Злоупотребление правом

Шика́на — злоупотребление правом (лат. aemulatio), состоящее в использовании своего субъективного права, данного в силу закона или договора, с целью причинить вред другому лицу либо иной целью (в иной форме). Иной формой может быть, например, преследование цели обогащения либо сбережения своих средств за счёт другого лица.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Следовательно, социальное назначение п. 4 ст. 1109 ГК РФ заключается в придании стабильности гражданскому обороту и недопущении злоупотребления правом в ситуациях, когда лицо, зная об отсутствии обязательства, предоставляет имущество с самыми различными намерениями (например, в расчете на заключение договора, возможное встречное предоставление и т. п.), а затем, когда эти намерения по тем или иным причинам не оправдываются, требует переданное обратно.

В. В. Груздев, Гражданско-правовая защита имущественных интересов личности. Книга 2. Отдельные аспекты защиты, 2014

Чтобы юридическая ответственность была представлена в своем правовом содержании, а не в экономическом действии и очерчивалась адекватными, а не отклоняющимися от ее сущности границами, нужно различать три возможных вида вызываемых ею лишений или дополнительных обременении: 1) лишение права (например, лишение права проживания в определенной местности в течение установленного срока как административная санкция); 2) возложение обязанности (например, возложение обязанности уплатить неустойку как мера гражданской ответственности); 3) лишение права, соединенное с возложением обязанности (например, лишение свободы как мера уголовного наказания). Любые из перечисленных лишений (обременении) могут быть следствием как нарушения обязанности, так и злоупотребления правом (например, конфискация незаконно приобретенного и изъятие бесхозяйственно содержимого имущества), сочетаться с лишениями, не являющимися мерами ответственности, или не находиться в таком сочетании (например, взыскание убытков вместе с принудительным исполнением нарушенного договора или без принуждения к реальному исполнению, получать, в словесной обрисовке законодательно закрепленной санкции не только прямое, но и косвенное выражение (например, материальная ответственность работника, причинившего ущерб, и дисциплинарная его ответственность в виде выговора, другого взыскания, погашаемого давностью только при соблюдении определенных условий, а также вызывающего для ответственного субъекта иной предусмотренный законом правовой урон)[193]. Важно, однако, подчеркнуть со всей определенностью, что там, где не наступает хотя бы одно из последствий такого рода, нет юридической ответственности. И именно потому, что правовая ответственность – особая государственно-принудительная мера, обрушивающая на ответственного субъекта существенно новые, дополнительные обременения, в советской юридической науке и стоит так остро вопрос об условиях ее применения вообще, о вине как обязательном условии – в первую очередь.

Олимпиад Иоффе, Избранные труды. Том IV, 2009

Очевидно, что первой такой нормой в Гражданском кодексе является статья 10, устанавливающая пределы осуществления гражданских прав, запрещающая злоупотребление правом, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке. Хотя, конечно, защиту гражданина как слабой стороны в гражданско-правовом договоре более четко регламентирует ст. 426 ГК «Публичный договор», которая устанавливает вполне конкретные ограничения в осуществлении прав коммерческой организацией, оказывающей услуги или выполняющей работы по публичному договору. Более подробно об этих нормах речь пойдет в следующей главе настоящей работы.

Константин Забоев, Правовые и философские аспекты гражданско-правового договора, 2003

Первоочередная характеристика причинной связи – это ее объективность. Одно явление способно породить и реально порождает другое явление. Субъективные представления, сложившиеся в обществе под влиянием различных внешних факторов о том, что данное явление обязательно породит другое определенное явление, учитываться не должны, так как в этом случае можно будет говорить о нарушении основных начал гражданского законодательства (например, недопустимость произвольного вмешательства в частные дела, свобода договора, неприкосновенность собственности, недопустимость злоупотребления правом и многие другие). Так, в рассматриваемом примере взыскание с Российской Федерации стоимости утраченного имущества создало бы истцу возможность для неосновательного обогащения, так как факт банкротства добросовестного приобретателя все-таки не исключает возможность возврата имущества собственнику.

