Перенос (психология)

Перено́с (или Трансфе́р от англ. transference, первоначально нем. Übertragung) — феномен в психодинамической психологии, заключающийся в бессознательном перемещении ранее пережитых (особенно в детстве) чувств и отношений, проявлявшихся к одному лицу, совсем на другое лицо. В том числе, и на психотерапевта в ходе сеанса психотерапии. Этот феномен был замечен и впервые описан Зигмундом Фрейдом, показавшим его первостепенную важность для понимания клиента (пациента) в процессе психоанализа.

Контрперено́сом, в свою очередь, называется обратный перенос на клиента, нередко возникающий у терапевта. Считается, что правильная интерпретация контрпереноса также важна для понимания происходящего в ходе психоаналитического процесса.

Психологический процесс перенесения является специфической формой более общего процесса проекции. Важно свести эти два процесса воедино и осознать, что трансфер является особым случаем проекции — по крайней мере, так его понимаю я. Бесспорно, каждый волен пользоваться этим термином по своему усмотрению. <...>

Трансфер — это процесс, который обычно происходит между двумя людьми, а не между человеческим субъектом и объектом, хотя имеются и исключения.

Поскольку процесс переноса большей частью является автоматическим или бессознательным, пациент не воспринимает различные источники переноса и связанных с ним фантазий, установок и чувств (таких, как любовь, ненависть и гнев). Феномен переноса проявляется неожиданно для субъекта и может вызывать состояние дистресса. Исходными фигурами, с которых переносятся такие эмоциональные паттерны, чаще всего являются родители, но нередко в качестве источников переноса выступают братья и сестры, бабушки и дедушки, учителя, врачи, а также герои из детства.

Перенос представляет собой форму объектных отношений и, как любые объектные отношения, он воспроизводит первые детские привязанности и имеет универсальный характер. Помимо аналитической ситуации перенос может проявляться в самых разных условиях: при других формах психотерапии, при лечении соматических заболеваний, в школе, на работе и в социальном взаимодействии. Тем не менее наиболее отчетливо и интенсивно перенос проявляется в процессе психоанализа.

Перенос — понятие сугубо динамическое, не имеющее устойчивого результата; в процессе анализа перенос постоянно меняется (модулирует) в зависимости от состояния диалога, а потому аналитик может репрезентировать разных людей из прошлого пациента.

Не все реакции на аналитика являются переносом. Некоторые из них возникают непосредственно в ответ на его установки или актуальное поведение.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Следующая работа из этой серии технических работ – «Воспоминание, повторение и проработка» (Freud, 1914c). Здесь Фрейд впервые использует понятия «навязчивое действие» и «проработка», и оба они важны для понимания переноса и работы с ним. Перенос видится как всего лишь одна, хотя и существеннейшая, манифестация навязчивого повторения пациентом своих конфликтов, только в данном случае – с вовлечением аналитика. «Мы „предоставляем“ навязчивому повторению право заявить о себе самом в определенной области. Мы допускаем его в перенос как на игровую площадку, ожидая, что здесь оно продемонстрирует нам все, что касается патогенных инстинктов, скрытых в психике пациента». «Проработка» – это медленный и обстоятельный процесс интерпретации переноса для разрешения конфликтов и освобождения пациента от их влияния на его поведение и чувства. Также Фрейд вводит понятие «невроз переноса», под которым он подразумевает состояния, которые поддаются анализу (по контрасту с пациентами, имеющими, в его формулировке, «нарциссический невроз», у которых, как он думал, перенос формироваться не может). Есть и другое значение этого понятия, отчасти создающее путаницу, когда невроз переноса определяется как полное выражение детских конфликтов пациента посредством переноса, в отличие от отдельных фрагментов или аспектов всей невротической констелляции. Необходим ли перенос в таком определении для успешного анализа – это еще один вопрос, остающийся предметом дискуссий.

