Хроника Эвилиона. Сильф

Лео Рин (2024)

Жизнь Вивиан резко меняется после загадочной встречи на автобусной станции. Она возвращается в родной Кэмкастл, где её ждет семья и работа в издательстве. Однако после грозы, застигшей её в дороге, город преображается, и к Вивиан возвращаются сны и воспоминания, связанные с легендарным королём Артуром и его рыцарями. Девушка начинает исследовать своё прошлое и сталкивается с различными версиями истории любви Артура и Гвиневры, а также с тайнами, окружающими самого короля. В процессе она узнаёт о своей роли в этой эпической саге и о том, как её судьба переплетена с судьбой Ланселота. Произведение представляет собой ретеллинг легенд об Артуре и рыцарях круглого стола, разворачивающийся в современном мире. В центре сюжета — первая королева Эвилиона, чья история раскрывает новые грани известных легенд и поднимает вопросы о любви, предательстве и человеческих пороках.

Друг или враг?

Темноволосая женщина сидела за столиком уютного кафе, погруженная в изучение модного журнала. Она неспешно перелистывала страницы, надеясь обнаружить нечто интересное, что помогло бы развеять терзавшие её мысли.

С тех пор как она освободила своего господина из царства мёртвых, прошло уже несколько столетий. Время неумолимо бежало вперёд, приближая тот момент, когда он обретёт полную силу и снова сможет быть с ней.

Она оказалась в этом мире, когда была в полном отчаянии, пытаясь скрыться от Белого Ковена. Её силы были на исходе, и она едва успела создать портал в лесу, указанном её господином.

Однако события, произошедшие пару дней назад, всё ещё не давали ей покоя.

Она провела здесь уже более шестисот лет, и самым тяжким для неё было то, что она не могла покинуть этот наискучнейший городишко. Всё окружение вокруг, насквозь пропитанное магией самодовольного Мерлина, стало ловушкой для таких, как она, и домом его любимого Артура.

Старый волшебник, одержимый Нимуэ и любовью к своему ученику, решил поиграть в бога и создал новый мир. Он не мог даже представить, кто найдёт вход в его райский уголок и как идеально он подойдёт для её целей. Но назвать это место безопасным… Нет. Тот, кто послан грозой, не был другом для неё. В тот день в воздухе чувствовалась мощная магия призыва, древняя и напоминающая энергию её повелителя.

Она побарабанила изящными пальчиками по поверхности стола и скривила губы.

Любопытно, кто же оказался в этом месте? И, что более важно, с какой целью? Волна магической силы была сравнима с её собственной или даже с мощью Мерлина.

Однако был ещё один человек — Нимуэ. Её имя отозвалось в голове женщины как болезненный укол. От досады она так сильно прикусила губу, что выступила капелька крови. С раздражением она отбросила журнал и подозвала официанта.

— Бокал Пино Гриджио, — сказала она, не отрываясь от окна, за которым уже сгущались сумерки. Когда тот ушёл, она продолжила наблюдать за оживлённой улицей Кэмкастла.

— Ваше вино. — Молодой мужчина наклонился ближе, нарочно коснувшись её руки. — Что-нибудь ещё? — Его взгляд жадно скользнул по её фигуре.

Она лишь раздражённо покачала головой и вновь погрузилась в свои мысли. Магия призыва…

Она крутила в руках салфетку, с неприязнью вспоминая, как перед исчезновением чётко дала инструкции королеве: убрать Ланселота из Эвилиона любыми способами. Она даже рассказала тупой маленькой сучке пророчество, которое нашептал ей хозяин.

При мысли о Ланселоте её охватывали ярость и жажда мести. Она представляла его себе холодным, бесчувственным и могущественным. Ей хотелось видеть поверженного мужчину в своей власти. Благодаря ей он мог бы стать лучше Артура, да что уж там — он мог бы сравниться с господином. Но он отверг её! И ради кого? Ради глупой девчонки, которая не дожила и до двадцати лет. Она усмехнулась. Даже Нимуэ не смогла защитить её от человеческой алчности, ненависти и животной страсти.

