Олимпийские страсти. Тайны лабиринта

Любовь Сушко

Олимпийские боги и олимпийские страсти бушевали в этом мире странном и прекрасном мире. После Славянской саги захотелось вернуться к античной. К истокам. Первая половина ее – та самая поэтическая сага о богах и героях, во второй – хроники о тех же событиях и героях, написанные значительно раньше – и там тоже господствуют страсть и власть.

Медея и Язон Лабиринт аргонавтов

1

Прекрасна залитая солнцем Колхида,

Там девы чудесны и грозны цари.

Но что это вдруг? Зазвучит панихида…

О темном коварстве и светлой любви

Слагаются дивные вечные песни.

И где-то в тумане все слушает царь,

О том, как погибнет и снова воскреснет

Прекрасная дева, вещать не устанут.

Внезапно волшебница в этом тумане,

Заметит с усмешкой богиню любви,

И тонет. И тонет она в океане,

Страстей, только Гелиос светит вдали.

А где же Медея, куда твою внучку

Уносит во тьме золотистый дракон?

И дивно поют о любви и разлуке

Прекрасные барды далеких времен.

2.

Эрида была нетерпима и зла,

Когда к Афродите внезапно пришла,

— Ты снова с Язоном, зачем тебе он?

Печальная песня грядущих времен.

— Он мил и отчаян, грядущий герой,

Руно золотое мне снится порой,

И я награжу им, поверь мне, царя.

Эрида вздохнула, — пришла она зря.

Сам Зевс с Афродитой не сладит порой,

— Ну что ж, ты увидишь, какой он герой.

Плечом повела и капризно молчит.

Эрида страшна, скучен мир без Эрид.

И вот уж корабль для героя готов.

И он подчинился богине без слов.

3.

Цирцея с Ээтом в ту пору была,

Но брата утешить она не смогла.

— Придут испытанья, мой брат дорогой,

Я видела сон, больше Зевс не с тобой.

— Но разве не с нами наш звездный отец?

— Он слишком далек, и печали венец

Подарят упрямые боги опять.

И сыну Титана едва ль устоять.

И гневно на солнце взирает Ээт

Что в жизни случится, но сил уже нет.

— Я с нашей Медеей спокойна была,

Пока Афродита сюда не пришла..

— Богиня любви? Ты о ней говоришь?

Она перед нею едва ль устоит.

4.

Но если б Эрида не спорила с ней,

Мы б все становились нежней и сильней.

Богиня раздора свой гнев не скрывала,

Когда об Язоне Афро ворковала.

— Язон, кто такой? — Я не знаю пока

Но жди для Медеи своей жениха.

Он явится скоро, о, брат, мне поверь,

И не было в мире страшнее потерь,

Чем этот нелепый и горький союз.

— Но как избежать? — Я судить не берусь.

— Так значит, повержен Титан здесь опять?

И боги готовы опять пировать?

Молчала Цирцея, и что ей сказать,

Царь будет сражаться с богами опять.

5.

В печали и неге бродила она.

А в милой Колхиде бурлила весна,

Сам Гелиос снова обнимает с небес,

Ей будут покорны и небо и лес,

Лишь море готово беду подарить.

Душа, словно чайка, над бездной парит,

Там тетушка где-то колдует вдали,

Медея живет в ореоле любви.

Когда Афродита заглянет тайком,

В Колхиду, любуясь драконом, руном.

За этой вещицей сюда устремясь,

И хан иноземный, и царь наш, и князь,

Могли б о подарке чудесном мечтать,

Да только руна никому не видать.

6.

Лишь дерзкий юнец с Афродитой своей

Собрал аргонавтов, идет все быстрей,

Спокойно взирает во мгле Посейдон,

На эту забаву грядущих времен.

Он все позволял Афродите своей,

Язон покорил все просторы морей.

И бродит устало Медея без сна,

И грустною думой томится она.

Волшебнице небо покорно и лес,

Но грозное море — шкатулка чудес.