Гари Голдсмит, Клинические и исторические аспекты психоанализа. Избранные работы

Со своей стороны, я считаю, что для аналитика очень важно выявлять и интерпретировать проявления сепарационной тревоги, чтобы анализанд мог их проработать. Тем не менее, здесь возникает основное затруднение: этот тип тревоги генерирует мощные защиты как у анализанда, так и у аналитика, и, вследствие преобладания нарциссических и примитивных защит, повторные отрицания этих реакций переноса анализандом могут помешать аналитику интерпретировать их. Вследствие всех этих причин интерпретация сепарационной тревоги является непростой задачей, требующей от аналитика большого опыта, в первую очередь в распознавании этой тревоги, часто выражающейся окольными путями, и затем – в предоставлении соответствующей, своевременно достигающей своей цели, интерпретации. Речь идет о полной противоположности стандартной (шаблонной) интерпретации, такой, как сообщение о том, что печаль или определенные действия анализанда могут быть связаны с переживанием отсутствия аналитика. При формальной правильности упрощенное и редуцированное содержание интерпретаций вскоре приведет к повторению, тогда как понимание огромного разнообразия реакций сепарации предоставляет анализанду превосходную возможность осознания переноса.

Жан-Мишель Кинодо, Приручение одиночества. Сепарационная тревога в психоанализе, 1991

Раздел «Теоретические и клинические статьи» открывает работа «Обнаружение бессознательной фантазии на сеансе: распознавание формы» Каталины Бронштейн – кляйнианского психоаналитика и президента Британского психоаналитического общества. Она исследует формы, которые бессознательные фантазии приобретают на аналитическом сеансе, а также регистры их разыгрывания в отношениях переноса и контрпереноса. Используя детальный клинический материал, Бронштейн обращается к экспрессивной функции ранних, неассимилированных пресимволических фантазий, которые могут активизироваться и коммуницироваться психоаналитику одновременно с более зрелыми формами символизации. Применяя идеи Кристевой о семиотических и символических аспектах бессознательной коммуникации, она расширяет кляйнианский взгляд на формирование символа. Она также показывает, как в аналитическом процессе, благодаря работе аналитика с мощным контртрансферентным резонансом, вызываемым проекцией в него примитивных, в значительный степени телесных бессознательных фантазий, становится возможным переход пациентки к более зрелым уровням символического функционирования.

Сборник статей, Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник)

Задача традиционных психотерапий состоит в достижении интеллектуального понимания человеческой психики вообще, и психики конкретного клиента в частности, и затем в использовании этого знания для разработки эффективной терапевтической техники и стратегии. Во многих современных терапиях важным инструментом считается «интерпретация»: это тот способ, которым терапевт открывает клиенту «истинный» или «реальный» смысл его или ее мыслей, эмоций и поведения. Этот метод широко используется в анализе сновидений, невротических симптомов, поведения и даже, казалось бы, тривиальных повседневных действий, вроде оговорок или других небольших ошибок – «Fehlleistungen» Фрейда (Freud 1960a). Еще одна область, где обычно используются интерпретации – это межличностная динамика, включая перенос различных бессознательных чувств и отношений на терапевта.

Станислав Гроф, Холотропное дыхание. Новый подход к самоисследованию и терапии, 2010

Специфические трудности в сексуальной жизни являются следствием базовых нарушений внутренних объектных отношений, проявляющихся на телесном уровне. Этот аспект сексуального развития и нарушений составляет основной предмет данной книги, в которой предлагается терапевтический подход, применимый во многих контекстах – в работе с индивидами, парами и семьями. Различным видам терапии посвящен второй том, поэтому они не будут подробно обсуждаться в этом томе, однако в описании клинических примеров на страницах данной работы читатель может найти упоминание определенных терапевтических принципов, поскольку выявление связей между текущими и прошлыми отношениями в семье и их отражение в терапевтическом переносе является краеугольным камнем любой психодинамической терапии.

Дэвид Э. Шарфф, Сексуальные отношения. Секс и семья с точки зрения теории объектных отношений

Благодаря примерам и стимуляции со стороны терапевта терапевтические отношения также обладают богатым потенциалом моделирования более сложных и эффективных способов творческого самовыражения и иных личностных проявлений аффективного, поведенческого и познавательного уровней. Провоцирующая (катализирующая) функция состоит в том, что в присутствии терапевта клиенты могут заново проявлять состояния и реакции, связанные с различными внешними (относительно терапии), в том числе ранними отношениями, постепенно осознавая их природу и динамику. Способность терапевтических отношений выполнять данную функцию тесно связана с переносами как важным предметом терапевтической проработки в динамически-ориентированных подходах.

