Все двери закрыты на ключ. сборник рассказов

Иван Шеду

Сборник рассказов Ивана Шеду представляет собой различные истории, мысли, эмоции людей. Он о людях, потерявших себя в нашем мире, отчаянно ищущих свое место, свою любовь, веру в лучшее. Для кого-то такие люди кажутся слабыми, для кого-то только такие люди «живые» и думающие. Сможет ли любовь спасти от саморазрушения и одиночества? Что мы ищем? Куда идем в сумерках наших серых дней? Вот, пожалуй, одни из основных вопросов, которые ставят персонажи рассказов.

© Иван Шеду, 2016

ISBN 978-5-4474-5221-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все-таки красота умирает

Пролог

Небо покрылось звездами, и уже затихла метель. Прошло несколько месяцев после её смерти. В такие долгие и мучительные зимние дни непонятно время, пустота зовёт в свои сети. Мне до сих пор кажется, что я только недавно сидел с ней вместе на лекции в институте. По ночам я просыпался от удушья, наливал себе стакан вина и смотрел на окутанный снегом одинокий фонарь на пустынной дороге. Может, где-то в метели летает она…

Я помню, как прекрасно смотрелся мокрый снег на её длинных ресницах, помню её чистый взгляд и золотые волосы. Как странно, что в памяти все так светло, а на самом деле…

Врачи были бессильны, сердечная болезнь остановила её жизнь в одну осеннюю ночь. А казалось, что она будет жить, что она станет счастливой матерью и в старости будет нянчить своих внуков. Но проклятая болезнь так тихо подкралась к её сердцу, что даже солнце не успело осветить её золотые волосы. Она была прекрасна. Добрая, нежная Аня оставила этот чертов город, серый, грязный, тошный. Я верю, что она на каком-нибудь облаке весны и тепла смотрит на нас и плачет. Её похоронили на Хованском кладбище нашего большого города. На похоронах меня не было, я пил где-то водку и обливался слезами. Я ведь не так хорошо знал её, но так было обидно, что все-таки красота умирает.

(за полгода до её смерти)

— Какой солнечный, летний день выдался нынче, — с этими мыслями я открыл глаза после сна. Меня ожидал день радости, который я ждал много лет. Сегодня я должен встретиться со своей однокурсницей (Аня И.). Признаюсь, что я был в неё давно влюблен. И нес в своем сердце самые светлые чувства. Хоть сердце моё было изранено, но оно сияло и пылало. Мы учились на факультете одного из московских вузов. Я никогда не строил себе иллюзий насчет своих чувств. Хоть мы и общались как хорошие товарищи, мне место под солнцем не светило. Мы виделись каждый день на лекциях, разговаривали, делились впечатлениями, обсуждали личную жизнь. Дарили друг другу подарки на разные праздники. У меня тогда была девушка, с которой, по правде говоря, не особо шли отношения. А моя однокурсница любила своего спутника жизни. Она всегда говорила, что он будет её любить несмотря ни на что. Я, конечно, не особо много знал об их отношениях, может, там, под громкими словами о любви, была простая корысть или простой секс. Но не мне судить.

Её молодого человека звали Александр, и он производил впечатление очень доброго и веселого паренька. Главное, что она была счастлива. Только на втором курсе я начал понимать, что она мне не безразлична, причем, очень давно. Моё сердце это чувство тщательно скрывало. Ладно, я это осознал, и, что дальше? А дальше ничего, просто дружеское общение. Мы никогда не встречались вне института. Не гуляли по паркам, не разбивали отражение домов в лужах, не пили вино на закате летнего дня.

И вдруг она мне назначила встречу. Позвонила и просто сказала: «Давай встретимся. Назначь время». Она это так сказала, как будто мы с ней давно уже вместе. У меня пела душа, и я радовался теплому дню.

II

Я ждал её у метро Н. и нервно докуривал свою третью сигарету. Множество мыслей витало в голове: о чем мы будем говорить, как мне себя вести, да, и главное, не материться. Ну, всё, вдали, показалась она. Аня медленно ступала по асфальту уверенными шагами. Её солнечные волосы развевал ветер, в глазах было чистое, летнее небо. Мы поздоровались и пошли в ближайший парк — в ногах правды нет. Говорили, вначале, просто обо всем. Я был счастлив. Мне еще не верилось. Мы присели на скамейку возле Е. пруда. Её улыбка отражалась солнечными лучами в мутной воде. Вдруг она стала серьёзной и сказала мне.

— Вань, я выхожу за Сашку замуж. Мы бы хотели тебя пригласить на свадьбу. Ты придешь?

У меня сердце провалилось в этот засранный пруд. Я как будто споткнулся на ровном месте и разбил себе лоб.

