Преступное сообщество

Преступное сообщество (преступная организация) — организованная преступная группа, созданная для совершения наиболее тяжких преступлений, либо объединение организованных преступных групп. Преступная организация является наиболее опасным видом соучастия; создание преступного сообщества или преступной организации выступает в качестве самостоятельного наказуемого вида преступной деятельности, даже если такая организация не успела ещё совершить ни одного преступного деяния. Например, в УК РФ ответственность за такое деяние предусмотрена в ст. 210. Преступное сообщество выступает формой проявления организованной преступности.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В Модельном Уголовном кодексе стран СНГ содержится иное определение преступного сообщества: «…преступным сообществом признается сплоченное объединение организованных преступных групп с целью получения незаконных доходов» (ч. 4 ст. 38). По-разному определяется преступное сообщество в новейших УК стран СНГ. Так, согласно УК Кыргызской Республики, «преступным сообществом признается предварительное объединение двух или более организованных групп для занятия преступной деятельностью» (ч. 5 ст. 29). По УК Республики Узбекистан «преступным сообществом признается устойчивое сплоченное объединение двух или более лиц или групп, предварительно сорганизовавшихся для систематического совершения тяжких или особо тяжких преступлений» (ч 5 ст. 31) УК Республики Таджикистан признает пре ступным сообществом «две или несколько преступных групп, организовавшихся для неоднократного совершения тяжких или особо тяжких преступлений, в устойчивую организацию, деятельность которой основывается на разделении между членами сообщества и его структурами функций управления, обеспечения и исполнения преступных целей сообщества» (ч. 4 ст. 39). УК Республики Беларусь делает акцент на другом обстоятельстве: «Преступной организацией признается объединение организованных групп либо их организаторов (руководителей), иных участников для разработки или реализации мер по осуществлению преступной деятельности (выделено нами. – В. К.) либо созданию условий для ее поддержания и развития» (ч. 1 ст. 19). Столь существенные различия в определении преступного сообщества свидетельствуют об отсутствии в уголовно-правовой доктрине последних десятилетий четких критериев и показателей этого социально опасного явления.

Коллектив авторов, Полный курс уголовного права. Том IV. Преступления против общественной безопасности, 2008

В настоящее время закон называет две формы преступного сообщества. Во-первых, сообщество может осуществлять свою преступную деятельность либо в форме структурированной организованной группы, по которой, по разъяснению Пленума, следует понимать группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений, состоящую из подразделений (подгрупп, звеньев и т. п.), характеризующихся стабильностью состава и согласованностью своих действий. Структурированной организованной группе, кроме единого руководства, присущи взаимодействие различных ее подразделений в целях реализации общих преступных намерений, распределение между ними функций, наличие возможной специализации в выполнении конкретных действий при совершении преступления и другие формы обеспечения деятельности преступного сообщества (преступной организации). Как представляется, Пленум дал расширительное толкование признакам сообщества в данной форме, указав еще и на наличие подразделений, о которых в законе ничего не сказано и под которыми предложил понимать функционально и (или) территориально обособленную группу, состоящую из двух или более лиц (включая руководителя этой группы), которая в рамках и в соответствии с целями преступного сообщества (преступной организации) осуществляет преступную деятельность. Такие структурные подразделения, объединенные для решения общих задач преступного сообщества (преступной организации), могут, по мнению Пленума, не только совершать отдельные преступления (дачу взятки, подделку документов и т. п.), но и выполнять иные задачи, направленные на обеспечение функционирования преступного сообщества (преступной организации). В таком случае все, кто вольно или невольно соприкасается с преступным сообществом, может быть обвинен в его участии, что создает, на наш взгляд, опасность объективного вменения.

Николай Кадников, Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования, 2011

Организация преступного сообщества. Преступное сообщество – наиболее опасная из всех разновидностей соучастия с предварительным сговором. Создание преступного сообщества предполагает вербовку его членов, определение преступных целей. Руководство преступным сообществом заключается в разработке планов преступной деятельности, распределении обязанностей между членами сообщества, определении объектов преступных посягательств, даче указаний и заданий рядовым членам сообщества. Признаки преступной организации:

Ильдар Резепов, Уголовное право. Особенная часть. Шпаргалка, 2009

Функционирование преступных сообществ представляется настолько сложным и не до конца определяемым, что законодательство оказалось не в состоянии выделить в самостоятельный состав преступления уголовную ответственность за их создание, участие в их деятельности и руководство преступным сообществом[45].