Как же жаль эту бедняжку. Когда она впервые появилась при дворе — такая глупая и невинная сельская девочка. Как же легко она поверила, что она и подосланная невеста Артура станут ей подругами. Забавно было видеть её попытки освоиться в замке.

Но Ланселот… Он неотлучно был рядом с ней. Даже постель короля не смогла заставить его отвернуться от неё.

Погруженная в свои мысли, леди наслаждалась вином, наблюдая за уходящим днём. Она уже собиралась покинуть кафе, как вдруг её зрачки расширились от удивления. К дальнему столику приближались Ланселот и рыжеволосая девушка, которая напомнила ей ту, мёртвую, дочь водяной ведьмы. С чувством глубокой ненависти в душе она смотрела, как Ланселот, придвинув свой стул ближе, нежно поцеловал её в курносый, неказистый нос. Женщина была готова в тот же миг обрушить на них всю свою ярость, моментально захватившую ее тело.

С каждой секундой, наблюдая за этой парой, она ощущала, как в ней нарастает желание их уничтожить. Однако, когда к ним подошла девушка, от которой исходил аромат Ланрана и Энирф, она полностью утратила контроль над собой.

В её голове не было ничего, кроме стремления атаковать. Тогда она сможет подчинить себе этого непокорного рыцаря. Страсть и алчность переполняли её, затмевая все остальные чувства.

Но раз он здесь, почему бы не забрать то, что принадлежит ей по праву? Если потребуется, она снова заключит его в темницу на долгие годы, если он не будет выполнять её приказы. К тому же, она выяснит, как он оказался в этом мире, и, возможно, получит шанс вернуться в Эвилион вместе со своей любимой игрушкой.

Но прежде всего она должна отомстить охотникам, которые привели её сюда. Сэр Ланран и волчий выродок Персиваль. Её глаза цвета фиалки сузились от ярости. А также их очаровательные спутницы — Энирф, генеральша фейри, и леди Блэтчфилд, ведьма из Белого Ковена.

Но эти двое — рыжеволосая и отродье Энирф — сегодня встретят свою смерть. Губы её искривились в злобной ухмылке, а коралловые ногти в мгновение ока стали острыми. Чёрное заклятие, приняв облик двух тихо шипящих гадюк, направилось к столику.

К своему ужасу, она заметила, как маленькая собака, которая сидела на коленях у ненавистной девушки, спрыгнула и посмотрела на неё. Она узнала этот взгляд.

Животное медленно приближалось к ней, оскалив зубы, а вокруг неё мерцала знакомая ей по многим стычкам аура. Неужели это фамильяр Нимуэ, который обрёл полную силу? Она не могла поверить своим глазам.

Почувствовав угрозу, женщина выбежала из кафе, стараясь скрыться в толпе и добраться до своей обители. Но серебряные волны уже проникали сквозь её защитные заклинания, и она в панике пыталась найти выход.

Если он обернётся в волка, ей не удастся сбежать от него. К тому же, вокруг расставлены ловушки, созданные безумным Мерлином. Из каждого сада доносился аромат трав, способных уберечь от злых чар. В её душе разрастался страх, и она понимала, что не сможет избежать грозящей ей опасности.

— Ой, бублик! Ты потерялся? Где твои хозяева?

Ведьма почувствовала, что преследователь отстал, и обернулась. На улице стоял Персиваль, держа в руках отчаянно вырывающегося пса. Ненависть на мгновение охватила её с новой силой, и она была готова броситься в атаку, как никогда прежде. Но, понимая, что это может выдать её господина, она бросила на посетителей кафе взгляд, полный ярости, и скрылась в тени здания.

***

— Что случилось? — Я спросила у девушки, которая выглядела расстроенной.

Сноу подняла на меня глаза, а затем перевела их на Ланселота, сидевшего рядом со мной.

— Прости, ты не одна, — произнесла она, и я почувствовала укол от её замечания. Хотя она права, все знали, что я никогда ни с кем не встречалась. Возможно, это было связано с учёбой или с институтом, а может быть, просто потому, что парни редко вызывали у меня интерес.