А. И. Копытин, Современная клиническая арт-терапия. Учебное пособие, 2015

В ИСС меняются и мнестические процессы. В психологических исследованиях памяти в измененных состояниях изучаются возможности усвоения новой информации в данных состояниях (научения в ИСС) и переноса информации из одного состояния сознания в другое (в частности, характер доступной для переноса информации). Одно из таких исследований описано в статье Б. У. Левинсона [24]. В ней приведена история случая, когда пациентка под гипнозом вспомнила травмирующие слова, которые хирург сказал во время операции, когда она была в состоянии глубокой анестезии. Экспериментальная проверка подтвердила, что в данном состоянии человек способен воспринимать высказывания умеренной степени травматичности, которые он вспоминает лишь в гипнотическом состоянии, а при переходе к ОСС доступной для человека остается не сама информация, а лишь эмоциональная реакция на нее. Напомним, что Ч. Тарт [13; 29] на теоретическом уровне обосновал невозможность передачи информации, полученной в одном состоянии, в другое (утверждая, что данная информация сохраняется в памяти, специфичной для каждого состояния), поскольку постулировал наличие качественных скачков между ДСС, т. е. перестройку при переходе в другое состояние сознания всей системы связей между психическими функциями. К. Мартиндейл [26] считал, что поскольку в ИСС происходит переход от характерного для фокуса сознания способа обработки новой информации к периферическому, а на периферии сознания доминирует кратковременная память, запоминание происходящего в таких состояниях будет очень слабым.

Коллектив авторов, Измененные состояния сознания. Хрестоматия, 2012

С последним тезисом согласиться нельзя. На наш взгляд, это может привести лишь к ликвидации психологии как науки, какой она, вне сомнения, все же является. Никоим образом не подвергая сомнению важности занятий разнообразными видами психологической практики, выскажем опасения, что, на наш взгляд, с общепсихологическо-методологическим значением практики дело обстоит не так просто. Прежде всего, констатируем, что лозунг «от исследования психики к работе с психикой» в принципе не является новым. Об этом говорил известный отечественный методолог Г. П. Щедровицкий. Психотехнические «мотивы» в творчестве Л. С. Выготского обнаруживал, как известно, А. А. Пузырей. Впрочем, дело, конечно, не в этом. Перенос акцента с исследования психики на работу с психикой приводит на самом деле к тому, что утрачиваются научные критерии исследования. В результате все подходы к работе с психикой как бы становятся «равноправными»: и психотерапия, и коррекция биополей, и снятие порчи, «сглаза» и т. д. становятся процедурами принципиально рядоположными. Во-вторых, подобное изменение акцента, похоже, закрывает дорогу перед исследованием психического как оно есть. Такое исследование, хотя его и не так просто осуществить, все же возможно (во всяком случае история психологии убедительно свидетельствует, что это иногда случается). В-третьих, хорошо известно, что когда с чем-то работаешь (тем более, если это психика), очень легко получить артефакт. В данном случае, скорее, исследуется не сам объект, а то, что при определенных условиях из него можно получить. Это, конечно, объект определенным образом характеризует, но всегда существует опасность смешения «существенного» и не вполне существенного. Критерии во многом задаются «техникой».

Коллектив авторов, Взаимоотношения исследовательской и практической психологии, 2015

В группе женщин с травматичными переживаниями после аборта показатели эмоциональной сферы значимо положительно коррелируют с механизмами Отрицания и Проекции. Уровень выраженности данных бессознательных механизмов в группе здесь тесно связан с успешностью функционирования системы эмоционального контроля. Чем лучше у этих женщин развита способность регулирования собственных переживаний, тем активнее работает механизм блокировки восприятия неприятной информации. Также действует и механизм переноса неприемлемых чувств и желаний на других с целью перекладывания на них ответственности за происходящее. Вероятно, такой способ защитного поведения частично снижает психическую напряженность субъекта, но не является достаточно эффективным для разрешения сложной ситуации.

Коллектив авторов, Стресс, выгорание, совладание в современном контексте, 2011

Экстернализация (проекция) заключается в «переносе» физических ощущений, переживаний и представлений на внешние объекты и процессы, Хотя данный механизм связан не только с изобразительным творчеством, но и с познавательной деятельностью, а также с иными видами культурной практики, в арт-терапии и терапии искусствами он приобретает особо важную роль. Благодаря механизму экстернализации, психические процессы, состояния и личностные качества получают отражение во внешней среде, как правило, на основе игровой, творческой активности.

