Машина бытия

Фрэнк Герберт

Представляем вашему вниманию авторский сборник рассказов, публиковавшихся с 1952 по 1979 год, – самое полное собрание короткой прозы автора. Собрание блестящих идей, многие из которых получили развитие в его романах. Редчайшая коллекция от одного из самых выдающихся фантастов в истории литературы – впервые под одной обложкой. Рассказы смешные и тревожные, философские и приключенческие, поэтичные и циничные, иллюстрирующие самые разные направления научной фантастики. Снова и снова, облекая свою мысль в простые или весьма замысловатые сюжеты, Фрэнк Герберт задает читателю «проклятые» и бессмертные вопросы: что есть человек? Что такое разум и достаточно ли одного только разума, чтобы достичь понимания с иными формами жизни? Где проходит грань ответственности ученого за его изобретение? И что в конце концов спасет этот странный жестокий мир: гуманность, красота, совесть – или просто любовь? Не ждите – готовых ответов Фрэнк Герберт вам не предложит. Вам предстоит найти их самостоятельно.

Старый блуждающий дом

Всвою последнюю ночь на Земле Тед Грэхам вышел из телефонной будки со стеклянными стенами и нагнулся, избегая столкновения с мотыльком, который отчаянно бился о голую лампочку над будкой.

У Теда Грэхама была длинная шея и слегка вытянутая яйцеобразная голова, макушку которой покрывали песочного цвета волосы, рано начавшие редеть. Нечто в его худобе и напряженном виде намекало на его профессию: лицензированный государственный бухгалтер.

Он остановился за спиной у своей жены, которая изучала страницу с объявлениями в газете, и нахмурился.

— Сказали ждать здесь. Они за нами приедут. Говорят, что ночью самим трудно отыскать это место.

Марта Грэхам подняла глаза. Это была по-детски миловидная женщина с кукольным личиком и на предпоследнем месяце беременности. В желтом свете фонаря над будкой ее забранные в хвост темно-рыжие волосы выглядели не такими яркими.

— Я просто должна жить в доме, когда родится ребенок, — сказала она. — Какое у тебя впечатление от разговора с ними?

— Даже не знаю… Я слышал что-то странное — как будто они спорили на иностранном языке.

— Они говорили, как иностранцы?

— В некотором роде. — Он махнул рукой в сторону вереницы темных трейлеров, в одном из которых два окна горели янтарным светом. — Давай подождем внутри. Жуки здесь просто убийственные.

— Ты сказал им, какой трейлер наш?

— Сказал… Знаешь, мне почему-то показалось, что он их не очень интересует. И вообще странно, что они хотят обменять дом на трейлер.

— Ничего странного. Наверное, их просто одолела жажда странствий, как когда-то было с нами.

Казалось, он ее не слушал.

— Язык, на котором они спорили, очень странный. Как всплески шума.

В трейлере Тед Грэхам сел на зеленый диван, который при необходимости раскладывался в двуспальную кровать.

— Здесь не помешает хороший налоговый бухгалтер, — сказал он. — Когда я впервые увидел это место, то сразу об этом подумал. Кажется, в этой долине состоятельные жители. Странно, что никто раньше не открыл здесь офис.

Жена села в кресло с высокой спинкой возле стойки, разделявшей кухню и жилой отсек, и сложила руки на округлом животе.

— Я просто устала от того, что подо мной все время вертятся колеса, — сказала она. — Я хочу сидеть и до конца жизни смотреть на один и тот же вид из окна. Не знаю, почему трейлер вообще казался нам таким привлекательным, когда…

— Жажда странствий у нас была из-за наследства, — сказал он.

По гравию снаружи заскрипели шины.

Марта Грэхам выпрямилась.

— Может, это они?

— Что-то уж очень быстро. — Он подошел к двери, открыл ее и уставился на человека, который как раз занес руку, чтобы постучать.

— Вы мистер Грэхам? — спросил гость.

— Да. — Тед впился глазами в посетителя.

— Я Клинт Раш. Вы звонили по поводу дома?

Мужчина вышел на свет. Поначалу он показался Теду стариком с усталым, грубым лицом, изборожденным морщинами. Но когда посетитель повернулся к свету, морщины будто испарились, а вместе с ними и годы.

— Да, это мы звонили, — сказал Тед и отошел в сторону. — Хотите прямо сейчас осмотреть трейлер?

Марта Грэхам подошла к мужу.

