Машина бытия

Фрэнк Герберт

Представляем вашему вниманию авторский сборник рассказов, публиковавшихся с 1952 по 1979 год, – самое полное собрание короткой прозы автора. Собрание блестящих идей, многие из которых получили развитие в его романах. Редчайшая коллекция от одного из самых выдающихся фантастов в истории литературы – впервые под одной обложкой. Рассказы смешные и тревожные, философские и приключенческие, поэтичные и циничные, иллюстрирующие самые разные направления научной фантастики. Снова и снова, облекая свою мысль в простые или весьма замысловатые сюжеты, Фрэнк Герберт задает читателю «проклятые» и бессмертные вопросы: что есть человек? Что такое разум и достаточно ли одного только разума, чтобы достичь понимания с иными формами жизни? Где проходит грань ответственности ученого за его изобретение? И что в конце концов спасет этот странный жестокий мир: гуманность, красота, совесть – или просто любовь? Не ждите – готовых ответов Фрэнк Герберт вам не предложит. Вам предстоит найти их самостоятельно.

Перемирие

Резкие порывы ветра гнали снег косыми полосами по замерзшему болоту. Снежные хлопья медленно окутывали деревянное сооружение, где располагался Наблюдательный пункт. На крыше НП ритмично двигались, описывая полукруг, антенны детектора жизни, напоминавшие покрытые инеем ломкие ветки.

Снег покрывал все вокруг, искажая материю, делая ее похожей на бесплотные серые тени. Яркое пятно на севере давало представление о положении солнца, которое в это время года висело низко над горизонтом даже в полночь.

Из всех мест, где могло бы родиться потрясшее мир изобретение, это казалось самым неподходящим.

Пуля из винтовки, рассыпая искры, просвистела вдоль заброшенного танка к северо-востоку от НП и со стоном унеслась вдаль. Пуля лишь подчеркнула одиночество, изолированность НП, устроенного далеко за передовой линией Арктического поля боя 1972. За пунктом к югу тянулись длинные канадские пустоши. На севере ранняя метель скрывала часть Северного Ледовитого океана за островом Бэнкс.

На НП стоял на страже один оператор, дрожавший от недосыпа и воздействия лекарств. Помещение, в котором он находился, едва ли достигало шести футов в диаметре и было забито оборудованием, мерцавшими зеленым светом экранами радаров, на которых точками отмечались живые существа: стая тундряных куропаток, возможно, песец. На каждом узле координатной сетки отображался прицельный код для минометной очереди.

Командование союзных войск обозначило эту зону как «НП 114». Служба в таком месте менее всего подходила человеку впечатлительному, которого чуть ли не силой и давлением на совесть и чувство долга вынудили согласиться на эту ужасную должность. Тот факт, что он оказался на НП 114, лишний раз свидетельствовал о чрезвычайной поспешности, с которой во время этой войны принимались почти все решения.

Пуля из винтовки снова ударила по заброшенному танку. Склонившись над экранами НП, капрал Ларри Халсер попытался отследить траекторию движения пули. Похоже, ее пустили со стороны мерцающей точки, которую он принял за песца.

«Маловата для человека, — подумал он. — Или нет?»

Зеленые отсветы экранов освещали темное лицо Халсера, загоняя наверх тени, которые сливались с его черными волосами. Он пожевал губами, нервно вращая глазами от страха, который ему никогда не удавалось скрыть, страха, который делал его объектом постоянных насмешек со стороны сослуживцев.

Халсер никак не походил на человека, способного полностью изменить мир. Он выглядел, как бесформенный человекоподобный комок в окружении детекторов форм жизни и странных зеленых теней.

Давным-давно, еще в юности, один из профессоров Халсера по химии выдал ему такую характеристику: «Мечтатель… В современном мире его непременно ждут неудачи».

Светящаяся точка, которую Халсер принял за песца, сменила положение.

«Стоит ли уведомить артиллерию? — спросил себя Халсер. — Нет, лучше не буду. Они, наверное, решат проверить с помощью летучего детектора. И если пилот установит, что это действительно песец…»

Халсер поежился, вспомнив, как над ним потешались, когда месяца два назад он доложил о волке. С тех пор к нему прилипло прозвище Волчишка Халсер!

«Стар я уже для таких игр, — подумал он. — Тридцать восемь лет — это слишком много. Если бы только можно было как-нибудь положить этому конец…»

Еще одна пуля врезалась в разбитый танк. В тесном деревянном помещении НП Халсер попытался сжаться еще сильнее. Эти пули, словно ищущие пальцы, тянувшиеся к неопознанному металлу, пытались найти НП. Стоило им установить цель, как за ними следовал один боевой снаряд калибра 200 мм, наведенный с помощью эхофона.

Или могло случиться так, как случилось с другим наблюдателем, Бреком Вингейтом.

Воспоминание заставило Халсера содрогнуться.

Вингейта нашли скрючившимся среди приборов с аккуратной сквозной дырой под мышками. Сквозь отверстие от одиночной пули в стене НП рядом с Вингейтом свистел ветер. Враг нашел его, так и не узнав об этом.

Халсер нервно покосился на фанерные стены. От ищущих пуль его укрывали только деревянные щиты, созданные для того, чтобы ставить в тупик настроенные на металл поисковики и отражать звук пули, ударившей по снежному заносу. Дыра, пробитая пулей под куполом во время чьей-то вахты, была заткнута куском скомканной печатной бумаги.

Халсера снова затрясло.

И снова пуля отскочила от сломанного танка. Затем земля задрожала, и к танку устремился снаряд.

«Чтобы мы не думали использовать его в качестве НП», — подумал Халсер.