Раскрыть — и появятся чудища вновь,

Ей море подарит Язона любовь.

Она на скале в это утро была,

А даль так туманна, душа так светла.

7.

Но хмурился Гелиос в небе в тот час,

— Несет Афродита погибель для нас.

— Да разве же Ээта юнец устрашит?

— Любого сразит он, лишенный души.

Его ослепило однажды руно,

И всех он погубит, мальчишка шальной.

И снова умчался в туман Посейдон,

Немного виновен и вечно влюблен.

От всех Афродиту готов защищать,

Во мгле на Язона он сморит опять.

— Ну что же красавец, могуч и силен,

Но звезд не хватает на небе Язон,

Медее бы лучше сгодился жених, —

Властитель морей загрустил лишь на миг.

8.

Как царский дворец и огромен, и нем.

— Зачем ты явился, Язон, о, зачем,

— Подарит мне власть золотое руно, —

Твердил он, от страсти немой и хмельной.

Да только губительна голая страсть,

Она безрассудна, как дикая власть.

И грозно шипит золотистый дракон.

Но воины снова спешат за руном.

И вот пред царем он стоит в тишине:

— Но если явился сегодня ко мне,

То должен ты поле вспахать, а потом

Взрастить, и сразишься с незримым полком,

А после невесту себе раздобыть,

Чтоб в мире безжалостном гордо царить.

9.

И лишь усмехнулся суровый Ээт,

— Быть может, отступишь? Язон ему: — Нет,

Я столько прошел, и теперь отступать?

И поле он начал уже засевать

Зубами драконов отчаян и нем.

Измаялся бедный царевич совсем.

И молча взирала из башни Медея,

От страсти нахлынувшей вдруг холодея.

Забыла про дом и не помнит отца,

С Язоном остаться решит до конца.

Богиня исполнит наказы царя,

Старается Ээт испытать его зря.

Беда угрожает герою, как встарь.

Он должен погибнуть, коварен наш царь

10.

Но кто б с золотым вдруг расстался руном,

Гуляет Язон там от страсти хмельной,

Сама Афродита Медеею вдруг

Предстала, дракон засыпает от рук,

От ласк ее нежных, навеки пленен,

В объятьях богини затихнет дракон.

— Руно забирай, да и дочь прихвати, —

Богиня герою из мрака кричит, —

Я вас догоню. И послушен ей он,

Язон с золотым уносился руном.

О, как же Медея тревожно спала,

Но сладить с богиней любви не могла.

И где-то Цирцея молчала вдали.

Ей тоже хотелось тепла и любви.

11.

Лишь в море открытом очнулась она,

Медея тогда поняла — пленена.

Язон и Руно. Не простит ей отец.

А ей Афродита готовит венец.

Ну что же, до тетушки ближе теперь,

Душа исстрадалась от бед и потерь.

Но как объяснить деду, ей и отцу.

Язон же в объятьях, дриады несут

Любимцу богини такие дары.

Медея молчит в тишине до поры.

— Как страшно коварство богини любви.

И даже Эрида растает вдали,

Помедлив немного, она не смогла

Медею спасти, так коварна и зла

12.

У нас Афродита, — Цирцея твердит,

И скроется где-то в пучине обид.

В печали Цирцея племянницу ждет.

К ней нынче Медея с Язоном придет.

И знавшая тайны коварных богинь,

Она в эту бездну печально глядит.

— О, тетушка, что же нас ждет впереди?

— Не знаю, дитя, этот путь ты пройди.

Отца задержу, только там, за чертой,

Держись, лишь Аид там пребудет с тобой,

А Зевс с Посейдоном теперь далеки,

Им проще с Язоном, себя береги.

И долго махала волшебница вслед,

Ведь это начало грядущих всех бед.

13.

Цирцея к Аиду устало спешит.

И зря говорят, будто он без души.