А. И. Коробеев, Преступность – планетарная проблема. К итогам XI Конгресса ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию, 2006

Тем не менее нельзя отрицать нарастание противодействия преступным сообществам со стороны государства. Это проявляется и в постоянном совершенстве статей, предусматривающих признаки преступного сообщества и условия ответственности организаторов и рядовых членов. Однако коренного перелома в борьбе с преступными сообществами до сих пор не произошло. Не все правоохранительные органы до настоящего времени восприняли новые законодательные формулировки. Допускаются ошибки при организации оперативных мероприятий, раскрытии и расследовании преступлений данного вида. Серьезные недостатки выявлены в связи с ошибочной квалификацией преступлений, совершаемых преступными группами, характеризующими различные формы соучастия. Судебная практика также была весьма неоднозначной. В 70 % случаях суды не признают организованную группу преступным сообществом, полагая, что преступление совершено либо бандой, либо организованной группой. Допускаются и другие ошибки при квалификации преступлений и назначении наказаний. Отчасти это результат неоднозначного судебного толкования, которое стало возможным в связи с принятием Пленумом Верховного Суда РФ двух различных по сути постановлений о судебной практике по применению уголовного закона об ответственности за создание преступных сообществ и за совершенные участниками этих сообществ преступлений.[2]

Ж. В. Виденькина, Ответственность за организацию преступного сообщества или участие в нем, 2014

Введение в УК РФ нормы о совершении преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) (ст. 35) актуально в связи с ростом таких преступлений и повышением их общественной опасности.

Коллектив авторов, Уголовное право Росссии. Общая часть, 2010

Логика развития организованной преступной деятельности приводит к тому, что субъектом преступления становится не одно лицо, а, по криминологической терминологии, «коллективный субъект», например группа лиц, действующих по единому плану, слаженно и организованно. В таком случае усилия разных ее членов взаимно дополняют друг друга. Масштабная коллективная преступная деятельность лежит в основе создания и функционирования крупных преступных формирований (банд, преступных сообществ, организаций, незаконных вооруженных формирований и т. д.).

Коллектив авторов, Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание, 2008

В юридической науке и практике правоприменения уголовные дела о преступлениях, совершаемых организованными группами и преступными сообществами (преступными организациями), вполне оправданно требуют к себе особого отношения. Это связано со сложностями, возникающими в установлении всех эпизодов организованной преступной деятельности, соучастников преступлений, а также в доказывании их виновности. Анализ действующего российского законодательства позволяет констатировать, что правовые средства воздействия на организованные формы проявления преступности ориентированы на тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные указанными преступными формированиями.

Е. Н. Кондрат, Правонарушения в финансовой сфере России. Угрозы финансовой безопасности и пути противодействия, 2014

Убедительным подтверждением сказанного служит и анализ диспозиций уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за организацию различных объединений с целью совершения противоправных действий и участие в них, когда по образцу единообразно сконструированных составов, включенных в УК с момента его создания (организация незаконного вооруженного формирования и участие в нем – ст. 208, бандитизм – ст. 209, организация преступного сообщества – ст. 210, организация объединения, посягающего на личность и права граждан, – ст. 239), законодатель унифицировал и диспозиции статей, включенных в УК в 2002 г., т. е. спустя 6 лет после его издания (организация экстремистского сообщества (ст. 2821) и организация деятельности экстремистской организации (ст. 2822)[108]. Таким образом, в процессе дифференциации ответственности и наказания была проведена унификация при конструировании текста уголовного закона, определяющая содержание уголовно-правовых предписаний.

Л. Е. Смирнова, Унификация в уголовном праве, 2008

Современное законодательство России никак не определяет понятие «мафия»; зато содержит дефиниции «организованная группа», «преступное сообщество», «банда», «террористическая организация», «экстремистская организация». Вместе с тем для российской мафии характерны как черты, наиболее опасных форм организованной преступности других стран мира, так и особенности, обусловленные современным состоянием российской государственности, экономики, общества в целом.