— Он в очень хорошем состоянии, — сказала она. — Мы никогда не допускали серьезных поломок.

«Она слишком волнуется, — подумал Тед Грэхам. — Лучше бы оставила меня с ними одного».

— Мы можем приехать еще раз завтра и осмотреть трейлер при свете дня, — сказал Раш. — Моя машина здесь, если хотите осмотреть наш дом.

Тед Грэхам помедлил. Его не покидало смутное чувство тревоги, но он никак не мог понять, с чем именно оно связано.

— Может, нам лучше воспользоваться своей машиной? — спросил он. — Мы могли бы ехать следом за вами.

— В этом нет необходимости, — ответил Раш. — Все равно мы потом едем назад в город. Можем вас подвезти.

Тед Грэхам кивнул.

— Сейчас, только дверь запру.

В машине Раш пробормотал кое-какие указания. Его жена, сидевшая на пассажирском сиденье, напоминала тень. Гладко зачесанные волосы были уложены сзади в простой пучок. У нее были цыганские черты лица. Он называл ее Рэйми.

«Странное имя», — подумал Грэхам. Ему показалось, что ее возраст тоже как будто тает на свету.

Миссис Раш повернула свое цыганское лицо к Марте Грэхам.

— У вас будет ребенок?

Это прозвучало не как вопрос, а как бесстрастное утверждение.

Машина резко рванула вперед.

— Он должен родиться через два месяца, — сказала Марта Грэхам. — Мы надеемся, это будет мальчик.

Миссис Раш посмотрела на мужа.

— Я передумала, — сказала она.

— Это слишком… — начал Раш, не отводя глаз от дороги. Он запнулся, потом заговорил на странном, напоминающем мешанину звуков языке.

Тед Грэхам узнал язык, который слышал по телефону. Миссис Раш отвечала на том же языке, и в ее напряженном голосе слышались гневные нотки. Муж говорил спокойнее.

Наконец миссис Раш угрюмо замолчала.

Раш откинул голову назад.

— Иногда моей жене не хочется расставаться со старым домом, — пояснил он. — Она прожила в нем много лет.

— А-а, — протянул Тед Грэхам. Потом спросил: — Вы испанцы?

Раш колебался.

— Нет. Мы баски.

Машина выехала на хорошо освещенный проспект, который вливался в шоссе. Они свернули в переулок. Затем повернули еще несколько раз — налево, направо, направо. Тед Грэхам окончательно перестал ориентироваться.

Машина наехала на длинный ухаб, отчего Марта резко вздохнула.

— Надеюсь, вас это не очень потревожило, — сказал Раш. — Мы уже почти приехали.

Автомобиль свернул на многополосную дорогу. Свет фар то и дело озарял похожие на скелеты силуэты деревьев, и до чего же странными были эти деревья: высокие, мрачные, голые. От их вида Теду Грэхаму окончательно стало не по себе.

Дорога пошла под откос до низкой стены дома из красного кирпича с ленточными окнами под нависающими карнизами. Стена и широкая дверь, видневшаяся слева, выглядели ультрасовременными.

Тед Грэхам помог жене выйти из машины, и они последовали за Рашами к двери.

— Вы, кажется, говорили, что у вас старый дом, — заметил Тэд.

— Его дизайн был разработан одним из первых модернистов, — ответил Раш, разбираясь со странным изогнутым ключом. Широкая дверь открылась в не менее широкий холл с ворсистым ковром на полу. В конце холла виднелись высокие окна, за которыми сияли огни города.

Войдя в холл, Марта Грэхам раскрыла рот, словно погрузилась в транс. Шедший следом за ней Тед Грэхам услышал, как за ними закрылась дверь.

— Он такой… такой… такой большой, — воскликнула Марта Грэхам.

— И вы хотите обменять это на наш трейлер? — с недоверием спросил Тед Грэхам.

— Нам тут слишком неудобно, — ответил Раш. — Я работаю по ту сторону гор на побережье. — Он пожал плечами. — А продать его мы не можем.

Тед Грэхам с подозрением посмотрел на него.

— Разве здесь нет состоятельных людей? — Он вдруг представил себя бухгалтером без клиентов.

— Здесь полно состоятельных людей, но нет никого, кто интересовался бы недвижимостью.

Они вошли в гостиную. Вдоль стен стояли секционные диваны. По углам мерцали неяркие лампы. На стенах друг против друга висели две картины, изображавшие продолговатые сочетания странных линий и изгибов, от вида которых Тед Грэхам почувствовал легкое головокружение.

