Олимпийские страсти. Тайны лабиринта

Любовь Сушко

Олимпийские боги и олимпийские страсти бушевали в этом мире странном и прекрасном мире. После Славянской саги захотелось вернуться к античной. К истокам. Первая половина ее — та самая поэтическая сага о богах и героях, во второй — хроники о тех же событиях и героях, написанные значительно раньше — и там тоже господствуют страсть и власть. Часть текстов опубликована в книгах «Никта — богиня тьмы». « Дети богов — герои», » Геката и Эрида».

Елена в лабиринте интриг

1.

Из плена в плен спешит моя Елена,

А дома, в Спарте снова женихи.

Тезея нет. И смотрит так надменно,

И о герое бросившем грустит.

Вдруг царь Микен явился запоздало,

Желанный гость, для Спарты дорогой,

Его Елена радостно встречала:

Давно он муж сестры ее родной.

Она не помнит странной этой свадьбы,

Был зол жених, невеста холодна.

Но отчего он с чувствами не сладил?

И яблоком раздора там она.

Едва смогла пленительная Леда,

Скандал замять, уехали спеша.

И вот теперь дрожит легко от взгляда

Елены обнаженная душа.

2.

Он не Тезей, он Агамемнон грозный,

Но нравится любого ей пленять,

Чтоб отомстить и оставаться звездной.

И хмурый царь спешит ее обнять.

О, вся в отца, так только Зевс порою

С богинями смирял накал страстей,

Елена улыбнется: — Что с тобою?

Царь Агамемнон, о жене своей

Давно забыл, не вырваться из плена.

Но кто ж осудит, так она мила,

Но, говорят, с Тезеем там Елена

Наложницей безропотной была.

От ревности и ярости хмелея,

Ее об этом спросит грозный царь,

— О, да тогда я видела Тезея,

Но он моим любовником не стал.

3.

И я не скрою, этого хотела,

Но там Медея всюду и везде,

И до других ему так мало дела,

Как до моей сестры теперь тебе.

— А ты умна. — Дочь Зевса не глупышка

— И что теперь? — Теперь любой жених…

И ничего не видит и не слышит,

Микенский властелин главой поник.

— Тебя отдам я только Менелаю,

— Какой обман, а брата нам не жаль?

И обреченно так она вздыхает:

— Согласна, будет так, мой грозный царь.

Печали этой не было исхода,

И гнева Афродита не скрывала,

— А где ж любовь? Чему они в угоду

Так женятся? — Богиня лютовала.

4.

Там все Медея спутала до срока,

Весь этот мир испортила она.

Но нет, взлетая дивно и высоко,

Богиня мстит за иллюзорность сна.

Пускай Медея тешится с другими.

А ей Язона ведьме не простить.

Елена спит, спокойная отныне,

Но Менелай встревоженный не спит.

Встречает Спарта дерзко и сурово,

Не видит в этом мальчике царя,

У Афродиты месть ему готова,

Елену выбрал он сегодня зря.

За нелюбовь и царь Микен ответит,

Такого Афродите не забыть,

И пусть пока их Гелиос осветит,

Потом он не захочет им светить.

5.

И где-то в Трое царь устало стонет,

Его Кассандра вспомнила грехи.

Проклятие, нависшее над Троей,

Куда-то в пустоту ночей летит.

Горячий факел был рожден когда-то

И выброшен из царского дворца.

Но не забыли горестной утраты,

О ней твердит испуганный там царь.

— Сын не погиб, однажды он вернется,

Ему еще придется объяснить.

И вдруг Гермес отчаянно смеется,

О, что за вести хочет сообщить?

Ему устало вторит Афродита,

Что тот царевич юный так хорош,

Что оживет история забытая,

— Ему любовь ты щедро отдаешь.

6.

— Я все отдам, что дерзко утаили,

Бессильные, беспечные цари.

Приам считал, что беды победили,

Но вижу снова, Троя так горит.

И пусть ему достанется Елена.

— Какая? — Менелаева жена.

— В нее влюблен суровый Агамемнон

— Но о Тезее думает она.

— Ты думаешь, Парис с ней тоже сладит?

— Конечно, нет, куда ему до них.

— Тогда зачем? — Милее и отрадней,

Сражаться за любовь, ее жених

Елену выбирал? Он терпит брата

Суровую и дерзкую любовь

К своей жене, вот и пускай расплатой

Война им снова будоражит кровь.

7.

