Далида. Отголоски прошлого сна

Сан Моди (2024)

Это продолжение книги «Далида. Через Адову пропасть только один путь». Главных героев ждут новые друзья и новые приключения. Каждый из героев будет продолжать учиться понимать другого и открывать свои сильные и слабые стороны.

Глава 38

Долгая, скорбная пауза повисла в сияющем зале.

— Мама забрала детей? — прервал молчание Тит.

— Да. Она подарила им бессмертные тела духов воды и поселила кого у реки, кого у ручья, кого у целительного источника. Каждому нашлось свое место… От нее же и дар каждый из них получил, чтобы помогать путникам, защищать местных жителей от огня, солнца и смертельной засухи.

— Отец, почему я никогда не слышал эту историю? — немного помедлив, спросил Тит.

— Ну, возможно потому, что когда эта история началось, ты в Небесных Чертогах долго восстанавливался после смерти своего тела титана. А потом и вовсе тех мест избегал, помнишь? Ты же сам решил больше туда не наведываться, пока Ли не родится в этот мир. А возможно, бог Вечной Мудрости запечатал эти знания для тебя, как замки на дамбе, до времени нужного.

— Значит, пришло время освободить песчаных людей?

— Полагаю, что именно так.

— А дети? Они простили ситар? Простили тех, кто обрек их на мучительную, медленную смерть?

— Да, сын. Невозможно не простить своего, даже самого жесткого обидчика, когда сам изо дня в день помогаешь другим. От сострадания сердце становится мягче, даже к врагам.

— Значит, песчаные люди…

— Уже тысячи лет несут проклятие на себе. Как только дети были забраны из пустыни, оно обрушилось на весь оставшийся народ ситар. Они не просто обратились в песок. Каждая песчинка, словно острая игла, пронзает и тело, и душу их. Лишь глубокий сон, может чуть-чуть притупить эту боль. Но если они не спят, то бродят по пустыне и окрестностям, в поисках освобождения, но с собой несут всему живому, лишь только смерть.

Тит прокручивал в голове услышанную сейчас историю, вспоминая свой разговор с песчаными людьми.

— Вот только хочу тебе сказать, сын…

Тит поднял глаза на отца.

— Дело в том, что нет более сильного проклятия, чем от чистого, невинного сердца ребенка… Ты никогда раньше не сталкивался с той болью, которую придется пережить, чтобы дать избавление песчаным людям… Я… очень переживаю за тебя…

— Ты полагаешь, я не справлюсь?

— Ты справишься, сын. Но какой ценой? Я даже и представить не хочу… Божественный источник внутри тебя быстро поглотит проклятие… Но тело… Тело еще долго будет испытывать на себе его силу…

— Ты посоветуешь что-нибудь?

— Идти в пустыню или нет, твое личное решение. Нет в этом судей для тебя. Никто не посмеет упрекнуть тебя в малодушии. Ведь, никому, кроме тебя не под силу дать избавление от проклятия, да еще и целому народу… Я не могу тебе ничего советовать, кроме, как следовать своему внутреннему голосу и зову сердца…

Бог Света замолчал. При каждой мысли о том, какое испытание ждет его сына, все его естество испытывало сильнейшую внутреннюю боль.

— Спасибо, отец. — прервал затянувшуюся паузу Тит, желая отвлечь отца от печальных размышлений. — Мне бы так хотелось, чтобы Ли познакомилась с тобой и мамой.

— Придет и для этого время, сынок. Мы тоже хотим с ней познакомиться. Кстати, как она?

— Ей непросто… Думаю, очень непросто.

— Правда? Интересно, как ты об этом догадался?

Тит приподнял брови, услышав легкий сарказм в голосе отца.

— Что ты имеешь в виду?

— Что спрашиваю, то и имею в виду. Как ты смог догадаться о том, как Далида сейчас себя чувствует? Ты же бросил ее в полном одиночестве в своем замке.

— Отец, я не оставлял ее, просто у меня накопилась масса неотложных дел, которые необходимо решать.