В сознании будто завыла сигнализация.

Марта Грэхам подошла к окну и посмотрела на огни далеко внизу.

— Я и не думала, что мы поднялись так высоко, — удивленно сказала она. — Это похоже на волшебный город.

Миссис Раш издала короткий нервный смешок.

Осматривая комнату, Тед Грэхам подумал: «Если весь дом выглядит вот так, он стоит тысяч пятьдесят-шестьдесят. — Он вспомнил их собственный трейлер. — Хороший, но больше семи тысяч за него не дашь».

Беспокойство горело у него в сознании, словно неоновый знак.

— Все это кажется таким… — Он покачал головой.

— Не хотите осмотреть остальную часть дома? — предложил Раш.

Марта Грэхам отвернулась от окна.

— О да.

Тед Грэхам пожал плечами. «Вреда не будет», — решил он.

Когда они вернулись в гостиную, Тед Грэхам удвоил ранее рассчитанную им стоимость дома. Он был потрясен увиденным: солярий с множеством солнечных ламп на потолке, автоматическая прачечная — достаточно бросить грязную одежду в люк, и она доставляется с другого конца выстиранной и отглаженной…

— Возможно, вам с женой хотелось бы обсудить это наедине, — сказал Раш. — Мы вас ненадолго покинем.

И они ушли, прежде чем Тед Грэхам успел возразить.

— Тед, — сказала Марта Грэхам, — о таком я никогда в жизни даже мечтать не смела…

— Дорогая, здесь что-то не так…

— Но, Тед…

— Этот дом стоит не меньше ста тысяч долларов. А может, и больше. А они хотят обменять это, — он обвел комнату взглядом, — на трейлер стоимостью семь тысяч?

— Тед, они иностранцы. И если они настолько глупы, что не осознают цену этого дома, почему мы должны…

— Мне это не нравится, — сказал он и снова осмотрелся, вспоминая потрясающее оборудование дома. — Но, возможно, ты и права.

Он посмотрел на огни города за окнами. Они напоминали кружево: высокие дома, соединенные полосами мерцающих огоньков. Где-то вдалеке в небо устремилось нечто, похожее на римскую свечу.

— Хорошо! — сказал Тед. — Если они хотят меняться, пойдем заключим сделку…

Внезапно дом содрогнулся. Городские огни погасли. Раздалось какое-то гудение.

Марта Грэхам схватила мужа за руку.

— Тед! Что… что это было?

— Не знаю. — Он повернулся. — Мистер Раш!

Никакого ответа. Только гудение.

В другом конце комнаты открылась дверь. Из нее выступил незнакомый человек. Одет он был в короткое, похожее на тогу одеяние из блестящей серой ткани, подпоясанное каким-то светящимся материалом, который переливался всеми цветами спектра. От человека исходила аура холода и власти, вызывавшая ощущение непререкаемого превосходства.

Он окинул взглядом комнату и заговорил на том же языке, на котором говорили Раши.

— Мистер, я вас не понимаю, — сказал Тед Грэхам.

Человек положил руку на мерцающий пояс. Тед и Марта почувствовали, что не могут сдвинуться с места. Каждый нерв в их телах был натянут, словно струна.

Незнакомец снова заговорил на странном языке, но теперь они его понимали.

— Кто вы? — спросил он.

— Меня зовут Грэхам. Это моя жена. Что происходит?..

— Как вы сюда попали?

— Раши… они хотели обменять этот дом на наш трейлер. Они нас сюда привезли. Послушайте, мы…

— Какой у вас талант… профессия?

— Налоговый бухгалтер. Послушайте! С чего все эти…

— Этого следовало ожидать, — сказал незнакомец. — Хитро! Ох, как хитро! — Он снова поднес руку к поясу. — А теперь помолчите. Это может вас на секунду выбить из колеи.

Сознание обоих Грэхамов заполнили разноцветные огни. Они пошатнулись.

— У вас есть нужная квалификация, — сказал незнакомец. — Вы нам подходите.

— Где мы? — шепотом спросила Марта Грэхам.

— Координаты вам ничего не скажут, — сказал он. — Я представляю Рожак. Вам достаточно знать, что вы под покровительством Рожак.

— Но… — пролепетал Тед Грэхам.

— В некотором роде вас похитили. Рэйми сбежали на вашу планету — незарегистрированную планету.

— Мне страшно, — дрожа, пробормотала Марта.