А. А. Аслаханов, О российской мафии без сенсаций, 2004

Квалификация преступлений транснационального характера, коль скоро ратифицированная 29 апреля 2004 г. Госдумой Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности не имплементирована в УК, может проводиться лишь по нормам об организованной группе (ч. 3 ст. 35) и преступном сообществе (ч. 5 ст. 35, ст. 210 УК). Напомним, что Конвенция к преступлениям транснационального характера относит четыре вида: а) совершенное более чем в одном государстве; б) совершенное в одном государстве, но существенная часть его подготовки, планирования, руководства или контроля имеет место в другом государстве; в) совершенное в одном государстве, но при участии организованной преступной группы, которая осуществляет преступную деятельность более чем в одном государстве; г) совершенное в одном государстве, но его существенные последствия имеют место в другом государстве.

Коллектив авторов, Полный курс уголовного права. Том II. Преступления против личности, 2008

– организацию незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества, организованной группы для реализации террористического акта, а равно и участие в такой структуре;

О. В. Нардина, Формирование общегосударственной антитеррористической системы, 2011

Большинство преступлений, совершаемых в экономической сфере, являются хорошо подготовленными и организованными. Однако очевидно, что не все они связаны с организованной преступностью. Одна часть таких преступлений совершается отдельными преступниками, другие экономические преступления могут быть подготовлены и совершены группами лиц, которые могут и не иметь никакой связи с преступными сообществами.

Коллектив авторов, Полный курс уголовного права. Том III. Преступления в сфере экономики, 2008

Обращает на себя внимание модернизация состава преступления, именовавшегося «организация или руководство деятельностью преступного сообщества и членство в нем» (статья 742 УК 1961 года), в состав преступления, получившего название «создание преступной организации или руководство ею» (статья 284 УК). Ответственность установлена только за два названных вида действий, характеристика их уточнена. В статье 284 УК уже не говорится об ответственности за членство в такой организации и участие в ее преступной деятельности, что было предусмотрено частью (2) статьи 742 УК 1961 года. Такое решение привело эту норму в соответствие с положениями Общей части, изложенными в части (5) статьи 47 УК «Преступная организация (преступное сообщество)»: «Член преступной организации несет уголовную ответственность только за те преступления, в подготовке или совершении которых он участвовал».

Нормативные правовые акты, Уголовный кодекс Республики Молдова, 2003

Пониманию поведенческих актов универсального характера способствуют исследования, посвященные организованной преступной деятельности, в том числе разработки ее базового элемента. В. И. Куликов трактует «базовый элемент» как постепенно сложившийся или избранный преступным сообществом из числа доступных, безопасных или материально выгодных в определенный период времени основной способ достижения преступных целей (обогащения, приобретения власти над людьми), включающий в себя один или несколько близких по сути взаимосвязанных преступных деяний, зафиксированных Уголовным кодексом[97].

В. В. Новик, Криминалистические аспекты доказывания по уголовным делам, 2005

В число основных задач Бюро входят: формирование специализированного банка данных на базе компьютерного центра и представление инициативной информации правоохранительным органам; содействие в осуществлении международного розыска участников преступных сообществ; лиц, совершивших наиболее опасные преступления и скрывающихся от уголовного преследования; обеспечение согласованных действий в ходе оперативно-розыскных мероприятий и комплексных мероприятий, затрагивающих интересы двух и более государств[110].

Н. А. Корниенко, Российские и международные криминалистические учеты, 2004

Формируемые искаженные ценностные ориентации группы связаны прежде всего с основными интересами и направлениями деятельности ее членов. Они, с одной стороны, закрепляют групповую солидарность, с другой стороны, устанавливают враждебное отношение к индивидам или государственным органам, которые противостоят, причиняют «ущерб» преступному сообществу. Кроме того, корпоративные ценности в криминальных образованиях внутренне обосновывают и допускают ведение антиобщественного образа жизни и совершение правонарушений. Например, воровать, обманывать других, заниматься вымогательством для членов отдельных криминальных образований является доблестью, базовой ориентацией. Иными словами, то, что расценивается обществом как преступление или аморальный поступок и влечет за собой соответствующие правовые последствия, для представителей группировок считается чем-то почетным, чему отдельные из них и посвящают свою жизнь. Нередко из уст таких людей можно услышать: «У нас свой мир, своя мораль, свои дела».