Сноу внимательно изучала моего спутника, словно решая, стоит ли говорить при нем.

— Ланс, ты знаком с Артуром с давних пор, — уточнила я.

Он хмыкнул, услышав мою фразу.

— Можно сказать, между нами много общего, — ответил он.

Теперь уже я почувствовала раздражение. Злобно взглянув на него, я снова повернулась к девушке.

— Говори, что он на этот раз натворил, мы не расскажем ему, — произнесла я.

Мне было известно о симпатии Сноу к моему брату с тех пор, как ей исполнилось двенадцать лет. Она единственный ребенок, и взрывной характер мешал ей с кем-либо сблизиться. Когда она повзрослела, я стала тем, кому она могла доверить свои секреты, которые не решалась рассказать Сюзанне.

Кроме того, наша семья очень близка с семьёй Берсерье, и мы часто проводили время вместе. То же самое можно сказать и о семье Вульфштайн. После смерти Уильяма Анна и Сюзанна взяли на себя заботу о Грэйни, так как моя мама впала в глубокую депрессию, что усугублялось послеродовым состоянием. Валериан, Микаэль и Ульрих всегда были готовы помочь нам, когда нам требовалась их поддержка в сложных ситуациях. А когда Арти подрос, они стали его наставниками в вопросах, которые традиционно считаются «мужскими».

Сноу всегда находилась у нас, если супругам Берсерье нужно было отлучиться. Благодаря этому, малышка часто приходила ко мне в комнату, чтобы послушать сказки, которые я ей рассказывала. Мой брат тоже иногда присоединялся к нам, но со временем он стал меньше участвовать в наших совместных занятиях.

Нас не смущала разница в возрасте, ибо мы обе верили в чудеса. Мы зачитывались древними сказаниями и весело проводили время. Но когда ей исполнилось двенадцать, она призналась, что её сердце принадлежит Арти. В то время ему уже было шестнадцать, и он вовсю наслаждался жизнью, погружаясь в круговорот свиданий. Много вечеров я оставалась рядом, утешая Сноу, когда он возвращался домой после очередного триумфа.

После того как я поступила в университет, наша связь не оборвалась. Я видела, как она пытается забыть о моём легкомысленном брате, и стала для неё тем, кто знал, что за её внешней колючестью скрывается ранимая душа.

Она рассказывала мне о нескольких свиданиях с мальчиками из её школы, и это было неудивительно, ведь с каждым годом она всё больше походила на свою мать, известную на весь город своей яркой красотой. Однако, увидев реакцию Арти на неё по возвращении, я подумала, что ситуация могла измениться.

После того как Сноу рассказала мне о том, что произошло на площадке, мне потребовалось ещё несколько минут, чтобы переварить услышанное.

— Сноу, зачем ты пошла к нему в раздевалку? Это было как минимум неразумно. А что, если бы твой отец и Мик увидели это? — спросила я.

Девушка опустила голову и, обхватив её руками, произнесла:

— Я не знаю, мне показалось, что после той ночи всё изменилось.

От удивления кофе встал в горле, и я закашлялась.

— После какой ночи? — прохрипела я, пристально глядя на неё.

Она посмотрела на нас своими большими глазами, похожими на глаза лани. Ланселот взял меня за руку и слегка покачал головой. В его взгляде была суровость, как будто он знал что-то, чего не знаю я.

— Сноу, расскажи нам, что случилось. Мы никому не расскажем твою тайну, но, возможно, сможем помочь, — произнесла я, стараясь скрыть свое возмущение. Ланселот нежно сжал мои пальцы, как будто стремясь успокоить меня.

В своих мыслях я уже трижды пыталась представить, как кастрирую своего брата, причём самыми изощрёнными способами. Однако я всё ещё не могла понять, как он мог обидеть её.

Когда она начала говорить, её голос задрожал:

— Ты ведь знаешь, как я к нему отношусь. Но поняв, что он не проявляет ко мне интереса, я просто перестала об этом думать, хотя это было очень больно. А пару недель назад, ещё до твоего приезда, мне предложил встречаться парень из старших классов. Он был таким милым и добрым, так забавно ухаживал за мной, что я решила дать ему шанс.