В свою Персефону навеки влюблен,

Не то, что наш Зевс или злой Посейдон

— О, грозный правитель, — она говорит.-

Смотри, что Эрида в тумане творит.

Легко с Афродитой сцепилась она.

И тает Медея в безумных волнах.

Ты сможешь ее от кошмара спасти.

Прости, что угодно, ее защити.

И лишь усмехнулся устало Аид,

Когда Персефона ему говорит:

— Я знаю, как пусто ей в мире чужом,

И знаю, не любит Медею Язон.

14.

Иначе б Цирцея сюда не пришла,

Какой же жестокой Афро с ней была.

Но если б Эрида забыла о них,

Все скверно: богиня раздора, жених,

Спаси ее, милый, упрям Посейдон,

Не хватит ей силы, коварство кругом.

Вот так же когда-то весь мир ополчился,

Когда ты со мною в свой мир возвратился.

И матушка даже принять не могла,

А я ведь богиней, не девой была.

Медея становится верной женой,

Язон вновь бесстрастен глухой и чужой.

Он к милой царевне, забыв обо всем,

Все рвется в порыве безумном своем.

Мифоложка 2 Лабиринт ошибок

1.

Царь тело наследника вдруг получил,

На трон опустился Ээт наш без сил,

— Скажи мне, что было там с ними потом,

Будь проклят коварный, безумный Язон,

— Он зять твой, ты дочь проклинаешь шутя? —

Спросила Эрида: — Не рады гостям?

Когда над Колхидой сгущается тьма…

— Медея свой путь выбирала сама.

— Не льсти, мой владыка, богиня любви

Ему помогала. Тревоги твои

И беды тебе принесла Афродита,

Медея похищена, сын твой убитый,

Руно у Язона, бессилен Дракон,

Все беды свалились, и ты побежден.

2.

И снится Медее Колхида родная,

И вольные степи, конца им и края

Не будет, и странно вздыхает она,

Тоской этой дикой Медея пьяна.

— О, тетушка, что же мне делать теперь?

Как жить на чужбине средь бед и смертей?

— И это пройдет, только ты не грусти.

К тебе твой дракон золотистый летит.

Я вижу, как дивно-прекрасен дракон.

Но что ты грустишь? — Это видно Язон,

Готовит опять нам беду за бедой.

— Ее не зови, о, Медея, постой!

Но как успокоиться, если в глуши,

Лишь волком глядит он, лишенный души.

3

И хочется снова Медее домой,

Рыдает она без Колхиды родной.

И видит во сне, как царевна мила,

И с ней откровенна богиня была.

— Любовница ты, но не станешь женой,

Язон предназначен судьбой для другой.

Он станет царем, ты помеха теперь.

Перечить не смей, избежишь ли потерь?

А если ты любишь, смирись и оставь,

Дай царствовать, ты не царица, он — царь.

Царем он Карифа в бессмертье уйдет.

Оставь его, Главка царевича ждет.

Она обмерла, не могла говорить,

Богиню ль Медее за это корить?

4.

— Ну вот и прекрасно, о, будь же мудра.

Эрида взывает: — Отмстить нам пора.

Ты это потерпишь, Медея, опять?

Увидишь, как с Главкой он будет стоять

Пред богом, оставив тебя навсегда?

Но я не оставлю царя никогда.

Молчала Медея, к Эриде прильнув,

Она не посмеет забыть ту весну,

Она Афродите готова перечить.

Милы ей Эриды опасные речи,

А та приготовит и плащ, и венец.

— Проснись же, Медея моя, наконец.

Пусть всем неповадно любовь предавать,

И ненависть тоже способна пылать.

5.

Молчать, отпустить и вернуться к отцу,

Потом посмотри, как идут там к венцу,

И тот, кто твой мир разорил, он опять

С царевной готов до зари пировать.

— Медея, — взывает влюбленный Язон, —

Меня отпусти, я влюблен, я пленен.

О прошлом забудь и оставь нас теперь.