В. М. Анисимков, Россия в зеркале уголовных традиций тюрьмы, 2003

В связи с этим представляется, что для успешной борьбы с организованной преступностью в настоящее время следует в уголовном законе иметь четкое определение этого явления и соответствующие конкретные нормы, регламентирующие ответственность за совершение преступления в организованной группе. Первые попытки в этом направлении уже сделаны в ст. 171 проекта Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик. Однако было бы целесообразно в период разработки норм Особенной части уголовного законодательства, как справедливо замечает А. Н. Волобуев, предусмотреть специальный состав преступления, определяющий ответственность субъектов за связь с организованным преступным сообществом.[42] К сожалению, ныне действующий уголовный закон пока не предусматривает возможности квалификации преступного деяния по статье закона, что является пробелом в праве. Данное положение могло бы найти свое конкретное закрепление в новом уголовном законе.

В. Г. Павлов, Избранные труды, 2013

В силу этого в борьбе с данным видом посягательств на экономическую безопасность субъектов экономической деятельности в соответствии со статьей 210 УК РФ нельзя привлекать к ответственности за организацию или участие в преступном сообществе.

В. М. Борисенко, Конституционно-правовое регулирование статуса и деятельности военных судов в интересах обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, 2006

Возрастает число преступных деяний, совершенных группами лиц по предварительному сговору. В 2000 г. было зарегистрировано 510 290 таких преступлений, из которых 17 647 совершены организованными группами и преступными сообществами.

И. А. Возгрин, Введение в криминалистику. История, основы теории, библиография, 2003

По мнению Б. А. Спасенникова, «принцип личной и виновной ответственности был провозглашен в конце XVIII в. во время Великой французской революции. Он вытеснил существовавшее до этого общее представление феодальной эпохи об уголовной ответственности не только за совершение преступления, но и за причинение любых опасных и вредных последствий. Но и после провозглашения этого принципа в ходе военных действий стороны облагали контрибуциями целые народы, накладывали штрафы на города». Автор делает предположение, что решение Европейского комитета по проблемам преступности Совета Европы, рекомендовавшего европейским государством установить уголовную ответственность юридических лиц, было принято с участием или, возможно, под давлением так называемых «зеленых» фракций, представленных в парламентах ряда европейских стран, а следовательно, в Совете Европы. Члены движения «зеленых» регулярно демонстрируют правовой нигилизм, их антиобщественные действия имеют отчетливую антиполицейскую направленность. Уступки «зеленым» могут привести к нежелательным правовым последствиям. Еще более настораживают предложения по уголовной ответственности юридических лиц за хозяйственные преступления, что может обратить в преступников учредителей, акционеров, сотрудников предприятий, не причастных к принятию решений, ведущих к общественно опасным деяниям, более того, позволит освободить от уголовной ответственности виновных. Интересным является то обстоятельство, что инициаторами предложений по уголовной ответственности юридических лиц за хозяйственные преступления являются страны с высоким уровнем организованной преступности, что наводит на версию о причастности преступного сообщества к этим инициативам, попыткам уйти от уголовной ответственности виновным.

Коллектив авторов, Учение о составе преступления в уголовном праве России и Китая, 2009

Рост бандитизма обусловлен также тем, что бандформированиям не давалась реальная оценка в следственной, прокурорской и судебной практике, желанием правоохранительных органов показать благополучное состояние преступности, разобщенностью и слабым взаимодействием всех государственных и правоохранительных органов, призванных бороться с этим злом. Распространена практика искусственного улучшения результатов оперативно-служебной деятельности за счёт постановки на учёт дополнительных эпизодов преступной деятельности. Из общего числа поставленных на учёт фактов бандитизма и организации преступного сообщества 77,7 % являются дополнительными эпизодами (73 из 94).