— А…а.. как это? Почему так вдруг? А учеба? — спросил я.

— Понимаешь, он сейчас по работе идет на повышенный оклад и тем более у него своя квартира. Мы уже давно обговорили все детали. — И она посмотрела на меня своими весенними серо-зелеными глазами.

— Конечно, приду, — сказал я и начал пытаться выловить своё сердце в мутном пруду. А черт с ним, потом подберу.

Она удовлетворенно кивнула, и мы пошли. По дороге к метро мы обговаривали разные свадебные детали. Я только думал, а как я туда пойду…

Я пришел домой, лег на диван и не заметил, как сон укрыл меня одеялом. Мне снилось, что на её свадьбе я плакал. А она, перед тем как обменяться кольцами со своим будущим мужем, повернулась ко мне и сказала: Уведи меня отсюда!… Я проснулся.

Я долго лежал на кровати и смотрел в белый потолок. Да ладно, она счастлива, смирись… смирись… она счастлива, но это значит, что я больше никогда не смогу с ней нормально общаться, я всегда буду думать, что за моей спиной стоит её муж. Вот бред! Все, надо успокоиться…

В комнату заглянуло солнце. Оно постепенно освещало каждый уголок комнаты. Его лучи коснулись моего лица, и я улыбнулся, приветствуя солнце. Я встал с кровати и посмотрел в окно. За окном деревья распустили зеленые листья, и птицы уже начали вить на ветвях свои гнезда. Была теплая погода.

III

Аня металась по квартире и очень нервничала. Сестра покуривала на кухне и собиралась уходить в магазин. Аня была взволнованно красива в этот день. Она примеряла много разного белья, то одевала, смотрела на себя в зеркало, кривила рот, то затем быстро снимала и кидала в угол, не зная за что взяться. Было множество телефонных звонков, поздравлений. В 17 часов позвонил жених. Несколько машин со свистом сирен летят в ЗАГС на Савеловской, обгоняя усталых водителей. Я хорошо помню тот теплый день, когда сами небеса светись над любящими и любимыми людьми.

Перед поездкой в загс я не мог себя ничем занять, шатался по квартире и курил. Везде валялись пустые пачки от сигарет и окурки плавились под солнцем в пепельнице на балконе. В мыслях я сбивался, думал о ней, представлял её в свадебном платье, такую красивую, белоснежную и счастливую, как мокрый снег на моих ладонях. Да, и время летело незаметно, когда я прогнал все свои мысли и вышел из царства мечты, было уже полседьмого.

Надо было идти, ничего не поделаешь, я быстро оделся, захватил подарок, прыгнул в машину и полетел. Я тогда даже не мог представить, как я буду дальше с ней общаться. Во время нашего обучения, я искренне в сердце верил, что может быть когда-нибудь она будет моей, но все растаяло, как дым. Уже вдалеке я заметил у входа в ЗАГС толпу. Цветы, подарки, все счастливые. У входа столпились родственники, бывшие мои однокурсники. Поздоровались, улыбнулись, зашли.

IV

(день её смерти)

Вино в моих венах создавало единственное тепло в моём теле. Я думал о ней. Да, были у меня девушки, была сильная и долгая первая любовь. Но когда мне было очень плохо, и я приходил в университет, это красивое, доброе создание Божье давало мне немного тепла, этого не понимая. Когда я её видел, то сразу становилось тепло, солнечно. Жаль она этого никогда не узнала, что я любил её. Только после её смерти я осознал, что надо было ей открыть душу, хотя она была уже замужем. Но все равно, пусть бы наша дружба полетела к чертям, но она бы знала это. Но может я и не прав, слишком много вина, она, слава Богу, была счастлива с ним. Сейчас она где-то рядом и уже все знает. Я доливал последние капли вина в свою душу. Эх, Аня, но почему я не увижу больше твоих глаз, не увижу как солнечные лучи ласкают твои золотистые волосы.

Я был уже пьяный, когда, закрыв глаза, то ли от усталости и от бессонных ночей, то ли от алкоголя, я увидел её. Она сидела на подоконнике в моей квартире, вся в белом. Такая же красивая, смерть не забрала у неё этого. Она смотрела на меня пьяного, качала головой и говорила:

— Да, Ваня, я всегда знала, что ты меня любишь, но от судьбы не уйдешь.

— Я бы могла быть с тобой, но я знала, что умру. Я это видела раньше во сне. А Сашку я давно знала и любила его по-своему. Ничего уже не изменишь. Тут она встала и подошла ко мне. Я мертвецки валялся на кровати, она положила свою нежную руку мне на лоб.

— А помнишь ли ты день моей свадьбы?