Он включил режим отслеживания, чтобы передать собственной артиллерии позицию вражеского миномета, хотя надежда на его обнаружение казалась минимальной. В последнее время противник использовал новые маскировочные снаряды, которые не отслеживались.

* * *

Телефон рядом с экранами загорелся красным. Халсер наклонился к трубке и ответил:

— НП 114. Халсер.

Голос принадлежал сержанту Чемберлену.

— Во что это там стреляет миномет, Волчишка?

Стиснув зубы, Халсер рассказал о танке.

— Мы не обязаны звонить и требовать подобных объяснений! — рявкнул Чемберлен на другом конце провода. — Ты уверен, что не спишь на посту?

— Да, сержант.

— О’кей. Гляди в оба, Волчишка.

Красный свет вокруг телефона померк.

Халсера трясло от ярости. Волчишка!

Он представил себе сержанта Майка Чемберлена: высокий, заносчивый, с раздражающе гнусавым голосом. И задумался о том, что бы ему хотелось сделать с вытянутым лицом Чемберлена с маленькими глазками и огромным носом. Может, стоит перезвонить и попросить к телефону «Шнобеля» Чемберлена?

Халсер вымученно ухмыльнулся. «Как его это взбесит! И ему придется ждать еще четыре часа, прежде чем он сможет что-нибудь со мной сделать».

Но при мысли о последствиях гнева Чемберлена улыбка сошла с лица Халсера.

Центральный экран зафиксировал какое-то движение. Песец. Или нет? Он двигался по замерзшей земле в направлении разбитого танка, потом остановился на полпути.

«Песец, исследующий странные запахи кордита и продуктов горения? — подумал Халсер. — Или все-таки противник?»

Эта мысль повергла его в панику. Если какое-либо живое существо, превышающее определенный минимальный размер — пятьдесят килограммов, — подойдет слишком близко к НП, а система «свой — чужой» не сумеет его опознать, то сарай и все, что в нем находится, взлетит на воздух в ослепительной вспышке термита. Все сгорит, чтобы не дать противнику захватить детектор форм жизни, которым управляет наблюдатель.

Халсер внимательно смотрел на центральный экран. Это напомнило ему игру из его детства: двое детей друг против друга прячут на коленях за книжками листы линованной бумаги. На листе каждого — тайно отмеченные клетки: четыре в ряд — линкор, три в ряд — эсминец, две в ряд…

Светящееся пятно на экране снова придвинулось ближе к танку.

Халсер уставился на пересечение квадратов поверх светящейся точки, и откуда-то из глубины сознания выплыла забавная мысль: «Позвони и сообщи им, что у тебя тут линкор на экране на клетке О-6-С. Тебя тут же вышвырнут из армии по причине психической нестабильности!»

Вышвырнут из армии!

Его мысли тут же устремились в Нью-Окленд, к Кэрол Джин. «У нее скоро родится ребенок, а…»

Пятно (песец?) еще более приблизилось к танку.

Но теперь Халсер безнадежно застрял мыслями в Нью-Окленде. Он подумал о годах одиночества до встречи с Кэрол: пять дней в неделю работа в «Планетари Кемикалс»… библиотека и бесконечные страницы книг (и другая часть его разума тут же заметила: «У тебя слишком обширные интересы!»)… крошечная квартирка… убогая обстановка…

Теперь нечто (песец?), метнувшись к танку, обогнуло его.

Халсер отметил движение, не прерывая воспоминаний: «А потом — Кэрол! Почему мы не отыскали друг друга раньше? Всего один месяц вместе и…»

На экране возник еще один небольшой светящийся объект рядом с местом, где Халсер засек предыдущий. Объект тоже устремился к кратеру.

Халсер вернулся в леденящее кровь настоящее. В мозгу зародилось ужасное подозрение: «У врага новый тип щита. Хуже нашего. Он просто уменьшает размер изображения!»

«Или же это пара песцов?»

Его терзали сомнения.

«Может, у них действительно есть новый щит, — размышлял он. — У нас нет монополии на научные идеи».

Он нашел себе новую пищу для размышлений: война внутри войны, борьба за превосходство в области вооружения. Новое оружие — новый щит — более качественное оружие — более качественный щит. Как лестница, ступени которой усеяны изуродованными останками.

«Может, у них действительно есть новый щит», — повторил он про себя.

Теперь Халсер задумался о щитах — сложной мерцающей решетке, делавшей человеческое тело прозрачным…

И вдруг он замер. Ясно, отчетливо — каждая диаграмма на своем месте, каждое уравнение, каждая формула завершены — у него в сознании возник прибор, который наверняка помог бы положить конец войне. Его охватила неконтролируемая дрожь. В горле пересохло. Он судорожно сглотнул, не сводя глаз с экрана.

Две светящиеся точки встретились, направляясь к танку. Халсер наклонился к телефонной трубке.

— Это НП 114. У меня тут двое зеленых. Координаты — О-6-С-суб Т-Р. По-моему, они устраивают НП!

— Ты уверен? — раздался гнусавый голос Чемберлена.

— Конечно, уверен!

— Проверим.

Линия затихла.

* * *

Выпрямившись, Халсер облизнул губы.

«Отправят самолет, чтобы посмотреть сверху? Они мне не доверяют».

В ответ со стороны танка раздался оглушительный взрыв.

Со стороны противника тут же последовал огонь из стрелкового оружия. Пули летели сквозь серый снег.

«Это был вражеский НП! Теперь им известно, что у нас здесь есть наблюдатель!»

Очередная пуля попала в купол НП.

Халсер в ужасе уставился на дыру. «Вдруг меня убьют? И тогда моя идея погибнет вместе со мной! Война будет идти бесконечно…» Он бросился к телефону и закричал:

— Вытащите меня отсюда! Вытащите меня отсюда! Вытащите меня отсюда!