А. И. Копытин, Методы арт-терапии в преодолении последствий травматического стресса, 2014

Такая конфронтация с принципом реальности через интерпретации, строгий аналитический сеттинг, рабочий альянс и заповедь «говори, а не действуй» обеспечивают необходимые границы и могут привести к созиданию смысла. Второму элементу аналитической техники сегодня придается не меньшее значение. Для него характерна «центрированная на опыте переживания работа над отношениями», эмпатический «холдинг», то есть во главу угла ставится эмоциональный опыт, «встреча» двух людей, перенос и контрперенос, а также «бессознательные фантазии об отношениях». Поэтому сегодня психоаналитики смягчили изначально ригидную и отчуждающую абстиненцию. Сегодня они чаще «выборочно и экспрессивно» отвечают на вопросы пациента (Heigl-Evers, Heigl, 1988), то есть гибко выражают свои личные чувства, мысли и оценки, если это терапевтически оправдано. Кремериус говорит о модифицированной абстиненции и о ситуативном применении абстиненции. Этот второй элемент аналитической техники («материнская техника») был противопоставлен «отцовской».

Йогр Цобели, Жажда смысла. Человек в экстремальных ситуациях. Пределы психотерапии, 1995

Начальные острые психотические проявления при шизофрении (в виде синдрома гибели мира, всеобщего апокалипсиса) понимались как результат проекции ощущения внутренней катастрофы, обусловленной отвлечением либидо от объектов и внешнего мира в целом. В условиях длительного течения шизофрении доминирующие в клинической картине бред и галлюцинации интерпретировались как попытки восстановления в условиях повторного либидинозного катексиса внешних объектов. Маниакальные синдромы с идеями величия З. Фрейд объяснял следствием повторного направления энергии либидо в «Эго», той энергии, которая ранее была направлена на объекты. Итогом второго этапа исследования психодинамических аспектов шизофрении был вывод З. Фрейда о неспособности больных шизофренией к переносу и вследствие этого их непригодности для психоаналитического лечения.

О. В. Гусева, Интегративная модель психотерапии эндогенных психических расстройств, 2011

2. Динамический подход предполагает, что ментальные феномены – результат взаимодействия сил, которые являются конкурирующими, находятся в обоюдной оппозиции. Этот подход позволяет выделить такие проблемы, как инстинктивные побуждения, защиты, интересы Эго, конфликты. Формирование симптомов, амбивалентность и переопределение – примеры динамик. Здесь обсуждаются проблемы первичности инстинктов (влечений), функции защит, проблемы замещения, переноса и контрпереноса.

Г. Г. Вербина, Введение в психоанализ, 2017

То, что комплексы могут изменяться под действием переживания, безусловно, идет человеку во благо, на чем, собственно, и основан целительный потенциал психотерапии. Терапия включает своего рода «отогревание» образов-воспоминаний, «замороженных» в комплексе. Это может до некоторой степени переструктурировать личность благодаря тому, что перенос позволяет врачу занимать место родителей, как матери, так и отца (среди других фигур психики), на различных стадиях терапии. Когда родительский комплекс констеллируется терапевтом, встреча пациентов с разными родительскими фигурами добавляет материал к старому комплексу и формирует в нем и вокруг него новый пласт. Эта новая структура кардинально не заменяет старую, но может существенно ее модифицировать, особенно в той части, где комплекс больше всего ограничивает жизнь человека самым разрушительным образом. Резкость травмирующего родительского имаго может быть смягчена, растоплена или замещена новыми структурами.

Мюррей Стайн, Юнговская карта души. Введение в аналитическую психологию, 1998

Огромный вклад в изучение когнитивных функций внес выдающийся отечественный ученый Л. С. Выготский, который исследовал стадии исторического и онтогенетического развития мышления и овладения понятиями. В проводимых Л. С. Выготским генетических экспериментах была использована система специально разработанных геометрических объектов, различающихся по форме, высоте и другим параметрам, имеющих придуманные искусственные названия (методика двойной стимуляции). В работах Л. С. Выготского особое значение придавалось единству интеллекта и аффекта как частей единого целого – сознания, существующих в противоречивой динамической взаимосвязи и взаимовлиянии. Л. С. Выготский подчеркивал важную роль символической деятельности дошкольника в развитии высших корковых функций. Выдающийся отечественный ученый отмечал, что эта деятельность, форма психологического сотрудничества, должна превратиться «в индивидуальный способ поведения, перенеся внутрь психологической системы ребенка ту структуру, которая и при переносе сохраняет все основные черты (своего) символического строения».