V

…Вальс Мендельсона, шампанское, фотографы; радость наполняла сердца людей. Аня шла в прекрасном платье под руку со своим спутником. Я наблюдал это, и мне становилось грустно, но она, главное, была счастлива. Они расписались, он на руках вынес Аню из ЗАГСа. Я её, конечно, поздравил, она была рада меня видеть. Сказала, что вечером ждет всех в ресторане. Да, было весело, но у меня было странное чувство, хотелось или плакать, или напиться. Когда вечером сидели и пили за здоровье молодых, мне вспомнилась одна история.

Когда мы учились на втором курсе, кажется, это была осень, я вышел из института и хотел идти домой. Но тут раздался звонок мобильного, это была она.

У Ани голос дрожал и казался каким-то заплаканным.

— Аня! Что случилось!

— Вань, мне плохо, беда. Подойди к метро пожалуйста…

— Всё! Бегу. Я побежал, ударяя ногами по лужам.

Она стояла в стороне от входа, вытирала слёзы. Я подбежал, взволнованно поинтересовался у неё, что, мол, случилось. Она всхлипнула и обняла меня.

— Вань, мы с Сашкой поссорились, и он ушел, навсегда ушел, понимаешь…

У меня не было слов. Мне было жаль её, да, у них была любовь.

— Ань, успокойся, вы обязательно помиритесь, он вернется. Я еще буду на вашей свадьбе гулять.

Да, я тогда накликал…

— Но я же буду одна! — с досадой сказала она.

Как плачущая скрипка Вивальди, она пробуждала во мне слезы.

— Ты меня обижаешь, Анна Игоревна. У тебя есть я. Я всегда буду рядом, ты всегда сможешь положиться на меня, понимаешь, всегда, что бы ни случилось.

Слезы просохли, она засияла, как утреннее солнце.

— Правда?! — сказав это, она так посмотрела на меня, что я мог бы в ту минуту сказать, что я люблю её. Я таял как снег под её лучами.

— Правда, Аня, правда. — И обнявшись, как самые верные друзья, мы пошли в кафе. Я думал, что надо ей дать немного времени на восстановление нервов, а потом я думал все-таки признаться…

Да, милая, добрая Аня, это было для меня тогда счастьем, обнять тебя. Тогда я же не знал, что через пару дней Саня придет к тебе с цветами и вы снова будете вместе.

Налив себе еще водки, я подошел к молодым, произнес тост, пока еще был трезв, поцеловал Аню и уехал. Сказал, что безумно устал. А сам поехал дальше пить в какой-то дешевый бар с валютными проститутками.

(день её смерти)

Она сидела на углу моей кровати, такая же, как всегда.

— Да, было все именно так, — сказала она, — ты помнишь, какая я была красивая, в белом платье.

— Ты всегда красивая, Аня.

— Спасибо, верный мой, добрый друг. Я твоё прошлое, я твоя печаль…

— Аня, мне хочется плакать, вернись в этот мир. Новая жизнь будет, мы будем вместе… — когда я говорил это, я держал её нежную руку.

— От судьбы не уйдешь, — она встала и повернулась к окну.

— Помнишь, когда ты только перевелся к нам на журналистику, все думали, что ты сектант и сатанист. Ты еще сел рядом со мной.

— Да помню…

VI

Я тогда перевелся с Историко-филологического факультета на журналистику. Интересными показались предметы. Господи, как вспомнишь, становится стыдно, какой же я был идиот. Весь в черном, с порезанными руками, на шее пентаграмма, я зашел в аудиторию. Если мне не отшибло память, пара была по основе журналистики. Мы сидели рядом.

Я рисовал, какие-то символы в тетради. Она смотрела на меня, как на сумасшедшего.

Сразу пошло какое-то общение, так просто, об учебе и предстоящих экзаменах. Мне очень нравилось общаться с ней. Я тогда, был совершенно один, в депрессии, запое. После этого большая часть группы отвернулась от меня. А Аня продолжала общаться, несмотря ни на что. И это меня в тот период немного поддерживало. Хоть я приходил мятый и с похмелья.