Когда его нашли, Халсер все еще бормотал эти три слова.

У входа в НП возник сухощавый силуэт Чемберлена. Три размытые фигуры позади него не обращали на НП никакого внимания, поворачиваясь то в одну сторону, то в другую, разглядывая снег, держа винтовки наготове. Противник прекратил стрельбу.

«Еще один не выдержал, — подумал Чемберлен. — Я-то думал, чувство стыда поможет ему протянуть чуть подольше!»

Он вытащил Халсера в снег и прошипел:

— Ну, в чем дело? Чего ты всех нас сюда пригнал?

Сглотнув, Халсер сказал:

— Сержант, пожалуйста, поверьте мне. Я знаю, как взорвать вражеские боеприпасы, даже не зная, где они находятся. Я могу…

— Взорвать боеприпасы на расстоянии? — Чемберлен прищурился так, что его глаза стали похожи на два куска кремня. «Еще один пациент для мозгоправов, если только не удастся вывести его из этого состояния с помощью шока». — Да ты совсем спятил! Возвращайся-ка к приборам и…

Халсер побледнел.

— Нет, сержант! Я должен вернуться туда, где…

— Я могу пристрелить тебя прямо тут…

Страх, отчаяние, ярость — все сложные, родившиеся под давлением эмоции вынудили Халсера выпалить:

— Ты, тупица с огромным носом! Я могу закончить войну! Слышишь? — Его голос сделался громче. — Отвези меня к лейтенанту! Я отправлю таких, как ты, назад под камни, из-под которых вы выползли!..

Чемберлен ударил Халсера кулаком по голове, отчего тот рухнул в снег. Падая, он подумал: «Но ты все-таки сделал это, парень! Наконец ты ему все высказал!»

Сержант оглянулся на своих спутников и подумал: «Если враг его слышал, нам конец!» Он жестом подозвал одного из парней.

— Митч, встань на вахту в этом НП. Нужно отвезти Халсера назад.

Тот кивнул и нырнул в дверной проем.

Чемберлен склонился над Халсером.

— Трус проклятый! — прошипел он. — Убить бы тебя прямо здесь! Но я отвезу тебя в штаб ради удовольствия посмотреть, как ты будешь пресмыкаться, когда тебя решат поджарить! На ноги! Шагай давай!

* * *

Майор Тони Липари — для своих Тони Губа — прислонился к обитой полотнищем стене землянки, сцепив руки за головой. Это был худой человек с сальными черными волосами, разделенными на прямой пробор и прилизанными так, что они напоминали крылья жука. На гражданке он продавал спортивные товары со склада. Однажды он надел тюрбан на офисную вечеринку, и перед ним как будто распахнулись все двери. Где-то среди предков у него имелись мавры.

Майор чувствовал усталость («Отчеты о потерях! Бесконечные отчеты о потерях!») и раздражение и слегка нервничал.

«Нам не хватает людей, чтобы управлять НП! — думал он. — Неужели мозгоправы заберут у нас еще одного?»

— Лейтен… — начал он высоким от волнения, писклявым голосом. Он замолчал и прочистил горло. — Лейтенант все мне рассказал, капрал. Честно говоря, фантастика какая-то.

Капрал Халсер вытянулся перед ним по струнке.

— Разрешите обратиться, майор?

Липари кивнул.

— Прошу.

— Сэр, я был химиком… в смысле, на гражданке. В эту воинскую часть меня направили потому, что я немного занимался электроникой, а наблюдатели за детекторами форм жизни им нужны были больше, чем химики. Наши щиты…

«Он еще мне будет рассказывать, как нам нужны наблюдатели!» — недовольно подумал майор, а вслух сказал:

— Ну, продолжайте, Халсер.

— Сэр, вы разбираетесь в химии?

— Немного.

— Я хочу сказать, вы знаете уравнения Редокса и реакции замещения?..

— Да, да. Дальше!

Халсер перевел дух и подумал: «Ничего он не знает. Почему бы ему не перенаправить меня к тому, кто в этом действительно разбирается?»

— Сэр, вам известно, что изоляционный слой нашего щита обеспечивает особый тип защиты для…

— Разумеется! Он изолирует носителя от электрического разряда костюма!

Халсер уставился на майора.

— Изолирует… О нет, сэр. Прошу прощения, майор, но…

— Капрал, это необходимо? — перебил Липари, подумав: «Вот перестал бы он прикидываться и вернулся бы к работе! Ведь ясно же, что он симулирует! Если…»

— Сэр, разве вы не…

— Я прошел полную профориентацию по поводу детекторов форм жизни, когда меня снова призвали, — сказал Липари. — Моя специализация, разумеется, пехота. Корея, знаете ли. Но я понимаю, как управлять щитом. Продолжайте, капрал. — Ударом ноги он отодвинул стул от стены.

— Сэр, на самом деле этот изоляционный слой предохраняет носителя от своего рода реакции псевдозамещения с кожей. Поле костюма может обманом заставить организм вырабатывать пузырьки азота…

— Да, Халсер! Все это мне известно! Но какое отношение это имеет к вашей замечательной идее?

Халсер глубоко вдохнул.

— Сэр, я могу построить проектор, работающий по принципу костюмов с детекторами, который вызовет искусственную реакцию замещения в любом типе взрывчатки. Я уверен, что могу!

— Уверены?

— Да, сэр. Например, я мог бы создать такую реакцию в triNOx, чтобы вырабатывать фтор и ионизированный водород — в минимальных количествах, разумеется, — но этого будет достаточно, чтобы ликвидировать ближайший источник взрывчатых веществ…

— Как вам удастся проверить, имеется ли такой источник на складе противника?