М. Л. Чухловина, Деменция. Диагностика и лечение, 2010

Психологическое мышление опосредует общение человека не только с другими людьми, но и с самим собой. Поэтому оно глубоко встроено в структуру самосознания и вносит существенный вклад в построение образа Я. Будучи не только когнитивным, но и глубоко личностным образованием, психологическое мышление отличается повышенной стойкостью к коррекционному и обучающему воздействию. Именно поэтому существующая в вузах система преподавания психологии почти ничего не меняет в имеющемся у студентов психологическом мышлении, которое сложилось у них к этому времени. Следовательно, можно говорить о необходимости переноса психологической подготовки на более ранние возрастные сроки и об изменении самой методики. Она должна учитывать факт существования у студентов житейских психологических знаний и соответствующего им мышления. Кроме традиционных методических средств здесь вполне уместно использовать всевозможные социально-психологические тренинги и психокоррекционные процедуры. Однако наиболее важную роль в психологической подготовке студентов играют специальные практикумы.

К. М. Романов, Психологическая культура личности, 2015

В случае, когда личности создают побудительные силы на основании одних и тех же свойств идентификаций крайне различным способом, их взаимодействие заставляет их воспроизводить перенос психической энергии, пока одна из сторон не переключится на свойство идентификации 18 БА.

Константин Добрев, ТАРО Иерофанта. Архитектура человека по системе ТАРО, 2016

При умственной отсталости особенностями обладает развитие словесно-логического мышления (дети понимают содержание текстов приблизительно, не улавливают контексты и подтексты; с трудом осмысливают последовательности событий, причинно-следственные, временные, условные и другие связи; отмечается стереотипия мышления). Кроме того, нарушения знаково-символической деятельности находят выражение в построении грамматически верных высказываний без понимания их смысла («эффект магнитофона»), частых аграмматизмах, трудностях переноса способов решения задач.

Коллектив авторов, Специальная психология, 2012

Представленные Н. Н. Николаенко выводы строятся на исследовании характера композиционного построения респондентами с ярко выраженными формами психических расстройств. Встает вопрос о правомочности переноса данных наблюдений на практику психолога, работающего, как правило, с психически сохранными референтами. Действительно ли, предпочтение перспективного изображения свидетельствует о доминантах полушарий мозга, на что указывает Н. Н. Николаенко? Или же выбор пространства проработки композиции обусловлен культурными и индивидуальными особенностями творящего?

В. Н. Никитин, Арт-терапия. Учебное пособие, 2014

Субъективные аспекты отношения к человеку суть частные производные психич. отражения этого человека. Складывающиеся у людей «имплицитные теории человека» задают ситуативные критерии для познания ими окружающих и становятся субъективными основаниями для собств. человеческого отношения. Анализ каждого такого отношения как психол. образования приводит к выделению в нем познавательной (рациональной) и аффективной сторон. Причем аффективная сторона, в свою очередь, имеет пассивную («страдательную», эмоциональную) и активную («деятельную», регулятивную) составляющие. В практике межчеловеческих отношений их объективные и субъективные аспекты едины. Важно осознавать общность, лежащую в основе этих отношений, сами эти отношения и их особенности: симметрию и асимметрию, меру их рефлексивности, своеобразие транзитивности (или переноса: особого вида обобщенности субъективного отношения как психич. образования). Понятие общности становится главным, когда речь заходит о взаимности: о взаимодействии, о взаимном влиянии, о коммуникации, а также о взаимном познании (восприятии, оценивании, понимании), в т. ч. о «межличностном познании». Б. Д. Парыгин говорит о 3 уровнях психол. общности как «взаимопонимания». На первом уровне совпадают системы значений – как социальных, так и индивидуальных. На втором уровне совпадают также взаимные оценки людей. На третьем уровне общности уже высока степень взаимного доверия и открытости друг другу.

Коллектив авторов, Психология общения. Энциклопедический словарь, 2011

Итак, любой динамический перенос всегда согласован с процессом символизации, или образования мнемических следов, который представляет собой как проприоцептивный, так и внешний процесс.