А в небесах, где Зевс шутя пирует,

И где богини гордые грустны,

Опять Эрида с яблоком колдует.

«Прекраснейшей», и сказочные сны

Охватят души Геры и Афины,

Но Афродите лишь Эрида мстит.

И вот уже надменные богини

То яблоко не могут поделить.

Зевс в ярости — судить ему придется,

Но знает он, что всюду проиграл,

Ярится Гера, а Афро смеется,

Афина лучезарная грустна.

— Что делать мне? — Гермеса тихо спросит.

А тот молчит, притворщик молодой,

Куда теперь Эрида их забросит,

К какой толкает схватке роковой?

8..

И жил Парис беспечно и крылато,

Сын пастуха? Нет, был он царский сын.

О, если б Зевс не думал о расплате,

Гермес бы не послал туда богинь.

Они делили яблоко Эриды,

И должен был их Зевс тогда судить,

Но Геры и Афины с Афродитой

Избрать не мог, и был на мир сердит.

Париса отыскал Гермес внезапно.

И юноша любовь избрал шутя.

Так брошено в войну опять внезапно

Беспечное, забытое дитя.

А Афродита для него Елену

Нашла вдали и хочет им помочь,

Парис уходит в Спарту вдохновенно.

Пастух получит нынче Зевса дочь.

9.

Елена сразу в юноше узнала

Грядущего жестокого царя,

И чувством Агамемнона играла,

Над этой бездной яростно паря.

— Остановись, они пойдут войною.

— Из-за меня не станут воевать,

И вдруг Тезей, узнав, кто плен устроил,

Опять меня пойдет освобождать?

— Тезею снится нынче Персефона.

— Ну, значит, с ним мы встретимся в аду.

И смотрит на нее Парис влюбленный:

— Тебя к отцу я в Трою поведу

И царь Приам гордиться будет мною.

У Гектора обычная жена.

Я гордости своей уже не скрою.

Елена мне одна теперь нужна.

10.

Вот так детей на произвол бросая,

Мы получаем страшные дары,

И на Елену Гектар лишь взирает,

Грустны там, в Трое, свадьбы и пиры.

— Они недолго будут веселиться, —

Афине Артемида говорит, —

Я видела, как царь Микен ярится,

Он за Елену мир весь сокрушит.

— А что же Менелай, найдет ли место?

Ведь без Елены Спарта — мир чужой,

Коварная, жестокая невеста

Неверная жена, опять любовь…

К Парису? Но живет ли без Тезея,

Давно забыл Елену наш Тезей.

И мир к войне катился, все глядели

Туда, где стал царем и Одиссей.

11.

А он хитрил, никак не мог собраться,

Но без него проиграна война.

Уже и греки лучшие ярятся,

Лишь Одиссею нынче не до сна.

И мечется от горя Пенелопа,

— Что нам Елена, ты скажи, мой царь?

Но он едва ли слышит горький ропот,

И птицы в небесах кричат. И встал

Посланник Агамемнона на поле,

Не понимает, царь в своем ль уме?

А Одиссей засеет поле солью,

Земля бела, как самый первый снег.

Но вот перед сохой его младенец,

И замер он, и бросился туда.

— Он будет с нами, никуда не денется.

Так вспыхнула последняя звезда.

12.

— Что будем делать? — царь Приам лютует.

Погубит нас влюбленный наш Парис.

Там столько кораблей, что с нами будет?

Бери свой меч, за Трою ты дерись.

И боги разделились — те и эти,

И кто кого готов был сокрушить.

И лишь звезда Елены ярко светит.

Но как в преддверии война прожить?

Ни сна и ни покоя у Приама,

В тоске Елена — надоел Парис,

Тезей в аду — душа сплошная рана.

Не вмешивался только сам Аид.

А как прекрасна Троя на закате,

Все это рухнет, только по тому,

Что силы Агамемнону не хватит

Спокойно спать — любовь его в плену.

13.

И места не находит Клитеместра:

— Остановись, оставь их, мой герой.

Но как поступит царь им всем известно.

Елена уведет их за собой.

— Проклятье, Зевс, уйми ее сегодня,

Верни ее, над Спартою гроза.

Но Зевс молчит, и корабли уходят.

И многим не вернуться никогда.

За что им это? Но молчали боги,

И с Афродитой спорил кто теперь?

Они не знают смерть, не знают боли,

А люди что? Им дела до людей

Вовек не будет, только бы Елена

Была из плена снова спасена.

И целый мир охватят перемены.

Все понимаю, что грядет война.