— Сэр! Все так или иначе носят щиты, защищающие от детекторов! Это полевые генераторы. Или двигатели внутреннего сгорания… или… или что угодно! Если у вас имеется взрывоопасная смесь, переходящая из одного состояния в другое в присутствии фтора и водорода… — Он пожал плечами. — На нее достаточно посмотреть краем глаза, и она взорвется!

Липари откашлялся.

— Ясно. — Он снова откинулся к стене. В висках начинала пульсировать головная боль, вызванная перенапряжением глаз. «А теперь самое главное», — подумал он. — И как же нам построить этот чудесный излучатель, капрал?

— Сэр, мне нужно будет поработать с механиками и инженерами-техниками и…

— Капрал, я сам решаю, кто с кем работает среди моих людей. Так. Я скажу вам, что вы сделаете. Нарисуйте спецификацию этого вашего излучателя и оставьте ее мне. Я передам ее соответствующим лицам.

— Сэр, не все так просто. У меня в голове есть все детали, это так, но в таком деле нужно проработать все неточности…

— У нас множество специалистов, которые могут это сделать, — отрезал Липари. И подумал: «И чего он не сдается? Я дал ему возможность красиво выйти из этой ситуации! Набросать что-нибудь на бумажке, отдать мне. И все!»

— Но, сэр…

— Капрал! Мой ординарец выдаст вам бумагу и карандаш. Вам нужно только…

— Сэр! Это невозможно так сделать!

Липари потер лоб.

— Капрал Халсер, я отдал вам приказ. Вы сядете и представите схему и спецификацию вашего проектора. И вы сделаете это прямо сейчас!

Халсер почувствовал во рту кисловатый привкус и скривился. «И больше о капрале Ларри Халсере никто не услышит, — подумал он. — Вся слава достанется Тони Губе».

— Сэр, — сказал он, — что вы станете делать, если после того, как передадите мои планы, вас, например, спросят о полярных молекулах…

— Все это вы объясните в своем предложении. Ясно, капрал?

— Сэр, на то, чтобы разработать схему, в которой все будет учтено, мне понадобится шесть месяцев…

— Вы тянете время, капрал! — Майор Липари подался вперед и встал. Понизив голос, он произнес: — Признайтесь, Халсер, вы же симулируете! Я это знаю. И вы это знаете. Война уже сидит у вас в печенках, и вам хочется выйти из игры.

Халсер покачал головой.

— Это не так просто, капрал, — продолжал Тони Губа. — Итак. Я всеми возможными способами дал вам понять, что все понимаю, что я готов…

— Майор, прошу прощения, но…

— У вас два варианта, капрал Халсер. Либо вы представите диаграммы, схемы или что-нибудь в этом роде, чтобы доказать, что у вас действительно есть хорошая идея, либо вы вернетесь к себе в часть. Мне надоело с вами возиться!

— Сэр, неужели вы не пони…

— По уставу военного времени я могу расстрелять вас!

«Вот что приведет его в себя, — подумал Липари, — сильный шок!»

Халсера захлестнуло горькое отчаяние. Он ощутил тот же гнев, который заставил его все высказать сержанту Чемберлену.

— Майор, о моей идее слышало уже немало людей. По крайней мере некоторые из них могут подумать, что вы пристрелили курицу, несущую золотые яйца!

У Липари окончательно разболелась голова. Он придвинулся ближе к Халсеру.

— Я могу придумать кое-какую альтернативу расстрелу, капрал!

Халсер посмотрел в разъяренные глаза Липари.

— Я подумал, сэр, что этот проект вдруг может стать «нашим» проектом, а затем и «вашим», в ходе чего простой капрал может потеряться.

Липари беззвучно открыл рот. Наконец он сказал:

— Ну всё, Халсер, с меня хватит! Я отдам вас под трибунал! Причем хуже от этого будет только вам!

«Ладно, — подумал Липари, — с этим покончено. Ну и денек!»

Он повернулся к выходу из землянки и крикнул:

— Сержант!

Дверь открылась, и на пороге возник каланча Чемберлен. Преодолев комнату, он отдал Липари честь.

— Сэр?

— Сержант, этот человек под арестом, — сказал Липари. — Отвезите его обратно в штаб под стражей, и пусть остается там до трибунала. На выходе пришлите моего ординарца.

Чемберлен отдал честь.

— Слушаюсь, сэр. — Он повернулся, взял Халсера за локоть. — Пошли, Халсер.

Липари отвернулся и пошарил рукой по угловой полке, пытаясь на ощупь отыскать аспирин. Он услышал, как у него за спиной открылась и закрылась дверь. И только сейчас он спросил себя: а вдруг этому психу действительно пришла в голову стоящая идея? Майор нашел аспирин и прогнал мысль прочь. «С ума можно сойти!»

* * *

Халсер сидел на железной койке, уронив голову в ладони. Его окружали стены из клепаной стали. Пространство равнялось длине койки и вдвое превосходило ее по ширине. Слева, в изножье койки, располагалась зарешеченная дверь. Справа на полу стоял складной умывальник, а под ним — туалет. Несмотря на резкий запах дезинфицирующего средства, в комнате воняло нечистотами.

«Чего они тянут? — спрашивал себя капрал. — Три дня этого безумия! Как долго они…»

Дверь камеры задрожала.

Халсер поднял голову. По ту сторону решетки появился пожилой человек в форме полковника — крошечный, седовласый, с глазами любопытной птицы и сухой, как пергамент, кожей. Если его нарядить в соответствующее одеяние, он вполне бы сошел за средневекового колдуна.

Рядом возник молодой сержант военной полиции, отпер дверь и отодвинулся в сторону. Полковник вошел в камеру.

— Так-так, — проговорил он.

Халсер встал и отдал честь.

