– Не подлежит сомнению, что XX век завершает пятитысячелетний период развития человечества – эру великих 
классических культур – и мы стоим на пороге новой эры…        
    
        Действительно, оба они исходят из кризиса 
классической культуры и классического образования, и оба предлагают охранительно-образовательные стратегии выхода из него или борьбы с ним.        
    
        Так идея 
классической культуры всё время подпитывалась энтузиазмом неофитов.        
    
        В греческом мире новая уверенность в себе выражалась в романтическом возрождении 
классической культуры и религии.        
    
        А между тем это впечатляющее единообразие поддерживали люди, смутно чувствовавшие, что существование 
классической культуры исключало существование какой-либо альтернативы их собственному миру.        
    
    
    
        
             Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
            Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
            Карту слов. Я отлично
            умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
        
        
            
                    
                    
                        Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
                     
                    
                        Вопрос: перепробоваться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?                    
 
         
     
                                
        Он был способен оценить сокровища 
классической культуры и вместе с тем был волен вырваться за старые границы, чтобы устремиться к совершенно новым горизонтам.        
    
        Дело в том, что эта культура, культура авангарда и эстетика авангарда по своему строению, по своему качеству и основному эстетическому направлению, безусловно, была резко, полярно противоположна 
классической культуре.        
    
        Для множества простых мужчин и женщин это означало ослабление формирующей силы 
классической культуры и предписаний, регулирующих поведение.        
    
        Эти идеи пробили для среднего человека брешь в высокой стене 
классической культуры.        
    
        Классическая культура начинает восприниматься как репрессивная, как угроза, требующая без рассуждений снести её и двигаться дальше.        
     
            
        После чего ему ничего не останется, как утверждать, что никакой великой, настоящей, 
классической культуры нет, и уйти окончательно в свой герметичный мир, за пределами которого бесконечная пустота.        
    
        Или даже, я сказал бы, здесь дело не в количестве – она спасла основной ствол нашей культуры, она показала воочию, через радио, миллионам слушателей, что такое начало нашей музыкальной культуры, нашей культуры вообще и основных принципов, на которых стоит наша русская 
классическая культура и будет продолжать развиваться.        
    
        Для носителей поп-культуры (назовём её так), включающей в себя самые разные жанры, высокая 
классическая культура не существует в принципе.        
    
        Между тем частичная ответственность за эту десятивековую мешанину лежит и на средневековой культуре, которая избрала (или была вынуждена избрать) латинский язык как lingua franca, Библию как книгу книг, святоотеческую традицию как единственное свидетельство 
классической культуры и занялась комментированием комментариев и цитированием авторитетных формул, будто сама была неспособна изобрести что-либо новое.        
    
        Писатели трубят о конце 
классической культуры.        
    
        Как бы ни относиться к тридцатым годам с политической стороны, следует всё-таки не забывать, что в этот момент 
классическая культура была двинута в толщу народа и очень серьёзным образом оплодотворилась сама из этой толщи и позволила, действительно, создать непреходящие художественные ценности нашему искусству и нашей культуре.        
    
        Можно вспомнить 1920-е годы, когда был конфликт новой (обобщённо называемой «футуристической») и старой 
классической культуры.        
    
        Некоторое время при её правлении нежное дыхание эллинизма и 
классической культуры смягчило суровость московского варварства.        
    
        Классическая культура предоставляет инструментарий ведения рассуждений, но не оснащает объективными открытиями, распахивающими перед нами наш собственный мир и мир третьего тысячелетия.        
     
            
        В 
классической культуре парадоксальность судьбы уравновешивается идеей ги́бриса, для которой не имеется однозначного перевода.        
    
        Но санскритские версии кришнаитского эпоса создавались в преддверии или уже в эпоху упадка древнеиндийской 
классической культуры.        
    
        Среди потребителей наследия 
классической культуры появляются новые социальные слои, желающие приобщиться к высокой культурной традиции.        
    
        Лицо 
классической культуры определяли во многом консервативность и элитарность.        
    
        Линейность, последовательность фаз развития сюжета в литературе, циклов в искусстве, периодов смены власти в политике не выходят за пределы модели 
классической культуры и европейского типа мышления.        
    
        Именно эти консервативность и элитарность определяли лицо 
классической культуры.        
    