Коллектив авторов, Внедоговорные охранительные обязательства. Учебное пособие, 2015

Хотя ст. 10 ГК РФ, устанавливающая общий запрет на злоупотребление правом, не корреспондирует ст. 30 ГК РФ, едва ли есть сомнения в том, что последняя посвящена частному случаю злоупотребления правом – злоупотреблению гражданином правом на распоряжение собственными доходами в ущерб интересам своей семьи. Поскольку закон, ограничивая дееспособность гражданина, не ставит перед собой цель борьбы с пьянством, наркоманией, игроманией (равно как и наказание пьяницы, наркомана, игромана), а лишь защищает имущественные интересы семьи гражданина, то ограничение дееспособности возможно только при наличии указанных фактов, связанных между собой как причина (злоупотребление) и следствие (тяжелое материальное положение). Отсутствие одного из них (в частности, пьянство одинокого гражданина или тяжелое материальное положение семьи, не обусловленное злоупотреблением гражданином алкоголем или наркотиками, азартными играми, а вызванное другими причинами, например, необходимостью уплаты крупного долга, выплаты алиментов и т. п.) исключает возможность ограничения дееспособности гражданина. Исключают такую возможность и иные обстоятельства, прямо не предусмотренные законом (например, рискованная предпринимательская деятельность, ночные клубы, противоположный пол, различные хобби – вполне безобидные по существу, но при этом весьма затратные и т. п.). И хотя такие «увлечения» и «пристрастия» могут быть для семьи ничуть не менее накладными, чем злоупотребления, упомянутые в ст. 30 ГК РФ, гражданин, тем не менее, во всех этих и других случаях не может быть ограничен в дееспособности.

Группа авторов, Граждане как субъекты гражданских правоотношений. Учебно-методическое пособие, 2018

Получается, что отсутствие нормативных актов, устанавливающих качественные требования, не позволяет реально исполнить данное условие. С другой стороны, подробное описание качественных характеристик объекта договора в качестве существенного условия может породить негативные последствия в виде злоупотребления правом: нарушение малейших требований к качеству может спровоцировать сторону к отказу от исполнения договора в виду существенного нарушения условий договора, т. к. при подобном подходе огромный перечень требований есть существенное условие, нарушение малой части из которых – посягательство на их неисполнение.

А. А. Юрицин, Аутсорсинг на рынке ценных бумаг, 2017

Как видно из рассмотрения положений гражданского и арбитражного процессуального права, законодатель, предоставляя лицу некоторые гарантии в отношении злоупотребления правами со стороны контрагента, вовсе не придает значения тому обстоятельству, что причиной наступления неблагоприятных последствий для лиц, незаконно или необоснованно вовлеченных в процесс, могут быть действия либо бездействия суда.

С. И. Захарцев, Институт реабилитации в Российском законодательстве. Возникновение, развитие, понятие, перспективы, 2007

В приведенной цитате содержатся три важные посылки. Одна из них повторяет вышеизложенную мысль и заключается в том, что установление правила само по себе есть уже установление границ поведения. Но это внутренняя составляющая права, характеристика его сути как общественного явления. Вместе с тем правовые предписания не могут быть абсолютно исчерпывающими, поскольку многообразие вариантов поведения в рамках установленной нормы предполагает и возможность злоупотребления правом. Поэтому допускаемые законодателем ограничения оправданы с позиций установления барьеров на пути злоупотребления правом.

Д. А. Малый, Конституционное право на объединение в Российской Федерации, 2003

Специфической особенностью обладает процесс заключения рассматриваемого договора: до подписания договора стороны должны составить и рассмотреть акт инвентаризации, бухгалтерский баланс, заключение независимого аудитора о составе и стоимости предприятия, перечень включаемых в состав предприятия долгов. Данные документы впоследствии выступают неотъемлемой частью договора продажи предприятия и индивидуализируют его предмет. Практическая значимость совершения указанных формальностей заключается не только в предельно точном описании объекта купли-продажи, но и в обосновании реальной стоимости продаваемого предприятия. Это позволяет, в свою очередь, вести речь о том, что существенное занижение или завышение цены предприятия по сравнению с его стоимостью, определенной на основе полной инвентаризации предприятия, должно рассматриваться через призму злоупотребления правом.

Н. Г. Соломина, Гражданское право. Отдельные виды договоров, 2018

Тем не менее некоторые вопросы, касающиеся деятельности участников рынка ценных бумаг, не получили законодательного разрешения в указанных нормативных правовых актах, а отдельные нормы права содержали положения, которые стали использоваться многими лицами для злоупотребления правами других субъектов.

Е. В. Валласк, Мошенничество с использованием ценных бумаг: ретроспективный анализ, криминалистическая характеристика и программы расследования, 2007

Как видим, активными участниками указанной совокупности правоотношений выступают субъекты корпоративных отношений, поведение которых обусловлено наличием определенных экономических целей, а достижение последних происходит при помощи злоупотребления правом и нередко путем прямого нарушения закона.