Я украдкой посмотрела на Ланселота. Лицо его было бесстрастно, но он слушал внимательно, и его рука под столом сжималась в кулак, показывая его истинные эмоции.

— Мы были на свидании с Трэвисом, когда Арти проехал мимо на своём мотоцикле. Он не удостоил меня вниманием, словно мы не были знакомы.

Она снова остановилась, чтобы выпить воды и собраться с мыслями, прежде чем продолжить:

— Трэвис проводил меня до дома и нежно поцеловал на прощание. В этот момент я услышала рёв удаляющегося мотоцикла, но не придала этому значения. Вернувшись в свою комнату, я легла спать. Однако посреди ночи меня разбудил странный шум: кто-то бросал камешки в окно.

Я выглянула и увидела Арти, который стоял под деревом у моего дома. Как только он понял, что я проснулась, он тут же оказался в моей спальне. От него сильно пахло алкоголем, а на футболке под курткой была кровь.

Включив ночник, я заметила, что его губа разбита, и поспешила в ванную за аптечкой.

Пока я обрабатывала рану, он молчал. Я задала ему вопрос о том, что произошло. Он ответил, что тебя нет дома и некому его подлатать, поэтому он решил приехать ко мне.

Я ненадолго вышла, чтобы отнести аптечку. Когда я вернулась, то обнаружила его лежащим на кровати и задумчиво смотрящим в потолок. Он молчал и, похоже, не собирался уходить.

Я села рядом с ним, и он холодно спросил, понравился ли мне тот парень. Я начала объяснять, что мы встречаемся, но он внезапно толкнул меня на кровать и крепко прижал к себе.

— Что он сделал? — мой гневный шёпот заставил всех, кто был рядом, вздрогнуть.

— Ничего особенного, — ответила Сноу. — Он нежно целовал меня и говорил, что никому не отдаст то, что принадлежит ему. Так мы и уснули. Утром, когда я проснулась, его уже не было.

В школе Трэвис, чьё лицо украшали синяки, сказал мне, что между нами не может быть никаких отношений.

В её печальных глазах заблестели слёзы. — Вот я и подумала, что…

Я откинулась на спинку стула, мои мысли смешались. Как мог мой брат так поступить? Что на него нашло? Я не сомневалась, что именно он избил парня Сноу. И теперь он делает вид, что ничего не произошло, хотя прекрасно знает, что после этого никто не решится пригласить на свидание Сноу. Я была очень зла.

— Юная леди, вам не стоит встречаться с ним, — голос Ланселота прервал мои размышления.

Сильф продолжил, пристально глядя на Сноу:

— Игра с чувствами других людей, которая мотивируется исключительно собственными желаниями, — это один из самых серьёзных грехов.

Ланселот чеканил каждое слово.

— Человек, считающий остальных своими вещами, не способен на истинную любовь. А если он так же озлоблен предательством, то становится ещё страшнее.

Вы заслуживаете лучшего, чем быть просто игрушкой в руках того, кто не ценит вас по-настоящему. Возможно, он заменяет свои чувства к другой, позволяя себе делать с вами то, что не может осуществить в реальности.

Сноу вздрогнула, но не отвернулась. Она сжала губы и сдержала слёзы, которые предательски подступали к глазам.

Лиярд мягко соскользнул с моих колен, и его голос эхом отозвался в моей голове: «Я скоро вернусь». Я машинально кивнула, снова погружаясь в размышления о словах Ланселота. В его голосе звучала такая глубокая и пронзительная боль, что я не могла не задаться вопросом: о ком он говорит — об Арти или о себе? Его слова вызвали у меня тревогу, как будто я уже переживала эту боль раньше.

— Сноу, он просто мудак, — тихо произнесла я, стараясь успокоить подругу. — Но прислушайся к Лансу. Хотя Арти и мой брат, его поступок был просто ужасным. Лучше держись от него подальше. Возможно, однажды он осознает, что натворил, и разберется в своих чувствах. Но до тех пор не принимай его слова или действия близко к сердцу.