— Да-да… Ты человек занятой… Занятой на столько, что даже для любимой, теперь уже жены, и часа в день не находишь…

— Отец, — запротестовал Тит, — Я уверен, что Ли меня прекрасно понимает…

— Понимать-то она понимает. — оборвал его отец. — Поэтому и не дергает тебя. Но понимаешь ли ты, что твое бесконечное внимание к срочным делам, лишь отдаляют ее от тебя и причем, очень быстро. Совершенно определенно, что Далида всегда сможет найти чем развлечь себя… Ну, или кем. И уж поверь мне, это точно будешь не ты!

Тит в недоумении уставился на отца, словно его обухом по голове огрели. Перед глазами неистово понеслись события, образы, детали.

— «А ведь действительно, последнее время Ли ни чем не беспокоила меня, ни просьбами, ни вопросами. И тогда, в Гавероне, все дни проводила одна, без него, Тита. Звала Гектора на спарринги, а Амрит, чтобы поболтать… А он? Где был он? Он был занят важными делами… И как итог, получил первый в их семейной жизни скандал… А сейчас… Ведь сейчас она совсем в одиночестве. Вдали от дома, друзей… Она предпочитает уединенные прогулки и поездки верхом. Или проводит время с Юном, учится стрелять… А со мной даже пообедать, порой, не хочет. Когда я видел ее последний раз? Вчера?…»

— Или ты думаешь, — прервал его мысли отец, после недолгого молчания, — Одно твое пылкое признание и все?… И сердце девушки растаяло в нежных чувствах к тебе? А ты доказал ей, что слова твои не пустая болтовня? И что любишь ты ее постоянно, а не только в свободное от важных дел время!

— Отец…

— Что отец?! Вырвал девочку из дома и довольный успокоился? Лапки свесил?! Думаешь на этом все?!

— Отец! Я действительно не понимал, что поступаю неправильно. Но, поверь, я же не специально это делал. К тому же, я никогда не был женат…

— Не был женат? — оборвал Тита отец. — Вот это действительно сильно! По-мужски, я бы сказал! Что еще за оправдания ты себе придумываешь!? Или ты думаешь, что Ли была замужем и теперь, как мудрая жена должна думать, как угодить героическому мужу?

— Отец!…

— Не перебивай меня, мальчишка! Вырасти для начала!…

Тит сжав губы выслушивал вполне справедливые упреки отца, думая о том, что теперь может ко всему этому добавить его мама.

— Но знаешь, — уже спокойно продолжал отец, — Даже я не знаю никого из живущих в этом мире, кто только появившись на свет, был бы уже женат и при том имел абсолютное знание о том, что же на самом деле хочет женщина… Так что ни ты первый, ни ты последний. — он ласково похлопал сына по плечу. — И если бы ты захаживал ко мне почаще, то уже давно держал бы ее в своих объятиях, а не подслушивал у двери…

— Отец!… Всё! Я понял-понял! Я — осел!…

— С этим уж точно не поспоришь.

— Хах… И на том спасибо.

–… Ты маму-то проведать пойдешь?

— Конечно. А скажи-ка, вы это обсуждали?

— Что, это?

— Ты понимаешь о чем я! Вы обсуждали с мамой мое бестолковое поведение по отношению к Ли?

— А сам как думаешь?

— Вот же… Думаю, обсуждали… — Тит поморщившись, почесал затылок.

— Переживаешь, что мама тебя по головке за это не погладит?

— Не то слово!… Может, ты составишь нам компанию? Я не вынесу ее укоров, а при тебе она не станет меня сильно бранить.

— Ну, что ж, — поднимаясь с изящных кушеток и направляясь в глубь воздушных залов, продолжил отец, — Можешь спрятаться за моей широкой спиной, если совсем невмоготу будет.

— Да хранит провидение твою спину, не раз спасавшую меня от маминого подзатыльника! — поднимая в благодарности вверх руки, засмеялся Тит в ответ отцу.

Они направились вдоль сияющих, полупрозрачных и облачных колонн.

— Тибор не так давно заходил к нам. Принес Меч Превосходства. Сказал, что это подарок тебе от хозяина Земли Тысячи Теней.

— Да, я просил владыку Земли Теней передать Меч тебе…

— Ты не представляешь, как я рад, что вы с Тибором наконец-то помирились! А мама, как была рада, словами не передать.

Голоса их постепенно затихали и легкая светлая дымка совсем скрыла их в потоках света.