        В произведениях 
классической культуры мы встречаем полуэстетическую, получеловеческую симпатию к этим детям дикой природы; но даже это чувство основано на смеси страха и ненависти, которую испытывает к ним обычный человек, поскольку считает варваров частью дикой природы.        
    
        Любопытно, что знатоку 
классической культуры приходит на ум лишь один фрагмент знаменитого платоновского диалога, как будто мыслью о том, что «красота – путь чувственности к духу», его содержание исчерпывается.        
    
        Она повлияла и обогатила 
классическую культуру во всех её основных аспектах – от литературы и искусства до философии и этики.        
    
        Признак локальности выступает доминирующим для периода 
классической культуры, что позволяет выделить особенности данного типа культуры и проанализировать те трансформации, которые происходят в ней в результате изменения системы коммуникационного пространства в современном мире.        
    
        Наметившийся декаданс связан с исчерпанием установок 
классической культуры, происходящим на фоне социальной переструктуризации общества.        
    
        Сословные границы дворянской культуры размываются, самосознание человека 
классической культуры встречается с иной духовной проблематикой.        
    
        Поэтому постмодернизм не нуждается в авангардистском профанировании 
классической культуры и её последующей валоризации, перекодировании.        
    
        Модерн явил собой цивилизационно-культурную парадигму, существующую в оппозиции к парадигме классики и строящую все свои определения как антитезы по отношению к определениям 
классической культуры.        
    
        Этими составляющими были, во-первых, наследие древневосточных цивилизаций; во-вторых, греческой 
классической культуры.        
    
        Наконец, среди высоких культур можно провести различение между культурой классической и современной, в зависимости от общего типа осуществляемого ими контроля: в понимании 
классической культуры, контроль есть универсалия, установленная на все времена; в понимании современной культуры, способы контроля сами вовлечены в длящийся процесс.        
    
        Аналитическое разложение и дискредитация безусловных ценностей 
классической культуры в искусстве раньше и ярче всего заявило о себе в живописи.        
    
        Эти надписи, эти мимолётные документы эпохи – вне петербургской 
классической культуры.        
    
        Классическая культура выступала как система локальных культур и до определённого периода при всей неизбежности и необходимости развития выглядела преимущественно как статичная, стационарная, «застывшая» система, так как фундаментально-структурные изменения в ней происходили очень медленно и для многих поколений она оставалась одинаковой, сохраняя принципы стабильности как символ культуры как таковой.        
     
            
        Такова могла быть 
классическая культура, но совокупность внешних условий её существования привела и её к типу циклического движения.        
    
        Ответы получаются часто весьма парадоксальные с позиции 
классической культуры.        
    
        Локальность 
классической культуры проявлялась в том, что для человека, находящегося внутри неё, она представляла собой почти застывшую систему.        
    
        В этом качестве он закрепляется как один из основных признаков 
классической культуры.        
    
        Мы рискуем получить поколение информированных потребителей, лишённых богатства русского языка, неспособных воспринять ничего из мировой и отечественной 
классической культуры, презирающих и прошлое, и настоящее своей страны и не связывающих с ней своё будущее.        
    
        Хотя для нас это скорее дурная религиозность и нездоровая мистика, но и с этим должно работать и разбираться, если пастырь заинтересован в исцелении сторонников этих культовых культур: «На наш взгляд, современный пастырь должен быть не только грамотным в богословских науках, но и образованным в науках светских; должен не только знать 
классическую культуру, но и обязательно разбираться в культуре современной, иначе его проповедь в современном мире, давно вышедшим за рамки классики, не принесёт плода» [54;6].        
    
        Монастырские школы были чем-то вроде убежищ и хранилищ памятников 
классической культуры в период варварских нашествий.        
    
        Роль греко-персидских войн в утверждении 
классической культуры.        
    
        Однако эти записи до нас дошли не полностью, что и позволяет назвать их 
классическую культуру безмолвствующей.        
    
        Классическая культура стремилась осмыслять «чудесное» как аллегорию, которая если не изначально заложена в произведение автором, то может быть вычитана искусным толкователем, умеющим определить её значение.        
     
            
        Хотя победа готов над римлянами являлась основой силы, питающей эту идеологию, смешение и даже соединение готической и римской культуры дали возможность утверждать, что готы были частью 
классической культуры и даже внесли в неё значительный вклад.