Я не знала, как объяснить девочке, почему мой брат так поступил. Я была так зла на Арти, что не могла успокоиться.

«Остановись, чудовище!» — раздался в моём сознании отчаянный крик волка, и я, повинуясь инстинкту, вскочила и бросилась на помощь Лиярду, которому явно грозила опасность.

Я выбежала на улицу и огляделась, стараясь отыскать своего фамильяра. И тут я заметила Ульриха, нежно державшего нашего маленького питомца у входа в «Два Дракона».

Почти сразу же рядом со мной появился Ланселот.

— Не переживай, возвращайся в кафе, я знаю этого человека, — произнесла я, направляясь к мужчине. Ланселот кивнул и, повинуясь моей просьбе, скрылся внутри.

Лиярд, казалось, был на пределе своих возможностей, стараясь не выдать себя и не обратиться в волка. Я видела, как он отчаянно вырывался из крепких объятий. Маленький, но яростный комок шерсти в руках великана.

Я подошла к Ульриху, который с нежностью трепал шпица за ухом и пытался угостить его собачьим печеньем.

— Привет, Ульрих! Позволь представить тебе нашего потерявшегося питомца, — сказала я, беря фамильяра на руки. Маленькое тельце дрожало от возмущения и гнева.

— Не ожидал, что вы заведёте собаку, да ещё и такую очаровательную! Сейчас, погоди, дружок, — произнёс Ульрих, порывшись в кармане и извлекая очередной собачий крекер. — Вот, сладусик, угощайся.

— Недавно мы обнаружили его, и, поскольку у него не было жетона, мы решили оставить его себе. Его зовут Лиярд, — с улыбкой сказала я, стараясь скрыть её.

Ульрих был известен своей любовью к собакам, и его милое выражение лица на фоне брутальной внешности всегда вызывало улыбку у окружающих.

Он на мгновение перевел взгляд на кафе и, нахмурившись, спросил:

— Послушай, Вив, а кто был с тобой?

— Это друг Арти, он тоже недавно сюда приехал.

— Друг, говоришь… Любопытно.

Он на секунду задумался, а затем широко улыбнулся:

— Ну ладно, приходите к нам в гости с этой прелестью.

Ульрих вошел в паб, но прежде чем закрыть за собой дверь, он бросил серьезный взгляд в сторону кафе.

***

Грэйни с удовольствием разбирала покупки на кухне. Вчерашний вечер был полон событий, и теперь в их доме прибавилось новых жильцов. Она покачала головой, доставая пижаму, купленную в магазине, а также набор мужских принадлежностей.

Её мысли вновь обратились к этому бедному мальчику, который, казалось, прошёл через множество испытаний. Она прижала руку к щеке и вздохнула. Растрёпанные длинные белые волосы, лосины в стиле взбесившейся Барби и футболка с надписью «Свободу угнетённым» так контрастировали с его бесстрастным поведением, словно он был не из этого мира.

Однако её внимание привлекло то, как он постоянно следил за Вивиан. Было очевидно, что ему не нравилось, когда Арти находился рядом с ней. Что ж, она взрослая девочка, но всё же… Ей придётся заехать в полицейский участок и навести справки о нём.

Но самым удивительным стало появление огромного белоснежного пса. Игрэйна с детства мечтала о собаке, но у Уильяма была аллергия, а потом на семью навалились другие заботы.

Она убрала пакет с мясом и требухой в холодильник, достала большой лежак и миски для Лиярда. Ну вот и всё, теперь можно заняться ужином.

Вернувшись домой, Грэйни не обнаружила ни детей, ни гостей — вероятно, они уехали в город. Но это было даже к лучшему: у неё будет время спокойно всё подготовить.

Напевая радостную песенку, она вдруг заметила ворону, которая внимательно смотрела в кухонное окно. Не задумываясь, Грэйни распахнула его и высыпала на подоконник хлебный мякиш. Та с огромным удовольствием принялась за угощение. Когда она закончила, то склонила голову и посмотрела на Грэйни.