— Я вам еще нужен, сэр? — спросил полицейский.

— А? — Полковник обернулся. — Нет-нет, сержант. Просто оставьте дверь открытой и…

— Но, сэр…

— Из этой тюрьмы ведь невозможно бежать, не так ли, сержант?

— Да, сэр. Но…

— Тогда просто оставьте дверь открытой и идите по своим делам.

— Есть, сэр. — Сержант отдал честь и, нахмурившись, повернулся. По коридору разнеслось эхо от его шагов по металлическому полу.

Полковник снова повернулся к Халсеру.

— Значит, это вы — молодой человек с гениальными идеями.

Халсер прокашлялся.

— Да, сэр.

Полковник беглым взглядом осмотрел камеру.

— Я полковник Пейдж из штаба генерала Сэвиджа. Химическое оружие.

Халсер кивнул.

— Адъютант генерала предложил мне приехать сюда и поговорить с вами, — сказал Пейдж. — Он считает, что химик может…

— Пейдж! — воскликнул Халсер. — Не вы ли тот самый доктор Эдмонд Пейдж, который занимался псевдолитием?

Лицо полковника расплылось в довольной улыбке.

— Как же… да, это я.

— Я прочел все, что сумел достать, о вашей работе, — воскликнул Халсер. — Я подумал, что если бы вы только… — Он запнулся.

— Продолжайте, — сказал Пейдж.

Халсер облизнул сухие губы.

— Ну, если бы вы просто перешли от органической химии к неорганической, то… — Он замолчал.

— Я смог бы получить прямую химическую реакцию вместо органической? — продолжил за него Пейдж.

— Да, сэр.

— Эта мысль пришла мне в голову только по пути сюда, — сказал Пейдж и указал на койку. — Присаживайтесь.

Халсер рухнул на койку.

Пейдж осмотрелся, протиснулся мимо коленей Халсера и уселся на крышку унитаза.

— Давайте-ка поговорим о вашей идее.

Халсер молча уставился на собственные руки.

— Я уже обсудил это дело с генералом, — продолжал Пейдж. — Мы решили, что вы, вероятно, знаете, о чем говорите, и были бы очень признательны, если бы вы все объяснили.

— Что мне терять? — спросил Халсер.

— Возможно, у вас есть причины чувствовать себя оскорбленным, — сказал Пейдж. — Но, прочитав выдвинутые против вас обвинения, я пришел к выводу, что частично вы сами виноваты в том, в какое положение попали. — Он бросил взгляд на наручные часы. — Итак, расскажите мне, как именно вы предлагаете взорвать боеприпасы противника на расстоянии… Вы говорили о каком-то излучателе.

Халсер глубоко вдохнул. «Это химик, — подумал он. — Может, я сумею его убедить». Капрал посмотрел на Пейджа и начал объяснять.

Вскоре полковник перебил его.

— Но ведь потребуется огромное количество энергии, чтобы изменить атомную…

— Я говорю не об изменении атомной структуры в этом смысле, сэр. Разве вы не понимаете? Я просто создаю искусственное состояние, как если бы имелся катализатор. Псевдокатализатор. И это выводит из статического смесителя вещества, которые там уже имеются: ионизированный водород из влаги — фтор из реальных компонентов в случае TriNOx. Белый фосфор из дитрата, оксид азота и ромбическую серу из обычного пороха.

Пейдж облизнул губы кончиком языка.

— Но почему вы считаете… в неорганической системе… присутствие псевдокатализатора… — Он покачал головой. — Ну конечно! — неожиданно воскликнул полковник. — Какой же я дурак! Сначала вы получите полярную реакцию — как я с псевдолитием. И это будет первым шагом на пути к… — Он уставился на Халсера выпученными глазами. — Мальчик мой, думаю, вы открыли совершенно новую область неорганической химии!

— Вы понимаете, сэр?

— Конечно, понимаю! — Пейдж вскочил на ноги. — Вы можете создать искусственный радикал с нестабильным периметром. Малейшее количество влаги в этом периметре даст вам необходимый ионизированный водород и… — Он хлопнул в ладоши, как восторженный ребенок. — Бум!

Халсер улыбнулся.

Пейдж внимательно посмотрел на него.

— Капрал, я верю, что ваш излучатель может сработать. Признаюсь, я не очень силен в полевых решетках и прочих электронных делах, но вы, видимо, разбираетесь.

— Да, сэр.

— Как вам вообще это пришло в голову? — спросил Пейдж.

— Я думал об эффекте решетки в наших детекторах форм жизни, как вдруг у меня в голове появилась вся идея целиком!

Пейдж кивнул.

— Это одна из тех идей, которая должна была дождаться своего часа. — Пейдж снова протиснулся мимо коленей Халсера. — Нет-нет. Оставайтесь здесь. Я устрою встречу с полковником Алленби из части L-D и найду какого-нибудь специалиста по механике — скорее всего, капитана Стивенса. — Он кивнул. — А вы, капрал, оставайтесь тут до тех пор, пока… — Он бегло осмотрел камеру и нервно засмеялся. — Не волнуйтесь, молодой человек. Через несколько часов мы вытащим вас отсюда.

* * *

Пять недель первой фазы операции «Большой взрыв» казались Халсеру хаотическими и нереальными. Штаб велел приступить к разработке проекта в резервной зоне генерала Сэвиджа после того, как им направили предварительную схематику. Они рассчитывали, что вблизи зоны боевых действий меньше опасность утечки информации, а на обширных пустошах резервной зоны было меньше шансов таинственным образом взорвать что-нибудь свое, что привело бы к нежелательным вопросам.

Но корпус не собирался рисковать. Зону окружили специальным подразделением военной полиции. К проекту присоединились специалисты, записывавшие все для отправки в Штаты.