Антонио Менегетти, Психосоматика, -1

C квантовой нелокальностью сопряжён и феномен квантовой телепортации – переносом на расстоянии квантового состояния одного объекта на другой. Перемещения самого объекта, разумеется, не происходит; – для этого, согласно классическим представлениям, необходимо невообразимое количество энергии. Передаются лишь свойства одного объекта. Отмечу попутно, что именно в этом феномене коренится основа магического переноса свойств одних объектов на другие). Нарушение квантового состояния в одной точке пространства допускает возможность создания точно такого же состояния в другой. Таким образом, помимо классического канала взаимодействия обнаруживается ещё и нелокальный квантовый канал. При этом телепортация может быть осуществлена и в том случае, когда состояние телепортируемого объекта неизвестно. Способ экспериментального подтверждения этого эффекта был предложен в 1993 году группой Чарльза Беннета (IBM) [301], а само явление впервые наблюдалось в работах австрийских исследователей группы А. Цайлингера, а также итальянских ученых группы Ф. Де Мартини [см. обзоры: 454; 51; 120a].

А. А. Пелипенко, Избранные работы по теории культуры, 2014

1) суждение о другом человеке по аналогии с собой. Имеется в виду в большинстве случаев бессознательный перенос на других собственных свойств, переживаний и т. д.;

А. К. Болотова, Психология коммуникаций, 2015

неприятие помощи со стоны партнеров; стремление помогать партнеру без «запроса» с его стороны: центрация на содержание собственного «Я»; отношение к другому человеку в рамках «должного», а не реального; декларация псевдообщности: партнерам приписываются позиции, цели на основе переноса прежнего опыта взаимодействия, нормативных предписаний и т.п., в результате чего понятие «Мы» используется не как результат формирования психологической общности, а декларативно, в чем проявляется отсутствие отношения к партнерам и в целом к группе как к реальным субъектам.

Э. Г. Касимова, Психология и педагогика общения, 2013

Процессы познания, репродукции, преобразования и созидания могут быть названы интеллектуально-деятельностными процессами. В этом их отличие от принятого в общей психологии понятия «психические процессы». Здесь осуществляется упорядоченный перенос сведений об окружающем мире в сознание (бессознательную сферу) субъекта путем интериоризации, а также осуществляются такие действия субъекта по отношению к объектам окружающего мира и выделенным в самом субъекте, которые направлены на частичное или полное их преобразование или создание новых.

П. Н. Устин, Добро и зло в этической психологии личности, 2008

Юмор в качестве защитного механизма Вейллант считает «откровенным выражением идей и чувств без причинения себе дискомфорта или снятие напряжения без оказания неприятного эффекта на других» (с. 386). Вейллант сравнивает юмор с надеждой на лучшее. Так же как и надежда, юмор позволяет человеку пережить то, что является слишком ужасным для переживания, и при этом удерживает его внимание на этом реальном, хотя и весьма неприятном, событии или чувстве. Сохранение связи с реальностью отличает юмор от остроумия, являющегося разновидностью переноса и базирующегося на разрушении реальности, а также на всевозможных отвлечениях и безумных идеях. Юмор не может возникнуть вне «наблюдения за эго» или в полном отрыве от него. Прибегая к юмору, человек все-таки называет вещи своими именами, хотя и делает это в несколько искаженной форме. Сохранение связи с эго также является существенным признаком, позволяющим произвести дифференциацию между юмором и остроумием.

А. В. Либина, Совладающий интеллект: человек в сложной жизненной ситуации, 2008

В своем исследовании Кноблих с соавт. использовали арифметические задачи со спичками. Они предположили, что возникающие ограничения могут быть разными по своей силе, т. е. сложность задачи зависит от типа тех ограничений, которые будет необходимо преодолеть для построения ее адекватной репрезентации. Показав отсутствие переноса способа решения с задач с одним типом ограничений на другие задачи, авторы подтвердили свои гипотезы (Knoblich et al., 1999). Впоследствии модель Олссона была подтверждена на подобном материале и с использованием ай-трекинга (Knoblich et al., 2001). Получившая подтверждение позиция стала называться теорией изменения репрезентации (Representational change theory – RCT).

Коллектив авторов, Современные исследования интеллекта и творчества, 2015

Б.Ф. Ломов в 70-е гг. сфокусировал внимание исследователей, с одной стороны, на необходимости использовать системный подход в психологии, а с другой стороны, предсказал сложность его реализации в психологических исследованиях. Он предупреждал, что прямой механический перенос методов и понятий из других наук в психологию может привести к упрощению и вульгаризации в объяснениях психических явлений, к игнорированию их специфики. Каждый метод, и каждое понятие, заимствованные из других наук, должны пройти через «горнило методологии»[19].