А. Ю. Федоров, Правовая охрана корпоративных отношений: Актуальные проблемы, противодействие современным криминальным угрозам, зарубежный опыт, 2012

В развитие названных конституционных положений и на основе общеправовых принципов юридического равенства, неприкосновенности собственности и свободы договора Гражданский кодекс РФ в качестве основных начал гражданского законодательства закрепляет равенство, автономию воли и имущественную ответственность участников гражданско-правовых отношений, недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в частные дела (п. 1 ст. 1 ГК РФ). В ст. 10 ГК РФ закреплен принцип недопущения осуществления действий граждан и юридических лиц исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребления правом в иных формах.

Н. А. Емелькина, Защита прав учредителей (участников) должника в деле о несостоятельности (банкротстве), 2006

Начисление процентов на проценты (так называемые сложные проценты) вызывает многочисленные затруднения в правоприменительной практике. В ГК РФ отсутствуют специальные правила, регламентирующие начисление сложных процентов, или, иными словами, упорядочивающие капитализацию процентов. По смыслу п. 1 ст. 809 ГК РФ, регулирующего плату за пользование чужими денежными средствами как по займу, так и по кредиту, проценты начисляются лишь на сумму займа (кредита), а не на сумму, увеличенную на сумму неустойки или процентов «в рост». В то же время Е.А. Суханов считает начисление процентов на проценты формой злоупотребления правом, тогда как по мнению Л.А. Новоселовой в данных случаях в силу диспозитивности норм п. 1 ст. 809 ГК РФ основания для признания сложных процентов неправомерными отсутствуют. Сложные проценты уплачиваются в качестве платы за пользование чужими денежными средствами. Запрет начисления сложных процентов относится лишь к случаям неправомерного пользования чужими денежными средствами, установленным ст. 395 ГК РФ.[237]

М. В. Комиссарова, Банковское потребительское кредитование : учебно-практическое пособие, 2011

Противоправность в объективном смысле может быть обусловлена не только нарушением конкретных норм российского национального права, но также нарушением общеправовых принципов, общепризнанных принципов и норм международного права, а также норм международных договоров, обычаев, положений, закрепленных договором и пр. Кроме того, противоправный акт может быть вынесен в результате злоупотребления правом.

И. Е. Кабанова, Гражданско-правовая ответственность публичных субъектов: опыт межотраслевого исследования, 2016

По нашему мнению, смешение разнопорядковых правовых категорий, имеющих самостоятельное значение, не только не является обоснованным, но и вносит лишнюю путаницу в юриспруденцию. По сути, то, что сторонники двухаспектного понимания юридической ответственности именуют «позитивной юридической ответственностью», представляет собой надлежащее исполнение обязанностей и реализацию субъективных прав лица в соответствии с их целевым предназначением, при отсутствии признаков злоупотребления правом. Безусловно, проблематика, поднятая в теории позитивной юридической ответственности, важна с юридической точки зрения. Тем не менее, соответствующие вопросы все же подлежат рассмотрению исключительно в рамках таких правовых категорий, как исполнение юридической обязанности, правомерное поведение, правосознание, правовая культура.

В. А. Кинсбурская, Ответственность за нарушение законодательства о налогах и сборах, 2014

Особое внимание уделено регламентации вопросов, связанных с защитой прав и законных интересов ребенка. Особенная часть нового УК включает гл. XXIII, предусматривающую уголовную ответственность за преступные деяния, посягающие на нормальное развитие и воспитание ребенка: похищение или подмена ребенка (ст. 156), покупка или продажа ребенка (ст. 157), оставление ребенка (ст. 158), вовлечение ребенка в преступное деяние (ст. 159), вовлечение ребенка в употребление лекарств или других одурманивающих (но не наркотических) средств (ст. 160), вовлечение ребенка в пьянство (ст. 161), использование ребенка для порнографии (ст. 162), злоупотребление правами и обязанностями отца, опекуна, попечителя или иного законного представителя ребенка (ст. 163), уклонение от содержания ребенка (ст. 164). Из выше указанных преступных деяний самые строгие наказания предусмотрены за торговлю малолетними детьми (ч. 2 ст. 157) – лишение свободы от 2 до 8 лет и за похищение чужого малолетнего ребенка или подмену новорожденных (ч. 1 ст. 156) – лишение свободы до 8 лет или арест.

В. Павилонис, Уголовный кодекс Литовской республики, 2003