Вследствие глобализации и стандартизации образования преобладающей модальностью современного
искусства остаётся академизированный авангард.
Сколько ошибок ни наделало бы человечество на пути овладения миром, задача
искусства остаётся неизменной.
Но поражавшее молодого скульптора
искусство оставалось ему непонятным, как таинственные надписи, встречавшиеся в развалинах и сделанные забытыми знаками на умершем языке.
И это означает, что в контексте политической пропаганды
искусство остаётся таким же безвластным, как и в контексте рынка.
Сегодня народное
искусство остаётся источником наших представлений об истории мировоззрения, миропонимания.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: ботанизирка — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Не всегда ваше окружение гармонично, и важно обучиться
искусству оставаться в свете, что бы ни происходило вокруг.
Ощущение большой запущенности и непорядка в вопросах
искусства остаётся после всего этого.
Она, впрочем, была бы логически неуязвима, если бы верна была её исходная посылка, а именно: что однажды созданные произведения
искусства остаются теми же и такими же, как в момент их создания.
Поэтому я с лёгкой душой последовал тропою предшественников, ибо, как диск луны скрыт призрачной пеленой тумана, так многое из действительно ценного и необходимого на пути изучения боевых
искусств остаётся в тени и даже не упоминается в сотнях и тысячах спортивных секций и клубов, через которые проходят сотни и тысячи желающих стать частью этого манящего и экзотического, как им кажется, мира.
Основные принципы военного
искусства остаются неизменными.
Но указанный вопрос, кроме этого сегодняшнего ответа, получает и другой ответ, который в
искусстве остаётся вечным на все вопросы, начинающиеся с «должен ли я?».
Я предполагаю, что вы признаёте моё тройственное разделение; но, в противоположность мне, не продолжаете ли вы считать, что школа науки остаётся школой науки, какого рода знания она бы ни преподавала, что школа
искусства остаётся школой искусства, какого рода делам она бы ни учила, и школа литературы всё же школа литературы, какого рода познаниям она бы ни научала.
Физика достигла уровня, где человек в состоянии изучать субатомные частицы и межпланетное пространство, а такое явление как
искусство остаётся тайной: мы ничего или почти ничего не знаем о его природе и функции в жизни человека, об истоках той огромной силы, с которой оно воздействует на нашу психику.
– Мне нужно с ним встретиться, – высвободившись, серьёзно заявила я. – До защиты доклада по истории
искусств остаётся три дня.
Потребитель
искусства остаётся один на один с художественным произведением на уровне поверхностного восприятия и дилетантских суждений.
– И всё же, – задумчиво продолжал он, – несмотря на ваш опыт, несмотря на всю подготовку, ваше
искусство остаётся опасным.
Это
искусство оставаться сосредоточенным и не отвлекаться на второстепенные вещи сделало его одним из самых известных и влиятельных людей в истории технологий.
Большинство созданных произведений
искусства оставались анонимными, так как не принято было ставить подписи авторов под этими произведениями, или же авторство зашифровывалось.
Вопрос оживил собеседницу. Видимо, сценическое
искусство оставалось её главной слабостью.
Не всегда, к сожалению, украденные произведения
искусства остаются прежними: так, например, археологическим предметам недостаёт контекста.
Постепенно с годами всё уничтожалось во славу совершенствования науки, а следовательно, людям
искусства оставалось довольствоваться голографическими инсталляциями.
Искусство остаётся скорее на среднем уровне или отражает некоторый шаг в психическом развитии, совершенство которого основано не на очертании или форме, а должно исходить из человеческой души.
Но – это следует подчеркнуть особо – даже обозначая своим местоположением саму суть иконографического метода, его незавершённость и открытость в сторону архитектурного пространства, социально-идеологическая и литургически-ритуальная иконография норвежского историка
искусства остаётся под сводамииконографической арки, осенённая всё тем же неизменным субъектно-объектным подходом, который мы, не без условности, назвали классическим, подразумевая тот неоспоримый факт, что своим существованием он обязан методологическим обычаям ещё позапрошлого (XIX) века.
Выработанная веками, несмотря на внутренние изменения, целостность стиля египетского
искусства остаётся незыблемой.
Феномен концептуального
искусства остаётся чуждым по отношению к социокультурной реальности своего времени и во многом является предшественником виртуального искусства, понимаемого как непредметное высказывание, как коммуникативный поток, как коллективное событие, которое надо понять.
Авангардное и экспериментальное
искусство остаётся одним из последних бастионов, где современность и будущее связаны не с развитием технологий, а с развитием идей, впечатлений и чувственности, но и этот бастион активно сдаётся.
Без этого условия, подлинный контакт с произведением оказывается невозможным,
искусство остаётся закрытым для человека.
Но на
искусство остаётся мало времени, очень мало.
Между тем, одна из самых главных проблем, связанных с раннехристианским
искусством остаётся открытой.
В прошлом имена многих авторов великих произведений
искусства оставались неизвестными.
Ключевой сложностью исследований зарубежного и российского аутсайдерского
искусства остаётся понятийная неоднозначность данного феномена.
Ещё в начале века XXI пространство
искусства оставалось двухмерным.
Но пока круг остаётся замкнутым, родственные
искусства остаются взаимовыгодными для создания общей миметической иллюзии.
Их
искусство остаётся живым и поныне.
Разные люди смотрят на предметы искусства и видят для себя разные смыслы, люди и смыслы меняются, а предметы
искусства остаются.
До середины столетия
искусство оставалось, по сути, прерогативой привилегированных, полностью европеизированных классов, делая его «порабощение чужому влиянию… сильнее и неотразимее».
При этом тема генеративного
искусства остаётся практически без внимания отечественных искусствоведов: ей посвящено очень мало статей и нет ни одной монографии, отсутствует разработанный терминологический аппарат – всё это, несомненно, является серьёзным пробелом.
Таким образом, внезапное вырождение
искусства остаётся загадкой.
Однако сейчас, во времена торжества коммерческой музыки, когда высокое
искусство остаётся невостребованным, таким людям очень тяжело «удержать свою позицию» в жизни.
Зачем им умение водить танки или метать гранаты, зачем им
искусство оставаться незамеченными врагом и умение убивать противника максимально эффективными способами?
Её страница в альбоме современного
искусства оставалась чистой.
Тем не менее мысль о лишённом стиля, прозрачном
искусстве остаётся одной из самых живучих химер современной культуры.
Но время шло вперёд, классическое
искусство оставалось уделом немногих любителей, а концертной организации нужны были деньги.
Древние стратеги, надо отдать им справедливость, отлично сумели выбрать здесь место для своих береговых укреплений, так что новейшему инженерному
искусству оставалось только следовать их указаниям и приспособлять избранные им пункты к системе нынешней обороны.
Но для того, чтобы культ
искусства оставался вечным, всегда должны существовать те, кому поклоняются и те, кто поклоняется.
Статья кончается словами: «…мерилом подлинно революционного
искусства остаётся до сих пор “разорванное сознание”» (курсивом).
Каким
искусством оставалось наслаждаться?
Основным пользователем и заказчиком фламандского
искусства оставалась католическая церковь.
Если точнее –
искусство оставаться спокойным в любой ситуации и не агрессировать по мелочам.