Для заключительных испытаний выбрали открытую равнину на достаточном расстоянии от собственных складов боеприпасов. Это было пустынное место, открытое всем ветрам. Из замерзшей земли торчали серые камни. Кабель питания длинной черной змеей тянулся вдаль за укрытие.

На место проведения испытаний Халсера и Пейджа доставил вездеход «Ласка». Коробка излучателя лежала на сиденье между ними. В ней находился зеленый контейнер двух футов в ширину и четырех в длину. С одной стороны торчала стеклянная трубка. Напротив нее находилось запечатанное гнездо с красным предохраняющим знаком «не соединять». С другой стороны подсоединялся треножник.

Утро выдалось холодным и ясным. Воздух, казалось, хрустел. Небо было темно-кобальтового цвета, такого насыщенного, словно его отполировали.

На испытания собралось человек пятьдесят. Они распределились по укрытию, представлявшему собой длинный сарай, открытый с одной стороны. Почти посередине перед открытой стороной стоял пустой треножник. По обе стороны его сидели техники с записывающими устройствами. От них тянулись тонкие черные провода, собиравшиеся в пучок почти в миле от сарая, прямо напротив открытой стороны.

Генерал Сэвидж был уже на месте и как раз беседовал с незнакомцем, который прибыл утром с впечатляющей защитой с воздуха. Незнакомец был одет в гражданскую одежду, но перед испытаниями сменил ее на парку и лыжные штаны. Ни внешностью, ни манерами он не походил на гражданского. И все заметили, что генерал Сэвидж называет его «сэр».

Генерал был грубоватым, плотного телосложения мужчиной с наглой самоуверенностью человека, никогда не сомневающегося в своих силах. Крупный нос и квадратная челюсть делали его похожим на бульдога. В камуфляжной одежде без погон его можно было бы принять за сержанта. Он выглядел так, как должен был выглядеть суровый сержант старой школы. Люди генерала Сэвиджа прозвали его Тарзаном, главным образом за то, что он любил принимать снежные ванны нагишом при температуре ниже нуля.

Внутри сарая выстроились охранники в белых шлемах. Халсер заметил, что они не были вооружены огнестрельным оружием, а только держали в руках штыки. Ему вдруг пришло в голову, что он не удивился бы, если бы они держали арбалеты.

Когда полковник с Халсером вошли в сарай, генерал Сэвидж помахал Пейджу рукой. Полковник махнул в ответ и остановился возле гладко выбритого лейтенанта рядом с треножником.

— Лейтенант, — сказал Пейдж, — из зоны проведения испытаний убрали всю взрывчатку, кроме необходимой для опытов?

Лейтенант вытянулся по струнке и отрапортовал:

— Так точно, сэр, полковник.

Пейдж вынул из кармана сигарету.

— Пожалуйста, лейтенант, дайте мне вашу зажигалку.

— Да, сэр. — Лейтенант порылся в кармане, нашел хромированную зажигалку и протянул ее Пейджу.

Полковник Пейдж взял зажигалку, посмотрел на нее и выбросил вместе с сигаретой в снег. Зажигалка упала футах в шестидесяти от него.

Лейтенант побледнел, потом покраснел.

— Уберите каждую зажигалку, каждую спичку, — сказал полковник. — И проверьте, все ли приняли те специальные таблетки по меньшей мере четыре часа назад. Нам не нужно никакое внутреннее сгорание, если только оно происходит не в двигателе.

Лейтенант выглядел смущенным.

— Есть, сэр.

— И еще, лейтенант, остановите последний вездеход и скажите водителю забрать то, что вы сейчас соберете.

— Есть, сэр.

Лейтенант поспешил прочь.

* * *

Пейдж снова повернулся к Халсеру, который уже прикрепил излучатель к треножнику и теперь стоял рядом с ним.

— Все готово, сэр, — сказал Халсер. — Подсоединить кабель?

— Как вы думаете? — спросил Пейдж.

— Мы готовы, насколько это вообще возможно.

— О’кей. Подсоедините кабель и ждите. Держите выключатель в руках.

Халсер выполнил приказ. Теперь, по мере приближения заключительного этапа испытаний, у него начинали дрожать ноги, и он был уверен, что все видят, как сильно он нервничает.

В сарае воцарилась напряженная тишина.

Подошли генерал Сэвидж и его гость. Генерал объяснял теоретические основы работы излучателя.

Гость кивал.

Вблизи этот человек казался не менее суровым и непреклонным, чем генерал Сэвидж — только еще жестче. На его лице из-под угрюмых темных глаз выступали, словно два горных хребта, резко очерченные скулы.

Генерал Сэвидж указал на черную груду взрывчатки вдалеке.

— У нас там приборы вместе с взрывчаткой, сэр. Кабели соединяют их с записывающей техникой здесь, в сарае. Мы планируем протестировать несколько типов взрывчатых веществ, в том числе керосин, бензин и машинное масло. Все, что смогли достать, кроме атомной взрывчатки. Но если это взорвется, будет ясно, что излучатель сработает и с атомной.

Гость заговорил, и звук его голоса напоминал скрип бревна, которое волокут по гравию.

— Мне дали понять, что… если теория верна… этот излучатель будет воздействовать на любые зажигательные вещества, в том числе и уголь.

— Да, сэр, — подтвердил Сэвидж. — Уголь тоже должен загореться. У нас есть несколько кусков в мешке сбоку. Его не видно из-за снега. Но наши приборы покажут, что именно подвергается воздействию… — Он покосился на Халсера. — Если это сработает.

Вернулся полковник Пейдж, проверявший записывающее оборудование.

Сэвидж повернулся к полковнику.

— Все готово, Эд?