Л. В. Тарабакина, Эмоциональное здоровье подростка: риски и возможности, 2017

Смещение – перенос сильных чувств с одного объекта на другой. Механизм смещения проявляется в том, что реальный объект, на который могли быть направлены негативные чувства, заменяется более безопасным (сдерживаемая агрессия в отношении авторитетного лица перемещается на других, зависимых от него, людей). Этот механизм весьма распространен в обыденной жизни, где люди выплескивают эмоции на более близкого человека либо на более слабого. Например, неприятности на работе и унижения со стороны начальника зачастую приводят к вымещению накопившейся агрессии на членах семьи. В рамках этого механизма возникло расхожее выражение «козел отпущения» (о человеке, на которого смещаются отрицательные эмоции).

С. В. Шмелева, Психология. Учебник, 2013

1) Формирование психотерапевтических отношений: достижение взаимопонимания между клиентом и психотерапевтом и закрепление позитивных изменений, достигнутых клиентом (например, использование «переноса» и «терапевтического альянса»).

Полли Янг-Айзендрат, Ведьмы и герои. Феминистский подход к юнгианской психотерапии семейных пар, 1985

Ограничения подобных исследований связаны, прежде всего, с тем, что в них игнорируется роль справедливости в отношении к равно– и низкостатусным участникам общения. Исключение составляет ее воздействие на уважение и симпатию к коллегам (Flynn, Brockner, 2003; Murphy et al., 2003) – единственное свидетельство переноса позитивного или негативного отношения с организаторов взаимодействия на его участников.

О. А. Гулевич, Социальная психология справедливости, 2011

4. Способность к переносу — это умение применить навык, приобретенный при решении одной жизненной задачи, к решению другой, то есть умение отделить специфический аспект проблемы от неспецифического, главное от второстепенного.

М. С. Одриосола, Интуитивное рисование: Развитие творческих способностей средствами арттерапии, 2009

Особое внимание в книге уделяется вопросам терапии личностных расстройств. В ней представлены современные психотерапевтические модели и фармакотерапия, сочетание психотерапии, фокусированной на переносе, с фармакотерапией. Специально рассматриваются: диалектическая поведенческая терапия; когнитивная терапия [6, 18, 19]; психодинамическая терапия и др. Приводятся данные из литературы и собственного опыта о комплексном психотерапевтическом и психофармакологическом подходах к лечению и коррекции личностных расстройств. Анализируются особенности лечения личностных расстройств у пациентов/пациенток с двойным диагнозом при сочетании личностного расстройства с химической зависимостью и депрессией и другими кратковременными нарушениями психотического уровня.

Ц. П. Короленко, Личностные расстройства, 2010

– В методологическом плане «первичность» установки в момент возникновения этого понятия означала прежде всего «первичность» по отношению к психике, отождествляемой в традиционной психологии с сознанием. Лишь в более поздний период в понимание «первичности» установки был вложен иной смысл: «первичность» по отношению к деятельности. Такой перенос не является случайным, а закономерно вытекает из абстрактного понимания первичной установки как опосредующей субстанции.

А. Г. Асмолов, По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии, 2002

4. Отношение враждебности к окружающим. Люди с таким отношением агрессивны и подозрительны, стремятся «переложить» на других вину и ответственность за собственные неудачи, не совсем адекватно оценивают действительность. Недоверие и подозрительность заставляют их замыкаться в себе, избегать контактов с другими, всячески отгонять мысль о переходе на пенсию, так как они используют механизм разрядки напряжения через активность. Их жизненный путь, как правило, сопровождался многочисленными стрессами и неудачами, многие из которых превратились в нервные заболевания. Люди, принадлежащие к данному типу отношения к старости, склонны к острым реакциям страха, они не воспринимают свою старость, с отчаянием думают о прогрессирующей утрате сил. Все это соединяется еще и с враждебным отношением к молодежи, иногда с переносом этого отношения на весь «новый, чуждый мир». Такой своего рода бунт против собственной старости сочетается у них с сильным страхом смерти.

О. Ю. Стрижицкая, Основы психогеронтологии. Учебно-методическое пособие, 2016