А я одарю здесь по-царски детей.

Тебя не забудет любимый твой царь.

Но ты не перечь, нас с царевной оставь.

— Конечно, мой милый, о чем разговор?

Земля тебе пухом, — и пламенный взор

Смущенный Язон больше медлить не мог.

К царевне бежит, да простит его бог.

6.

А что же Медея так странно бледна,

Зачем она нынче с Эридой дружна?

Готовит им дар, об обидах забыв,

И праздник, он будет по-царски красив.

Язон ошалел, он не верит, но ждет,

Когда же царевна в объятья придет,

— Венец золотой, от кого этот дар?

Эриде для Главки подарка не жаль.

Царевна примерила сразу венец,

Ну, вот и герой с ней теперь, наконец.

Но что это? Пламя ее охватило,

И дикая боль гибкий стан пепелила,

Смеется Эрида, Медея молчит,

Пусть царь свою дочь от беды защитит.

7

— Останешься жив, о, проклятый Язон, —

Эрида смеется, сжимается он.

От боли и страха бежит в никуда.

Аид усмехнулся: — С Язоном беда.

Молчит Афродита — с Эридой не спорит.

— Язона постигло извечное горе,

Но я ей впервые не стану мешать.

— Ни дна, ни покрышки тебе, о, наш царь.

Богини закончили яростный спор,

А что остается, кошмар и позор.

Никто в целом свете его не поймет.

И снова куда-то, забывшись, бредет.

Хрипит, что во всем виновата Медея,

Меж жизнью и смертью висит, холодея.

8.

Дракон уносил ее снова куда-то,

В Афины пришла чародейка крылатая

И видит — Эгей ею вечно пленен.

Медее так верит в отчаянье он.

Она с ним спокойна и даже мила,

Надежду на молодость снова дала.

И к жизни второй возродиться готов,

Эрида смеется: — И будет любовь.

Не этот старик, я героя найду

И к милой Медее его приведу.

Мне будет служить, проиграв, Афродита,

И сын Посейдона готовится к битве.

— Герой, — усмехнулась устало Медея,

— Все будет, ты жди, дорогая, Тезея.

9.

Медея в Афинах прекрасных царит.

И ждет вдохновенно она до зари,

Но только не верит Медея в добро,

И в грозный свой час, то красиво, то зло,

Все видит те страстные, дивные сны.

— С Тезеем иначе поступим здесь мы.

Ты будешь все время в тиши ускользать,

Он будет стремиться, надеяться, ждать.

Едва обнимать, терять и манить.

Медея, позволь лишь страдать и любить,

Цирцея с Эридой не спорит опять.

И ей Одиссея в тумане встречать.

Но счастье, оно мимолетно, увы.

Царица сильна, если чувства мертвы.

10.

Отрава страстей посильнее иной,

И старый Эгей сына ждет и покой

С любимой Медеей решил обрести,

Но вот и герой уже вроде в пути.

Медея на глади прозрачной воды

Чарует Тезея за миг до беды.

Эрида с усмешкой отметит: — Он твой,

Но делай, как надо, не спорь же со мной.

— Отравлен, — Афина твердит Афродите, —

И как ты могла уступить их Эриде.

— Хочу посмотреть, что же сможет она.

Тезей покорен, он скользит по волнам,

И с женщиной первой, от страсти сгорая,

Понять он желает, но кто же такая?

11.

Царица, богиня, волшебница, страсть.

Он знает Медеи безумную власть,

И что ему царства, и что ему мир,

Медея всевластна сегодня над ним.

И зла не скрывает теперь Афродита,

Пусть страсть торжествует, любовь позабыта,

Но хочет узнать, что же будет потом,

Медея сегодня играет с огнем.

Ее забавляет веселая власть,

Его покоряет безумная страсть.

И все остальные в пылу роковом,

Уйдут незаметно, оставят потом.

И в том лабиринте тревог и страстей

Мечтает Тезей о Медее своей.