— Да, генерал. — Он посмотрел на Халсера и кивнул. — Вперед, Ларри. Включайте.

Халсер нажал на выключатель, непроизвольно закрыв глаза, затем резко открыл их и уставился на взрывчатку вдали.

Излучатель низко загудел.

Пейдж обратился к генералу:

— На то, чтобы все подействовало, может понадобиться вре…

Не успел он договорить, как груда взрывчатки задрожала и с ревом занялась пламенем. Полковник Пейдж уставился на взрыв, беззвучно, одними губами заканчивая слово: «…мя».

Место, где находилась взрывчатка, окутали дым и пыль.

За спиной у Халсера раздался дребезжащий голос гостя:

— Вот вам и вся перестрелка, генерал. Вся перестрелка.

— Этого мы и боялись, сэр, — ответил Сэвидж. — Но теперь делу уже ничем не поможешь. — В голосе его звучала горечь.

Разочарование, явно прозвучавшее в голосах генерала и сурового незнакомца, поразило Халсера. Повернувшись, он увидел, что лейтенант, которого Пейдж отругал за нарушение правил безопасности, яростно пытается погасить загоревшийся нагрудный карман. Окружившие его люди смеялись и пытались помочь.

Пейдж бросился к записывающим устройствам, проверяя каждое из них.

Халсер вдруг осознал, почему лейтенант так странно себя ведет. «Спички! Он забыл избавиться от спичек, после того как полковник отобрал у него зажигалку!» Халсер глянул туда, куда полковник бросил зажигалку, и увидел черное пятно на снегу.

Вернулся Пейдж, проверявший записывающие устройства.

— Насчет угля пока непонятно, но, насколько мы можем судить, на все остальное в куче излучатель подействовал! — Он обнял Халсера за плечи. — Этот молодой гений выиграл для нас войну.

Сэвидж повернулся и угрюмо посмотрел на Халсера.

Человек в гражданском фыркнул.

Но Халсер смотрел на образовавшийся при взрыве кратер, и на лице у него появилось выражение эйфории.

Туда уже направились техники, тщательно проверяя наличие невзорвавшихся фрагментов.

Генерал и его гость обменялись взглядами, которые могли означать что угодно.

Сэвидж передал по радио запрос о транспорте.

Вскоре к месту проведения испытаний с ревом подъехало несколько вездеходов.

Сэвидж крепко ухватил Халсера за локоть.

— Вам лучше поехать с нами. Вы теперь ценное имущество.

Халсер мысленно вернулся к странному разговору между Сэвиджем и его гостем сразу после взрыва. Его неприятно поразила подозрительная грусть в голосе генерала. «Может быть, старый бойцовский пес просто не хочет, чтобы все заканчивалось?» Нет, глядя на генерала, он понимал, что дело не в этом.

* * *

Они мчались по пустошам к базе. Халсеру было неуютно сидеть между генералом и его гостем. Никто явно не желал обсуждать результаты испытаний. Вокруг не чувствовалось радостного удовлетворения, и от этого Халсеру было не по себе. Он уперся взглядом в затылок водителя, но это не помогло.

Они прошли в кабинет генерала, овальную комнату без окон. По стенам были развешены карты. Низкая ширма разделяла помещение на две части: в одной стояло два пустых стола, а в другой три рабочих стола, один из которых находился чуть поодаль от других. Они подошли к отдельному столу.

Сэвидж указал на гостя.

— Это мистер Слейден. — Перед словом «мистер» он слегка замялся.

Халсер подавил желание отдать честь и пожал гостю руку. У того была крепкая хватка и гладкая ладонь.

— Проинформируйте его, генерал, — сказал Слейден хриплым голосом, привыкшим отдавать приказы. — Я соберу своих людей и снаряжение. Нам пора возвращаться.

Сэвидж кивнул.

— Благодарю, сэр. Сейчас займусь.

Слейден задумчиво посмотрел на Халсера.

— Убедитесь, что он ясно понимает, что только что произошло. Мне кажется, он об этом не подумал.

— Да, сэр.

Слейден ушел.

Халсер почувствовал странное сосущее ощущение в животе.

— Не люблю я все это чинопочитание, Халсер, к тому же у нас мало времени, — сказал Сэвидж. — Придется на несколько минут забыть об армейских формальностях.

Халсер молча кивнул.

— Вы осознаете, что только что произошло? — спросил Сэвидж.

— Да, сэр. Но я не могу понять, почему вас не радует тот факт, что у нас теперь есть оружие, при помощи которого мы можем выиграть войну. Это…

— Мы не уверены, что у нас есть именно такое оружие. — Сэвидж сел за стол и взял книгу в красном кожаном переплете.

— Хотите сказать, противник…

— Умные идеи вроде вашей практически носятся в воздухе, Халсер. Возможно, противник уже располагает таким оружием или они над ним как раз сейчас работают. Иначе я бы похоронил этот ваш проект. Видите ли, стоит человеку осознать, что что-то достижимо, он не успокоится, пока не достигнет этого.

— Разве были какие-нибудь признаки того, что противник…

— Нет. Но ведь и они не видели никаких признаков нашего оружия… надеюсь. Дело вот в чем: оно у нас есть, и мы планируем его использовать. Возможно, мы одолеем их прежде, чем они сумеют что-либо сделать. И эта война закончится.

— Но если взрывчатка уйдет в прошлое, это будет означать конец всем войнам вообще, — возразил Халсер. — Вот о чем я думал!

Генерал ухмыльнулся.

— Мой юный восторженный друг, способа сделать войну невозможной пока еще не изобрели! Когда закончится эта война, начнется другая, и обе стороны будут использовать ваш излучатель. Это всего лишь вопрос времени.