— Прилетай ещё за добавкой, — с улыбкой сказала женщина.

Птица расправила крылья и, прежде чем улететь, прокаркала, словно принимая приглашение. «Удивительная птица», — подумала Грэйни и, довольная, начала разогревать духовку.

Первым домой вернулся Арти, и, судя по звуку хлопнувшей двери, настроение у него было не самым лучшим. Он стремительно взлетел на второй этаж, коротко поздоровался с матерью и, не останавливаясь, скрылся в своей комнате. «Опять не в духе», — подумала она, наблюдая из коридора, как за ним захлопнулась дверь. А затем на полную громкость заиграла музыка.

Вскоре после этого она услышала, как гравий шуршит на подъездной дорожке. Видимо, Вивиан и мальчик вернулись. Отряхнув руки от муки, она вышла на крыльцо. Из машины, громко говоря, выскочила Вив, а с другой стороны появился Лэнс.

«Надо же как», — подумала Грэйни, увидев его с заплетёнными волосами и в новой одежде. Красавчик!

Вив, жестикулируя и с недовольным выражением лица, шла к багажнику. Её рыжие волосы подпрыгивали в такт шагам. Ланселот неожиданно схватил её за руку и притянул к себе. Грейни нахмурилась, в её глазах мелькнуло недоумение. Она уже начала нервничать, когда вдруг рядом появился пёс. Он сел у её ног и уткнулся мордой в её ладонь. Необъяснимое чувство спокойствия разлилось по телу, и она, не задумываясь, начала гладить его по голове.

***

Наконец мы добрались до ворот нашего дома. Я с облегчением вздохнула, ещё раз посмотрела на своё отражение и перевела взгляд на своих спутников.

После того как Лиярд был спасён из рук Ульриха, между ним и Ланселотом явно состоялся молчаливый диалог. Интуиция подсказывала, что разговор был неприятным, и они не хотели меня расстраивать.

Я демонстративно выскочила из машины и увидела маму, которая вышла нас встречать. Судя по её взгляду, ей понравились перемены в Сильфе, и она показала большой палец.

— Привет, мам! — я помахала ей рукой и начала нагружать Сильфа пакетами. Грэйни улыбнулась в ответ. Она погладила Лиярда, который снова стал привычного размера, и они вернулись в дом.

Я всё ещё была обижена на Ланселота за то, что он не отвечал на мои вопросы о том, что случилось в городе. Отвернувшись от рыцаря, который нёс тяжёлые пакеты, я демонстративно пошла к дому одна. Но не успела я сделать и нескольких шагов, как он нежно вернул меня, прижав к двери машины.

— Я не могу рассказать тебе, что произошло, ради твоей безопасности, — прошептал он мне на ухо. Его слова мгновенно рассеяли мою обиду.

— Действительно, мне не нужно знать, что происходит, — ответила я с недовольством.

В ответ он лишь нежно поцеловал меня.

— Голубка, обещай, что не будешь искать неприятностей, — он отстранился. — Ты сейчас не в том состоянии, чтобы снова погружаться в тот мир.

С этими словами он пропустил меня вперёд, давая понять, что нам пора домой. Разочарованная, я поплелась за ним.

Когда мы вошли на кухню, Грэйни уже поставила лазанью в духовку. В воздухе витал аромат пряных трав и сыра, обещая вечер, полный уюта и тепла.

— Как прошёл день, мам? — спросила я, усаживаясь за стол и вытягивая ноги.

— Прекрасно, — ответила она. — Сегодня я была на рынке и заехала к Сюзанне, чтобы посплетничать. Кстати, Валериану стало лучше, и с утра он уже отправился в приют. Вероятно, там они и встретились с Арти.

Тем временем Ланселот, отнеся пакеты в комнаты, вернулся на кухню. Осмотревшись, он сел на стул рядом со мной, его движения были спокойными и уверенными. В отличие от меня, полной вопросов и недопониманий.

— О, они точно встретились, и не только с ним, — произнесла я напряжённым голосом.