Коллектив авторов, Актуальные проблемы современного уголовного права и криминологии, 2013

Возражение вызывает возложение на субъекта обязанности способствовать предотвращению ущерба интересам Российской Федерации, так как деяния, предусмотренные статьями 271, 272 и 274, относятся к преступлениям с “формальными” составами, в связи с чем преступные последствия в виде причинения ущерба интересам России в их объективную форму не включаются. Анализ названных составов показывает, что фактический ущерб интересам России не может быть нанесен непосредственно действиями виновного, поскольку такой ущерб наносится в результате враждебной деятельности иностранного государства или зарубежной организации (статьи 271 и 272) либо преступного сообщества (статья 274). Поэтому и предотвращение подобного ущерба от действий субъекта напрямую не зависит: он может только содействовать усилиям российского государства по предотвращению, локализации, минимизации этого ущерба, причем такие усилия лица далеко не всегда способны привести к позитивному результату независимо от его намерений.

В. Н. Рябчук, Государственная измена и шпионаж. Уголовно-правовое и криминологическое исследование, 2007

• хотя террористические группы и организованные преступные сообщества имеют разные цели в долгосрочной перспективе, непрерывность их преступных действий зависит от их финансовых возможностей. В частности, незаконный оборот наркотиков выделяется в категорию наркотерроризма из-за высокой финансовой выгоды, которую он приносит;

В. С. Овчинский, Мафия. Новые мировые тенденции, 2016

Уголовный кодекс РФ по степени общественной опасности все преступления делит на следующие категории: небольшой тяжести, средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие (ст. 15). Для раскрытия каждого из этих преступлений, если оно совершено в условиях неочевидности, могут понадобиться специфические средства и способы оперативно-розыскной деятельности. Однако для того чтобы реально обеспечить такое положение, пришлось бы во много раз увеличить количество оперативных сотрудников органов, осуществляющих эту деятельность, привлечь дополнительные технические средства, а также создать массу других необходимых атрибутов. По вполне понятным причинам ни одно государство, и особенно наше, не в состоянии себе такой роскоши позволить. Поэтому оперативно-розыскная деятельность должна использоваться для раскрытия только тяжких и особо тяжких неочевидных преступлений и, прежде всего, преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства, а также преступлений, совершаемых организованными преступными сообществами.

В. И. Зажицкий, Результаты оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве, 2006

Развитие коррупции в России вошло в стадию создания обширных и устойчивых интегрированных структур с сетевой формой организации. Это преступные сообщества, созданные для совместного извлечения дохода из коррупционной деятельности, участники которых объединяются не только для извлечения прибыли из такой деятельности, но и в целях эффективного осуществления инвестиций в расширение коррупции как особого рынка криминально-коррупционных услуг. Наиболее активны здесь отдельные группы государственных чиновников, определенные коммерческие или финансовые структуры, криминальные образования для защиты коррупционных сетевых структур и др.[3] По оценкам специалистов, большие масштабы коррупция приобрела в органах государственной и муниципальной власти, имеют место коррупционные правонарушения в государственных корпорациях, бизнес-структурах. При этом она имеет тенденцию не только к расширению, но и к институционализации и легализации. При характеристике коррупции и ее динамике важно учитывать причины ее возникновения и развития:

Коллектив авторов, Правовые средства противодействия коррупции. Научно-практическое пособие, 2012

Часть 3 ст. 33 УК РФ дает законодательное определение организатора, им признается лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими.

Аурика Луковкина, Экспресс-ответы на вопросы по общей части УК РФ, 2009

Кроме того, в понятии определенных видов и составов преступлений общественная опасность может быть не только реальной, т. е. уже причиненной, со всеми вытекающими отсюда вредными последствиями, но и потенциальной, еще не наступившей, хотя и непосредственно угрожающей. Потенциальный характер общественной опасности со всей своей очевидностью проявляется в составах так называемых «преступлений без последствий», т. е. в усеченных составах преступления, на стадиях приготовления или покушения на совершение определенных видов преступлений. Так, при неправомерных подслушиваниях телефонных разговоров (ст. 226-1 УК Германии), т. е. при незаконном посягательстве на охраняемую уголовным законом интимность или конфиденциальность частных взаимоотношений, независимо от мотивов (любопытства, корысти, мести, ревности и т. д.) и последствий причиненного при этом морального или материального вреда, устанавливается уголовная ответственность и наказание в виде лишения свободы на срок до одного года, ибо здесь наличествуют потенциальная общественная опасность и факт реального посягательства на установленный правопорядок. Точно так же законодательно предусмотрены и уголовно наказуемые потенциально общественно опасные действия по преступному сговору и созданию организованных преступных сообществ и организаций мафиозного типа, участие в них и приготовление к совершению тяжких и особо тяжких преступлений (ч. 5 ст. 35 ист. 210 УК РФ).