— Но, сэр…

— Значит, следующая война будет вестись с помощью кавалерии, мечей, арбалетов и копий, — сказал Сэвидж. — Последуют и другие улучшения! — Он стукнул книгой по столу и вскочил на ноги. — Устранение взрывчатки лишь делает шпионаж, яды, ядовитые газы, бактериальное оружие — все это — необходимостью!

— Как вы можете…

— Разве вы не понимаете, Халсер? Вы сделали невозможным использование взрывчатых веществ в военных целях. То есть бензин. Двигатель внутреннего сгорания — тоже. Ракетное топливо. Самолеты тоже нельзя использовать. Порох. Нельзя использовать ничего — от маленького пистолета до огромной пушки!

— Конечно, но…

— Однако у нас есть альтернатива, Халсер. У нас есть оружие времен короля Артура. Плюс кое-какие современные инновации: ядовитые газы, арбалетные стрелы с наконечниками, пропитанными ядом кураре, бактериальное…

— Но как же Женевская конвенция…

— К черту Женевскую конвенцию! Туда ее и пошлют, как только достаточно большая группа людей решит ее проигнорировать! — Генерал Сэвидж ударил кулаком по столу. — Поймите! Насилие — атрибут жизни человека. Жажда власти — атрибут жизни человека. До тех пор, пока люди жаждут власти, они сделают все, чтобы получить ее, и не важно, каким путем. Честным или не очень! Мирным или нет!

— Мне кажется, вы настроены слишком пессимистично, сэр.

— Может быть. Надеюсь, что так. Но я родом из семьи военных, много поколений военных. Мы достаточно повидали на своем веку, чтобы стать пессимистами.

— Но призывы к миру…

— Пока что они не возымели должного действия на предотвращение войн, Халсер. — Генерал покачал головой. — Я кое-что расскажу вам, мой юный друг. Когда я впервые увидел упоминание о ваших идеях в выдвинутых против вас обвинениях, я испытал ощущение, которое человек испытывает, когда тонет в третий раз. Я отчаянно надеялся, что вы ошибаетесь, но я не мог позволить себе не обратить на это внимание. Я надеялся, что майор Липари и сержант Чемберлен правильно поняли… — Генерал замолчал и сердито посмотрел на Халсера. — Вот еще одна претензия, которая у меня к вам имеется! Вы вели себя с двумя прекрасными солдатами, как избалованный ребенок! Если бы не Липари и Чемберлен, вы бы каждое утро получали по тридцать плетей от вашего местного рабовладельца!

— Но, сэр…

— Никаких «но, сэр», Халсер! Будь у вас время перед отъездом, я бы заставил вас лично извиниться перед ними обоими!

Покраснев, Халсер покачал головой.

— Не знаю. Я просто был уверен, что моя идея сработает и что Липари и Чемберлен этого не понимают. И я знал, что, если бы меня убили или не дали мне разработать проект, противник получил бы это оружие первым.

Сэвидж склонился над столом и потер рукой глаза.

— Вы, конечно же, правы. Но вы пытались прогнуть систему, а вы не из тех, кто должен это делать. У таких, как вы, любые попытки что-либо изменить в данной сфере обычно заканчиваются крахом.

Халсер вздохнул.

— Вы теперь ценное имущество, дружище. Так что перестаньте себя жалеть. Вас отправят домой, и вы будете рядом с женой, когда ей придет время рожать.

Халсер удивленно посмотрел на него.

— О да, мы про нее знаем, — сказал Сэвидж. — Поначалу мы думали, вы просто ищете предлог, чтобы вернуться к ней. — Он пожал плечами. — Полагаю, жизнь у вас теперь будет весьма комфортная. Вас будут охранять, с вами будут нянчиться. От вас будут ждать очередной гениальной идеи! Черт вас знает, может, вы и правда гений.

— Вот подождите, сэр. Я думаю, это положит конец всем войнам.

Генерал вдруг задумался.

— Халсер, очень недооцененный и многими презираемый писатель однажды сказал: «Нет ничего труднее, опаснее и неопределеннее, чем руководить введением нового порядка вещей». Очень глубокомысленное утверждение, Халсер. И вот вы прямо на передовой, вводите «новый порядок вещей». Хотелось бы думать… ради вашего будущего ребенка — ради всех детей, — что другой войны не будет. — Он пожал плечами. — Но я бы на это не рассчитывал.

В кабинет снова заскочил Слейден.

— Приближается воздушная защита, генерал. Придется везти его прямо так. Пошлите его снаряжение потом, ладно?

— Разумеется, сэр. — Сэвидж выпрямился и пожал Халсеру руку. — Удачи, Халсер. Запомните, что я вам сказал. Всем военным приходится жить с этой горькой истиной. Развивая свою гениальную идею, вы атаковали не источник проблемы, а лишь один из ее симптомов. — Генерал поднял со стола книгу в красном переплете. — Вот вам подарок для вашего будущего ребенка. — Он вложил книгу в руки Халсера. — Новому поколению будет нужно понять эту книгу.

Халсер успел лишь сказать:

— Спасибо, сэр.

Затем Слейден вывел его из кабинета.

Возможность рассмотреть книгу представилась Халсеру только на борту летевшего на юг самолета. Он стиснул ее в руках и окинул взглядом океан облаков за окном. Это было редкое, неадаптированное собрание сочинений Николо Маккиавелли, мастера обмана и коварства.

Эпилог

Многие ошибочно полагают, что Детонатор Халсера был изобретен в секретной правительственной лаборатории. На самом же деле гений доктора Лоуренса Халсера раскрылся на боевых полях Арктики в 1972 году, где ему в голову пришла эта идея, благодаря которой он сразу прославился.

Бичер Карсон. «Пришествие меча. История древнего и современного военного искусства». Том 6, стр. 112.