Последнюю фразу легко было списать на обычное философствование настоятеля, но по 
голосу монаха я понял, что оговорка существенна.        
    
        – Православные! – 
голос монаха переходил то в сип, то вдруг набирал силу, гремел над столпившимися людьми.        
    
        В 
голосе монаха прозвучало – редчайшая редкость! – открытое недовольство.        
    
        В 
голосе монаха звякнула сталь.        
    
        Настоятель открыл было рот, чтобы ответить, но их разговор был неожиданно прерван: снизу, от келий, донёсся какой-то шум и громкие 
голоса монахов; со всех сторон аркады слышались взволнованные выкрики.        
    
    
    
        
             Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
            Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
        
        
            
                    
                    
                        Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
                     
                    
                        Вопрос: перебракованный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?                    
 
         
     
                                
        Я было задремал, но вдруг проснулся, разбуженный низким и хриплым 
голосом монаха огромного роста, стремительно вошедшего в палатку.        
    
        – О, леди, мы живём в ужасном мире. – 
Голос монаха прервался, словно он с трудом сдерживал слёзы. – Прислушайтесь к моему совету и бегите. Прошу вас.        
    
        – 
Голос монаха звучал как будто издалека, на его лице появилось выражение болезненной отрешённости.        
    
        Голос монаха смолк. Выглянув из-за камня, я проследила за тем, как он шёл по тропе к бамбуковым зарослям, пока не пропал из виду.        
     
            
        А 
голоса монахов становились всё громче и громче, словно наливаясь силой.        
    
        Стройные 
голоса монахов сразу изменили настроение, словно мы вошли после бури в тихий залив, как говорится в словах молитвы – в тихое пристанище.        
    
        Его контуры медленно менялись, расширяясь и колеблясь в такт монотонному 
голосу монаха, вслух читающего из огромной книги.        
    
        – Так что если ты хочешь учиться дальше, ты должен от ожиданий избавиться, – 
голос монаха стал настойчивым.        
    
        – Я действовал как ваш голос, а с меня за информацию взятку потребовали! – 
голос монаха стал глухим и прерывистым.        
    
        – Он…не тронет нас? – 
Голос монаха сорвался на фальцет.        
    
        От дервиша не укрылась неприязнь, прозвучавшая в 
голосе монаха.        
    
        – Джовании? – повысил 
голос монах.        
    
        Мягкий 
голос монаха произносит: «Заходи, девочка», – и в этой фразе столько любви и тепла, что вмиг захотелось обнять весь мир.        
    
        – Будь осторожен! – 
Голос монаха враз накалился, в нём зазвучала угроза. – Я служу не тебе и если благоволю… – Монах задохнулся, мелко закашлял.        
    
        – Вот оно что,… – 
голос монаха прозвучал глухо, когда он вновь заговорил с дервишем, – на молитву остановились?        
    
        – Кто знает, мой друг, кто знает… – 
голос монаха прозвучал ровно и спокойно.        
    
        Голос монаха звенел, раскалывая тишину притихшей площади.        
     
            
        В её памяти ожили все обстоятельства, сопровождавшие смерть отца; и в то время, как издали слабо доносились 
голоса монахов, сливаясь с жалобными звуками органа, в её душе восставали скорбные, умилительные образы.        
    
        Но ему никак не удавалось разобраться в своих воспоминаниях, и он не мог найти в них определённое место для 
голоса монаха.        
    
        Сплав меди, никеля, железа и серебра применяется при изготовлении тибетских поющих чаш, и в тембрах, подобным исходящих от этих металлов, звучали 
голоса монахов.        
    
        – Так что? – раздался насмешливый 
голос монаха. – Ты точно себе хозяйка?        
    
        – Приветствуем вас, добрые паломники. С окончанием трудного пути, – раздался спокойный 
голос монаха.        
    
        Описание истории происхождения эликсира, его состав, способы хранения, описание результатов ежегодного производства, – 
голос монаха был спокойный и уверенный.        
    
        – Уважаемый, – в 
голосе монаха не было ни капли оного. – Запрягать – твоя обязанность.        
    
        Лишь 
голос монаха, упоминание о котором также отсутствует в документах, привёл их в чувство, а молитвы, крест и святая вода развеяли формировавшуюся сущность (надо сказать, далеко не сразу и с большим трудом).        
    
        – Парень, – тихий хриплый 
голос монаха, – помоги.        
    
        Утренняя служба несколько задержалась, что было недопустимо с позиции строгого устава, а 
голоса монахов, поющих молитвы, как принято во всех бенедиктинских монастырях, звучали не так слажено, как всегда.        
    
        Там, где хоть раз потрудились огнём и мечом, уже трудно проповедовать… – 
голос монаха стал глуше, глаза сузились, – трудно проповедовать одним лишь словом…        
    
        Ей казалось, что при звуках её 
голоса монах становится спокойнее, притихает.        
    
        В 
голосе монаха было столько доброты, что я улыбнулся.        
    
        – Эй, бог! – внезапно услышал ещё один незнакомый 
голос монах.        
    
        – Нужно вытащить нож, – снова услышал он 
голос монаха, – он опасен.        
    
        – Бедное дитя, ты не умеешь читать, – сложив брови одной дугой, произнёс жалостливым 
голосом монах.        
    
        – Забраться сможешь? – 
Голос монаха прервал мои ностальгические воспоминания.        
    
        – Вы понимаете, чего просите? – подал 
голос монах.        
    
        – Не мы! – ответили в один 
голос монахи.        
    
        Голос монаха звучал внутри его, повторяя последние слова: «загляните в пещеру покаяния, снимите с себя грехи».        
     
            
        Возможно, удастся заслышать певучие 
голоса монахов, произносящих загадочные заклинания и молитвы.        
    
        Но тишины не возникло: слишком взволнованы и напряжены были вельможи, грозно и укоризненно звучал 
голос монаха.        
    
        Запах пота, смолы, сена будоражил кровь, а скучный гнусавый 
голос монаха, зачитывавшего приговор, не мог перекрыть ропот толпы, окрики стражников и звуки оплеух.        
    
        – Печень, – раздался встревоженный и хриплый 
голос монаха.        
    
        – 
Голос монаха звучал, подобно колоколу.