— Что-то произошло? — спросила Грэйни, заметив моё выражение лица.

— Мама, что происходит между Арти и Сноу? Что случилось, пока меня не было дома?

Грэйни поставила чайник на плиту.

— Он потерялся, и сам этого не осознает, — мама вздохнула и достала заварку. Ее движения были медленные, словно она давала себе время обдумать слова.

— Арти наивно полагает, что никто не видит, как он на самом деле к ней относится, — произнесла она, помешивая чай.

Я с интересом наблюдала за ней, пока она неспешно разливала ароматный напиток по чашкам. Поставив их перед нами, она подняла на меня проницательные глаза и спросила:

— У тебя есть вопросы к брату, но ты не хочешь поделиться со мной своими отношениями с этим юношей? — В её голосе звучала нежность, но в то же время чувствовалось стремление узнать правду.

Я ощутила, как Лиярд издал тихий звук, и в моём сознании пронеслась мысль: «Она знает, кто её сын».

— Мама, ты ведь в курсе, кто такой Арти? — спросила я, заглядывая в её глаза.

Грэйни замерла.

— Да, я знаю. Когда речь зашла о свадьбе, Уильям внезапно начал этот разговор. Он сказал, что в его семье есть древнее предание о великом герое, который правил далёкой страной и совершил множество невероятных подвигов. Король Артур.

Поначалу я думала, что это просто шутка, но, увидев, как трепетно он относится к истории семьи, решила не упускать возможность и погрузиться в мир легенд, передававшихся из поколения в поколение и дошедших до наших дней.

— Так вот откуда ты знала те волшебные сказки, которыми Уильям делился со мной?

— Да. А когда Арти стал юношей и у него начали появляться первые признаки пробуждения, эти знания оказались для нас просто бесценными. Мы смогли направить его кипучую энергию в правильное русло, чтобы облегчить его состояние.

— Занятие на мечах? Ты отправила его туда, потому что он уже знал это на генетическом уровне?

Я была слегка ошеломлена.

— Мам, а ты?

— Я человек, — мягко ответила она. — На сто процентов. Но мне повезло с родителями. Они, перечитав Артуриану, решили назвать меня Игрэйной, в честь матери короля Артура.

— Я что-то пропустил? — Арти ввалился на кухню явно не в духе.

— Мама рассказывала, что знает, кто ты, — сказала я, прямо глядя ему в глаза. И с удовольствием отметила, что его зрачки расширились от удивления. Значит, не я одна находилась в неведении.

— Кто я на самом деле? — повторил он, оборачиваясь к маме. — Ты знала? — Его вид был настолько нелепым, что я не удержалась и прыснула.

— Ну и то, что она — стопроцентный человек, а не король из древности, не дочь ведьмы и не рыцарь, которому стукнуло 627 лет, и который сидит сейчас на нашей кухне, — тут уже взгляды Арти и мамы обратились ко мне.

— Давайте лучше сядем ужинать, а за едой каждый расскажет, что ему известно, и, возможно, вместе мы сможем понять, почему всё так сложилось, — предложила я.

— То есть ты не всё вспомнила? — быстро спросил Арти.

— Нет, только моменты юности и замок Нимуэ.

Арти заметно расслабился, услышав мой ответ, но взгляд Ланселота, полный неприкрытой ненависти, пронзал его насквозь, напоминая о том, что ситуация далека от разрешения.

— Накроем в столовой, — Грэйни выключила духовку и направилась в зал, примыкающий к кухне, и начала доставать приборы из антикварного серванта. Лиярд выполз из-под стола и потрусил за ней.

Мы остались втроём. Арти сел за стол, скрестил руки на груди и с вызовом посмотрел на Ланселота. Мой рыцарь не остался равнодушным к этому взгляду. Ланселот ответил ему зеркально, приняв такую же позу. Между ними словно происходила безмолвная дуэль.

— Вив, выйди, нам нужно поговорить, — сказал брат командным голосом.

— Вы можете говорить при мне, — ответила я, демонстративно устроившись на стуле.

Ярость в его глазах испугала меня.