Когда я как-то раз, сидя в баре за стаканом вина, вспомнил свою первую любовь, в голове всплыл написанный мной очень давно небольшой текст, точнее заметка о том, что значит любовь: «Это неописуемое чувство, когда луна полная, ты ждешь Её под мелким дождем, когда нет больше ничего, есть только Она. И вот ты идешь с ней. Её волосы развеваются на ветру, дар речи пропадает или говоришь со всей душой. Нет ничего, ни машин, ни людей, есть Она. А если ждешь Её без дождя. Ветер продувает насквозь, думаешь о Ней, или просто сочиняешь слова, душа очищается, чистота в твоих мыслях. А когда смотришь на Неё, Её глаза напоминают море, хочется упасть перед Ней на колени и плакать… Когда хочешь сделать Ей подарок или просто приятное, а Ей плевать, когда разъедает сердце дым, когда хочется не переставая говорить с Ней, или гулять с Ней… А этот теплый снег на Её глазах, мне ничего тогда не нужно было… это любовь… Нет такого дня, когда я не подумал бы о Ней, нет такого часа, когда я не подумал бы о Ней… А когда слышишь отказ, садишься за стакан вина и плачешь, в это время в голове Она и дым сигарет, а потом берешь гитару и играешь пока на пальцах не выступит кровь… да, и это любовь… Любовь… Потом все начинает действовать снова, и как будто не было и этого вечера и Её…»

Да, была она — несчастная первая любовь, все было. Когда Аня это прочитала, она впервые поняла, что значит любовь и сказала: Я его все-таки очень люблю… — и закурила как всегда свой KENT 8. Я помню, что когда у неё был день рождения, кажется, 23-летие. Я пошел в переход метро и купил сувенир «Музыка ветра». Подошел к ней, вручил, забыл содрать цену. И она сказала, что у неё уже есть такое. Я очень глупо выглядел в тот момент.

(день её смерти)

— Ты помнишь, Ань? — обратился я к стоящему у окна

очертанию красоты.

— Да, я помню, ты зря тогда расстроился.

Она заплакала, она так искренне заплакала, подошла и обняла меня.

— Знаешь, красота все-таки умирает, — сказала она и

растворилась в утреннем тумане.

Я знал, что увижу её только когда стану таким же очертанием. Я знал, что скоро пойду к ней.

VII

(2 года прошло после её смерти)

Мы сидели с Сашкой у него дома. Сегодня исполнилось ровно два года, как не стало Ани. Вспоминали, поминали. В последнее время мы как-то тесно стали общаться. Я даже себе этого никогда не мог представить. После её смерти он устроился на новую работу, переехал жить за город. У него был долгий запой, даже пытался на себя руки наложить, но откачали друзья. Он ведь тоже любил её. Ездили сегодня на могилку к Ане, положили цветы. Красивый памятник заказали — плачущая статуя девушки, в руках роза и книга. Возле могилы пачка KENT 8 и её любимая мягкая игрушка. Я раньше, чуть ли не каждый день бывал там, даже с работы выгнали за прогулы. Я просто сидел и беседовал с ней обо всем. Мы пережили смерть любимой. Тяжело было, слезы лились в памяти рекой. А память была прекрасной и вечной.

— Сань, а помнишь, как она сбежала от тебя в дождливый день.

— Да, было дело. Я пришел злой с работы, нагнал на неё, а она заплакала и выбежала под ливень. Прохладно уже было, она бежала к своей подружке в соседний район в одном тоненьком платье.

…Она позвонила в дверь к Кате, вся замерзшая и промокшая.

— Кать, можно у тебя немного посидеть, а то Сашка беснуется дома. Как мне это все надоело. Сколько раз я его прощала, терпела, но сил больше нет, — она зашла в квартиру и пошла на кухню. Обогреться пришлось чаем с баранками. Катя слушала, но прекрасно понимала, что когда Аня закончит «изливать душу», она встанет и опять вернется к нему.

— Да, он хороший и любит меня, но иногда такое отчудит, что хоть из квартиры беги, что, впрочем, я и сделала, — сказала она, допивая чай.

— Ладно, пойду воспитывать своего. Спасибо, что выслушала, ты классная подруга.

Аня улыбнулась и ушла. Тогда она и знать не могла, что через два года после её смерти Сашка женится на Кате.

Когда она пришла домой, Санька сидел на кухне, готовил еду, накрыл стол со свечами и бутылочкой французского вина. В вазе её любимые цветы. Она все простила.

— Она всегда меня прощала, — сказал Саня.

Мы еще долго вспоминали нашу Аню. Когда допили последнюю бутылку водки, разошлись. Я пошел дальше дорогой одиночества и памяти, она меня согревает до сих пор.

Жизнь шла как-то сама по себе. Я не замечал, что так быстро уходит время. Мы взрослеем, стареем.

Эпилог

Я умирал, рак легких. Я был прикован к постели уже сутки и ждал своего часа. Она явилась ко мне. Она тихо вошла через окно сквозь холодный свет луны. Я был счастлив.

Я её так давно не видел. Такая же красивая, добрая, нежная Аня. Она взяла мою руку, и мы поплыли в бесконечности пыли звезд.

(Банально, но посвящается моей бывшей однокурснице) 2004—2005