки и вторники были одинаково безвкусны, хотя упаковка провозглашала: неповторимый вкус. И среды и ужины состояли из писем и ответов на письма. Соль и перец добавляйте по вкусу. А еще к пельменям бесплатные газеты объявлений в этой «Радости» в пакет вкладывали. Как когда-то в России, где у пельменей был действительно неповторимый вкус. В одну из пятниц я вычитал в этой бесплатной газете: ученые выяснили, откуда могли появиться легенды о морских чудовищах. За огромных змеев, ящеров с длинной шеей и других монстров моряки могут принимать эрегированные пенисы лежащих на спине китов.

Если вдруг кто-то не понял, то перевожу с русского на русский: мир упорно посылает нас на хуй, но мы продолжаем фантазировать. Верить в Бога и в неповторимый вкус магазинных пельменей. В радость. В сеть русских магазинов и вообще в радость. Ну это как моя бабушка верила, что Ромео и Джульетта не могут умереть.