— Прошу тебя, выйди, — медленно повторил он. Я взглянула на Ланселота, который молча кивнул, не отрывая глаз от моего брата. Как же это раздражало! Я решила присоединиться к маме и вышла в столовую.

Но спустя всего несколько минут из кухни донёсся их разговор. «Боишься, что ей станет известно?» — прозвучал холодный, как сталь, голос Ланселота.

Я мысленно обратилась к Лиярду: «Ты их слышишь?»

— Да, — отозвался фамильяр.

«Передай мне всё», — попросила я. Стыд боролся с любопытством и желанием предотвратить назревающий конфликт.

— Юная леди… Хорошо, — донёсся до меня печальный голос.

И тут же я услышала разговор мужчин, как будто они стояли рядом со мной. «Ты ей ещё не сказал?» — спросил Арти, стараясь сохранить спокойствие.

— К сожалению, она не владеет всей информацией, но, к несчастью, питает к тебе тёплые чувства, — ответил Ланселот.

— А ты бы хотел, чтобы было иначе? — начал горячиться Арти. — Ты бы предпочёл, чтобы она испытывала неприязнь и оставила тебя?

— Ты первый отнял её у меня! — не смог сдержать свой гнев Ланселот. — Ты виновник того, что произошло! Неужели тебе было мало прекрасной невесты? Твоей Гвеневры? Что ты сделал, когда тот человек рассказал о красоте озерной девы? Ты пожелал увидеть её! И что? Ты забрал её у меня!

— Ты даже не смог её защитить, да, тогда ты увёз её из замка, но что же, какой-то фанатик добрался до неё…

Лиярд прижал уши и жалобно заскулил. В этот момент я услышала звук отбрасываемых стульев и глухой удар. Мы с Грэйни обменялись тревожными взглядами и поспешили разнять надвигающийся конфликт. В моём сознании прозвучал голос Ланселота: «Лиярд, не позволяй им покидать дом. Это приказ».

Мы попытались войти на кухню, но Лиярд встал у порога, преградив нам путь. «Маленькая леди, я вас не выпущу», — сказал он.

— Но они же поубивают друг друга! — крикнула я, пытаясь прорваться сквозь волчью оборону.

«Не могу», — ответил он.

Грэйни стояла, прижав руки к груди, не понимая, что происходит. «Мам, это Ланселот», — прошептала я, и её глаза мгновенно наполнились тревогой. Она сразу осознала всю серьезность ситуации.

— Нам нужно их остановить! Они не знают, что творят, — воскликнула она, стараясь оттеснить волка.

— Лиярд, ты фамильяр моей матушки, ты должен пропустить нас, — продолжала я увещевать волка, который и сам разрывался между приказом и своим желанием.

"Маленькая леди…" — его голос прозвучал жалобно и умоляюще. — "Не могу…"

Осознав, что не смогу пройти, я решила применить хитрость и бросилась в прихожую, намереваясь выбраться через главный вход и остановить начавшуюся драку. Однако он снова преградил мне путь, сковав на полпути.

— Пусти ты! — Я пыталась освободиться от невидимых оков, которые с каждым мгновением становились всё крепче. Рядом со мной с не меньшим усердием боролась Грэйни.

Я ощущала полную беспомощность и была охвачена отчаянием. Не осознавая своих действий, я начала призывать нити, чувствуя, как они, усиленные моими эмоциями, тянутся ко мне из всех близлежащих источников воды. Сила наполнила меня, но в тот же миг я ощутила мучительную боль от избытка магии. Моё тело словно раздирало на куски, а нити продолжали возникать и сплетаться, крепко соединяя меня с водной стихией. Мне казалось, что я горю заживо, тысячи игл впиваются в мою плоть, и каждый миг был наполнен чудовищной агонией.

— Прекратите! — Мой крик разнёсся по всему дому, и яркая вспышка озарила прихожую, сопровождаемая звоном разбитого стекла. В следующее мгновение из быстро материализовавшегося портала появились две руки, которые схватили меня. Знакомый по озеру голос приказал:

— Спи.