Е. Р. Азарян, Преступление. Наказание. Правопорядок, 2004

Становление и развитие института соучастия было вызвано, в первую очередь, необходимостью обоснования уголовной ответственности лиц, которые непосредственно не выполняли объективной стороны преступления, но в иных формах содействовали преступной деятельности «прямых» исполнителей. Для этого в уголовном законодательстве формулировались специальные нормы о видах соучастников, дифференциации их ответственности, формах совместной преступной деятельности. Например, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (в редакции 1885 г.) содержало подробную характеристику разновидностей соучастия и конкретных соучастников (главных виновников, участников, зачинщиков, сообщников, подстрекателей и пособников), однако не включало определения соучастия. Уголовное уложение 1903 г. предусматривало наказуемость исполнителя, подстрекателя и пособника, а также содержало специальное положение, позволяющее трактовать соучастие как «деяние, учиненное несколькими лицами, согласившимися на его совершение или действовавшими заведомо сообща». В Уголовном уложении 1903 г. оговаривались пределы ответственности подстрекателя и пособника, уделялось внимание квалификации деяний членов организованного преступного сообщества. В уголовных кодексах РСФСР 1922 и 1926 гг. не было правовых норм, определяющих соучастие в преступлении, но предусматривалось, что наряду с исполнителем преступления ответственности подлежат подстрекатель и пособник. Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. признали соучастием в преступлении «умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении преступления»; дифференцировали традиционные виды соучастников (исполнитель, подстрекатель, пособник); законодательно регламентировали новый вид участника совместной преступной деятельности, получивший название «организатор», ранее известный только теории и судебной практике. УК РСФСР 1960 г. в ст. 17 воспроизвел закрепленные в Основах фундаментальные положения о соучастии[1].

С. А. Шатов, Соучастие в преступлении, 2012

Главная, генерирующая роль в этой борьбе принадлежит организованной преступности[179]. Именно в те годы, по разным оценкам, на территории России орудовало около пяти тысяч мафиозных группировок, каждая из которых состояла из не менее чем 25 активных участников-боевиков. Вся эта грозная сила, не встречая сколько-нибудь серьезного, эффективного и решительного противодействия со стороны государственных структур, в первую очередь силовых, вела себя агрессивно и вызывающе, все чаще прибегая к актам насилия, что и определило особенность организованной преступности России переходного периода. Все крупные города и промышленные центры страны оказались во власти криминальных групп, оснащенных новейшим оружием, различным техническим оборудованием, средствами связи и прослушивания. По данным ГУБОП МВД России, на территории России в 2000 г. действовало 11 крупных преступных сообществ, в которые входило 243 организованные группы (организации)[180]. Несколько крупных сообществ имели хорошо налаженные связи с эмигрантами новой волны, они «распространили свою деятельность на 44 страны. На оперативном учете состояли и разрабатывались более 200 группировок, имеющих транснациональный характер, причем около 160 совершали преступления на территории России, стран СНГ, Балтии; более 60 – в США, европейских и ближневосточных странах, а также в Китае[181].