— Вам нечего бояться, — сказал человек. — Вы уже не на той планете, где родились… даже не в той Галактике. — Он бросил взгляд на запястье Теда. — Это устройство у вас на руке… оно показывает ваше местное время?

— Да.

— Это поможет в поисках. А ваше Солнце — можете описать его термоядерный синтез?

Тед Грэхам порылся в памяти, пытаясь припомнить уроки в школе и факультативные занятия по воскресеньям.

— Я помню, что наша Галактика имеет форму спирали, как…

— Большинство галактик имеют форму спирали.

— Это что, какой-то розыгрыш? — спросил Тед Грэхам.

Незнакомец улыбнулся холодной улыбкой, в которой светилось превосходство.

— Это не розыгрыш. Сейчас я сделаю вам предложение.

Тед недоверчиво кивнул.

— Что ж, послушаем.

— Люди, которые привели вас сюда, были сборщиками налогов. Мы, Рожак, наняли их на одной из планет, находящихся в нашем подчинении. Согласно оговоренным условиям, они не могли покинуть ее. К сожалению, они оказались достаточно умны, чтобы понять, что если найдут кого-то, кто сможет выполнять их работу, то освободятся от своих мысленных уз. Очень хитро!

— Но…

— Вы можете выполнять их работу, — сказал мужчина. — В обычной ситуации вас поставили бы работать с низшими эшелонами, но мы верим в справедливость там, где это возможно. Вне всякого сомнения, Рэйми наткнулись на вашу планету случайно и заманили вас сюда без…

— Откуда вы знаете, что я смогу выполнять эту вашу работу?

— То сияние было тестом на профессиональную пригодность. Вы прошли. Ну что, вы согласны?

— А как же наш ребенок? — обеспокоенно спросила Марта Грэхам.

— Вам будет дозволено держать его при себе, пока он не достигнет возраста принятия решений — примерно столько, сколько ребенку требуется, чтобы выглядеть, как взрослый.

— А потом? — настаивала Марта Грэхам.

— Ребенок займет свое место в обществе — в зависимости от его способностей.

— Мы сможем видеться с ним после этого?

— Возможно.

Тед Грэхам спросил:

— В чем подвох?

Снова эта холодная, высокомерная улыбка.

— Вы будете работать на тех же условиях, что и Рэйми. И мы должны будем исследовать ваши воспоминания, это поможет нам найти вашу планету. Хорошо бы отыскать новый обитаемый мир.

— Почему они заманили нас в эту ловушку? — спросила Марта Грэхам.

— Работать приходится в изоляции, — объяснил незнакомец. — Ваш дом на самом деле космическое судно, которое путешествует по маршруту сборов, а путешествовать приходится много. Кроме того… у вас не будет друзей и времени на что-либо, кроме работы. Иногда наши методы суровы, но это необходимо.

— Путешествовать? — в отчаянии повторила Марта Грэхам.

— Почти постоянно.

Тед Грэхам ощутил, как мысли роятся у него в голове. За спиной всхлипывала жена.

Рэйми сидели в трейлере, ранее принадлежавшем Грэхамам.

— В какой-то миг я испугалась, что он не согласится, — сказала она. — Я знала, что тебе не удастся превозмочь ментальное кондиционирование в достаточной степени, чтобы оставить их там без их согласия.

Рэйми усмехнулся.

— Да. А теперь я буду заниматься всем тем, чего Рожак никогда не позволял. Буду сочинять баллады и стихи.

— А я — рисовать, — сказала она. — О, как же прекрасна свобода!

— Все благодаря жадности, — заметил он. — Не зря мы так долго изучали Грэхамов. Они не могли отказаться от обмена.

— Я была уверена, что они согласятся. Поняла это по их глазам, когда они увидели дом! Они оба выглядели… — Она запнулась. В глазах у нее появилось выражение ужаса. — Один из них не дал согласия!

— Оба дали. Ты же слышала…

— А ребенок?

Он уставился на жену.

— Но… он не достиг возраста принятия решений!

— Примерно через восемнадцать лет по отсчету этой планеты он достигнет возраста принятия решений. И что тогда?

Его плечи поникли. Он содрогнулся.

— Я не смогу сопротивляться. Мне придется построить передатчик, связаться с Рожак и во всем признаться!

— И они приберут к рукам очередную обитаемую планету, — упавшим голосом произнесла она.

— Я все испортил, — воскликнул он. — Я все испортил!