С. У. Дикаев, Террор, терроризм и преступления террористического характера, 2006

д) договорное обеспечение выдачи собственных граждан – членов транснациональных преступных групп при условии их возвращения в страну гражданства для исполнения приговора, что позволило бы снять остроту юрисдикционных проблем в отношении интернациональных преступных сообществ, обеспечив разбирательство совершенных ими преступлений в одном суде взамен «растаскивания» дела по судебным учреждениям различных государств, объективно препятствующего всесторонности и полноте его рассмотрения;

А. И. Бойцов, Выдача преступников, 2004

дальнейшая консолидация преступных группировок на территориальном, межрегиональном и международном уровнях при одновременном разделе и переделе территории страны и объектов бизнеса на сферы преступного влияния, в результате чего может быть установлен криминальный контроль за целыми отраслями экономики, включая финансовую сферу, малое, среднее и крупное предпринимательство; активизация международных преступных сообществ для расширения наркобизнеса и отмывания преступных доходов. Продолжится незаконный вывоз капиталов за рубеж, увеличатся масштабы незаконной миграции;

С. Ю. Чапчиков, Комментарий к Федеральному закону «О полиции» (постатейный), 2012

Под руководством частью сообщества или его структурным подразделением понимается осуществление ограниченных руководящих полномочий, предоставленных виновному главарем (либо коллегиальным руководящим органом) экстремистского сообщества, в отношении части преступного сообщества (его территориальной или функциональной автономии) или в отношении отдельных структурных единиц (отряда, бригады, звена и т. д.)[60]. Части и структурные подразделения должны входить в общую систему экстремистского сообщества и подчиняться единому руководству.

Коллектив авторов, Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право, 2008

Направления перемен в криминальной среде, их уровень и темпы распространения позволяют говорить и о том, что феномен преступности по объективным характеристикам и степени влияния как на общественное сознание, так и на социум в целом, превращается в реальную угрозу общественной безопасности. Прежде всего речь идет о таких формах преступного сообщества, как организованная преступность, профессиональная преступность и коррупция. Причем именно коррупция и механизмы ее влияния на социальную мотивацию представляют наибольшую опасность как криминогенные детерминанты изменения качественной определенности границ девиантного социального поведения.

В. И. Карасев, Коррупция как механизм социальной деградации, 2005

Если законодатель упоминает о последствиях, налицо материальные составы (убийство – ст. 105–108, кража – ст. 158, злоупотребление полномочиями – ст. 201). Если же потенциальный вред от посягательства в диспозиции не оговорен (ч. 1 ст. 166 – угон автомобиля или иного транспортного средства), принято говорить о формальных составах. Главное здесь – деяние. Факт наступления или отсутствия общественно опасных последствий на квалификацию содеянного не влияет. Преступление признается оконченным по завершении действий. Фактический вред может быть учтен лишь судом при назначении наказания. Наконец, также оконченными преступлениями считаются по закону отдельные посягательства, когда действия, непосредственно направленные на причинение вреда объекту уголовно-правовой охраны, вообще не совершаются, а он лишь ставится в опасное положение. Ответственность наступает на самых ранних стадиях преступного поведения. Это усеченные составы (бандитизм – ст. 209, организация преступного сообщества – ст. 210).

А. И. Бойко, Преступное бездействие, 2003

– ужесточение уголовной ответственности за коррупционные преступления, совершаемые в соучастии (организованной группой, преступным сообществом и т. д.), а также за экономические преступления (в частности, в сфере таможенного, налогового законодательства, финансовой системы и другое), сопряженные со взяточничеством (подкупом), вымогательством взятки. С этой целью усилить карательный акцент на общественно опасные деяния, совершаемые из корыстных побуждений либо иной личной заинтересованности;

Коллектив авторов, Коррупция: природа, проявления, противодействие, 2013

В соответствии со ст. 73 УПК РФ к общему предмету доказывания относятся следующие обстоятельства: 1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления); 2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы; 3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого; 4) характер и размер вреда, причиненного преступлением; 5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния; 6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; 7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания; 8) обстоятельства, подтверждающие, что имущество, подлежащее конфискации в соответствии со ст. 1041 Уголовного кодекса РФ, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации).

С. Н. Чурилов, Предмет доказывания в уголовном судопроизводстве и криминалистике: Научно-практическое пособие, 2010

Особо тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых УК РФ предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание. Например, преступления, предусмотренные ст. 105 – убийство; ч. 2 и 3 ст. 162 – разбой с квалифицирующими и особо квалифицирующими признаками; ч. 3 ст. 210 – организация преступного сообщества с использованием своего служебного положения.

Е. А. Исайчева, Ответы на экзаменационные билеты по уголовному праву, 2009